Спиральны мысли и чувства человека, ибо, волнам подобно, в нем возникают и оставляют его, чтобы вновь появиться на новом обороте спирали времени. Ведь время тоже спирально, ибо никогда не повторяет себя, хотя и «возвращается ветер на круги своя».
***
В тёмной комнате не было ничего, кроме большой кровати и потрепанного диванчика, который достался хозяйке квартиры от своих родителей. Молодая розоволосая девушка, обернувшись в небольшой плед, едва прикрывавший её ноги, лежала на кровати, прижавшись к холодной стене. Прохлада, исходившая от стены, успокаивала и остужала лихорадочный жар, накатывающий волнами слезной истерики, которая не позволяла ровно дышать. Эти самые истерики не являются для девушки чем-то необычным, скорее наоборот, не испытывая драматический накал страстей в повседневной жизни, она чувствует себя неполноценной и больной. После нескольких минут затишья в пустой квартире снова раздаётся гортанный, прерывистый звук, исходящий от девушки. Новый приступ истеричного плача вот-вот на подходе, и Сакура не в состоянии его сдержать. Не успевает она сделать даже маленький вздох, из груди вырывается симфония звуков, переходящая в тупое мычание. Иногда, лишь иногда, в моменты затяжных эпизодов истерики, Сакура думала о том, как реагируют её соседи за стенкой на эти звуки. За последний год она так часто рыдала, не стесняясь и не ограничивая себя в громкости, что ей казалось, что уже все вокруг считают её ненормальной истеричкой. Даже она сама. Когда она превратилась из улыбчивой, славной девчушки в затворницу, которая не подпускала к себе никого, предпочитая нежности необоснованную и необъяснимую грубость? Сакура не могла ответить на этот вопрос даже себе. Ей казалось, что всё началось ещё в раннем детстве, которого она даже не могла припомнить. Острое чувство одиночества, которая испытывала её мама каждый раз, когда отец уходил на работу или уезжал в командировки, естественным образом передавалось и маленькой Сакуре, которая не могла ничем привлечь её внимание к себе. Папа много и упорно работал: занимался продажами, часто разъезжал по стране и уставал. Мама же оставила работу ради воспитания дочери, порвала с многими подругами, которые, по её мнению, завидовали семейству Харуно, и всё свободное время посвящала домашнему хозяйству. Внутреннее противоречие, которое обуяло Мебуки после того, как она оставила любимую профессию, сильно сказывалось на её характере: она сильно ревновала отца к его делу и ко всем друзьям, с которыми не могла найти общий язык. Молодая и полная сил девушка слишком рано, по её представлению, стала мамой и не могла найти в материнстве спокойствия. На дочь, которая не выбирала, когда ей рождаться, это наложило огромный болезненный отпечаток. В целом, что-то в отношениях родителей всегда смущало Сакуру. Они всегда создавали видимость хорошей семьи: вместе ходили за покупками, устраивали семейные вечера, ездили в отпуск и ходили в походы с друзьями семьи, однако девочка часто чувствовала какую-то холодность и отчужденность. Родители ссорились и нередко обижали друг друга, не объясняя розоволосой подрастающей малышке, почему так происходит и как ей нужно к этому относиться. Она придумывала стратегии, как их помирить, буквально "сгорая заживо" между двух огней. В такие моменты Сакура чувствовала себя лишней и хотела испариться из дома, чтобы больше никогда не слышать, как они друг с другом общаются. Попытки установить в семье мир обычно заканчивались неудачей со стороны девочки, и ей приходилось несколько недель пребывать в напряжённом молчании. Однако время всегда действовало на пользу семейству Харуно: родители мирились, и в доме восстанавливался покой и уют, который радовал душу лишь до следующей ссоры, которая непременно происходила. Бывало, Сакура просыпалась ночью под крики родителей, накидывала на голову подушку, чтобы не слышать, что в очередной раз стало камнем преткновения. Мебуки и Кизаши любили Сакуру, единственного ребёнка в семье: ей давали самое лучшее из возможного. Они были молоды и энергичны, и маленькая девочка, выбравшая эту семью, не была сосредоточением их существования. От неё рано требовалось быть серьёзной, ответственной и сильной, чтобы не раздражать их тем, что она всего лишь ребёнок. В то же время, они вечно были заняты выяснением отношений друг с другом, поэтому девочке приходилось из кожи вон лезть, чтобы они хоть как-то обратили внимание на дочь. Сакура показывала отличные отметки в школе, занималась в театральном кружке, ходила на танцы и, конечно, послушно выполняла все наставления Мебуки и Кизаши, чтобы услышать от них слова похвалы или одобрения. Она прикладывала столько усилий для того, чтобы её заметили её родители, что её стали замечать все вокруг: и учителя, и одноклассники души не чаяли в милой, смешливой девчонке, которая всегда вела себя прилежно и демонстрировала лишь уважение и доброту. В юношестве Сакура сильно обижалась на родителей за то, что они были такими холодными и безучастными. Она не понимала, за какие прошлые заслуги ей было дано испытание в лице её собственных любимых родителей. Они любили её до безумия и их любовь выражалась в их изобретательных дорогих подарках, которые они регулярно дарили девочке по поводу и без. Казалось забавным и грустным одновременно, что они покупали её доверие и любовь вновь и вновь за "золотую монетку". Но Сакуру это не заботило, она с жадностью и остервенелостью искала подтверждение родительской любви хотя бы в подарках. Так что в семье всё же сохранялась хрупкая гармония, которая держала всех членов семьи вместе. Вокруг Сакуры вечно крутилось множество мальчишек и парней, проявляющих знаки внимания, которые та успешно игнорировала. Самым важным для неё было внимание отца, который редко проявлял неподдельный интерес к тому, какой Сакура растёт девочкой. Одновременно с этим зеленоглазая девчонка мечтала быть похожей на свою красивую, но строгую маму, которую безгранично любил отец вопреки её скверному характеру и частым истерикам, которые та закатывала каждый раз, когда что-то шло не так, как она изначально запланировала. Сакура злилась, чувствуя, что в семье она каждый раз покорно занимает второе место во всём, за что бы ни взялась. Долгое время она пыталась доказать всем вокруг, особенно этим двум, что она достойна любви и уважения. К сожалению, раз за разом происходило что-то, что подтверждало её самые глубокие страхи: она действительно не такая, какой бы хотели видеть её родители. Она не чувствовала себя любимой в семье, и от этого чувства она всегда старалась сбежать. Необходимо было быть всегда и во всём идеальной, никогда никому не отказывать ни в чём, быть услужливой и «достаточно хорошей». Естественно, розоволосой девочке не рассказали, что значит «достаточно» или «недостаточно», и она сделала для себя вывод, что она «недостаточно». Комплексное решение, которое она приняла, стоя перед зеркалом, сильно повлияло на её судьбу. «Недостаточно хороша» стало её пожизненным приговором. В старших классах она стала старостой параллели и реализовывала много школьных мероприятий и проектов, была ведущей актрисой в школьном театре, с её мнением считался даже педагогический состав. Однако её родители ни разу не пришли ни на один её спектакль, а ко всем проектам относились с большим скепсисом, уверенные в том, что «самодеятельность» никак не поможет Сакуре поступить в университет. «Недостаточно» … Она поступила в лучший медицинский вуз без малейшей помощи родителей, получала отличные оценки и дважды приглашалась на стажировку в зарубежные вузы. В то же время мама не уставала попрекать её тем, что она не работает параллельно с учёбой. Снова «недостаточно»… Она устроилась на подработку в детский центр: проводила уроки, лекции, занималась дополнительными занятиями с трудными подростками. И даже в этот момент её не поддержали, ведь работа с детьми не оплачивалась должным образом. Опять и опять её преследовало слово «недостаточно», которое сопровождало её на каждом шагу. Сакура ненавидела быть «недостаточной». Из-за этого дурацкого убеждения в подростковом возрасте она начала бросаться в объятия самым неприятным парням, которые не умели общаться с девочками и проявляли себя как отпетые грубияны. Сначала неадекватный Дейдара, который буквально закидывал девушку постоянными комментариями относительно её внешности: «Слишком лоб широкий», «Какая-то ты коротышка», «Да, зелёные глаза, конечно, совсем не похожи на фиалковые глаза Хьюга, тебе до них далеко». Сакуре приходилось во всём ему потакать, потому что она считала удачей лишь тот факт, что такой мальчик, как Дейдара, посмотрел в её сторону. Она цеплялась за него и прощала все его косяки, лишь бы он остался с ней, а тот сам не выдержал и послал её, сказав, что ему не нравятся такие девочки, как она. Сакура рыдала несколько месяцев после того разговора, практически не вылезая из кровати. Немного восстановившись после расставания, на праздновании Дня Рождения своей лучшей подруги Хинаты она встретила Пейна, который весь вечер не сводил с неё восторженных глаз. Симпатия вспыхнула моментально, после этого они сходили на пару свиданий, на одном из которых впервые поцеловались. Сакура была счастлива: впервые она встретила кого-то, кто понимал её с полуслова, с кем можно было говорить, о чём угодно, кто буквально носил её на руках и благоговел перед ней. Она искренне считала, что ей в очередной раз несказанно повезло, когда между ними произошёл разговор, который стал точкой отсчёта для формирования ненормальной привязанности. - Сакура, мне нужно кое-что тебе сказать, - тихо произнёс Пейн, заметно нервничая и аккуратно подбирая слова. – Ты мне нравишься, правда, очень сильно. - Я рада, - Сакура широко улыбнулась, лежа у Пейна на груди и перебирая свои волосы, на что Пейн лишь усмехнулся. - Когда мы познакомились с тобой, я был очень счастлив и не мог поверить, что такое возможно, - Сакура, затаив дыхание, прислушивалась к тихим словам рыжего красивого молодого человека и не могла поверить в реальность происходящего. – Но в момент нашего знакомства и ещё несколько недель после этого я состоял в отношениях с девушкой. На несколько мгновений Сакура ощутила, что попала в вакуум, где не было ни звуков, ни запахов, ничего, кроме тупого и неприятного чувства, которое мешало дышать и не позволяло думать ни о чём. Полная пустота. - Что? – Сакура подумала о том, как хорошо, что они с Пейном находились в темноте, потому что иначе он бы увидел, как с её глаз потекли слёзы. - Сакура, послушай, - он был серьёзен, но при этом в голосе слышались отголоски печали и даже жалости, - я не знал, что мы встретимся, и я не знал, что будет между нами. Сейчас мы уже не вместе. Или, - он запнулся, словно правда давалась ему буквально с физической болью, - сейчас уже нельзя сказать, что мы вместе. - Что это значит? «Нельзя сказать, что мы вместе»? – розоволосая девушка прислушалась к судорожному биению своего сердца и в очередной раз прокляла себя за свою неосмотрительность в привязанностях. - Это значит, что я хочу быть с тобой честным и говорю так, как на самом деле есть! – Пейн взял её лицо в свои ладони и силой заставил посмотреть в свои глаза. – Я не хочу углубляться в эту тему, но я хочу, чтобы ты знала это. Сакура определенно знать этого не хотела, но её мнение в данном случае никого не интересовало. Из её глаз брызнули слёзы, она старательно отводила взгляд от обезумевших от тревоги глаз Пейна и старалась успокоиться. Это ещё ничего не значит: ведь отношения у него закончились с появлением зеленоглазой девушки, ведь так? - Кто она? - неуверенно промямлила девушка, контролируя каждый свой выдох. - Это не имеет никакого значения, - быстро ответил Пейн, - Просто мы встретились с ней незадолго до нашей с тобой встречи, и я сам не заметил, как у нас завязались отношения. - Вы сейчас общаетесь? - Мы учимся в одном и том же университете, - молодой человек резко замолк, заставляя себя не выпаливать всё сразу. - А что у нас с тобой в таком случае? - продолжала закидывать нелепыми вопросами Сакура, ощущая ужасный дискомфорт в области груди. Она не залезала на чужую территорию, но горло сдавливали спазмы, выдающие страх. - Мы общаемся, - легко ответил рыжеволосый, - Можно сказать, что у нас сильное влечение друг другу... - И всё? - Время покажет, - уверенно отрезал Пейн, всем видом демонстрируя, что не намерен вести этот диалог дальше. Он сгрёб в охапку Сакуру, которая к этому моменту казалась совсем маленькой и невесомой, и поцеловал в макушку, что не принесло девушке никакого облегчения. После того, как она проводила Пейна за порог квартиры в тот злополучный день, она дала себе обещание, что не будет вспоминать об этом разговоре и не будет копаться в его прошлом, потому что она обязана доверять ему. Он открылся ей и был честен, и это означало, что он дорожил ей. Сакура в смятении сидела в темноте своей детской комнаты и с трудом разгоняла в голове мысли о детстве и о том, как быстро приходилось взрослеть. Взрослые чувства и отношения уже не казались ей простым развлечением. Она моментально ощутила на своих плечах всю тяжесть своей привязанности к рыжему юноше: она хотела быть с ним несмотря ни на какие преграды, потому что то, как она себя чувствовала рядом с ним, было похоже на настоящее волшебство. Все пресловутые бабочки в животе, о которых раз за разом поют артисты и пишут стихи поэты, бушевали в ней, когда он с нежностью смотрел в её глубокие изумрудные глаза, когда он легко касался своими длинными пальцами её запястья, когда он крепко её обнимал. Сакура чувствовала себя уникальной, нужной и по-настоящему любимой, возможно даже впервые в жизни, поэтому она не могла себе позволить отпустить Пейна. Ради этого чувства она решила задавить тихий голос интуиции, который нашептывал ей, что та правда, которую озвучил её молодой человек, была больше похожа на ложь. Она была в замешательстве, могла ли она называть его своим молодым человеком, если они, по его мнению, просто общались.***
Если бы тогда она послушала свой внутренний голос и попросила бы Пейна никогда больше к ней не прикасаться в тот же момент, когда он произнёс те признания, всё могло бы быть по-другому. Она бы не испытывала жгучую ревность после этого, она бы не стала заглядывать в его телефон каждый раз, когда он при ней печатал кому-то сообщение, она бы не стала искать ту девушку и не наткнулась бы на её фотографию, она бы не терпела несколько месяцев непонятные отношения, наполненные любовью и ненавистью. Она бы не выставляла себя мягкой, податливой, не умеющей отказать в интимной близости. Если бы только она услышала этот тихий голос души. Разочарованно розоволосая девушка понимала, что в тот момент совсем не доверяла себе и не стала себя слушать, поэтому через несколько месяцев отношений с Пейном она была в подавленном тяжелом состоянии. Сакура выяснила, что Пейн не прекратил отношений с девушкой и даже более того, узнала, что у них с Конан свободные отношения, как он их называл, а это значит, что Сакура была не его единственной избранницей. Осознание кусалось и брызгало слюной, но она добровольно загнала себя в клетку, где оно могло жевать её круглосуточно. Периодически Пейн усмирял это дикое существо своей заботой и своими признаниями. Он убеждал её, что она именно та, к кому он испытывает настоящие эмоции. Она много раз пыталась разорвать отношения с ним, но он всегда находил слова, которые убеждали её не делать этого. И розоволосая девушка снова терпела, как и во всех прошлых взаимоотношениях, терпела, тая в душе надежду, что скоро это всё изменится. За день до злополучной встречи Пейн в очередной раз грубо и озлобленно трахал Сакуру на кухне, натягивая ошейник из ремня для штанов вокруг её тонкой шеи до появления красных гематом. Он с силой хлестал её по ягодицам, словно желая выбить из неё всю ту боль, которая она испытывала последние дни. Девушка извивалась под ним, испытывая странную смесь непередаваемого наслаждения и острой боли. Ей хотелось отдаться ему полностью, чтобы он знал, что она принадлежит только ему. Их секс был до неловкости тихим: в комнате раздавались лишь ритмичные постукивания и шлепки. Не беспокоясь об удовольствии Сакуры, прекратив поступательные движения, он резко поставил девушку на колени и кончил ей на лицо. -Мы никогда не сможем быть вместе, я никогда тебя не полюблю по-настоящему, - услышала девушка в момент, когда смывала со своего лица липкую белую жидкость. - Это притворство зашло слишком далеко, потому что я уверен, что ты не мой человек. Сакура замерла, вглядываясь в спокойное лицо Пейна, на котором, к ужасу девушки, легко читалось нескрываемое удовлетворение. Ей хотелось закричать и, собрав оставшиеся силы, ударить его в пах, но не могла. Они стояли друг перед другом полностью обнаженные, мокрые и разгоряченные после секса, и она не могла даже сфокусировать взгляд на его глазах. -Уходи, пожалуйста, и больше никогда не приходи, - еле выдавила из себя Сакура, уперевшись маленькой ладошкой ему в грудь. -Уйду, - он сжал её ладонь в своей и резко притянул, чтобы поцеловать, - но не сейчас! Сакура даже не могла оттолкнуть его, потому что не верила в реальность происходящего. Она лишь радовалась, что на следующей день она отправится на фестиваль и не будет видеть его, как минимум, десять дней. Любое его прикосновение сейчас причиняло ей боль, которую она ощущала на физическом уровне, словно она сама была открытой раной. Он ушёл тогда, а она медленно собирала чемодан в поездку, полная решимости никогда больше никому не позволять так обращаться с собой. Тогда она ещё не знала, что на следующий день она встретит Саске.***
Она была уверена, что если бы не те злополучные отношения с Пейном, ничего бы этого сейчас не было: она бы не лежала в своей пустой квартире, отложив подальше телефон, на который пришло уже с десяток уведомлений от обеспокоенной Хинаты. Сакура нехотя признавала, что дело совсем не в том, что она была с Пейном, дело в том, куда привели её эти отношения впоследствии, а привели они её к нему. Всё в её жизни необъяснимым образом сложилось так, чтобы она встретила этого сложного и противоречивого молодого человека. Розоволосая девушка до боли прикусила губу, чтобы прервать быстрый поток мыслей, который тут же ворвался в память, как только она вспомнила черные глаза с опаловым отливом. Она схватила с кровати телефон, набрала сообщение своей подруге: «Я без сил валяюсь у себя. Я вновь оказалась на том же месте, откуда бежала четыре года назад. Я справлюсь, не волнуйся за меня!» Она заблокировала телефон и перевернулась на спину, глядя в потолок. Возможно, слова утешения для Хинаты были лишь полуправдой, однако Сакура знала, что в этот раз она обязана выбраться из этого самостоятельно и сделать это как можно скорее, ведь в скором времени ей предстоит столкнуться с худшим испытанием в своей жизни: она увидит, как все их общие с Саске друзья будут знакомиться с его новой девушкой, Минори*. Колкая правда полоснула по сердцу, розоволосая девушка сжалась в комок снова: -Блять, нет! – простонала Сакура. - Я же хочу спать… Однако ни затяжная истерика, ни усталость не способствовала тому, чтобы пересилить мрачные мысли, роящиеся в голове девушки, мешающие уснуть. Сон был безвозвратно потерян, а паническая атака с главнокомандующей мыслью «Не хочу жить!» стремглав понеслась в район груди, где и набросилась на слабую уверенность девушки. Ночь, как никогда, казалась пугающей. И в который раз за это лето Сакура поставила себе цель дожить до утра.