Лепестки сакуры

« -Ваше Высочество. Ваше Высочество». Старенький, седовласый, но не потерявшей некоего шарма слуга пытался догнать маленького черноволосого мальчика, который кутался в тёмно-синие ткани, когда-то это были детали красивого камзола. Юный принц сбежал с примерки и убежал к распахнутым дверям, которые вели в один из многих садов, что окружали летнюю резиденцию. Маленький мальчик был чем-то сильно опечален, большие сиреневые глаза были покрасневшими, на щеках видны дорожки слез, что еще не просохли, а на пышных черных ресницах все еще было видно слезы. Малыш утирал слезы и бежал все дальше и дальше в сад, он горько всхлипывал и звал брата: - Братик, братик Кловис. Юный принц подбежал к сидящему за мольбертом Принцу Кловису и уткнулся лицом тому в руку. Только благодаря удивительной ловкости Кловис успел отвести кисть и не испортить картину, сегодня он хотел нарисовать цветущую сакуру, лепестки которой разлетались при малейшем дуновении ветерка, это был подарок, подарок для Лелуша. Кловис хотел было разозлиться, но, развернувшись и увидев, кто его побеспокоил, и увидев слезы на любимом лице, мгновенно отложил кисть и притянув братика на колени, нежно приобнял. - Хороший мой, что произошло, кто тебя обидел? - Спросил блондин, мягко поглаживая Лелуша по черным локонам и выбирая из них лепестки сакуры. Улыбнувшись, он посмотрел на брата, и словно тёплый луч солнца пронзил его сердце, черные локоны и розовые лепестки - это то, что он искал, его вдохновение. Продолжая прижимать к себе брата, Кловис посмотрел на дорожку, по которой прибежал брат и, увидев старого слугу, дал знак ему рукой, чтобы тот уходил. Тот учтиво поклонился и удалился. - Братик, - пролепетал Лелуш. - Братик, Шнайзель сказал, что я тебе не нужен, что я мешаю и что ты не хочешь больше мне читать перед сном, - и малыш вновь горько заплакал, так что белоснежная рубашка Кловиса стала мокрой. - Он сказал, что тебе скучно со мной и ты уже очень взрослый для таких вещей, что я отвлекаю тебя от дел, которые более подходят для тебя, он что-то ещё говорил о девушках. Что он имел в виду, Кловис, объясни мне, я уже не маленький, мне уже пять. Маленький принц поднял свое личико вверх, и в глазах его появилась решимость. Посмотрев на Лелуша, светловолосый юноша любяще улыбнулся, развернув маленького мальчика к картине и взяв кисть, продолжил рисовать, и, прижимая второй рукой ребенка к себе, ответил: -Дело в том, мой дорогой, что Шнайзель просто погорячился. Вскоре должен быть бал, у брата много дел, и он просто волнуется. А насчет девушек - он говорил о выборе невест, но я пока не думал о них. Я ведь не стану императором, на меня, как и на тебя, не возложены столь важные дела, как на брата. А может, он просто хочет, чтобы я ему читал сказки перед сном. Блондин засмеялся и поцеловал Лелуша в макушку, тот в ответ тоже засмеялся. - Давай я тебя отведу обратно к портному, ты ведь прямо из примерки сбежал? - поинтересовался Кловис, Лелуш кивнул, но продолжил смотреть на то, как брат рисует. -Нравится? Тот в ответ лишь кивнул и зачаровано смотрел на картину. - Это для тебя, мой прекрасный ангел. Закончив с картиной, он кивнул слугам, что стояли поодаль, чтобы они все убрали и отнесли в его галерею. А Кловис, взяв мальчика на руки, понес его обратно в летнюю резиденцию. - Очень красивый камзол, - сказал Кловис, прижимая малыша к себе и нежно поглаживая его по волосам. - Мой ангел, давай поступим так: ты сейчас будешь себе хорошо вести, с тебя до конца снимут мерки, а вечером я буду читать тебе сказки, всю ночь напролет, и еще я поговорю со Шнайзелем, и он больше никогда тебе такого не скажет. Как и узнаю, не нужна ли ему моя помощь, и осведомлюсь о здоровье Юфимии. Хорошо? - улыбнувшись, спросил Кловис. - Братик, я не хотел злить Шнайзеля, правда-правда, - залепетал Лелеш, уткнувшись Кловису лицом в шею, - просто я так испугался, что ты меня разлюбишь. - Я никогда тебя не разлюблю, мой дорогой, - поставив мальчика на помост, Кловис поцеловал его в макушку, - а если такое и произойдёт, то ты должен будешь убить меня. Понял? Темноволосый мальчик испуганно кивнул, позволяя с себя снимать мерки, слуги же, услышав разговор двух принцев побледнели.. Уже на выходе Лелуш окликнул брата: -Такое никогда не произойдет, и я такое никогда не сделаю. -Конечно. Перед тем, как выйти, Кловис послал "воздушный поцелуй" Лелушу. -Веди себя хорошо. Кабинет Шнайзеля. - Что ты себе позволяешь Кловис? - зло выпалил Шнайзель, ударив рукой по столу.- Ты многое позволяешь Лелушу, ведешь себя с ним, словно он принцесса! Вскоре мы не сможем жить все вместе, как сейчас. Ты не думал, что с ним будет, когда ты уедешь. Он так волновался, когда Юфи заболела, а что я ему скажу, когда ты уедешь в Зону 11*? - Я вместе с сестрами будем просить отца, чтобы Лелуш стал наместником Зоны 13**, - довольный собой, ответил Кловис, вальяжно сидя в кресле. Он улыбаясь смотрел на Шнайзеля и игриво накручивал на палец светлый локон. От неожиданности Шнайзель прямо упал в кресло. Помассировав переносицу, он тяжко вздохнул. - Это нестабильное государство, чем ты думал? Хотя я догадываюсь, чем. - Встав с кресла, он подошел к бару и, налив себе бренди, залпом осушил стакан. - Надеюсь, ты помнишь, какой может быть нрав у Лелуша, а когда он станет старше...- На этих словах Шнайзель замолчал. - Он ведь отомстит тебе, Кловис, если ты предашь его, убьёт тебя. - Если я предам его, это будет достойная плата и слишком достойная смерть для меня, смерть от руки того, кого любишь, - грустно улыбнувшись, Кловис вышел из кабинета. Вечер. Спальня Лелуша. Черноволосый мальчик лежал в окружении мягких подушек, его нежно поглаживал по волосам светловолосый юноша, который тихим голосом читал ему сказку о любви прекрасной принцессы к темному магу, что похитил ее. Маленький мальчик старался не уснуть и все крепче прижимался к брату. - Кловис, если ты мне сделаешь больно, я отомщу тебе, - сонно прошептал малыш. - Я ведь тебя очень люблю, и твоего предательства не переживу. -Я знаю это, мой хороший, если это когда-нибудь произойдет, я с радостью приму любое наказание от тебя. Отложив книгу, юноша укрыл маленького мальчика, и, крепко обнимая его, что-то напевая тихим голосом, сам начал засыпать.