женя

***

изгиб брови над глазом чутким, что одарял меня призрением не раз, но как бы сильны не были те чувства, чьи отраженья я ежечасно наблюдал в тягучем янтаре. горел я странною любовью к пустой глазнице сие прекрасного лица. лица, пронизанного шрамами. и даже так, она была красива, и по свету огненных её волос, нашел я смысл в чувствах ранее мне чуждых, когда ты не пленяла, но манила за собой, а я не шел, боялся, что угаснешь, оставив в темноте ночной. но, боже, как тогда я ошибался! ты то светило, что не угаснет никогда. как не туши, не затмевай. сиять ты будешь только ярче, не обжигающе глаза. глазенки, что смотрели с сожаленьем, но ни к чему оно, когда ты шепчешь слово «сокрушенье» на ухо извращенца-короля., а сослан будет тот надолго, далеко, а главное, с позором, коий он не смоет никогда, а сын-наследник, улыбнувшись, предложит место подлие себя оставив во дворце, на службу, и, далеко не в роли украшения, но слишком я тобой восхищен, чтоб мыслить и считать иначе как не о сокрушенной красоте. сломай, убей меня, но не люби ведь не достоин я такого идеала несовершенной красоты