Такой любви я никогда не видел (kind of love i'd never seen)

— Окей, детка, уже посадка на рейс, — говорит Ричи Эдди по фейстайму, перекрикивая людей у стойки регистрации. Он с нежностью наблюдает за серьезным лицом своего мужа, пока тот сосредоточен на работе, с аккуратными волосами, тщательно выбритой кожей, с часами и кольцом, в костюме с галстуком, сидит за столом в своем роскошном светлом офисе. — Извини, — добавляет он, — я не знал, что время вылета уже так скоро, — он хотел сидеть здесь, развалившись в узком кресле аэропорта, и просто трепаться с Эдди обо всем. — Все нормально, — соглашается Эдди, и ямочка появляется, когда он смотрит куда-то вдаль, вероятно, в электронную таблицу. — Мне все равно позвонят в три. Ты хорошо себя ведешь, Рич? — он добавляет с нарочитой небрежностью, глядя в камеру ноутбука, и его пристальный взгляд проникает в Ричи с расстояния чуть более семисот миль. — Да, — говорит Ричи, во рту внезапно пересохло. — Я вел себя хорошо. Я веду себя хорошо. — Рад это слышать, милый, — весело говорит Эдди. — Продолжай в том же духе, — улыбается он, выдерживая взгляд Ричи. Ричи немного неуверенно стоит на ногах, когда заканчивает разговор и поднимает свою спортивную сумку, готовясь сесть в самолет и отправиться домой, где ему самое место.

***

Когда он возвращается домой, Эдди уже там, переодевшись из костюма (Ричи несколько разочарован, обнаружив это) в спортивные штаны и тонкую белую футболку. — Добро пожаловать домой, — говорит он в дверях, крепко обнимая его и целуя в щеку. — Я скучал по тебе. Эдди всегда так говорит, даже когда, как в этот раз, Ричи уехал только в пятницу утром. Кажется, он специально так говорит, чтобы наверстать упущенное за те годы, что они провели не вместе. — Я тоже по тебе скучал, — говорит Ричи, поправляя свою сумку и чувствуя себя расслабленным, когда он дома. — Ну что ж, отдохну. — Давай, положи свою сумку, переоденься, прими душ, делай что хочешь, но прежде мы поедим, — говорит ему Эдди. — Да, — кивает Ричи, направляясь обратно в спальню, желая вдоволь напиться, глядя на Эдди, но не позволяя себе, пока. — Но веди себя хорошо, — окликает его Эдди, голос его звучит многозначительно и уверенно. — Да, конечно. Я знаю, — отвечает Ричи. Так оно и есть. Он в полуобморочном состоянии просто от предвкушения, но он не трогает себя больше, чем необходимо, чтобы просто принять душ, и через некоторое время он успокаивается, когда он сосредотачивается на том, чтобы быть хорошим. Он одевается как Эдди, в удобные спортивные штаны и старую мягкую футболку, и возвращается на кухню. Эдди поворачивается к нему с улыбкой и целует в губы, но не задерживается, а затем возвращается к жарке курицы. Сидя за столом с Эдди, Ричи наконец-то чувствует себя удовлетворенным, после жирной, тяжелой еды из аэропорта. Эдди кладет руку, не держащую вилку, на стол рядом с Ричи, и Ричи протягивает ему свободную руку. Эдди сжимает его пальцы, и они едят в комфортной тишине. Эдди настойчиво, но нежно сжимает его пальцы, скользит кончиками пальцев по ладони Ричи. Но он не поднимает глаз и не подает никаких других знаков. Ричи внезапно захотелось поскорее покончить с ужином, хотя он знал, что ему нужно набраться терпения. — Целых четыре дня, — внезапно замечает Эдди в тишине, и на его тарелке остается еще несколько кусочков. — Я думаю, что это рекорд для нас, — кажется, его это немного забавляет. — Да, я тоже так думаю, — соглашается Ричи, стараясь, чтобы его голос звучал непринужденно. Он не уверен, что ему это удается; он чувствует, что краснеет. Он даже не смотрит на Эдди. Забавно, ему уже за 40, а его сердце колотится, как у нервного ребенка. — Ты был хорош, — продолжает Эдди с одобрением. Ричи начинает думать, что слово «хорошо», как говорит Эдди, теперь всегда будет иметь особое значение. — А почему ты так удивился? — спрашивает Ричи с легкой иронией. — Это ты, — говорит Эдди, и Ричи действительно смотрит на него теперь, и он весело ухмыляется. — Да пошел ты, я могу быть хорошим! — говорит Ричи, беря стакан воды и делая большой глоток, чтобы остановиться от… чего-то. — Да, — говорит Эдди, — наверное. Он протягивает руку под столом, чтобы сжать бедро Ричи. Все, что Ричи может сделать, это взять стакан покрепче. Эдди ведет себя так, будто ничего не случилось, встает и берет свои тарелки, затем складывает на них тарелки Ричи, чтобы отнести в раковину. — Иди на кровать, — бросает он Ричи через плечо. — На этот раз не снимай одежду, оставь это мне. — Да, конечно. Понял, Эдс, — Ричи почти спотыкается в своем стремлении подчиниться, его ноги, когда он стоит, походят на маленького лося или что-то в этом роде, как будто ему все еще сложно привыкнуть к тому, какой он теперь стройный и, в целом, большой. Он внезапно останавливается. — Как ты хочешь меня? — спрашивает он. Эдди поворачивается, упирает руки в бока и наклоняет голову, размышляя. — Ложись на спину, — говорит он, — и достань смазку. Ричи ждет его на кровати, полностью одетый, эрекция торчит из штанов, смазка рядом с ним, его глаза застыли на двери. Он старается не шевелиться, потому что когда он это делает, его член двигается по мягкой ткани. Пока он ждет, он делает глубокие вдохи. Когда он слышит, как Эдди заканчивает на кухне и идет по коридору, он не может удержаться, чтобы не сесть еще больше. Эдди останавливается перед ним, скрестив руки на груди. — Хм, — говорит он. — Значит, ты был хорош, да? Ты ни разу не? Ни в постели, ни в душе? — Ага, слово скаута, — он поднимает правую руку, чтобы попытаться сделать знак разведчика, но заканчивает тем, что делает вулканский салют, а затем рога дьявола, в то время как высовывает язык. Эдди смеется. «Быть хорошим» было непросто. Это похоже на то, что с тех пор, как он был с Эдди, он вступил в какой-то странный второй подростковый возраст, хотя им уже за 40 и у него есть все, о чем он мечтал как настоящий похотливый подросток, и даже больше, намного больше, чем он мог себе представить в 1980-х и 1990-х годах в маленьком городке Мэн. Вот это, например. Эдди подходит ближе. — Ну, я верю, что ты говоришь мне правду, — говорит он, лениво проводя пальцами по слегка влажным, чистым волосам Ричи. — Хорошо, я позволю тебе выбрать то, что ты хочешь, чтобы я использовал на тебе сегодня вечером. У Ричи учащается сердцебиение. Интересно. Обычно Эдди любит принимать решения, и в каком-то смысле это своего рода облегчение, что он принимает это решение вместо него. Они собрали приличную коллекцию за время, проведенное вместе, с тех пор, как они перенеслись в эту маленькую игру для тех времен, когда один из них был вне города. Однажды Ричи застенчиво попросил Эдди привязать его к изголовью кровати, что он и сделал, а затем Эдди жестко оседлал его и оставил мокрым; это вызвало их интерес к ограничениям, за которыми последовали некоторые кольца для члена, зажимы для сосков, повязки на глаза, кляпы, фаллоимитаторы и пробки. Ричи привык к большинству из них. Ричи был счастлив делать все, что ему говорил Эдди, даже блаженствовал, а Эдди любил исследовать и экспериментировать с тем, что действительно выводило Ричи из себя. — Хм… — Ричи закрывает глаза и задумывается. — Да, наверное, анальная пробка. — Ах, да? — Эдди выглядит задумчивым. — Ты хочешь, чтобы тебя заполнили? Ричи кивает. — Да, — говорит он и сглатывает. — Я скучал по этому. — Держу пари, что так оно и было. Я тоже по этому скучал, — Эдди улыбается. — Так какую ты хочешь? Ричи задумывается, а потом наконец признается, какая из них доминировала в его мыслях с тех пор, как они добавили ее в свою коллекцию. — Та, что похожа на туннель. — Да? — Эдди поднимает бровь. Они пользовались им всего один раз, и, похоже, им обоим это нравилось. — Пожалуйста, — говорит Ричи и смотрит, как у Эдди розовеют уши. — Давай тебя разденем, — говорит Эдди, и Ричи поднимает руки, чтобы позволить Эдди стянуть с себя рубашку. Эдди гладит ладонями плечи Ричи, его руки, обнимает за спину, прежде чем наклониться и поцеловать его правильно, после того, как Ричи пришлось обходиться без него в течение четырех дней. Господи, прошло столько десятилетий, а теперь он едва может прожить четыре дня без Эдди. Пододвинувшись вперед, Эдди прижимает его обратно к кровати, прежде чем поцеловать в шею, грудь, живот, и откидывается назад, чтобы снять его тренировочные штаны, но только после того, как он обхватил и растер его член через них, когда Ричи снова облокачивается на локти. — Черт, — бормочет он и закусывает губу, отчаянно пытаясь не качать бедрами под давлением горячей ладони Эдди. Но это слишком быстро, чтобы быть чем-то большим, чем попытка дразнить. Эдди тоже голый, когда смазывает пробку. Ричи надеется, что это означает именно то, что он думает. — Подтяни колени, — приказывает он Ричи. Эдди вставляет пробку прямо в него, его пальцы проникают внутрь, и Ричи не может сдержать стон, его глаза закрываются. — О, черт, — его член дергается. — Это приятно? — говорит Эдди небрежно. Ричи стонет в ответ. Он знает, что Эдди не только нравится слушать, как он говорит, но и нравится, когда ему трудно подобрать нужные слова, и сегодня он не чувствует необходимости отпускать колкости. Пробка не слишком большая, но отсутствие подготовки пальцами означает, что растяжка заставляет его чувствовать себя невероятно. Он сгибает пальцы. Другой рукой Эдди начинает обхватывать и массировать его яйца, и Ричи шипит в резкий выдох от интимного прикосновения. Его член выплескивает немного предэякулята на живот, и он слышит, как Эдди фыркает от смеха. Он открывает глаза, когда Эдди делает шаг вперед, чтобы лизнуть головку его члена, который подрагивает. — Господи, Эдди. Эдди застенчиво смотрит на него из-под ресниц. Откинувшись назад, он перемещает руку, которая нежно сжимала яйца Ричи, чтобы обернуть вокруг члена Ричи, твердо сжав; он напрягается в его хватке. И тогда Эдди, рука которого немного скользкая от смазки и спермы Ричи, начинает медленно поглаживать его, его пальцы внутри двигаются в нужном месте, массируя его простату. Начиная дышать тяжелее, Ричи чувствует, как растворяется в постели, бедра раздвигаются шире, поднимаются и опускаются вместе с немного пошлым движением. Он слышит, как из его горла вырываются тихие, беспомощные звуки. — Хэй, тебе это очень нужно? — бормочет Эдди. Ричи может только издать сдавленный звук в ответ и быстро кивнуть. Он скоро будет близок, и Эдди это знает. Ричи рад, что на этот раз Эдди не дразнит его, не подпускает ближе к оргазму и не останавливает, или, по крайней мере, он думает, что с таким постоянством Эдди становится быстрее. Конечно, если Эдди решит подразнить его таким образом, он справится. Эдди и раньше заставлял его умолять. — Хороший мальчик. Ты хорош, ты совершенен. Давай, Рич, — бормочет Эдди. Когда Эдди трахает его пальцами глубоко внутри, одновременно надрачивая ему, Ричи кончает. Такое чувство, что он тает после четырех дней без него, или словно кипит и испаряется. Он понимает, что почти рыдает от облегчения, его глаза мокрые. Он ошеломленно наблюдает, как Эдди убирает сперму с его живота и покрывает ей свой член. Эдди вытаскивает анальную пробку и заменяет ее своим членом, и сверхчувствительный член Ричи и нежная, но растянутая дырочка дергаются, когда он неуклюже обхватывает дрожащими ногами бедра Эдди, когда он снова заполняется. Он почти выжат, как будто отдал Эдди все, но тот просит его пойти еще дальше, просто позволить использовать себя, когда теперь настала очередь Эдди получать удовольствие. Эдди словно испытывает его, раздвигает границы его преданности, это будет бесконечно, если Эдди увидит и примет это. И это немного пугает, что он сделает для Эдди, чтобы доказать ему свою верность. Он бы прошелся по битому стеклу, плавал бы в огненном озере. Это заставляет его глубоко внутри болеть, думая об этом. К счастью, все, о чем Эдди просит его, — это не кончать, если они далеко друг от друга, и по сравнению с этим это, ну, не совсем легко, но что-то, что он может сделать. Ритуал, который существует только для них. — Я так скучал по тебе, — выдохнул Эдди. — Так хорош для меня, милый, — кожа Эдди раскраснелась, глаза потемнели. Эдди сегодня тоже не в настроении дразнить себя, судя по тому, как быстро и жестко он входит в Ричи. Интересно, когда Эдди кончал в последний раз? Известно, что он звонит Ричи и говорит, что кончает, думая о нем, о том, как он гладит себя или дрочит себя, кончает и не дает Ричи тоже кончить, так что, когда звонок заканчивается, Ричи должен глубоко дышать и думать о скучной ерунде или о книгах Билла, пока не успокоится. — Черт. Я почувствую это завтра, — говорит ему Ричи, наслаждаясь жжением, болью, тем, что его тело радуется тому, что с ним сделал Эдди, зная, что он никогда по-настоящему не причинит ему боли. — Да, — говорит Эдди, наклоняясь, чтобы поцеловать его, жадным поцелуем. Такие разговоры всегда сводят Эдди с ума, и Ричи улыбается ему в губы, обхватывая ногами его бедра, чтобы удержать. Когда Эдди кончает, горячий и дрожащий, он почти бормочет слова в рот Ричи, Ричи обнимает его. — Я рад, что мы начали это делать, — тихо говорит Эдди, уткнувшись Ричи в шею. — Мне нравится знать, что ты ждешь, когда я дам тебе это. Он прижимается носом к потной коже Ричи и целует его. Ричи чувствует, как частичка спермы Эдди, смешанная с частичкой его собственной, вытекает из его входа. — Да, — вздыхает он, все еще обнимая Эдди. — Это… необычно, — может быть, это звучит немного неубедительно, но он думает, что Эдди понимает. — В следующий раз, — задумчиво говорит Эдди, — я бы хотел, чтобы ты вставил пробку прежде, чем полетишь домой. Ты летишь с ней в самолете, а потом я забираю тебя, отвожу домой и трахаю, пока ты растягиваешься для меня. Ты хочешь это сделать? Ричи моргает. — Господи, да, — наконец говорит он. Долгие годы он отказывал себе в том, как сильно ему нравится некое унижение, а теперь еще и это. То есть, Эдди не требует, чтобы Ричи трахнул его, но что он тоже очень рад сделать. — Может быть, одну из тех, что со стимулятором простаты, — продолжает Эдди. — Что-то вроде этого. Если ты хорошо себя ведешь, конечно. — Эдди, я бы потерял рассудок на людях на несколько часов, — говорит Ричи, чувствуя легкое нытье в своих словах, и он не уверен, что это что-то напоминающее протест. Эдди только улыбается, демонстрируя ямочки на щеках. — Черт возьми, ты же маленький демон, ты это знаешь? — Я люблю тебя, — шепчет Эдди, полностью обезоруживая его. Ричи целует его в висок. — Я тоже тебя люблю, — шепчет он в ответ, и это кажется совершенно неадекватным, но он думает, что Эдди понимает.