Метод Фербера

Метод Фербера — способ приучить ребёнка засыпать самостоятельно, одному, в своей кроватке, игнорируя его плач.

      Папа не разбирался в младенцах. Ему было известно обо всём остальном, но что делать с Сэмми знала только мама.       А мамы не было.       Дин не так уж умел управляться с грудничками, он просто полагал, что таким крошкам нужны только еда, сон и чистые подгузники. А ещё Сэмми скучал по маме, вот почему он всё время плакал, Дину тоже хотелось плакать, но кто тогда позаботится о малыше?       А ещё младенцам нравилось, когда их брали на руки. Тогда они переставали вопить.       Но папа не подходил к Сэмми. Дину приходилось напоминать, что Сэм хочет есть или воняет.       Вот и сейчас мелкий снова разорался, и Дин вышел из комнаты, чтобы найти отца.       Папа обложился старыми книжками и черкал в них карандашом. Он машинально посадил Дина себе на колени, даже не взглянув на него. Дин мог бы сидеть часами, но пришлось соскользнуть на пол и потянуть папу за руку.       Папа со вздохом поднялся и пошёл за ним. В дверях он остановился, а Дин бросился к кроватке. Сэм надрывался в крике, личико покраснело, тёмные глаза сердито смотрели на брата. Дин дотронулся до крошечных пальчиков, охвативших узкий столбик перильцев, и оглянулся на папу в ожидании.       Тот состроил смешную рожицу, подошёл и присел рядом с Дином.       — Понимаешь, сынок, иногда нам приходится позволять Сэмми наплакаться вдоволь. Он просто капризничает. Рано или поздно до него дойдёт, что придётся засыпать одному и тогда, когда надо. – Дин прищурился, недоверчиво глядя на отца. – Ему это не повредит. Поплачет и успокоится сам.       Именно тогда Дин окончательно решил, что папа ничего не знает о детях. Он нахмурился, помотал головой и попробовал подвести папу к Сэмми. Папа должен взять малыша на руки, и тот сразу перестанет кричать.       — С ним всё будет хорошо, пусть привыкает к режиму.       Отец потрепал Дина по светлым волосам и вернулся в гостиную.       Дин расстроенно посмотрел вслед, он ничего не понимал. Ведь Сэмми просто скучал по маме. Её нельзя вернуть, но можно сделать так, чтобы ребёнок чувствовал себя лучше. Почему папа не хочет заняться Сэмом?       У Дина задрожали губы, он сам был готов разреветься, но его ждал Сэмми. Если папа не собирается утешать мелкого, значит, надо сделать это самому. Значит, у Дина теперь такая работа: присматривать за братишкой и заботиться о нём.       Ограждение на кроватке было довольно высоким, но Дин, рискуя упасть, сумел перебраться через перильца. Сэмми сразу перестал кричать и с интересом наблюдал за братом. Оказавшись внутри, Дин притянул малыша к себе, свернулся вокруг него и поцеловал в лобик. Сэмми устало всхлипнул и прижался. Он был тёплым, мягким и от него вкусно пахло чем-то нежным и сладким. Дин не понимал, как мог папа просто взять и уйти от маленького, оставив его в слезах и горе.       «Всё будет хорошо, – подумал он. – Я никогда тебя не брошу».       Сэмми, кажется, поверил. * * *       С первоклашкой, который изводил Сэмми толчками и щипками, Дин легко справился: один раз поговорил, не помогло – наподдал. Миссис Иколс узнала и провела серьёзную беседу, но Джош Билдер перестал мучить Сэма.       Во втором классе был Ронни Лоусон. Он не обижал Сэма физически, но придумывал обидные прозвища и насмехался над тем, что у того нет мамы. Дину не понадобилось отвешивать Ронни подзатыльник; одна умело высказанная угроза – паршивец заткнулся и стал избегать братьев Винчестеров.       К пятому классу Дин добавил в арсенал слухи и публичный позор. Сэм так и не понял, почему здоровенный второгодник Джереми Шох перестал отнимать у него еду, но даже сам попытался делиться десертом. Сэмми был потрясён переменой, хотя так и не сообразил, почему она произошла.       Крис Рорда, обритый наголо придурок-семиклассник, не захотел прислушаться к добрым советам и продолжал издеваться над лохматым толстячком. Дину пришлось прибегнуть к более доходчивым методам убеждения. Крис настучал директору школы.       Отец был крайне недоволен.       — Сэм уже не ребёнок, – выговаривал он вечером, когда Дин мыл посуду, а Сэмми учил уроки в гостиной. – Он должен сам бороться со шпаной.       — Да, сэр.       Папа был неправ дважды. Во-первых, Сэму всего двенадцать. Во-вторых, ему не было никакой нужды драться с будущим зеком вдвое больше себя, потому что старший брат был рядом. «Присматривай за Сэмми» – эта мантра давно стала непреложным законом.       — Рассматривай драки как тренировки для Сэма. Он должен пройти через них, это закалит его, сделает сильнее. И я больше не хочу слышать о твоих стычках с его одноклассниками, понял?       Короткий разговор завершился настоящим приказом, который Дин принял к сведению. Про его вторую встречу с Крисом уже никто не узнал. Сэм явно подозревал, но не спрашивал, а Дин и не собирался рассказывать.       Папа никогда не понимал Сэма по-настоящему. В его устах «сильнее» по отношению к сыну значило «взрослее», а этого Дин совсем не хотел. Он прикладывал все силы, чтобы детство братишки продлилось как можно дольше, без страхов и забот. Он желал, чтобы Сэм был счастлив. * * *       В тишине леса треск валежника под тяжёлыми шагами звучал громко и пугающе. Сэм посмотрел на брата широко распахнутыми глазами.       — Всё в порядке, Сэмми, это папа. Прислушайся: шаги медленные и удаляются.       Младший навострил уши и, расслабившись, улыбнулся. И даже не поправил Дина, словно забыв своё неизменное и сердитое «Я Сэм!».       Он повернулся и пошёл вперёд, Дин прикрывал тылы. Тишина, нарушаемая лишь далёкими звуками да вскриками птиц, давила на Сэма. Лучше, если бы папа был рядом, а не шёл неизвестно куда.       — Д-дин… – Братишка всегда заикался при большом волнении. Ничего удивительного: в течение двух лет, считая с первой охоты, отец брал его на дело всего раза четыре. Конечно, ему было сильно не по себе.       Дин положил руку ему на плечо.       — Всё в порядке?       — А что, если он не один?       Разговаривая с Сэмом, Дин внимательно осматривался. Мог быть и не один…       — Не волнуйся. Папа с ним справится и прикончит прежде, чем чудище доберётся до нас. Мы просто подстраховка.       Дин очень надеялся, что тварь не минует Джона. Он тренировался много лет; папа даже разрешал охотиться одному – на что-нибудь не очень опасное – и брал на более серьёзную работу – постоять вторым номером. И сейчас Дин совсем не переживал бы, если бы рядом не дрожал от страха Сэмми.       — Но ведь…       — Тебе не о чем беспокоиться. – Сэм ответил благодарной, хотя и несколько болезненной улыбкой. Дин продолжал: – Не успеешь оглянуться, как мы вернёмся домой, будем пить газировку и смотреть телевизор.       — Ляжем спать, – поправил младший. – Завтра в школу.       Дин весело фыркнул.       — Как скажешь, чувак. Шевели батонами.       По мере продвижения вглубь леса Сэм успокаивался, любопытство пересиливало тревогу. Он то и дело останавливался, ища невидимые следы, рассматривая замшелые пни и причудливо изогнутые ветви. Дин закатывал глаза, но молчал.       Они оба вздрогнули от неожиданного мощного рёва.       Дин одним шагом встал между братом и тем, что приближалось. Вскинул дробовик к плечу и скомандовал:       — Сэм, готовься.       Позади тотчас щёлкнул взводимый курок.       Судя по направлению, зверь шёл точно на братьев. Дин жестом велел Сэму спрятаться и сам встал на колено у дерева, ружьё наизготовку. Сэм укрылся в кустах, Дин видел, как взволнованно блестят его глаза.       Адлет* с низким рыком прорвался сквозь заросли – стремительная, огромная фигура, верхняя половина тела волчья, нижняя – человеческая. Не теряя ни секунды, Дин выстрелил – как по мишени.       Монстр дёрнулся, движение замедлилось, но он продолжал идти. Из распяленной многозубой пасти доносился протяжный вой. Дин перезаряжал двустволку. Сейчас Сэмова очередь стрелять… Ну же!       Тишина. Ну же, мелкий!..       Дин успел выстрелить во второй раз.       Адлет словно запнулся, закачался, теряя равновесие, и рухнул так, что земля загудела.       Дин вскочил и, держа дробовик наготове, подошёл ближе, чтобы убедиться в смерти огромной твари.       И твёрдой рукой направил стволы на отца, который выскочил вдогонку за адлетом.       Они вместе осмотрели тело, Джон с мрачной улыбкой кивнул Дину:       — Хорошая работа. Но я слышал только твои выстрелы. Где Сэм?       — Я здесь, – вылез из кустарника бледный Сэм.       — Почему ты не помог брату?       — Папа, это я велел Сэму меня подстраховать, – вмешался Дин.       Отец бросил на него раздражённый взгляд. Дин смотрел прямо, спокойно и молился про себя, чтобы Джон и Сэм не начали выяснять отношения прямо тут, в лесной чаще, над неостывшим трупом чудовища. Сегодня он был не в настроении разнимать родственников. К счастью, Сэм молча стоял у него за спиной.       Джон оглядел обоих с головы до ног и, бросив: «Разбирайтесь сами», пошёл за хворостом для погребального костра.       — Дин… – прошептал Сэм.       — Не заморачивайся, – так же тихо сказал Дин. – Я тоже поначалу обмирал. Поработаем над этим, пройдёт.       Робкая улыбка Сэма была полна благодарности.       Дин оглянулся на отца. Джон стоял футах в двенадцати и глядел в их сторону. Дин знал, о чём он думает: Сэм должен научиться защищать себя, ты не в силах быть с ним рядом постоянно… Но приказ «присматривай за братом» был отдан ещё раньше.       Дина никогда не смущала очерёдность отданных распоряжений. Он знал своё дело. _________________________________________________ *Адлет - полуволк-получеловек. Когда настигает жертву, то сначала впивается в горло и пьёт тёплую кровь, а затем съедает добычу целиком. * * *       Младшего до сих пор выводили из равновесия самые неожиданные вещи. И предусмотреть очередной приступ не было никакой возможности.       На сей раз это было печенье. Аппетитные кругляши с шоколадной крошкой, перевязанные маленькими вьющимися ленточками, они предназначались для сбора средств девочками-скаутами. И были точь-в-точь такими, какие Дин приносил для Сэма в детстве.       Поэтому он купил печенье вместе с обеденными бутербродами.       И вообще, они оба похудели от кочевой жизни. Не стоит отказываться от сладкого.       Сэм почти доел свой сэндвич с курицей и салатом, когда Дин торжественно открыл коробку с печеньем. Свежая выпечка в лавке на заправках была редкостью.       Сэм продолжал жевать, но побледнел при одном виде печенья. Через десять секунд он выскочил из машины. Хорошо, что они остановились на обочине для завтрака.       Дин, со вздохом отложив гамбургер, вылез следом и обнаружил Сэма, стоящим на коленях над содержимым своего желудка. Братишку трясло, слёзы лились ручьём. Как-то не похоже, что такой была реакция его тела на несвежую еду…       В любом случае, они это всё проходили много раз во время детских болезней. И намного увеличившиеся размеры Сэма не имели никакого значения.       Дин присел рядом с братом. Одна ладонь легла на лоб в холодной испарине, другая – на желудок. Вскоре Сэм перестал икать, обмяк и прислонился к Дину, щекоча его подбородок своими волосами.       — Плохая курятина? – поинтересовался Дин, давая Сэму возможность поделиться тем, чем тот был готов.       Очевидно, сегодня подвело печенье. Дин уже привык к Сэмовым внезапным содроганиям и приступам печали, вызванным, казалось бы, совсем незначащими мелочами: светлые, вьющиеся волосы, мелькнувшие в толпе; рисовальные принадлежности на витрине; кадры из «Элли Макбил»* на экране телевизора; чёртова выпечка… Они были раскиданы повсюду, словно невидимые мины, только и ждали, что Дин наступит на одну, и та взорвётся прямо перед его лицом.       Сэм покачал головой и сделал неуклюжую попытку высвободиться, чуть не свалившись в лужу из остатков своего обеда. Дину пришлось поддерживать его ещё минуты две, пока Сэм не пришёл в себя окончательно.       Дин старался, чтобы ситуация не превратилась в эпизод из сопливой мелодрамы. Он по-прежнему крепко обнимал своего большого мелкого и продолжал небрежно рассуждать:       — Может, хлеб?.. О, майонез! Его же делают не из овоща, как кетчуп? Я помню, как ты съел тот бутер с беконом и помидором, пролежавший в машине целый день. И… – Дин запнулся и постарался замять тему, – и было то же, что сейчас. Теперь о горчице…       — Это плод, – пробубнил Сэм в рубашку брата.       — Горчица – это фрукт?       — Кетчуп…       Дин выпустил Сэма из охвата. Тот медленно приподнялся на колени и уже увереннее встал на ноги.       — Помидоры? Что, правда?       — Ягоды… – Сэм вытер рот рукой и поморщился от нового спазма. Дин сунул ему свой платок. – Джесс испекла такое же печенье перед моим возвращением…       Даже хуже, чем Дин предполагал. Ничто не сравнится с сенсорной памятью о дыме, огне и девушке, погибающей невообразимой смертью. Дин сделал мысленную зарубку: избегать выпечки «Миссис Филдз», мороженого с шоколадной крошкой и всего городка Херши, штат Пенсильвания.       — С сегодняшнего дня переходим на брокколи. Даже если ты его не переваришь, ничего не потеряем… Это же овощ, верно?       Губы Сэма дёрнулись в слабой улыбке.       — Да. Ты меня потряс тем, что вообще знаешь о брокколи.       — Я фанат овощей, – запротестовал Дин. Он усадил Сэма в машину, принёс бутылку воды и продолжил: – Кукурузный пудинг, листья салата в гамбургерах, томатный соус… ах да, это ягода.       Сэм по-прежнему выглядел жалко, но, похоже, мало-помалу ему становилось лучше. Дин накинул на него свою куртку и, сев за руль, выключил музыку и включил обогреватель.       — Ягоды тоже вкусные… – сонно пробормотал Сэм.       — Шербет, пироги и желе постоянно в нашем рационе.       Засыпая, Сэм снова улыбнулся.       Пока брат спал, Дин на ходу выбросил коробку с печеньем. Через два часа он остановится, чтобы заправить Сэма и Детку. Будет болтать разные смешные глупости, разговорит мелкого и, может быть, выведает какие-нибудь подробности о кулинарных навыках Джесс. Наверняка у Сэма сохранились забавные воспоминания, не только мучительные.       Джон Винчестер не хотел делиться своей болью, загоняя воспоминания всё глубже в сердце. Насколько мог видеть Дин, это не помогало ничуть. Он хотел для Сэма другого и всеми силами старался избавить его от страданий. _______________________________________________ *«Элли Макбил» — американский юридический комедийно-драматический телесериал о буднях молодой девушки-адвоката. Шоу удостоено множества призов и наград. * * *       Он позволил Дину возиться со своей небольшой шишкой на затылке от удара, нанесённого вампиром. Хотя, по правде, первым помощь должен был получать Дин, которому досталось куда больше. Но Дину была нужна эмоциональная разрядка, и забота о младшем пришлась вовремя.       Сэм спрятал в карман неуместные шуточки и беззвучно следил за братом. В поле его зрения мелькала разукрашенная физиономия Дина – окровавленный, начинающий опухать нос, наливающийся фиолетовой мощью синяк под глазом и разбитый рот. Страшно было подумать, что творилось на остальном теле.       — Жить будешь, – сипло сказал Дин, заканчивая работу. И Сэм, наконец, смог приняться за него, начав с ободранных до кости пальцев.       Дин смотрел на него сверху вниз. Он не произнёс ни слова, но Сэм догадывался, какая буря чувств бушует в его душе. Всего несколько часов назад Дин приоткрылся на мгновение, поблагодарив брата за то, что тот был его совестью, а теперь снова захлопнул створки раковины, созданной после смерти отца.       Сэм не мог поднять глаза на старшего, не мог сказать ничего, кроме:       — Внутри меня тоже пустота…       Пальцы Дина сжались. Но он молчал.       — И это очень больно…       Вздрогнув, Дин попытался отдёрнуть руку, но Сэм не отпускал. Последовало непродолжительное, мягкое, но настойчивое перетягивание каната, пока Дин не сдался. Его кисть расслабилась, и Сэм продолжил обработку.       Он был на третьем пальце, когда сверху донёсся голос Дина, низкий и хриплый.       — Просто оставь это…       Сэм вскинул голову, его глаза блестели.       — Я не могу.       В кратчайшем диалоге прозвучало слишком многое, но они поняли друг друга. И не стали продолжать.       Покидая ванную, Сэм сжал плечо брата и взглядом пообещал, что тот никогда не останется в одиночестве. Что Сэм приложит все силы и не позволит ему таить горе в своём сердце и молча страдать.       Так его воспитал Дин. _______________________________________