Правда или действие?

Она ничего ему не ответила. Когда одна рука Малфоя нежно скользит по бедру, а вторая проникает под мокрый от воды лифчик, когда его тело прижимается так плотно, что становится тяжело сделать вдох — не хочется думать о разговорах. Хочется ощущать его на себе. На своих губах, в своей голове, в лёгких, между ног, на каждом кончике пальцев, которые крепко сжимают его плечи, врезаясь во влажную кожу и собирая с неё капельки воды. Хочется раствориться в пространстве и забыть своё имя. А ведь Малфой даже не знает, что несколько секунд назад, стоя посреди Чёрного озера, она сама была готова закончить эту чёртову игру. Гермиона часто представляла, что будет, когда он сдастся: как она ощутит себя победителем, о чём подумает, что ему при этом скажет, но когда это произошло, то всё, что она чувствовала — лишь его ласки. Вместо мыслей в голове поселилось жгучее ощущение похоти, которое разносилось по её венам с бешеной скоростью и не давало произнести ни звука — только двигаться навстречу. Прижимать Драко к себе. Тонуть в его огромных руках. Малфой не дал ей поцеловать себя сразу — нет, он ждал слишком долго, чтобы это случилось так просто. Вместо этого он обдал её губы своим горячим дыханием, с издёвкой провёл кончиком языка по её мокрой нижней губе, но стоило Гермионе податься своим ртом к нему, как он с улыбкой отстранился. Её похоть смешалась с возмущением: — Мы ещё играем? — А ты как думаешь? Они ещё играли — её это раздражало и возбуждало одновременно. Меж тем рука Малфоя, которая обхватывала Гермиону за бёдра и со спины проникала в её трусы, была максимально напряжённой. Он двигал пальцами, надавливая ей на клитор, и внимательно следил за её реакцией своими ледяными серыми глазами, которые горели от желания обладать ей прямо сейчас — в эту же секунду. Она всё ещё обнимала его тело ногами, упиралась своим животом ему в грудь, изредка приподнимаясь, ощущая накатывающий кайф от его прикосновений, мимолётно соприкасаясь с ним губами и отстранясь — будто если это произойдет, она обожжётся. Но не целовать его при этом было невыносимо. Душераздирающе сложно. Гермионе надоели эти мучения — она спрыгнула с Малфоя, наплевав на неприятное илистое дно с водорослями, схватила его за руку, которая ещё совсем недавно была в её трусиках, и потянула за собой в сторону берега. Как только вода в Чёрном озере оказалась на уровне её колен, Драко замедлил шаг и сильнее стиснул её ладонь: — Стой. — Что? — Гермиона обернулась. Он остановился и посмотрел на её тело. Мокрый прозрачный лифчик, через который просвечивались соски, трусы с тонкими полосками по бокам, капли, стекающие с волос по плечам и груди. Он пожирал глазами Грейнджер — такую взрослую, сексуальную и раскрепощённую. Она была такой не всегда, она раскрывалась медленно, шаг за шагом удивляя его своими действиями, желаниями, разговорами, и в конце концов превратилась в ту, от одного вида которой становится тесно в штанах. Член Малфоя был напряжён до предела. Он подошёл к ней вплотную и протянул руки к боковым полоскам её трусов. Бельё не без труда скользнуло вниз со смачным шлепком об воду, и Гермиона в этот момент издала нервный смешок. — А это ты оставишь, — прошептал Драко, касаясь полупрозрачной чашечки её лифчика. — Это твоё действие? — Это моё действие. Малфой поцеловал её в шею, обдав горячим дыханием, которое тут же заиграло на контрасте с холодом вокруг, обволакивающим их тела после выхода из озера. Медленными шагами они дошли до пледа, где Гермиона тут же толкнула его на спину и властно села сверху, ощущая под собой его вставший член. — Теперь моё действие, — она склонилась над ним, провела ладонью по его груди и сомкнула пальцы на его шее, отчего Драко с удовольствием улыбнулся. — Ты меня сейчас поцелуешь. Так, как не целовал никого в своей жизни. Понимаешь, о чём я?.. — Иди сюда, — прошептал он в ответ. И в эту же секунду горячие губы Малфоя впились в неё — мокро и несдержанно, а его язык начал проникать так глубоко, что у Гермионы тут же заколотило в висках от очередной подкатывающей лавины возбуждения. Не отрываясь от него, она потянулась рукой под своё бедро, сомкнула пальцы на его стояке и тут же почувствовала ещё одну волну его поцелуя — намного сильнее предыдущей. Гермиона даже не заметила, в какой момент сама отогнула трусы Малфоя вниз и направила его горячий член в себя. По низу как будто прошёл залп из тысячи маленьких взрывов: она оторвалась от его губ, выпрямляясь в спине, и с закрытыми глазами начала раскачиваться вверх-вниз. Она почти не стонала, будто не хотела выпускать из себя все те чувства, которые бушевали у неё внутри — а хотела сохранить их, умножить, оставить только себе. Она лишь закусывала губу от удовольствия и Драко жадно смотрел на это, направляя её бёдра своими руками и сминая её влажную кожу до белых дорожек от пальцев. Малфой внутри неё, боже. Наконец-то она чувствует, как разливается наслаждение по её животу, как напряжённо отдаёт в клитор, как теряется где-то в ледяных ногах и снова возвращается. Гермиона упёрлась рукой в его живот и запрокинула голову, утопая в густом удовольствии, и увидев это, Драко тут же задышал громче и начал приподнимать её за талию. Она извивалась. Не сдерживала себя ни в одном движении, не контролировала собственное тело, а поддавалась порыву, двигаясь вперёд-назад и погружаясь в эти жаркие ощущения с головой. Её правая рука потянулась к собственной груди и с силой смяла её — и в этот же момент с губ Гермионы сорвался тихий стон. Через секунду Драко поднялся к ней на локтях, нежно отогнул краешек мокрого лифчика девушки и, не переставая двигаться внутри неё, прикоснулся губами к её напряжённому соску. Горячая лавина снова пронзила её тело, отчего по ногам побежали мурашки и заставили её содрогнуться. В груди отчаянно пылало. — Подожди, — Малфой крепко обхватил её за талию и рывком перевернул на спину. — Ещё не всё, Грейнджер. И его движения наверху стали ещё сильнее и чувственнее, настолько, что у Гермионы запульсировало в висках от удовольствия: они задвигались в унисон, навстречу друг к другу, быстрее, ненасытнее, яростнее, не замечая собственного дыхания и толчков их тел… Его взгляд. Пронзительный, играющий, натужный — точно ей в глаза. От одного его взгляда она хотела кричать, но вместо этого лишь самозабвенно соприкасалась с ним губами, ловя ртом воздух и поцелуи Драко. — Ты кончишь со мной? — прошептала она дрожащим голосом, сковывая руками его шею. — Да. И с этим словом нарастающее чувство напряжения прорвало дамбу и начало распространяться по каждой клеточке её тела. Темнота, звон в ушах, взрыв. Оргазм. Оргазм с Малфоем. Чьи губы обжигали своим пламенем, чей член пульсировал в ней, чьё плечо она сжала так, что ей самой стало больно в суставах. Пять секунд одновременного удовольствия, умноженное десятикратно, — и как будто весь мир вокруг замолчал, как будто перестал существовать. Гермиона обессиленно скользнула руками по шее Драко и выдохнула, медленно расцепляя свои объятия. Её сердце колотилось на максималках и, казалось, готово было выпрыгнуть из грудной клетки. — Думал, что это никогда не случится. Чёрт, — со сбитым дыханием и улыбкой на лице сказал Малфой. — Я тоже, — с усмешкой прошептала она в ответ. *** Они не знали, сколько времени провели на озере, но идти в замок им не хотелось. Драко, в рубашке нараспашку, копошился в своей сумке в поисках сигарет, а Грейнджер, уже в мантии, старалась как можно плотнее завязать свои мокрые волосы в пучок. — Наконец-то, — он выудил пачку со дна и тут же жадно схватил одну сигарету губами. — Ты будешь? — Покурю твою, — ехидно ответила она и, закончив с волосами, придвинулась к нему ближе. — Знаешь, ведь эти штуки когда-нибудь тебя убьют, Малфой. Слизеринец лишь усмехнулся и демонстративно затянулся, выдувая густой столб дыма вверх. В его ногах приятно покалывало, а тепло тела Грейнджер, которая сидела рядом, закинув на него своё колено, наполняло его чувством окончательного удовлетворения. — Странно, что за столько лет совместной учёбы мы так и не стали парой, — сказала неожиданно она и потянулась пальцами к его сигарете. Драко аккуратно передал её, и Гермиона тут же слабо затянулась, выпуская изо рта тонкую нитку дыма. — Возможно, — согласился он. — Но если бы мы были парой, мы бы многое потеряли. — Да. Наверное. Они сидели рядом и смотрели на озеро, на лёгкую рябь воды, на блеск фонарей вдалеке, на клуб сигаретного дыма, который медленно поднимался наверх и исчезал в шелестящих листьях дуба. Им было хорошо вдвоём, просто сидеть на песке и ни о чём не думать, лишь ощущать вкус друг друга у себя на губах и слышать где-то за лесом шум ночного экспресса, прибывающего на станцию Хогсмид. Игра была закончена.