Мейгор, сын Эйриона

      Говорят, что величие и безумие, это две стороны одной монеты и когда рождается новый драконий владыка, боги подбрасывают эту монету, а весь мир затаив дыхание наблюдает за тем, какой стороной она ляжет. Впрочем, являются ли эти слова истиной? Сложно сказать. Хотя, на первый взгляд всё кажется именно таким. Последние драконьи владыки — Таргариены — были либо великими правителями, либо безумными тиранами. Однако стоит взглянуть чуть глубже, чтобы понять, что безумие в той или иной степени коснулась любого из Таргариенов. Взять к примеру Эйгона Завоевателя. Сейчас никто не будет спорить, что он был великим человеком и мудрым правителем, однако нельзя отбросить и его жестокости. Он истребил род Хоаров не пощадив даже детей. Конечно, можно сказать, что виной всему такое время, когда на сочувствие нет места и всё же, факт остается фактом. А вот Мейгора Жестокого все называют однозначно жестоким тираном, которого коснулось безумие драконьих владык. Он не щадил никого и не знал прощения. Его правление запомнилось кровью и огнем. Но всё же, он был великим человеком. Великим воином, которому не было равных во всем Вестеросе. Так что же? Его коснулось безумие, но и величие? Или вот Бейлор Благословенный. Его называют едва ли не лучшим королём из Таргариенов. Во время его правления царил мир, а удачные реформы приносили достаток даже в самые отдаленные уголки Королевств. Значит, монета упала на величие? Но тогда почему он был так помешан на религии? Есть много примеров истинно верующих королей, однако набожность Бейлора переходила все мыслимые границы. Он истязал своё тело постоянным постами, заточил своих сестёр в замке, дабы «избежать плотских искушений» и находил выход в молитве даже тогда, когда она была неуместна. Бейлор был великим человеком, но одновременно с тем он был безумцем. Так почему же? Может дело не в том, что боги подбрасывают эту загадочную монету, но в том, что безумие касается каждого из Таргариенов и лишь оттого, куда он его направит зависит прослывет ли этот человек безумцем или станет великим?       Впрочем, нельзя отрицать и того факта, что некоторых безумие касается больше, чем остальным. И речь этого рассказа пойдёт именно о таком человеке.       Эйрион Таргариен подавал большие надежды в детстве. Он родился сильным и здоровым ребёнком, что, если так посмотреть, действительно редкость для Таргариенов. Уже в юном возрасте он показал себя как отличный мечник и обещал стать хорошим рыцарем. Однако чем дальше он взрослел, тем более очевидным становилось, что всё с ним не так просто. Эйрион был очень жёстким юношей, даже жестоким. Он издевался над слугами и домашними животными, постоянно хамил даже самым близким и только перед отцом вёл себя как паинька. К тому же, он испытывал странное влечение к своему родному брату, Эйгону. Несколько раз он пробирался к нему в спальню с ножом в руках и грозился «сделать из него сестренку», чтобы потом жениться. Своим поведением он постоянно зарабатывал себе дуэли и, пусть из большинства он выходил победителем, уже к своему совершеннолетию, он создал не самый хороший образ, который лишь подкрепился, стоило ему начать участвовать в турнирах. Народ любит жесткое зрелище, любит и подлые приёмы, но когда это достигает разумных границ. Эйрион же все эти границы перешёл. К двадцати годам его не любили ни слуги, ни простой народ, а это было чревато. Потому отец принял решение отправить сына в вольные города, посчитав, что хоть там он сможет взяться за ум. И что можно сказать на этот счёт? Эйрион прославился знатным наёмником, служа в отряде Младших Сынов и когда казалось, что он наконец взялся за ум, его вернули в Вестерос. Но оказалось, что ситуация с Таргариеном стала ещё хуже, чем до его отбытия. Пригревшись в лучах славы, Эйрион стал считать, что он дракон во плоти. Он стал носить броские одежды и на любое замечание кричал «не буди дракона!». Он стал ни во что не ставить собственного отца, считая что он куда больше подходит на роль короля и даже стал плести заговоры, с целью свергнуть Мейкара. Дейрон Пьяница к тому моменту был уже мертв, подхватив какую-то болезнь от одной из своих многочисленных шлюх, а после себя он оставил только слабоумную дочь, потому Эйрион был законным наследником Железного Трона. Однако после наемничьей жизни он стал очень много пить, что тоже не сказалось положительно на его психике. В определённый момент это достигло своего апогея и пьяный Эйрион выпил сосуд дикого огня, крича, что это сделает его драконом. Ожидаемо, он погиб, оставляя свою жену — Дейнору — вдовой. Кроме того, после него остался малолетний Мейгор Таргариен, который и стал наследником Железного Трона.       Юный Мейгор вырос на Драконьем Камне, под опекой своей матери и слуг, которые никуда не отпускали его одного. Все боялись, что малыша может коснуться безумие отца, а потому постоянно следили за ним. Но Мейгор рос очень тихим ребёнком. Его не интересовали мечи и воины, ему вообще, мало что было интересно, если не считать сказок, рассказываемых матерью.       В 233 году случилась трагедия. Король Мейкар погиб, пытаясь подавить восстание Пика. Точнее, восстание угасло, как только был захвачен замок Звёздный Пик, однако король погиб в этом бою, пав жертвой камнеметательной машины. Годовалый Мейгор должен был стать новым королем, однако этого не случилось. Понимая, что регентство, которого не избежать, обязательно приведёт к грызне за власть, десница короля, Кровавый Ворон Бринден Риверс созвал Великий Совет, на котором должен был быть решён вопрос наследования. Многие лорды боялись, что Мейгор вырастет безумцем, как и его отец, а потому вскоре было принято решение, что новым королем станет не он, а другой сын короля Мейкара. Первым на очереди после Эйриона был Эймон Таргариен, однако он уже вот несколько лет служил мейстером в Чёрном Замке, а, соответственно, отказался от права наследования. И даже так, нашлись лорды, которые высказывались за его кандидатуру, говоря, что Бейлор был септоном, но это не помешало ему стать великим королем. Основным аргументом этих лордов был тот факт, что Эймон, прошедший обучение в Цитадели, много знает, а соответственно станет мудрым королем. Даже более того, в Чёрный Замок был отправлен ворон с предложением Эймону сложить обеты и принять корону, однако тот решительно отказался. Власть его не интересовала. Потому новым королём был избран Эйгон, имевший прозвище Невероятный.       Эйгона любил простой люд и он поддерживал образ справедливого и мудрого правителя, проталкивая всё новые и новые реформы. Однако, ожидаемо, взбунтовалась знать, которая не оценила того факта, что им урезают права. За короткий промежуток времени было подавлено более десятка мелких бунтов в разных уголках Вестероса и, в целом, получалось удерживать порядок. Однако и без крови правление Невероятного не обошлось. Сразу два события, идущих одно за другим погрузили страну в хаос. Первым было вторжение Дэймона Блэкфайра, который попытался свергнуть Таргариенов после долгой зимы. И у него были все шансы, ведь десять тысяч Золотых Мечей высадились на Крюке Масси и начали движение на столицу. У короля просто не было времени, чтобы созвать знамена, ведь к тому времени когда подойдут войска из Утёса или Простора, Королевская Гавань могла пасть. Однако судьба вторжения решилась в первой же битве, которая случилась на реке Путеводной. Золотые Мечи были разбиты и вынуждены отступить за Узкое Море, а Дэймон Блэкфайр убит знаменитым воином, Дунканом Высоким.       Не прошло и нескольких лет, как вспыхнул новый конфликт — восстание Смеющегося Вихря. Лионель Баратеон, лорд Штормового Предела получил серьезное оскорбление от короля, своего бывшего друга, и отказался от клятвы верности, огласив себя суверенным королём Штормового Предела. Впрочем, эта война тоже была короткой и закончилась одним единственным сражением, когда превосходящие силы Баратеона были разбиты королевской армией. Плененный Смеющийся Вихрь проиграл суд поединком и сдался. В итоге войны сохранился статус кво. Лионель оставался лордом Штормового Предела и вассалом Невероятного, за что его наследник получил руку принцессы Релль Таргариен.       Тем временем Мейгор рос на Драконьем Камне вдали от всех этих конфликтов. Он, вообще, был тихим мальчиком, которого мало что интересовало. Когда в пять лет ему попытались привить любовь к мечу, из этого ничего не получилось. Нет, Мейгор не смел сбегать с тренировок или делать что-то ещё, недостойное принца, однако никакого явного рвения он не проявлял и к восьми годам едва мог махать мечом. Здесь ещё сказались и его физические характеристики. Как бы забавно это не было, но Мейгор был полной противоположностью своего знаменитого тёзки. Король Мейгор Жестокий был огромным как медведь и, поговаривают, одним ударом мог разрубить человека пополам, Мейгор сын Эйриона же, в свою очередь был… женственным. У него была тонкая фигура, худые руки и ноги, мягкая бледная кожа и нежные руки, которым не в пору держать тяжелый меч. Длинные белоснежные волосы падали на ниже плеч и слегка завивались в концах. Его миловидное личико никогда не демонстрировало никакой угрозы. Мейгор больше напоминал девушку, маленькую, милую девушку и явно не стремился разрушать этот образ. Он никогда не хотел быть воином. Его куда больше интересовали книги. Вот уж где-где, а в библиотеке он мог пропадать часами, читая рыцарские романы и разные учебники. Иногда, очень редко, он представлял себя на месте героев, представлял как купается в лучах всеобщей славы и любви, но это наваждение проходило быстро и Мейгор возвращался к своему привычному мечтательному состоянию.       Впрочем, никакого осуждения он не получал и никто не заставлял его быть воином. Даже наоборот, матушка поддерживала интерес сына к книгам и, похоже, была просто рада, что его не коснулось безумие отца.       Король же, похоже, тоже был рад, в каком направлении развивается его племянник. Оно и неудивительно, всё же, у Мейгора были прямые претензии на Железный Трон и куда лучше, когда возможный претендент представляет из себя безобидного паренька, а не серьезного соперника. В какой-то момент Таргариен даже получил письмо от Невероятного, в котором оный предложил парню пройти обучение в Цитадели стать мейстером, естественно, когда возраст будет позволять. Мейгор рассмотрел это предложение и, кажется, даже был склонен его принять. Став мейстером, он сможет заниматься тем, что ему так интересно — знаниями. А служба в каком-нибудь замке? Ну что же, не может же он отлынивать от обязательств вечно, он же, в конец концов Таргариен. Не в пору потомку драконьих владык быть настолько пассивным.       Однако всё изменилось в один занимательный вечер.

***

      Это был самый обычный вечер. Буквально. Ничего не предвещало каких-то серьезных событий. Мейгор привычно прочитал мейстеру главу из предоставленной им книги и был предоставлен самому себе. Вообще, учиться Таргариен любил, но если только дело не касалось мейстера Генри. Он был стар как сам свет, морщины покрывающие его лицо были настолько глубокими, что превратились в небольшие складки. Поблекшие голубые глаза обычно смотрели без интереса, будто в никуда. Мейстер был стар и едва сам мог передвигаться, но он много знал и был верен Эйгону V, а потому король назначил его учителем своего племянника. Нет, Генри, чья родовая фамилия была настолько сложной, что Мейгор даже не пытался её запомнить, знал действительно много. Порой казалось, что он самый мудрый человек во всех Семи Королевствах. Его мейстерскся цепь была огромной и на ней было куча колец — из железа, из меди, даже из валирийской стали. Он был мудрецом, этого не отнять, однако одновременно с тем, мейстер Генри был ужасно скучен. Его, кажется, совсем не интересовал Мейгор и ему не было важно, учится ли он вовсе. Однажды, шутки ради, во время урока чтения Мейгор прекратил читать и стал просто нести чушь, а мейстер этого даже не заметил. Несколько раз паренёк хотел попросить заменить его, однако так никогда и не осмелился этого сделать. Наверное просто потому что ему было жалко старика. Мейстер Генри уже доживал свои дни и кто знает, что случиться с ним, если Мейгор отошлёт его от себя? Так что парень выполнял все его указания и от учёбы не отлынивал, пусть у него и была такая возможность.       Когда с чтением было покончено, Мейгор отправился в спальню и стал дожидаться ужина, однако до него было ещё добрых два часа и парень банально заскучал, а потому решил побродить побродить замку. Слуга, Адам, было собирался сопровождать его, но Таргариен приказал этого не делать. В конце концов, что с ним может случиться на Драконьем Камне?       Это замок был, действительно, прекрасным. Он не был похож ни на что другое во всём Вестеросе. Вытесанные из чёрного камня стены отсылал к архитектуре Древней Валирии и от них так и веяло историей. Некоторые назвали бы замок мрачным и не были бы далеки от истины. Возможно именно поэтому тёмные стены завешивали картинами и гобеленами, но Мейгору эта мрачность нравилась. Бродя по пустым коридорам он представлял, что переносится в прошлое, во времена, когда здесь же ходили Эйгон Завоеватель и его сёстры-жёны. Во времена, когда Вестерос ещё не знал ярости драконов. Таргариен уже облазил буквально каждый уголок замка, но ему никогда не надоедало ходить здесь вновь и вновь, смотря на высеченных прямо в стенах драконов. Так, в очередной свой вояж, он забрёл в заброшенные крыло. Здесь, раньше, были жилые помещения для гостей, однако в последнее время они запустели и единственным, кто сюда ходил, были слуги, которые здесь же и убиралась. Ну и конечно Мейгор, которого всегда манила эта часть замка. Здесь не было картин и гобеленов, здесь не было вестеросских ваз с экзотическими цветами, здесь не было ничего, что бы намекало о Семи Королевствах. Это крыло было красиво той первозданной первозданной красотой, которую в неё вложили драконьи владыки.       Выйдя на небольшой балкончик, Мейгор поморщился от прохлады. Здесь никогда, даже летом, не было особенно тепло. Конечно, он был Таргариеном и какой-то холодок не мог погасить его внутреннего пламени, и всё же, было немного неприятно.       Парень подошёл к поручню и оперся о него, смотря вдаль. Вечернее небо затянуло темными облаками, а потому освещение снаружи напоминало скорее раннюю ночь, нежели поздний вечер. Вдалеке виднелась полоска волнующегося моря, которая была практически черной. Похоже, собирался шторм, но здесь, в замке, Мейгор в полной безопасности от буйства природы.       Вдруг, парень услышал как кто-то насвистывает незатейливую мелодию. Спустя несколько секунд, на балконе появилось новое действующее лицо, которое изрядно удивило юного Мейгора. Доселе он никогда не видел этого человека. Это была очень высокая старушка, одетая в богатые одежды. Морщины не портили её лицо, но придавали некой суровости. Длинные седые волосы были собраны в хвост и падали куда-то за спину. Женщина, совсем не обращая внимания на Мейгора, подошла к поручню и стала смотреть в сторону моря, все ещё тихо насвистывая.       — Ты кто? — спросил Таргариен, подойдя к старушке. Она вдруг замерла и прекратила издавать какие-либо звуки. Медленно, женщина перевела взгляд на Мейгора и парень встретился с её поблекшими, но очень красивыми фиолетовыми глазами. Их будто завесило едва заметной пелёнок и они не выражали никаких эмоций. По крайней мере до тех пор, пока она не сконцентрировала взгляд на парней. Глаза её удивленно расширились.       — Ты… Ты меня видишь? — негромко спросила женщина. Голос её был слегка хриплым, но даже так, в нём слышалась сталь.       Мейгор нахмурился. С чего бы ему ее не видеть? Вот же она, прямо перед ним.       — Конечно вижу, — ответил парень. — Так кто ты такая? Я тебя никогда здесь не видел.       — Тебя ведь зовут Мейгор, верно? — не отвечая на вопрос, спросила она.       — Я твой принц! — слегка раздраженно отозвался Таргариен. — Отвечай на мой вопрос.       Но старушка молчала. Она отступила от поручня и сделал шаг по направлению к Мейгору, отчего тот слегка испугался. А вдруг она на него нападёт? Но этого не случилось. Женщина замерла всего в шаге от парня. Лицо её уже не выражало такого удивления, оно было сконцентрированным и, казалось, она о чём-то думает.       — Эй! — возмутился Мейгор, когда молчание затянулось.       Женщина вдруг вскинула руку и попыталась коснуться парня. Тот дёрнулся, но было уже слишком поздно. Её пальцы коснулись груди Мейгора. Точнее, должны были коснуться. Вместо этого, они прошли вовнутрь, разнося по телу холодок.       Испуганный Мейгор отскочил от неё на несколько шагов.       — Ч-что ты такое?! — воскликнул он, широко раскрытыми глазами смотря на женщину. Невольно вспомнились старые сказки о призраках, которые населяют древние замки.       — Эх… — вздохнула старушка. — А я уже было понадеялась… — она посмотрела на свою руку, после чего перевела взгляд на Мейгора. — Не бойся. — попыталась ласково сказать женщина, однако с её голосом это звучало скорее как приказ.       — Т-ты призрак? — голос парня дрожал. Ему было страшно даже представить, кто или что перед ним находиться. Он вдруг испугался за собственную жизнь. А если его убьют прямо здесь, на Драконьем Камне? А что если он тоже станет призраком?       — А ты проницательный малыш. — хмыкнул женщина. — Совсем не как Мейг. Ты сильно отличаешься от него. Иронично, на самом деле, очень иронично. — она улыбнулась оголяя желтоватые зубы. Честно говоря, улыбка эта походила скорее на оскал.       — Т-ты меня убьёшь? — дрогнувшим голосом спросил Мейгор. Он чувствовал, как от страха немеют конечности. Хотелось просто убежать, но он не мог найти в себе силы сделать хоть шаг.       — Убью? — женщина удивленно вскинула бровь. — Нет, конечно. Зачем мне это? Мы же родственники как-никак.       — Родственники? — спросил парень.       — Ах, где мои манеры. — женщина притворно смущённо приложила руку ко рту. — Позволь представиться, Висенья Таргариен.       — В-висенья? — та самая? Неужели легенды о том, что сестру и жену Эйгона Завоевателя прокляли и оставили навечно сторожить Драконий Камень правда? Мейгору вдруг стало ещё страшнее, но одновременно с тем, в нём разгоралась и ещё одна эмоция. Любопытство.       — Верно, малыш Мейги. Так меня зовут. — женщина сделал несколько шагов по направлению к замершему Таргариену и склонилась, так, чтобы их лица были на одном уровне. — А ты очень интересный мальчик…       — Н-не убивайте! — воскликнул вдруг Мейгор, когда очередная вспышка страха молнией пробежался по его телу. Это, кажется, не понравилось женщине, так как её лицо скривилось.       — А вот с этим нужно что-то делать. — проговорила она задумчиво. — Негоже Таргариену быть таким пугливым.       — Н-не трогайте меня! — паренёк нашёл в себе силы отшатнуться, отчего едва не упал. — Я не хочу умирать! — Мейгора стала бить мелкая дрожь, а из глаз брызнули слёзы.       — Молчать! — громко рявкнула Висенья и это, похоже, возьмёт эффект. Напуганный Таргариен замер и прекратил плакать. — Слушай меня, Мейгор. — голос женщины вдруг потеплел. — Сейчас ты пойдешь спать, а завтра мы с тобой спокойно поговорим. Ты меня понял?       Мальчик чуть дергано кивнул.       — Вот и умница. — женщина, похоже, захотела погладить Мейгора по голове. По крайней мере она протянула к нему руку, однако одернула её. — Иди, малыш. Мы с тобой ещё обязательно поговорим. — Висенья выпрямилась, развернулась и, не обращая внимания на своего потомка, медленно двинула прочь с балкона, вскоре скрывшись в одном из коридоров.       Сам Мейгор ещё долго отходил от шока. На балконе он, так и не сдавшись, стоял минут десять, пока его не привёл в чувство мелкий дождик.       Неуверенной походкой он вернулся внутрь, после чего последовал к своим покоям. Слуги на него постоянно оборачивались, обращая внимание на сильную бледность и деревянную походку, но Мейгору было плевать. Зайдя в свои покои, он, не раздеваясь, просто упал на кровать и практически сразу же уснул. Слишком много шока пережило его детское тельце и психически он просто не выдержал.       На ужин его так никто и не разбудил.

***

      Утро на Драконьем Камне началось с крика. А как ещё может отреагировать ребенок, когда, просыпаясь, видит буквально в нескольких сантиметрах от себя чужое лицо? А вот Висенью реакция паренька, похоже, позабавила, потому как она отстранилась и хрипло рассмеялась.       Дверь в покои широко распахнулась и внутрь вбежал Адам с небольшим ножом в руках.       — Ваше высочество! — воскликнул он, осматривая команту. Женщину он, естественно, не увидел. — С вами всё в порядке? — он был напряжён, однако слегка успокоился, когда увидел что Мейгору ничего не угрожает.       — Всё хорошо, Адам. — тихо отозвался Тарагриен, садясь на край кровати. — Мне просто приснился кошмар. — нашёл он с ответом.       — Это всё из-за голода. — сказал Адам, убирая нож в небольшие ножны на поясе. — Ваша матушка приказала не будить вас вечером. Если вы хотите, я могу сходить на кухню и что-нибудь вам принести.       — Не нужно. — Мейгор встал и потянулся, косясь на тихо стоящую в стороне Висенью. Он всё ещё опасался, что женщина может на него напасть, пусть и понимал, что это глупо. С чего бы ей? — Я дождусь завтрака. А сейчас, уйди. Мне нужно побыть одному.       — Ваше высочесво, вы уверены? — с сомнением спросил Адам.       — Это приказ. — слегка раздраженно бросил парень. Обычно он был куда добрее со своим слугой и редко приказывал ему прямо, зачастую выворачивая свои желания в просьбы, однако сейчас у него не было никакого настроения быть вежливым.       — Конечно. — кивнул Адам и вышел из покоев принца, закрыв за собой дверь.       — А в тебе есть характер, малыш. — протянула Висенья наблюдая за этим. — Я уж испугалась, что ты совсем мямля, но, похоже, ещё не всё потеряно.       — Зачем вы здесь? — храбрясь, мальчик повернулся к своему предку и посмотрел ей прямо в глаза. Первоначальный шок от встречи с призраком прошел и теперь он не так сильно боялся находиться рядом с ней. Хотя, толика страха всё ещё присутствовала.       — Зачем же так официально? Мы же родственники, можешь обращаться ко мне на «ты». — мягко сказала Висенья. — А зачем я здесь? Я же говорила, что мы с тобой ещё поговорим. Я не собираюсь терять такой шанс.       — Шанс? — спросил парень.       — Шанс снова почувствовать себя живой. — просто ответила женщина и пожала плечами. — Итак, Мейгор, расскажи о себе. В последнее время я мало интересовалась происходящим с нашим родом.       И Мейгор рассказал. В конце концов, что ему ещё оставалось делать? Злить призрака не хотелось, ведь в сказках рассказывают, что злые призраки очень опасны.       Стоит признать, рассказ получился довольно коротким. Жизнь юного принца была совсем не насыщенной. Однако даже это, похоже, не понравилось Висенье. Из рассказа парня она сделала собственные выводы и сильно ругалась, от чего сам Мейгор испуганно сжимался. В какой-то момента она стала ругать парня, но вскоре её внимание переключилось на короля, которому она подарила множество не слишком ласковых прозвищ.       — Ничего, птичка, мы ещё всё изменим… — задумчиво протянула женщина наконец успокоившись.       — Птичка? — удивлённо спросил Мейгор.       — А как ещё тебя называть? — хмыкнула Висенья. — Сидишь в золотой клетке и радуешься жизни.       — А что я сделал не так? — вдруг разозлился Мейгор. Ему было очень обидно, когда столь великий предок называл его никчемностью. — Я же учусь!       — И правильно делаешь. — сменила гнев на милость старая Тарагриен. — Но одними книгами сыт не будешь. Тебе нужно стать решительнее, Мейгор.       — Зачем? Я не хочу быть рыцарем, я стану мейстером. — запротестовал мальчик. — Мейстеру не нужно быть решительным.       — А вот здесь ты сильно ошибаешься, птичка. Даже мейстеру нужна решительность. Но даже так, я не могу позволить, чтобы мой потомок был… таким. — она неопределенно повела рукой.       — И… Что дальше? — неуверенно спросил Мейгор.       — А дальше, птичка, я буду тебя учить.