игра

Шигараки чувствует как зуд усиливается, раздражение и злость планомерно достигают своего апогея, а с каждой секундой все больше и больше хочется к хренам стянуть перчатки и разрушить недо-союзников. Переговоры не были его коньком. Никогда. Вообще никогда. Взаимодействие с людьми это вообще сложно, особенно когда какая-то часть тебя упорно верит в то, что ты хикки и мир можно захватить не выходя из дома. Наверное, даже из комнаты… Но надо сражаться, надо бороться, надо вцепиться клыками в место главы Лиги и удерживать его. Надо разрушить имеющийся режим и… Надо чтобы твои люди в тебя верили. А еще нужны союзники и деньги. Последние два пункта взаимосвязаны. И вот он снова оказывается в изначальной точке. Проблемы с общением. Томура тяжело вздыхает и косится в сторону Даби. Та сидит на безобразном белом кожаном диване и не выражает ни малейшей заинтересованности в переговорах. Ей больше интересна неоново-синяя лампа хозяина клуба (и по совместительству хозяина наркокартеля). Ей интересно шампанское в собственном бокале. Ей интересно, что мать его, угодно, но не то, что с минуты на минуты Шигараки взорвется и наступит капитальный конец переговорам. — Так, что как бы печально мне ни было вам отказывать, — насмешливые желтые глаза наркобарона рассматривают помятую толстовку лидера Лиги Злодеев. Ему не капли не жаль им отказывать. Хрен бы его побрал! Шигараки неспешно и медленно начинает стягивать перчатку с левой руки. — Но… — Я думаю, мы не достаточно хорошо поняли друг друга, — неожиданно подает голос штопанная сука. И голос у нее до того приторно сладкий, что хочется удавиться или проблеваться. — Союз с Лигой может быть для вас в разы выгоднее, чем кажется на первый взгляд… И Даби просто начинает говорить. Она сыпет терминами, непонятными фактами, шутит, флиртует, наклоняется к наркобарону и что-то шепчет тому на ухо, и этот идиот буквально плывет и тает. Ни следа насмешки в желтых глазах, ни следа былой уверенности победителя. Еще пару минут назад он смотрел на двух представителей Лиги Злодеев как на мусор под своими ногами, а сейчас… — Но знаете, любой союз должен строиться на доверии. Так что… — Даби кокетливо улыбается и даже умудряется не выглядеть стремной в этот момент. — Нам нужна небольшая сумма. Чисто символически, чтобы укрепить наш будущий союз. Штопанная даже не договаривает, а ей уже протягивают чек на сумму гораздо большую, чем Шигараки смел мечтать. * Он предпочитает звать это «Эффектом Йеннифэр». Пройдя двух «Ведьмаков» Шигараки стойко был уверен, что любовную линию в третьем точно будет вести с Трисс (не с Шанни же, черт возьми), но вот на экране появилась Йеннифэр и все благие мысли о Меригольд смыло ароматом крыжовника и сирени. Какого хрена? Люди велись на Йеннифэр потому что та была красива, как богиня и умна, как сам Сатана. То же самое происходило на переговорах стоило Даби открыть рот. Она могла пять минут трепаться о гейшах, а потом стрясти со спонсора круглую сумму. Она могла флиртовать или быть жесткой сукой на переговорах с этого балдели и таяли. Она имела людей словесно, а те только и рады были. Мужчины, женщины… какая разница. Они смотрели на нее, как Геральт смотрел на Йеннифэр. Они смотрели на Даби, словно та была невероятной красоткой или богиней… Она заманивала перспективных мелких сошек в Лигу просто подмигивая им. Страшна, как смерть и умна, как дьявол. Производила сногсшибательное впечатление на всех. И со всеми была разной. Хотя… наверное только с Лигой она и была собой. Скучающая, холодная, насмешливая и стервозная. Жестокая. Женщина, что не умеет проигрывать. Не научили. — Передышки для пустышки, Лидер, — насмешливо тянет пирокинет и забирает свои волосы в неаккуратный пучок. Даби была феноменом. * — Как нахрен ты это делаешь? — Даби единственная кто не живет на базе. У нее своя маленькая квартира, в херовом районе, размером в пять татами и здесь безумно душно. (База Лиги уже дышит наладом и того гляди развалиться, надо искать новую). — «Делаю» что? — каркас кровати скрипит, штопанная перекидывает ногу на ногу и перелистывает страницу книги. Стивен Кинг. Неудивительно. Горящая сука словно сама шагнула со страниц кинговских книг и прижилась в новых реалиях. Кэрри обзавидовалась бы… Томура понимает, что она выводит его из себя намеренно, еще он знает, что ему надо работать над собой и еще… он не доставит этой стерве такого удовольствия, шоу не будет! — Заставляешь людей смотреть тебе в рот. Очаровываешь их, — Шигараки водит пальцем по кромке керамической белой кружки. — Цирк, что ты устраиваешь на всех переговорах. — Нам нужны деньги? Мне нужно с кем-то поговорить? — этот яко-бы невинный тон до безумия бесит. Дьявол. Как же хочется… Бирюзовые глаза внимательно наблюдают за реакцией Лидера. Она ждет, что он сорвется. Считает, выжидает. Лениво листает страницы книги. Обстановка медленно накаляется, а разговор затухает. Очень трудно сдержаться и не расщепить чертову кружку. Кожа невероятно зудит, а дать Даби по наглой роже хочется все больше и больше. Вместо этого Шигараки открывает окно и впускает толику свежего воздуха в душное пространство комнаты. Проходит около трех минут прежде, чем стерва первая нарушает молчание. — Я их читаю. Смотрю на то как они одеты, слушаю, как говорят, смотрю на их манеры… Это не сложно. Подход есть ко всем, главное его найти. А еще говорю то, что они хотят услышать, — Даби захлопывает книгу и плавно потягивается на кровати, как огромное кошка. Майка цепляется за скобы на животе, но кажется пирокинета это не беспокоит. — И с тобой такой фокус не сложно провернуть. Вы все ведетесь. Градус напряжения падает до нуля. Шигараки хмыкает. Ну да, разбежалась. — Ага, — и дать по лицу ей так сильно больше не хочется. Какая же горящая стерва самоуверенная. — А что в первую встречу не задалось? — Да ты сам к диалогу расположен не был, — парирует женщина. Майка рвется, скоба остается на своем месте, Даби хмыкает и садится в позе лотоса на кровати. — Кстати о деньгах, все хотела спросить, — медленно произносит штопанная. Скобы тускло поблескивают в лучах заходящего солнца. — Ты продул половину выданных нам денег в телефонный «Гвинт»? * Она делает это настолько играючи легко, что Томура даже умудряется забыть, что перед ним сидит Даби. Они трепятся про «Ведьмака» добрые минут двадцать. Даби шутит, обстебывает пристегнутого к койке Геральта, говорит про «Кровь и вино» (да там Регис! Ты его видел?!), рассказывает про какие-то читы и коды, говорит о том, как лучше пройти миссию и рассказывает про Скеллиге словно сама его прошла (а может и прошла, черт ее знает). Она сидит непростительно близко. Говорит так вдохновлено, а потом… Шигараки упускает момент, когда сам берет ее за руку, тянет к себе близко-близко, намереваясь доказать, что скаченный на телефон «Гвинт» имеет мало общего с игровым и, наверное, больше приближен к книжному канону. Неестественно горячие пальцы поглаживают запястье Томуры. — Вот так, — тихо и насмешливо шепчет на ухо Даби. — Я делаю это так. Нахожу чужой интерес, разговариваю. Слушаю и копирую человека. Она улыбается победно. Словно выиграла какой-то очень важный для себя спор. Пирокинет отстраняется. — Тебе нравятся игры, что очевидно. Не любишь боёвки в них, тебе интересны миссии. Когда голодный, ты злее, чем обычно. Не умеешь в социальные взаимодействия… А, да. Любишь собак. Я знаю, что прикормил ту дворнягу, что крутится у новой базы. Ты любишь, когда тебя касаются, но не показываешь этого и еще… А дальше они дерутся. Вернее, первым взрывается Томура. Он кидается на Даби, а та просто отбивается и кажется даже не серьезно. Ей смешно. Она играет. Если честно Шигараки даже не знает, что вывело его из себя больше. Ее взгляд, игра или то, насколько легко он поддался этому лживому очарованию. * — Больше никогда этого… — … не сделаю, — гундосо отвечает Даби ухмыляется. У нее разбит нос и выдраны пара скоб из рук. У Томуры выдран клок волос, разбита губа и безумно ноют колени. Драться без квирка странно, но честно. Штопанная тихо матерясь поднимается с пола, смотрит на горстку пепла оставшуюся от стола и тяжело вздыхая направляется ванную. Возвращается оттуда с аптечкой. И в этом простом действии столько чего-то подкупающе честного и не наигранного, что вся злость отпускает мигом. И все-таки… Даби — феномен, но никак не Йеннифэр.