Rotten Work

Это был один из «грязных» дней. Геральт проползал по земляным берегам реки и заледеневшим болотам Ямурлакианских лесов несколько часов, прежде чем нашёл этих чёртовых оборотней. Схватка была ожесточённой, и сейчас Геральт, спотыкаясь, достиг трактира, покрытый кровью, кишками и болотной водой. Проходя через общий зал, он игнорировал изумлённые взгляды. Люди всегда хотят избавиться от монстров, но никогда не хотят знать, как это делается. Затерявшийся в своих возмущённых размышлениях, он едва не пропустил его. Рядом с дверью их комнаты он почуял запах гвоздики и сандалового дерева, исходивший изнутри. Его потрескавшиеся губы растянулись в усталой улыбке. Каким-то образом Лютик всегда знал, в какой день нужно будет набрать ванну. Если бы он не знал его так хорошо, Геральт бы решил, что он телепат. Прежде чем войти в комнату, он быстро убрал с лица улыбку. Здесь было жарко. Ванна, от которой исходил пар, ожидала его рядом с потрескивавшим камином, и только тогда Геральт заметил, что продрог до костей. На Севере зимы были такими морозными, что холод закрадывался даже под кожу Ведьмаков. — Ты поздно. Лютик лежал на их общей кровати и поднял взгляд от своего дневника с отрепетированным равнодушием. После секунды колкого молчания, он улыбнулся и подмигнул Геральту. — Но так как я уже привык к твоей медлительности, вода до сих пор горячая. По запаху понятно, что она тебе не помешает. — Хм-м. Геральт отодрал от себя запачканные доспехи и бельё, отчаянно пытаясь не показывать своё нетерпение, и наконец опустился в ванну. Он с трудом сдержал вздох, когда тепло обволокло его тело и вытеснило ледяной холод. — Я потом буду пахнуть как девчонка, — пробормотал он, погрузившись ещё ниже и сделав глубокий вдох. Он бы скорее умер, чем признал, что любил окружавшие его пряные запахи. Лютик фыркнул и сел на кровати. — Во-первых, не будь сексистом, тебе не идёт. Во-вторых, я не буду спать рядом с тобой, если ты будешь вонять как болотный труп, так что возьми себя в руки, великан. Чтобы спрятать улыбку, Геральт нырнул под благоухающую воду. Там, вдали от мира, он глубоко выдохнул. Под водой он наслаждался тишиной. На миг ему показалось, словно он совсем ничего не весил, что груз на его плечах ничего не весил… Он мог бы продержаться под водой намного дольше, но он не хотел, чтобы Лютик волновался, так что он вынырнул, убирая мокрые волосы с лица. Его пальцы застряли в запутавшейся копне. Раздражённый, он принялся распутывать узлы. Так как терпение не было чем-то, что Геральт имел в избытке, вскоре он начал вырывать целые пряди, несколько раз даже поморщившись. — Геральт, хватит! — Лютик отложил свой дневник. — Ты сделаешь только хуже. Дай лучше мне, — он подошёл к ванне и протянул руки к его волосам, но ведьмак отстранился, по большей части от удивления. Лютик негодующе сложил руки на груди. — Если ты не остановишься, от твоих волос ничего не останется. И мне придётся петь о Лысом Волке вместо Белого Волка, и не знаю, как тебе, а мне кажется, это не очень красиво звучит. — Я не хочу, чтобы ты занимался моими волосами. — Нет, хочешь. Геральт зарычал. — Они грязные. — Я и сам прекрасно это вижу. — Ты слишком… Он резко замолчал, и Лютик вопросительно поднял брови. — Да? Слишком что? Утончённый? Геральт отвёл взгляд. Чистый. Невинный. Незапятнанный. Это были те слова, которые пришли ему на ум и которые он никогда не осмелился бы сказать вслух. — Что-то вроде того. Лютик усмехнулся. — Ну да, точно. Сколько лет я уже провёл с тобой на дороге? Плюс минус пять? Пора бы уже тебе поумнеть. — Он сел на корточки напротив Геральта, облокотившись на край ванны. Тёмно-синие глаза вглядывались в глаза Геральта, широко открытые и уязвимые. — Если позволишь, я о тебе позабочусь. Ведьмак почувствовал, как внутри его живота затеплился страх, хотя он не мог понять, чего именно. Он тяжело сглотнул. — Это гиблое дело. — Не для меня. Не если речь идёт о тебе. У Геральта перехватило дыхание. В глазах Лютика не было ничего, кроме правды, и от этого сердце ведьмака болезненно сжалось. Он не заслуживал той преданности, той верности, которую предлагал ему бард. Рано или поздно он утянет его за собой во тьму, в пучину невезения и плохих решений. И всё же, он не стал больше протестовать, когда Лютик приблизился к ванне и покинул поле видимости. Ведьмак услышал, как он остановился сзади него, и мгновение спустя ласковые пальцы начали расчёсывать его волосы. Геральт невольно закрыл глаза и опустил подбородок на грудь, чтобы барду было удобнее. Пока ногти осторожно массировали кожу его головы, Геральт расслабленно вздохнул, и все его опасения покинули его сердце. Пряди постепенно, одна за одной, распутывались, и в то же время прояснялись мысли у него в голове. Никто никогда не был так близок к нему, не трогал его с такой нежностью и искренностью, и Геральт позволил себе не думать о том, как всё могло пойти не так, и просто чувствовать. После того как его волосы были приведены в порядок, руки Лютика перешли к его шее и плечам, нежными массажными движениями постепенно расслабив их. Спустя немного времени мягкие губы коснулись уха Геральта: — Я всегда буду рядом с тобой, если ты наконец перестанешь меня отталкивать, — хриповатым шёпотом сказал он. Ведьмак повернул голову, чтобы посмотреть на Лютика, который присел совсем рядом с ним и напряжённо всматривался в его лицо, ожидая хоть какой-нибудь реакции. И хотя Геральт был уверен, что ни одна его мыщца не шевельнулась, чтобы не выдать его, бард улыбнулся и наклонился вперёд, чтобы прикоснуться своим лбом ко лбу Геральта. — Я тебя намочу, — прошептал Геральт и поморщился от глупости сказанного. Но Лютик лишь ласково посмеялся. — Ничего страшного. Я высохну, как и ты. Ведьмак улыбнулся и наконец позволил себе положить голову на грудь Лютика. Он даже не вздрогнул, когда бард оставил нежный поцелуй где-то в его волосах. — Я о тебе позабочусь, если ты только позволишь, — ещё раз пообещал Лютик, и в этот раз Геральт не возражал.