Поужинаем?

«Ты видишь, но не наблюдаешь» — то и дело вменяет в вину Джону Шерлок, при этом так раздраженно морща нос, что на переносице проступают морщины. Эти двое, честное слово, порой ведут себя как давно женатая парочка — примерно с таких же упреков начиналось практически каждое утро самого Грегори в те прекрасные времена, когда он еще был женат. «Ты совсем не обращаешь на меня внимания, Грег»! «У тебя как будто в одно ухо влетает, а из другого вылетает»! К концу их короткого брака морщинки с ее переносицы не сходили даже во сне. Может быть, Грег и не такой гениальный, как Шерлок, и все же он тоже умеет наблюдать. У него есть обоняние, способное учуять аромат чужого мужского парфюма, исходящий от шарфа жены, зрение, позволяющее увидеть едва заметные красные пятна на ее ключицах. Что бы там ни говорил Холмс-младший, место детектива-инспектора Грегори получил не за красивые глаза, поэтому в один прекрасный вечер он складывает сначала два и два, а затем вещи в спортивную сумку и съезжает. Первые пару ночей мужчина проводит на крохотном и дико неудобном диванчике в офисе, а затем снимает однокомнатную квартирку неподалеку от Скотланд-Ярда. Места там — кот наплакал, но Грегу достаточно. Хозяйка, пожилая леди из квартиры этажом выше, отдельно отмечает, что ничего не имеет против животных и курения в квартире. И пускай у Грега нет животных, но приятно… ну, иметь возможность. Почему бы, к слову, и нет? Собака, конечно, не вариант — с его-то ритмом жизни. Может, котенок? Или хомячок? Вот в детстве был у него хомячок… — Босс? Грег вздрагивает, взмахивает рукой так, что сбивает со стола на пол картонный стаканчик из-под кофе. Сердце ёкает на мгновение — сколько будет стоить химчистка ковра? — но стаканчик лишь с тихим шлепком приземляется на синтетическое ковровое покрытие. Пустой, какое счастье. Донован стоит, оперевшись плечом о дверной косяк. На лице недоумение и жалость. За последний месяц это выражение ее лица Грег видит слишком часто. — Чего? — раздраженно отзывается детектив, окидывая взглядом свой стол. Чем он тут занимался? — Уже почти восемь, — тонкий намек, что мол пора сваливать, шэф, а то мешаете дежурной группе в покер на рабочем месте играть. — Мы с Диммоком собираемся в паб, вы с нами? Угу, знает Грег эти походы. После пары пинт Диммок потащит их в караоке, а у Грега в последнее время какое-то не поющее настроение. — Не сегодня. Сейчас закончу с… — Грег цепляется взглядом за толстую папку на краю стола, — отчетом по делу Феймана и домой. — Ну, ладно, — кривится Салли. Грег видит, как отчаянно ей хочется затащить босса в паб и разговорить, а лучше рассмешить и хоть на вечер вытащить из гребанного минора, в каком Лестрейд пребывает уже несколько недель. Девушка коротко кивает и отворачивается, и Грег ей за это очень благодарен. — Эй, Салли, — зовет он ее неожиданно даже для самого себя. — Да? — У тебя есть кошка? Брови Донован взлетают вверх. — Эм. Нет? Вы хотите завести кошку? Грег костерит себя на чем свет стоит. «Я хочу завести кошку» — это почти то же самое, что и «мне так тоскливо и пусто жить одному в чужой съемной квартире в то время, как моя бывшая жена в нашем доме на нашей двуспальной кровати с ортопедическим матрасом трахается со своим адвокатом по разводу». Этого Грег уж точно говорить не хочет. — Да нет, просто. У тебя вся блузка в шерсти. Салли опускает взгляд на свою идеально чистую блузку и поджимает губы. *** На следующее утро Грег приходит на работу чуть позже обычного. Растрепанный и разбитый, он поднимается на лифте на свой этаж вместе с Диммоком, слишком уж бодрым для человека, который провел вечер в баре и встал к восьми утра на работу. Пол со смехом рассказывает о том, как Андерсон накануне взялся исполнять I will survive и свалился со сцены прямо во время припева. Грег фыркает в свой кофе и морщится, когда Пол, изображая падение, хлопает его по плечу. — Спина болит, — отмахивается Лестрейд в ответ на вопросительный взгляд. — Диван в моей квартире, кажется, помнит еще бомбежки 1940го. Но он не жалуется. Сложно рассчитывать на королевскую обстановку в квартире за триста пятьдесят фунтов. Нет, конечно, он мог бы позволить себе что-то получше, но зачем? Какой смысл тратить деньги на место, в котором он появляется раз в сутки — и то только для того, чтобы упасть лицом в подушку? Диммок с пониманием кивает, и на его лице появляется то же выражение несчастного сочувствия. Грег закатывает глаза и первым выходит из лифта. Господи боже, он разводится, а не умирает. — Утро, — здоровается Салли, и вот у нее, в отличие от Пола, явно похмелье. — Вам посылка. Она заходит следом за Грегом в его кабинет, держа в руках несколько тонких папок на подпись. Лестрейд хмурится, разглядывает невесть откуда взявшуюся посылку. Коробка большая, крепкая, явно не дешевый почтовый картон. Да даже если бы и он — Грег сто лет ничего не заказывал, откуда взяться посылке? — Там точно не бомба? — уточняет он риторически, потому что, ну, такое уже бывало. В фильмах. — Служба безопасности все посылки проверяет, — пожимает плечами Донован, и, судя по всему, бомба пугает ее меньше, чем перспектива целый день работать в столь паршивом состоянии. — Кто принес? — Какой-то мужик в костюме. Явно не почтальон. Грег осторожно вскрывает и без того неплотно закрытую коробку и замирает. Внутри, на самом дне коробки, мягкий плед, а на пледе пушистый трехцветный комок. Салли бесцеремонно заглядывает в коробку и восхищенно пищит: — Боже, это что, котенок? Босс, это котенок! Испуганный ее визгом, комок дергается, разворачивается и действительно превращается в котенка — крохотного, сонного и явно недовольного пробуждением. Донован тянется к котенку, и Грег едва успевает задавить в себе желание шлепнуть ее по руке. Вместо этого он позволяет ей взять котенка на руки, а сам заглядывает внутрь, двумя пальцами вытаскивает и встряхивает плед. В складках даже на вид явно дорогой ткани обнаруживается записка: «Ее зовут Маргарет». Девочка, значит. Котенок на руках Донован окончательно разлепляет глаза и принюхивается. — Это, конечно, очень мило, Салли, но кто за ней будет смотреть? Я на работе по восемнадцать часов… — Что? — отрывается от сюсюканья с котенком Донован. — Эй, это не от меня! Она выглядит достаточно искренней, но… — А от кого тогда? — фыркает Грег, осторожно забирая котенка из рук сержанта. Маргарет осторожно цепляет его запястье крохотными коготками, смотрит непонимающе. — Я о кошках уже лет пять ни с кем не говорил. — Ну, не знаю. Может, вчера не только у меня блузка в шерсти была? — под его пристальным взглядом Салли закатывает глаза и поднимает руку, словно принимая присягу: — клянусь говорить правду и только правду, я вижу этого котенка впервые в жизни. Может, там записка есть? Грег еще раз перетряхивает плед одной рукой, оглядывает коробку со всех сторон, но ничего нового не находит. Маргарет едва не падает на стол, пытаясь вырваться на волю, и Лестрейд сажает ее на стол, отодвинув в сторону те важные бумаги, которые однозначно не стоит метить. — Может, ты сказала вчера кому-то в баре? — Ну ага, — кивает Донован серьезно. — Нам же вообще больше не о чем поговорить, кроме как о тебе и твоих котах. Как будто Грег не знает, что вот уже месяц как является темой номер один для сплетнической болтовни всего отдела. Наверняка опять перемывали ему кости весь вечер, но разве ж она признается? Грег качает головой: — Сходишь за молоком? Салли неохотно, но подчиняется. Стоит ей закрыть за собой дверь, как Грегори оборачивается к котенку: — Ну привет, Мэгги. Меня зовут Грег. *** Вечером Грег впервые за последние полгода уходит с работы пораньше. Мэгги за пазухой легко царапает его через рубашку и высовывает любопытный нос в разрез куртки, нюхает теплеющий весенний воздух. В паре кварталов от Скотланд-Ярда Грег находит огромный супермаркет товаров для животных. Темноволосая девочка-консультант сначала мило воркует с Мегги, а затем кокетливо улыбается, помогает ему выбрать корм, лоток и наполнитель для лотка, а еще миски, лежанку, расческу, зубную щетку, пасту и шампунь для кошек сверху. Девочка-консультант упаковывает покупки по пакетам, а на чеке пишет свой номер и предлагает звонить в любое время, если вдруг Мэгги понадобится что-то еще. Грег неловко улыбается, прячет чек в карман и, весь нагруженный пакетами, выходит на улицу. Мэгги, лишенная теперь поддержки его рук, мяучет и царапается, пакеты тяжелые, и Грег уже было поднимает руку, чтобы остановить такси, как вдруг перед ним тормозит черная тонированная машина. Грег устало ставит — а если точнее, с тихим стоном роняет — пакеты на тротуар и мысленно чертыхается. Как не вовремя-то, господи. С водительского места на тротуар выходит высокий мужчина в костюме и, буркнув что-то в знак приветствия, подхватывает пакеты Грега. — Что? Нет, нет, я сам, не… — суетится Лестрейд, но водитель с каменным выражением лица обходит его и грузит пакеты в багажник. Грег выдыхает через нос, медленно поворачивается к пассажирской двери и натыкается взглядом на знакомый профиль. Дверь приветливо распахнута — и когда только успел открыть? — Мистер Холмс, — едва ли не рычит Грег, опускаясь на свободное место и захлопывая дверь. — Мой рабочий день закончился, — он смотрит на наручные часы, — полчаса назад. Я не видел Шерлока уже неделю — к слову, это была хорошая неделя. У меня нет никаких новых загадочных дел и неопознанных тел. Если ваш вопрос не является вопросом жизни и смерти, давайте перенесем диалог на утро, пожалуйста? Говорит, а сам холодеет, пятой точкой предчувствуя какие неприятности может устроить ему Майкрофт Холмс за такое хамство. Не то чтобы «скромный человек из правительства» когда-либо доставлял ему какие-то неприятности (кроме необходимости общаться с его братом, конечно), и все же Грег подозревал, что Холмс относится к тому типу людей, которым не следует дерзить. Майкрофт смотрит на него, как Донован утром смотрела на котенка: так, словно он понятия не имеет, что там это странное существо лепечет, но все же очень им позабавлен. Холмс часто смотрит на Грега так — чаще всего когда детектив позволяет себе вспылить в его присутствии. Минуту мужчина пристально разглядывает детектива, а затем приподнимает уголки губ в Холмсовском эквиваленте улыбки. — Я просто проезжал мимо, инспектор. — И поэтому ваш шофер решил притормозить и украсть мои покупки? Майкрофт усмехается, качает головой. Его короткие, но цепкие взгляды Грег будто чувствует кожей. — Вы, кажется, хотели позвать такси? Теперь уже наступает очередь Грега пялиться на Холмса в удивлении. — Вы… решили меня подвезти? — Мне по пути, — невозмутимости чиновника можно позавидовать. Грег бросает взгляд в окно и сглатывает, замечая, что машина уже свернула в сторону его дома. Его чертового дома. Откуда Майкрофт знает, где он живет? Хотя — глупый вопрос. Интереснее другое — он что, помнит адрес съемной квартиры Грега наизусть? — Что это у вас? — нарушает повисшее молчание Майкрофт, кивая на шебуршащийся под курткой комок. — Ох! — Грег тянет язычок молнии вниз, и котенок высовывает мордашку наружу. — Это Мэгги. Лицо Майкрофта дергается. Ну надо же, мистер Холмс не фанат кошек? В принципе, Грег не удивлен. Если и предположить, что у мужчины есть питомец, то это скорее была бы змея или ящерица. Или кто-то еще такой же хладнокровный, скользкий и кусачий. — Мне больше нравится имя Маргарет. Ах, вот он о чем. Грег против воли фыркает. — Она же еще маленькая. — Это не повод умалять достоинство ее полного имени. — А это и есть полное имя, — приподнимает подбородок Грег. — В кошачьем паспорте так и написано. Эта маленькая ложь стоит выражения лица Майкрофта — на его обычно безэмоциональном лице проступают одновременно недоверие и ужас. Вдоволь насладившись своей маленькой местью за все неудобства, доставляемые ему членами семейки Холмс, Грег переводит взгляд на Мэгги и принимается почесывать ее подбородок. — И все же, чем обязан? — спрашивает он. Котенок мурчит так громко, что ее удовольствие вибрацией отдается в его живот. — Вы не верите в мою бескорыстность? — почти оскорбленно интересуется Майкрофт, и Грег с изумлением понимает, что Холмс шутит. Странно, Грег и не подозревал, что такое в принципе возможно. Он оставляет вопрос без ответа, и спустя несколько секунд Майкрофт вздыхает. — Есть одно… кхм, дело, на которое я хотел бы обратить внимание своего… кхм, гениального брата. Он приподнимает брови, будто пытаясь передать Грегу какое-то зашифрованное послание, но Грег сегодня не в настроении разгадывать шифры. — Почему бы вам не обратиться к нему лично? — И на корню зарубить весь его интерес? Нет уж. Если Шерлок узнает, что это дело находится в моей… сфере влияния, он откажется помогать. — И вы хотите, чтобы я… что? Сам предложил ему это дело? Надеюсь, оно хотя бы интересное — половину моих предложений Шерлок разворачивает, не открывая папки. Майкрофт понимающе фыркает и вытягивает из кармана на спинке впереди стоящего сидения бумажный пакет, протягивает его Грегу. Придерживая Мэгги одной рукой, детектив вынимает бумаги и пробегается взглядом по странице: — Это же ограбление. А я в убойном отделе. Шерлок сразу что-то заподозрит. — Придумайте что-нибудь, инспектор, — произносит Холмс неожиданно мрачно. Машина тормозит прямо напротив дома Грега. — Откуда вы знаете мой адрес, мистер Холмс? — без особой надежды интересуется Грег. Майкрофт улыбается чуть шире и кивает на папку в руках Лестрейда: — Я рассчитываю на вас, инспектор. *** А в субботу Грег просыпается от настойчивого звонка в дверь. Старые потрепанные жизнью часы на стене намекают, что 9:38 это слишком рано для незваных гостей, но Грег послушно спихивает с себя уютно устроившуюся Мэгги и плетется к дверям. За дверью два крепких парня, один из них протягивает Лестрейду бумагу с ручкой и приветливо улыбается: — Доставка. Распишитесь о получении. За его спиной нечто объемное, завернутое в несколько слоев полиэтилена, и Грега охватывает ощущение дежавю. — Я ничего не заказывал. — Доставка для Грегори Лестрейда, — невозмутимо отзывается парень. — Это вы? — Да, но я ничего не заказывал! — Значит, это подарок. — Эй, эй, вы, должно быть ошиблись… Эй! Грег пытается возмутиться, но парни безмятежно подхватывают один из предметов на лестничной клетке и, едва не наступая на Грега, втаскивают его в дом. — Что это хотя бы? — Диван, — пыхтит один из грузчиков. Диван выглядит действительно тяжелым, так что Грег решает повременить с разборками, чтобы парень сгоряча не уронил свою ношу прямо детективу на лицо. Пока парни возятся с разбором старого дивана (о чем их никто не просил, вообще-то), Грег подхватывает на руки любопытную Мэгги и поднимается этажом выше и стучится в дверь домовладелицы. Миссис Бэрроу открывает дверь и в очередной раз напоминает Грегу, что он живет в плохой кинокомедии — из одежды на пожилой леди лишь короткий засаленный халат, а на голове крупные розовые бигуди. — Да, мой дорогой? — по-матерински улыбается она Грегу, прикуривая сигарету. — Миссис Бэрроу, вы заказали новый диван? Спасибо, но не стоило, старый меня вполне устраивал! — Что? Диван? Нет, я не заказывала никакой диван. А кто это у тебя? Котенок! Пожилая леди тут же теряет весь интерес к Грегу и его дивану, выхватывает из рук детектива котенка и принимается ворковать над ней с таким видом, словно ничего прекраснее в жизни еще не видела. Это немного странно, если учесть, что у нее самой три кошки, одна из которых в этот момент смотрит на Мэгги со вполне явным раздражением. Грег осторожно отбирает Мэгги обратно: — То есть, вы не покупали диван? — Нет, мой дорогой, — она с сожалением отрывает взгляд от котенка. — Ты купил новый диван? Боюсь, я не смогу вычесть его стоимость из твоей аренды. — Да нет же, миссис Бэрроу, я не знаю откуда взялся этот диван! Я его не заказывал. — Ох, надо же. Может, ты выпил лишнего и забыл? Вот я однажды утром просыпаюсь, а в моей прихожей стоит пони, его звали мистер Пимпкенс… Половину своего законного выходного дня Грег проводит, нарезая круги вокруг нового дивана и напрягая все существующие в его мозгу извилины, чтобы понять, что за херня. Сначала котенок, затем диван. Два подарка от неизвестного дарителя — и ни одного подозреваемого. Как ни прискорбно, за жизнь Грег не успел обзавестись достаточно близкими друзьями, которые могли бы так «поддерживать» его в тяжелый жизненный период. Бывшая жена, вероятнее всего, даже не знает его адреса, а коллеги, как бы сильно они ему ни симпатизировали, вряд ли могли себе позволить любимому боссу целый чертов диван. А диван, к слову, был великолепен. Не чересчур вычурный, но явно качественный, с натуральной обивкой, чуть грубоватой, но не маркой. Кто мог подарить Грегу диван — и почему он это сделал? Столько вопросов — и все без ответа. *** Впихнуть Шерлоку дело Майкрофта оказывается легче, чем Грег предполагал. В свой первый же рабочий после выходных день Лестрейд перекладывает документы в стандартную папку полиции и кладет на край стола, а затем срочно вызывает Шерлока в Скотланд-Ярд под предлогом очень запутанного и непонятного убийства. Убийство действительно непонятное и запутанное, но не особо интересное, поэтому Шерлок с фырканьем швыряет папку обратно на стол: — Ты ради этого меня вызвал? Даже ты, Грем, с таким разберешься. Просто присмотрись к его запонкам! — Грег, — поправляет Джон без особой надежды и улыбается Грегу. — Так ты возьмешься за это дело? — закатывает глаза Лестрейд и старается незаметно отодвинуть подальше папку Майкрофта. — А что это у тебя там? — тут же интересуется Шерлок и тянется за документами, но Грег оказывается быстрее. Он выхватывает папку и кидает ее в верхний ящик стола. — Ничего интересного. Просто небольшое ограбление, даже не мой профиль. Коллега занес посоветоваться. Шерлок подозрительно прищуривается, и Грег делает контрольный выстрел: — И вообще, это дело мы ведем по просьбе твоего брата, так что тебя это точно не заинтересует. Грег запирает ящик стола на ключ и встает. На лице Шерлока явственно отражается работа мысли: «дело брата» → «он не просил меня о помощи» → «хочет, чтобы я в это дело не лез» → «мне нужно это дело». Грег мысленно улыбается и берет со стола тоненькую папку об убийстве. — Ну так ты идешь? — Что? Куда? — В морг. Осмотреть тело несчастного с запонками? — А, да, конечно. Уже на выходе из Ярда Шерлок уносится обратно «на минутку в туалет». Грег вынимает из пачки сигарету и улыбается. И этот человек считается одним из величайших умов Англии? *** К тому моменту, как Шерлок осознает, что его обманули, уже слишком поздно — грабитель повязан и с опущенной головой бредет к машине в сопровождении нескольких офицеров полиции. Грег приезжает на арест по просьбе Джона — дело все-таки действительно ведет не он, и никаких полномочий находиться здесь у него нет, зато есть полно свободного времени. Вообще-то, он планировал этим вечером сходить в магазин за новой парой туфель — на старых от вечной Лондонской сырости уже начала отходить подошва, но туфли могут и подождать, а вот реакция Шерлока обещает быть бесценной. Грег с улыбкой наблюдает за лицом детектива, когда на арест вместо полиции приезжают суровые парни в черных костюмах. Джон, как ни странно, осознает все первый: передавая пойманного им грабителя агентам МИ-5, он едва сдерживает истерический смех. Пока Шерлок переваривает произошедшее, Джон в красках описывает Грегу как светился все эти дни детектив, будучи уверенным, что вмешался в дело против воли брата. — Ты… — яростно выплевывает Шерлок в сторону Лестрейда, когда, наконец, снова обретает возможность говорить. — И ты! Он тыкает пальцем куда-то за спину Грега. Инспектор оборачивается и вздрагивает — прямо за его плечом стоит Майкрофт. — Добрый вечер, господа, — вежливо улыбается Холмс-старший. — Чудесная погода для небольшого задержания, не так ли? Шерлока, кажется, клинит: он переводит все еще пылающий яростью взгляд с брата на Грега и обратно, и тут происходит что-то весьма интригующее. Шерлок меняется в лице, злость уступает место недоверию, а оно, в свою очередь, восторгу. К его неожиданным сменам настроения Грег, в принципе, привык, но в этот момент он оборачивается к Майкрофту и застывает, увидев выражение его лица. — Шерлок, — предупреждающе произносит Майкрофт. Грег переводит взгляд на Джона — тот, очевидно, как и сам Лестрейд не очень понимает этот мысленный диалог, происходящий между братьями. — Вот это да, братик, — тянет Шерлок и, к изумлению Грега, хихикает. — Кто бы мог подумать. Ты все-таки завел себе рыбку… — Можно тебя на пару слов? — рычит Майкрофт и, подцепив уже в голос смеющегося Шерлока, оттаскивает его в сторону. Грег с Джоном остаются на месте, с недоумением смотрят им вслед, а затем синхронно пожимают плечами. — Ты что-нибудь понял? — спрашивает Грег, вынимая из кармана пачку сигарет. Шерлок в десяти метрах от них складывается пополам от смеха. — Неа. Да ладно, вечером расскажет. — Скинь потом смс-кой. Грег едет домой на такси, кормит Мэгги каким-то дико дорогим кормом из ягненка с гусиным паштетом, а сам доедает остатки вчерашнего карри и заваливается спать на своем новом удивительно удобном диване. А на утро за его дверью обнаруживается коробка с новой парой туфель. *** Миссис Хадсон встречает его, как долгожданного гостя, и провожает наверх, по дороге успев пожаловаться на цены, бедро и новую соседку, до полуночи слушающую «какой-то современный рок» прямо за стеной спальни несчастной домовладелицы. Джон приветливо улыбается ему из своего кресла, протягивает руку. Он смотрит на Грега немного странно, и тот приподнимает брови: — Что? — Нет, ничего. Ты к Шерлоку? Он в своей комнате, проводит очередной эксперимент. Что-то, связанное с грязными носками. Позову его. Джон еще раз странно улыбается ему и выходит из гостиной. Лестрейд, мгновение поколебавшись, опускается на «стул для клиентов». Обычно в этой гостиной он предпочитает стоять, но сегодня разговор предстоит длинный. Шерлок появляется спустя минут десять — Грег успевает обматерить себя всеми словами и собирается сбежать, пока не стало поздно. Детектив проходит мимо, не глядя на гостя, и опускается в свое кресло, Джон, на удивление суровый, садится напротив. — Итак, Грейвз? — странным голосом начинает Холмс, и Джон пинает его по ноге. — Это, очевидно, не новое дело, потому что тогда ты бы потащил нас на место преступления. Не новые улики по старому делу — все более-менее свежие дела я закрыл, а ради старых ты бы не приехал. Тогда что? Грег думает, что сейчас самое время извиниться, встать и уехать отсюда. Самолично прийти к Шерлоку с его нелепой просьбой - значит обречь себя на бесконечные шутки и насмешки от Холмса до конца его дней. Ну, то есть все останется так, как уже есть. — Я… — начинает Грег и откашливается. — У меня… кхм, личная просьба. Шерлок давится воздухом, Джон снова пинает его по ноге. Эти двое слишком много времени проводят вместе, решает Грег. Им надо периодически отдыхать друг от друга. — Говори, говори, — подбадривает Лестрейда Джон. Шерлок прикрывает глаза, показывая, что слушает. Грег вкратце рассказывает обо всех полученных за последнее время странных подарках. — Ты искал прослушку? — спрашивает Джон, стоит ему закончить. Шерлок одобрительно кивает. — Разумеется, — вздыхает Грег. Они его совсем за идиота считают? — И кабинет, и квартиру, и одежду. К тому же, в Ярде стоят глушилки. Шерлок раздраженно фыркает, выражая этим все свое презрение к Ярду в целом и их глушилкам в частности. Грег ставит себе мысленную пометку проверить кабинет еще раз на предмет прослушки уже от Шерлока. — Даже если допустить мысль о прослушке, кому это нужно? — Ну, видимо, тому, кто считает тебя не просто пустоголовым инспектором средних лет, — заявляет Шерлок, ловко уворачиваясь от очередного пинка Джона. — Ты поможешь мне? — Грег устало трет переносицу, готовый ради ответа выслушать еще сотню-другую оскорблений. — Нет, — отрезает Шерлок. Грег вскидывается: — Что, прости? — Нет, — повторяет консультант равнодушно и встает с кресла. — Пожалуйста, разбирайся со своими сомнительными любовными приключениями самостоятельно, и будь так добр беспокоить меня только если найдешь действительно интересное дело. Сам найдешь, а не решишь подкинуть мне очередную пустышку по приказу Майкрофта. Он эффектно разворачивается на пятках — полы его халата бьют Лестрейда по лицу — и выходит из комнаты. Джон в своем кресле выглядит так, словно готов провалиться сквозь землю. — Эээм. У тебя есть подозреваемые? — спрашивает он, пытаясь сделать вид, что никакого эффектного ухода только что не произошло. Грег пожимает плечами, пытается сделать вид, что не чувствует себя униженным и растоптанным. Ну, то есть и правда все как всегда в присутствии Шерлока. — Не особо. С котенком я подумал на Донован — мы с ней говорили о кошках накануне. Но про диван и, тем более, туфли она, думаю, понятия не имела. Да и не настолько мы близки, чтобы дарить такие подарки. На прошлое рождество Салли подарила мне набор турецких сладостей. Неравнозначно, не находишь? — Хорошо, значит, не Донован, — Джон слегка морщится, произнося эту фамилию. — Тогда кто? — Очевидно, кто-то хорошо зарабатывающий. Кто-то, кто знает, где я живу, и, что важнее, в каких условиях я живу. Джон встает и направляется на кухню, щелкает чайником. Лестрейд идет следом. — Ты же детектив — вспомни основы криминалистики. Три вопроса: кто делает, что делает и зачем делает. Хочешь узнать ответ на один из них — ответь сначала на другие два. — Если бы я знал ответы на эти вопросы, меня бы здесь не было. — Ты подумай. Кто бы это ни был, он дарит тебе подарки. Зачем? Джон наливает кипяток в заварочный чайник, водружает его на поднос, ставит туда же сахар и молочник и возвращается в гостиную. Грег плюхается в кресло Шерлока и благодарно берет одну из чашек. Джон выглядит так, словно уже заранее знает ответы на все вопросы и задает их Грегу только для того, чтобы тот дошел до ответов своим умом. Так делает их штатный психоаналитик, к которой Грег по правилам обязан ходить после каждой перестрелки. Такая глупость. Грег не понимает, как именно снисходительное подталкивание в метафорическую спину должно помочь ему разобраться в его внутреннем мире, и видеть такое поведение Джона… Ну, неприятно. Он как-то привык, что рядом с офигеть-каким-умным-гением Шерлоком они с Джоном выглядят одинаково глупо. Когда их, таких глупых, двое, легче вспомнить, что это не он, Грег, непроходимый тупица, а Шерлок чересчур умный для простых смертных. — Чтобы облегчить мою жизнь? — Ты видишь, но не наблюдаешь, — с наслаждением тянет Джон, подражая Шерлоку. Грег прожигает его злобным взглядом. — Он пытается заботиться о тебе, — снисходительно подсказывает Уотсон. — Это чертовски странный способ выражения заботы, когда речь идет о сорокалетнем разведенном мужике, живущем на съемной квартире и не сумевшем за жизнь обзавестись хотя бы одним другом, которого можно было бы подозревать в такой ситуации. — А какой еще есть, Грег? Какой еще способ? — Джон, — стонет Грегори, откидываясь на спинку кресла и мстительно надеясь, что хоть часть уличной пыли осядет тут, на месте Шерлока. — Я вообще перестаю понимать, о чем мы говорим. — Ты гей, Грег? — прямо спрашивает Джон. Лестрейд давится чаем. — Что, прости? — Ну, ты же понимаешь, что, вероятнее всего, это подарки от мужчины? — Либо от очень прогрессивной женщины, — мямлит Грег, отряхивая капли чая с куртки. Джон озвучивает мысли, которым Грег даже просто появляться в своей голове запретил. Уотсон лишь отмахивается от его предположения. — У тебя с этим… есть какие-то проблемы? — приподнимает брови доктор, пристально высматривает на лице Грега что-то известное только ему одному. — Да. Нет. Не знаю. Я был женат, ради всего святого. Я не гей. — Звучит знакомо, ага, — кивает Джон, фыркает в свой чай. — Издеваешься? — Нет, просто… В колледже… Но мне не понравилось. — А с девушками тебе всегда нравится? Грег мысленно рычит. — Понимаешь, одно дело думать об этом… — А совсем другое — когда тебе оказывает знаки внимания реальный человек, да? — понимающе усмехается Джон. — Боже, почему все так сложно? Если мне нравится человек, я подхожу к нему и приглашаю его в бар. Не выдумываю сложные схемы, не дарю дорогие подарки без хоть какой-нибудь записки. — Да, нормальные люди именно так и поступают, — соглашается Джон и смотрит, снова смотрит своим странным взглядом «я знаю то, чего не знаешь ты, но не расскажу». — Но… ну, не всем это так легко дается. Внутри у Грега пополам злость и какая-то бесконечная усталость. В последние несколько месяцев его жизнь летит в тартарары, и вот только кризиса ориентации да богатого папика ему для полного счастья не хватает, ага. Хотя, стоит признать, подобные происшествия немного отвлекают от мыслей о том, насколько близок он к тому, чтобы просрать все сорок лет своей жизни. — Разве не приятно просто знать, что в мире есть человек, которому важно, чтобы ты спал на комфортном диване и ходил в целой обуви? Приятно. Но… — Что бы ты почувствовал, если бы кто-то ворвался в твою жизнь и перевернул ее с ног на голову? Менял твою кровать, дарил тебе чертовых котов? Моя профессиональная паранойя цветет пышным цветом, я уже готов сжечь всю свою одежду на случай, если в ней все-таки есть жучок. Я вчера полчаса пялился на Мэгги, размышляя о том, насколько вероятно, что она не кошка, а робот с видеокамерами вместо глаз. Джон смеется в свою кружку. — Как это знакомо. Кстати, я рассказывал тебе, как я уехал к сестре на уикенд, а когда вернулся, обнаружил, что Шерлок сжег мой платяной шкаф, поставил вместо него новый, кинул туда кучу одежды прямо с бирками и пытался сделать вид, что ничего не произошло? — Ну, ты хотя бы знаешь, кто это сделал, — Грег одним глотком допивает свой чай и вздыхает. — Эта анонимность… Она лишает меня выбора, понимаешь? Я, конечно, могу вышвырнуть диван и туфли на помойку, но смысл? — То есть, если бы малознакомый мужчина подошел бы к тебе и предложил купить тебе диван, ты бы согласился? — с сомнением тянет Джон. — Но дело же не в диване! Дело в отношении. — А может, это все не ради отношений? — Ну, а зачем тогда?! Джон трет пальцами переносицу и наклоняется вперед, ставит локти на колени. — Помнишь, во время того расследования, в Сохо, ты зашел в кофейню и купил мне пончик, потому что Шерлок утром не дал мне нормально позавтракать? Ты сделал это потому, что хотел со мной отношений? — Я сделал это, потому что на тебя смотреть было жалко. А ты все-таки мой друг… Эй, на что ты намекаешь? — возмущается Грег. — На меня жалко смотреть? — На прошлой неделе Шерлок спросил меня, все ли у тебя в порядке. Ну, вернее, он уточнял не заболел ли ты каким-нибудь неизлечимым заболеванием, потому что «чувствовать себя таким несчастным из-за разрыва неудачных отношений просто нелепо». — Я несчастен не из-за развода, — мямлит Лестрейд. — Я вообще не несчастен. — Как бы то ни было, возможно, ты слишком агрессивно реагируешь на ситуацию. Если меня чему и научила жизнь с Шерлоком, так это тому, что к жизни нужно относиться проще. Есть человек, которому ты дорог. Он видит, что тебе плохо, и пытается поддержать — да, не так, как ты привык, но… ну, как может. Грег качает головой, всеми фибрами души завидуя Джону. Будь проще — легко сказать. Но даже Джону, одному из ближайших своих друзей, Грег не готов сказать прямо: не нужен ему диван, и туфли тоже не нужны. Если человеку по ту сторону подарков хочется его утешить, так пусть он придет, пригласит его в кино, сходит с ним на ланч, просто спросит, как Грег провел свой день, в конце концов. Мэгги — это, конечно, хорошо, но ее недостаточно. — Я чувствую себя некомфортно, получая что-то и не имея никакой возможности отдать что-то взамен. Если этому человеку хочется меня поддержать, пусть он придет и поддержит меня сам. Черт побери, да хотя бы на чай пусть пригласит — лишь бы лично. Грег встает, поправляет куртку и уже было направляется на выход, когда Джон тихо спрашивает: — А если ты не захочешь? — Что? — Если… Ну, ты встретишься с ним, и он тебе не понравится? Может, этого он и боится? Грег засовывает руки поглубже в карманы. — Я практически разведенный сорокалетний трудоголик с опасной профессией, ни одни отношения которого не длились дольше двух лет. Это если не считать брака, который так затянулся только потому, что у меня не было времени идти подавать заявление на развод. Я живу в съемной дешевой квартире, питаюсь едой на вынос и даже мои чертовы подчиненные меня жалеют. Может быть, это я не понравлюсь ему, когда он узнает меня получше? *** А потом подарки приходить перестают. Не то чтобы Грег их ждал — видит бог, ему прекрасно жилось и до того, как началась вся эта ерунда, — однако их отсутствие казалось странным. Ну, в смысле… Если уж ты начал «обольщение», или как это еще назвать, таким странным способом, почему бросаешь на полпути? Подспудно Грег ожидает новых посылок — в нем все еще теплится надежда найти с помощью одной из них хоть какой-то намек на личность таинственного дарителя. Что Грег потом будет делать с этой информацией, он не знает. Может быть, швырнет обалденно удобные, словно домашние тапочки, ботинки своему «благодетелю» в лицо. Может, просто скажет спасибо. Грег привык действовать по ситуации, а ситуация такова, что новых улик у него нет и, похоже, уже не будет. Джон советует не зацикливаться на ситуации и жить, как прежде, но Грег просто не может последовать его совету. Впервые за долгое, очень долгое время, в его жизни происходит что-то интересное и загадочное, и в этот раз это не грозит ему разводом и потерей всего имущества. Ну, или грозит, но в очень отдаленной перспективе. Так или иначе, это загадка, это тайна, а он чертов детектив, и он разберется с этим, а иначе не место ему в Скотланд-Ярде. Грег обменивает на бутылку виски видеозаписи с камер наружного наблюдения в своем квартале той ночи, когда он нашел под дверью ботинки. Спустя почти два часа Грег узнает наверняка две вещи: судя по форме и количеству мусорных пакетов, миссис Ланстер из квартиры напротив в ту ночь убила и расчленила человека, а еще, что важнее — никто из посторонних с момента возвращения Грега вечером и до самого утра в его дом не заходил. Это интригующе, и Грег мысленно перебирает в уме всех соседей, однако ни с одним из них, кроме своей домовладелицы, за весь месяц он ни разу не общался дольше, чем минуту, необходимую для того, чтобы пробурчать пожелания доброго утра и дождаться того же в ответ. На всякий случай Грег перебирает в памяти также коллег из отдела видеофиксации — эти ребята достаточно умны для того, чтобы подправить видео, — но приходит к выводу, что никто из них не является его тайным дарителем. А еще осознает, что у него паранойя, но тут что-то поделать Лестрейд уже явно не в силах. К середине недели он начинает подозревать всех и каждого, кто попадается ему на пути, даже пожилого уборщика мистера Джи с зарплатой пять фунтов в час. За ланчем Грег продолжает размышлять над загадкой, поэтому неудивительно, что Салли приходится пнуть его под столом, чтобы привлечь внимание. — Да что с тобой? — спрашивает она, тыкая вилкой в свой салат. Салат — это плохой знак. Если Донован ест салат, значит, села на диету, а раз села на диету, значит в их с Филиппом отношениях очередной разлад. А это означает проблемы как для всего отдела, так и для Грега в частности — пинается Салли очень больно. — Просто думаю, — оправдывается Лестрейд и отодвигается подальше. — Ты изменился. — Ну, ты же в курсе ситуации. — Нет, тут дело не в разводе, — не поддается на уловку сержант. — Ты целый месяц ходил с таким видом, словно по тебе каток проехался, а в последние пару недель повеселел, не сидишь на работе до полуночи, носишься по всему Скотланд-Ярду, как угорелый. Грег считает преувеличением называть «ношением по Скотланд-Ярду» его единоразовый поход за видеозаписями, но он понимает, о чем речь. С момента появления в его жизни Мэгги остается гораздо меньше времени на самоистязания. У котенка характер как… ну, как у котенка. Она прекрасно высыпается днем, пока Грег на работе, и отрывается по ночам. Грег не знает, кто там обнаружил, что кошки спят по двадцать часов в сутки — этот человек явно никогда не встречался с Маргарет. По крайней мере, Мэгги - это та причина, которой Грег может поделиться с Донован. Рассказывать о чем-то другом у него нет ни малейшего желания. — Подумать только, — качает головой Салли в ответ на пылкую речь Грега о том, как он любит свою кошку. — По-моему, тебе пора задуматься о своей личной жизни. Когда ты в последний раз был на свидании? — Дай подумать, — тянет Грег раздраженно. — Лет шесть назад, со своей бывшей женой… — Которая переспала со всеми вашими общими знакомыми мужского пола, ага, я помню, — обрывает его Салли. — То, что твоя бывшая оказалась сучкой, не значит, что все девушки такие, босс. — Я сыт свиданиями по горло, — Донован пытается перебить его, но Грег качает головой. Его неплохое, в принципе, настроение стремительно ухудшается. — С моей работой проще вообще не иметь никаких отношений. — Хэй, — возмущается Салли. — Я тоже тут работаю. — И твои отношения, разумеется, образец для подражания. Черт. Ох уж это его неумение вовремя заткнуться. Салли распахивает глаза и отшатывается, будто он ее ударил. Возможно, так и есть — в метафорическом смысле этого слова. Отношения Андерсона и Донован — совершенно секретная штука, о которой, разумеется, знает весь Скотланд-Ярд. И все же, за все эти годы, они ни разу не поднимали эту тему, и уж точно не следовало делать этого вот так. — Салли, прости, я… Но Донован уже отодвигает свой недоеденный салат и встает, бросая салфетку на стол. — Увидимся в офисе, босс, — холодно произносит она и вылетает из кафе, сопровождаемая изумленными взглядами посетителей. Дьявол. *** К пятнице настроение Грега вновь сползает на отметку «что ж за гребанное дерьмо». Салли все еще злится на него, о таинственном дарителе нет никакой новой информации, и вишенкой на торте — его подпись, которую он собственноручно оставляет на бумагах о разводе. Было бы неплохо со стороны бывшей хотя бы позвонить прежде чем отправлять к нему прямо в офис своего гребанного адвоката по разводу. Он красивый, высокий и молодой — лет на десять младше Грега, а еще он немного виновато улыбается, протягивая Лестрейду папку. Грег профессионал, поэтому отказывается от мысли повозить парня лицом по столу. Ничего, ничего, смейся. Если ты думаешь, что с тобой она будет вести себя иначе, тебя ждет большой сюрприз. Погода за окном соответствует настроению — серые тяжелые тучи собираются над Лондоном еще с утра и висят так, неподвижные, до самого вечера. Грег успевает пройти пару кварталов, когда первые тяжелые капли падают ему на лицо. Замечательно. Нет ничего прекраснее вечерней прогулки под дождем в +7. Грег поплотнее запахивает куртку — из-за сломанной молнии она то и дело распахивается от порывов ветра — и молится всем богам, чтобы не простыть. Хотя, почему бы и нет. Хуже уже явно не будет. Он настолько глубоко уходит в свои мрачные мысли, что замечает, что больше не мокнет только спустя пару мгновений. Вообще, это странно, потому что дождь, кажется, только усиливается, поэтому Грег резко останавливается и оборачивается. Сюрреальность происходящего настолько зашкаливает, что ему требуется почти десять секунд, чтобы осознать: рядом с ним стоит Майкрофт Холмс, держа над их головами широкий черный зонт. Нет, минуточку, перефразируем: старший брат Шерлока, мистер «скромный работник правительства», одной фразой способный заткнуть главного комиссара полиции — было такое один раз, ага, — стоит рядом с ним в своем безупречно отутюженном костюме и держит над ним, Грегом, зонт, в то время как ливень, повинуясь взбесившемуся ветру, заливает его явно бесценные брюки. — Мистер Холмс, — блеет Грег. Его организм явно не знает, что сделать сначала — побледнеть или покраснеть, и его бросает попеременно то в жар, то в холод. — Что вы делаете? — Погода не слишком-то подходящая для прогулок, не так ли? — как ни в чем ни бывало замечает Майкрофт, глядя куда-то в сторону. Грег согласно кивает. Именно об этом он и говорит, как бы. — Я хотел вас подвезти, однако вы были столь заняты своими мыслями, что не слышали сигнала автомобиля. Грег оборачивается и действительно видит в десяти метрах от них тонированный автомобиль Холмса. — А… Эм… Спасибо? — тупо произносит Грег, пялясь на идеально завязанный галстук Майкрофта. — Может быть, мы все же сядем в машину? — спрашивает Холмс, жестом подзывая водителя. Тот шустро подъезжает и выскакивает, распахивая перед боссом дверь. — Это вовсе не обязательно, — начинает Грег, но Майкрофт прерывает его нетерпеливым взмахом руки. — Садитесь. Почему всегда по пятницам, спрашивает про себя Грег, неловко залезая в автомобиль. Почему не в понедельник, не утром и не в его офисе? Почему бы просто не позвонить, в конце концов? Одна из таких встреч закончилась для Грега испорченным отпуском и поездкой в Дартмут. Та поездка, кстати, стала одним из кирпичиков в стене между ним и его бывшей женой. Даже не кирпичиком, а приличной такой бетонной плитой. Грегу дико неуютно в этой машине: мокрый, растрепанный, в дешевой рубашке и мятом костюме он чувствует себя ничтожным рядом с Холмсом, который даже в промокших брюках продолжает выглядеть так, словно только что сошел с обложки Вог. Грег старается сесть так, чтобы как можно меньше грязи с его одежды осталось на очищенных до матового блеска кожаных сидениях — для этого ему приходится сползти практически на край. Майкрофт наблюдает за его движениями с выражением вежливого недоумения на лице, а затем нажимает кнопку селектора и просит водителя отвезти их «к дому инспектора Лестрейда». Восхитительно, то есть не только Майкрофт помнит наизусть его адрес, но и его водитель? Может, у него эйдетическая память? Или Лестрейд у них под наблюдением, потому что они подозревают, что он шпион? Грег терпеливо ждет, пока Майкрофт начнет разговор — должно быть, это большое дело, раз он даже вышел из машины в такой ливень. Но тот будто бы и вовсе забывает о присутствии здесь Лестрейда — откинувшись на спинку кресла, мужчина переводит взгляд в окно и так пристально наблюдает за происходящим снаружи, словно в мире нет ничего более интересного. Грегори пользуется этой возможностью: разглядывает Майкрофта так пристально, как никогда не позволял себе прежде. Мокрые разводы от коленей и ниже на его брюках так и притягивают взгляд, но Грег не позволяет себе зацикливаться на вопросах, ответов на которые у него нет. Вместо этого он разглядывает его руки, сцепленные в замок на коленях — волнуется? чувствует себя некомфортно? — аккуратные ногти с маникюром, кольцо на безымянном пальце — он женат? Грег ощущает легкое сожаление от этой мысли — не то чтобы он когда-либо допускал мысль о том, что они с Майкрофтом… Так, куда-то он зашел не туда. Грег разглядывает его тонкие запястья — они действительно такие тонкие, или так кажется из-за массивных запонок? Плечи, не слишком широкие и не слишком узкие, длинная шея, красивые губы… Лестрейд вздрагивает и стремительно краснеет, когда неожиданно сталкивается взглядом с Майкрофтом — и когда только успел обернуться? Грег мгновенно отводит взгляд и сглатывает. Кретин. — Ну так, — начинает он, чтобы нарушить повисшую тишину, — у вас ко мне какое-то дело, мистер Холмс? — Что заставляет вас предполагать это? Грег вздыхает. Что за вечное хождение вокруг да около? Почему каждый гребанный раз он должен сам выпытывать что членам этой сумасшедшей семейки от него нужно? — Интуиция, — бормочет он, и Майкрофт, к его изумлению, фыркает. — На этот раз она вас подвела, инспектор. — И вы на самом деле просто… подвозите меня? — с сарказмом интересуется Грег. — Никаких новых дел, никаких проблем у Шерлока? Никакой командировки в Дартмут? — Даю вам слово, — улыбается Холмс, пока водитель паркуется у тротуара у дома Грега. — Эм. Что ж. Спасибо, — благодарит Лестрейд и произносит прежде, чем успевает подумать. — Может, зайдете на чашку чая? От глупости собственного предложения хочется провалиться сквозь землю. Грег уже было собирается извиниться и сбежать, когда Майкрофт вдруг кивает: — С удовольствием. Пока он отдает распоряжения водителю, Грег усилием воли поднимает отвалившуюся челюсть и неловко вылезает из машины. Что, черт побери? Он только что пригласил — добровольно — на чай старшего Холмса и тот — возможно, добровольно — согласился? О чем он только думал? Майкрофт Холмс, человек, катающийся на машине, которая стоит больше, чем все внутренние органы Грега вместе. Человек, который, по рассказам Джона, периодически ужинает с, мать вашу, королевой! Чем ты собираешься его угощать, Грегори, в своей тесной грязной съемной квартире — чаем из пакетика? Мужчина дает себе пару секунд помечтать о том, что согласие Холмса ему послышалось, однако тут дверь машины за его спиной хлопает, и Майкрофт встает рядом, открывая свой зонтик над ними обоими. Как мило — особенно если учесть, что до дверей метров пять. Грег вынимает ключи и возится с ними почти целую минуту — руки немного дрожат от холода. Мэгги встречает их громким мяуканьем — видимо, сухого корма недостаточно, чтобы с комфортом дождаться его возвращения вечером. Она трется о ноги Грега пока тот вешает на крючок промокшую куртку, а затем переключается на гостя. Лестрейд пытается было одернуть ее, потому что Майкрофт явно не из тех, кто благосклонно воспримет подобное, однако сделать он ничего не успевает — Холмс легко присаживается на корточки и чешет кошку по подбородку. Грег на мгновение жалеет, что на его смартфоне паршивая фотокамера — Шерлок дорого бы заплатил за этот кадр. Выражение лица Майкрофта восхитительно — нечто среднее между удовлетворением и легкой брезгливостью. Кошка трется об его колени, и к мокрой ткани тут же прилипает шерсть. — Это… — начинает Грег, но Майкрофт его перебивает. — Маргарет, я помню. Вот у кого тут наверняка эйдетическая память. — Не думал, что вы любите кошек, — хмыкает Грег и направляется на кухню ставить чайник. По дороге он как можно более незаметно собирает по комнате разбросанные вещи: брюки, майку и, о господи, нижнее белье. — Кошки лучше, чем собаки. У одной моей знакомой несколько корги, так что поверьте, инспектор, я знаю о чем говорю. Лестрейд закашливается, не уверенный до конца, что Майкрофт шутит. Так или иначе, это не важно. А важно сейчас то, что кроме злополучного дивана в квартире даже сесть некуда. Пока чайник закипает, Грег торопливо собирает в кучу расправленное постельное белье и кидает его в чулан прямо на пол, закрывает дверь поплотнее. Какие-то бумажки и прочий мусор с кофейного столика отправляются в мусорную корзину, а сам Грег изображает кипучую деятельность на кухне: распахивает один шкафчик за другим в поисках чего-нибудь к чаю. Грег надеется, что сумеет заварить чай и выкинуть пакетики прежде, чем Холмс их заметит, но не судьба. — У вас уютная квартира, — вежливо произносит Майкрофт прямо за его спиной, и Грег подскакивает. Пачка чая выскальзывает из его рук, пакетики веером летят на пол. Хуже быть просто не может. И вообще, что за привычка вламываться в его личное пространство? Семейное что ли? Майкрофт, закусив губу, глядит на разбросанные по полу пакетики, и Грег вдруг понимает, что тот сдерживает смех. Ну разумеется. — Вы хорошо себя чувствуете, инспектор? — веселится он. — Давайте, вы присядете, а я разберусь с чаем? — Вот еще, — бормочет Грег. В гробовой тишине они собирают пакетики с пола. Грег достает из шкафа две разномастные кружки, и Майкрофт, к его изумлению, действительно готовит чай: опускает в кружки пакетики — те самые, с пола! — заливает их кипятком. — У меня нет подноса, — замечает Грег, когда Холмс берется за сахарницу. — У меня тоже, — кивает Майкрофт. — Приготовим все здесь. Вам сахар, молоко? — Только молоко, — он достает из холодильника пачку и протягивает ее мужчине. Это самый странный вечер в его жизни. Причем он так и не может понять «странный» в плохом или не очень смысле этого слова. Они сидят вдвоем на новом диване Грега и пьют чай в молчании. — Как… кхм, как дела у Шерлока? — интересуется Лестрейд, когда тишина становится по-настоящему нестерпимой. — Они с Джоном уехали из Лондона до воскресенья. Сестра Джона пригласила их на свадьбу. Грег давится чаем. — Вместе с Шерлоком? — спрашивает он, откашлявшись. — Они же с Гарри ненавидят друг друга! Майкрофт прячет улыбку в чашке. — Насколько я знаю, его лично не приглашали. — И он, конечно, не мог не поехать, — смеется Грег. — Бедный Джон. — Уверяю вас, если бы Джон действительно был против, он бы уехал один. — Да, возможно. Снова повисает пауза. Грег старается не задерживать взгляд на Майкрофте дольше, чем это было бы прилично, и вместо этого оглядывает свою потрепанную квартиру. Пальто Холмса в прихожей на вешалке выглядит неуместно, как и его владелец в этой квартире. Это странно, дико, непривычно, но Грег вдруг думает, что Майкрофт — первый его гость здесь, и тот факт, что это именно он почему-то радует. Если уж быть до конца честным с самим собой, Майкрофт вообще первый человек, кроме Салли и Джона, с кем он проводит время после развода. Грег морщится, думая об этом. — Тяжелый день, инспектор? — спрашивает Холмс. Грег запускает руки в волосы, растрепывает прическу. Выглядит он, наверное, еще более нелепо, чем обычно. Майкрофт смотрит на него странным взглядом, и Грег пожимает плечами. — Вроде того, — выдыхает он и добавляет сам не зная зачем, — подписал сегодня бумаги на развод. Майкрофт с неожиданным тихим стуком ставит кружку на стол. — Мне жаль, — говорит он. Под его пристальным взглядом Грегу немного неуютно. — А мне не очень, — признается он. — Давно нужно было это сделать. Он впервые произносит это вслух, и от этого признания с плеч будто падает камень. Все это время Грег не позволял себе даже думать о таком — и вот, пожалуйста, изливает душу, и, страшно подумать, кому? Майкрофт легко улыбается. Взгляд Грега падает на его руки: — Вы женаты? Майкрофт прослеживает его взгляд, смотрит на кольцо пару мгновений прежде, чем ответить: — Нет. Это семейная реликвия. Ну и амулет от девиц, желающих углубить знакомство. — Думал, для этого у вас есть охрана, — смеется Грег. — Редко, но так случается, что ко мне проявляют интерес те представительницы прекрасного пола, отваживание которых с помощью охраны может вызвать дипломатический скандал. — О боже, я ужасно заинтригован. Расскажете подробнее, или это государственная тайна? Глаза Майкрофта блестят от едва сдерживаемого смеха. — Вашего уровня допуска вполне достаточно, инспектор. Когда он уходит, Грег впервые за вечер бросает взгляд на часы и с изумлением понимает, что чай растянулся почти на полтора часа. *** На утро Грег обнаруживает на ручке своей двери упакованную в чехол куртку, и в его мозг впервые закрадывается подозрение. Нет, не так. ПОДОЗРЕНИЕ. Грег примеряет куртку, крутится в ней перед зеркалом, ощущая, как внутри растет, ширится какое-то странное, совершенно не поддающееся логике и контролю чувство — что-то между изумлением и паникой. Субботу он проводит, старательно пялясь в телек и пересматривая один за другим сезоны любимого сериала, изо всех сил концентрируется на знакомом до последнего кадра сюжете, чтобы только не думать, не думать, не думать. Грег не в силах разбираться с этим сейчас, пока не знает наверняка, поэтому лучше закрыть эту тему хотя бы на один день и понадеяться, что больше ничего неординарного за эти сутки не случится. Так и происходит, и утром, так рано, насколько это позволяют приличия, он запрыгивает в первое остановившееся такси. Дорожные рабочие, видимо, решают распорядиться воскресным утром весьма правильно, но чрезвычайно невовремя для Грега. Вынужденный почти час вилять по объездным маршрутам, он приезжает на Бейкер-стрит уже заведенным. Джон встречает его в гостиной — встрепанный и явно только с поезда. Грег не испытывает ни малейших угрызений совести по этому поводу, пока едва ли не силком вытаскивает его на улицу. — Ты знал! — О чем? — приподнимает бровь Уотсон. — О, прекрати. Ты знаешь, о чем я. — Возможно. Но если я ошибусь в своем предположении и озвучу его вслух, то меня завтра же командируют куда-нибудь на дальний восток и на пенсию не посмотрят. Грег тяжело вздыхает, прислоняется к холодной стене, вынимает из кармана пачку сигарет. — Это Майкрофт, так? Джон сочувственно улыбается. — Че-ерт, — тянет Грег, прикуривая. Руки трясутся непозволительно сильно. Джон хмыкает, отнимает зажигалку, помогает поджечь сигарету. — Ты разочарован? — Скорее, я в шоке. — Принести одеяло? — С чего бы Майкрофт Холмс принялся… делать вот это все? — Ухаживать за тобой? — хмыкает Уотсон. — Боже, это даже звучит невероятно, — фыркает в ответ Грег. — Он тоже человек, — Джон пожимает плечами. — Нет, он не человек. Он гребанный брат Шерлока. — Он тебе нравится? — Он относится к той категории людей, которых в принципе не рассматриваешь в этом смысле. Знаешь, как королева или Иисус. Джон смеется так громко и заразительно, что Грег невольно начинает улыбаться в ответ. — Думается мне, ты первый человек на планете, сравнивающий Майкрофта и Иисуса. Ну так, а если серьезно. Он тебе нравится? — Я не знаю, Джон, господи. Я не знаю. Джон смотрит на него, замерзшего и потерянного, а потом хмыкает и хлопает по плечу. — Да ладно тебе. Это точно не может звучать хуже, чем развод. — Это звучит, как еще один развод пару лет спустя, — невесело отзывается Грег. Если, конечно, мистер «скромная должность в правительстве» вообще захочет за него замуж. Замуж? Грег, твою мать, о чем ты вообще думаешь?! — Кстати, а почему мы обсуждаем это на улице? — Джон ежится от холода. — Потому что у вас в гостиной прослушка. После прошлого нашего разговора он меня на чай пригласил. Ну, точнее, его пригласил я, но он согласился! Он явно слышал нас в тот раз. — По-моему, у тебя паранойя. — И ты хочешь сказать, что она безосновательна?! Дверь за их спинами хлопает, и Грег вздрагивает, когда Шерлок, одетый в одну пижаму, выскакивает на улицу и пристально оглядывает их. — Шерлок, с ума сошел? — возмущается Джон. — Накинь пальто, на улице зима! — Ты ему все рассказал! — Он сам догадался. — Да ладно, он не мог догадаться сам. — Эй, я, вообще-то, стою прямо здесь! — Я заметил, Грэм. Джон, Майкрофт запретил нам рассказывать ему что-либо! — Нет, он запретил тебе, а не мне. И я ничего не рассказывал. Грег тушит сигарету о краешек урны, выбрасывает окурок и молча уходит. Если спорщики за его спиной и замечают его маневр, ни один из них Грега не окликает. *** В понедельник Грег приносит на работу цветы для Салли в виде извинения. Сержант принимает их, все еще дуется, но явно смягчается, даже приглашает Грега на ланч, но тот отказывается — у него есть планы. Оказавшись в своем кабинете, Грег плотно закрывает жалюзи и садится прямо на стол. Он должен — нет, ему нужно — это сделать. Страх мерзкой липкой субстанцией ворочается в животе, но Грег сильнее своих страхов. В конце концов, что он теряет? «В 13:00, Скотланд-Ярд» Стоит сообщению улететь и отметиться двумя галочками как доставленное, Грег сглатывает и, проклиная себя на чем свет стоит, набирает следующее: «Пожалуйста» Надо было написать «если вы свободны». Или «это важно». Или «не срочно». Или не писать вообще, боже, Грег, что ты творишь? Совсем с ума сошел? Грег представляет себе лицо Майкрофта по ту сторону связи и зажмуривается. Идиот, идиот, какой же он идиот! Телефон в его ладонях вибрирует. «Хорошо» «Хорошо». Хорошо. Хорошо?! Он действительно приедет? Отменит свои планы, которые у него, наверняка есть, и приедет сюда, потому что Грег весьма хамским образом попросил его об этом? Серьезно? Время до ланча растягивается, будто тянучка, стрелки на часах движутся так медленно, как не бывает даже в ночное дежурство. Грег попеременно то вскакивает из-за стола и начинает ходить по кабинету, планируя речь, то падает в кресло, съезжает как можно ниже и молится всем богам о срочном вызове на какое-нибудь очень сложное убийство (но только чтобы убили кого-нибудь очень плохого, потому что смерти хороших людей ради срыва «свидания» Грег, конечно, не желает). Он то и дело проверяет телефон, надеясь найти там смс от Майкрофта с переносом встречи, но сообщений нет, и Грег каждую минуту запускает руки в волосы, взлохмачивает их, а затем несется к зеркалу и истерически пытается привести себя в порядок. К часу нервы Грега вымотаны настолько, что он вздрагивает от каждого мало мальски громкого звука. Когда в кабинет без стука заглядывает Салли, чтобы уточнить, не передумал ли он насчет ланча, Грег едва не запускает в нее степлером. Это уже чересчур — не хватало еще начать при встрече швыряться в Майкрофта канцелярией. Грег в очередной раз подходит к зеркалу, поправляет рубашку и вдруг думает, что Холмс-старший прочитает все переживания на его лице прежде, чем детектив вообще успеет открыть рот. Что ж, было бы неплохо. По крайней мере, можно будет не позориться. Возможно, он сумеет за всю встречу не произнести ни слова — Майкрофт заметит все сам, а потом посмеется над наивностью старого тупого идиота, понявшего все неправильно, и уйдет. А что, вполне рабочая теория. Если бы речь шла о Шерлоке, так бы все и случилось. Было бы неплохо, кстати, перестать сравнивать братьев. Это звучит уже нездорово, да и вообще… — Инспектор, — раздается от дверей, и Грег подскакивает на месте. Когда-нибудь он заработает инфаркт, и отчасти это будет вина Холмсов. Обоих, тут объединение уместно. — Мистер Холмс, — кивает Грег в ответ на приветствие, старается незаметно вытереть ладони о брюки. — Присаживайтесь. Он указывает Майкрофту на кресло для посетителей, а сам огибает стол и садится на свое. Иллюзия расстояния между ними и привычная обстановка помогают собраться. Холмс смотрит на него странно, а затем бросает короткий взгляд на вешалку, где висит новая куртка. Грег сглатывает и открывает было рот, но осознает, что у него нет слов — просто банально ни одной идеи о том, как начать этот самый странный разговор в его жизни. — У вас все в порядке, инспектор? — интересуется Майкрофт. Его голос звучит спокойно, как обычно, однако Грег поклясться может, мужчина напряжен. — Да, — выдавливает Лестрейд. — Нет. Да. Я не знаю. Он выдыхает и сдувается, как воздушный шарик. Опускается поглубже в кресло, мечтая провалиться в ад прямо сейчас. Майкрофт окидывает его взглядом и поджимает губы. Читает Грега, как раскрытую книгу. — Я, пожалуй, пойду, инспектор, — произносит он, поднимаясь с кресла. Грег тут же вскакивает следом: — Может быть, поужинаем как-нибудь? — выпаливает он прежде, чем успевает себя заткнуть. Холмс замирает, смотрит с удивлением, приподнимает брови. — Что, простите? — Вот как это делается, — Грег одновременно в ужасе и восторге. Он снова обходит стол, чтобы на этот раз между ними не было даже иллюзорных преград. — Если тебе нравится человек, ты подходишь к нему и спрашиваешь: может быть, поужинаем как-нибудь? Он делает еще один шаг ближе, подспудно ожидая толчка или удара в ответ, но Майкрофт лишь стоит, пристально разглядывает его лицо, будто ищет подвох. Не найдешь, Майкрофт, сколько ни старайся. Грег опускает взгляд на его губы и слышит, как Холмс прерывисто втягивает воздух. Из-за статной осанки и широкого костюма Грег всегда думал, что Майкрофт выше него, однако теперь, стоя так близко, вдруг осознает, что рост у них почти одинаковый. Лестрейд неловко переминается с ноги на ногу, не знает что еще сказать или сделать — ни один из его отрепетированных воображаемых разговоров до сюда не доходил. Они все заканчивались в тот момент, когда Майкрофт начинал истерически смеяться над его тупым предложением. — Мне понравилась куртка, — тихо говорит он, наконец, потому что надо же сказать хоть что-то. — Но еще больше понравился пятничный вечер. Это лучше, чем вещи. Я бы хотел повторить. Майкрофт сканирует его взглядом еще пару мгновений, а затем подается вперед и легко касается своими губами губ Грега. Ох ты ж матерь божья, думает про себя детектив, пока его собственные руки совершенно без каких-либо команд от заклинившего мозга цепляются за ткань пиджака Майкрофта, притягивают мужчину ближе. Что я творю, думает Грег, пока его руки, губы и, кажется, даже ноги, живут совершенно отдельной жизнью. Это плохая, плохая, очень плохая идея, думает Грег, запуская пальцы в идеально уложенные рыжеватые волосы. Это просто катастрофа, понимает он, когда они, наконец, отрываются друг от друга, и Майкрофт пытается отстраниться. Грег плотнее сцепляет руки в замок за его спиной, и мужчина, к его изумлению, послушно остается на месте. Лестрейд смотрит на него и не знает, что сказать. — Может быть, поужинаем как-нибудь? — хрипло спрашивает Майкрофт. Грег улыбается.