Блядский Бакуго

Слэш
R
Завершён
102
автор
Пэйринг и персонажи:
Размер:
2 страницы, 1 часть
Описание:
Посвящение:
Примечания:
Публикация на других ресурсах:
Разрешено только в виде ссылки
Награды от читателей:
102 Нравится 5 Отзывы 12 В сборник Скачать

Часть 1

Настройки текста
Сегодня утром Мидории пришла посылка. Обычная коробка, обмотанная скотчем, завернутая в пленку и ещё раз скотч, но по какой-то причине эта коробка вызывала у него странные чувства. В школе он впервые за долгое время ничего не записывал истерично, как делает это обычно. Мыслями он был совершенно не здесь, и сидящий рядом придурок Бакуго совсем не помогал. Они были вроде как друзьями детства, вроде как соседями по комнате и вообще все вроде как. дружбой их отношения было назвать сложно, да и в комнате Катсуки появлялся крайне редко: предпочитал жить у друзей или у родителей. Платили за нее они пополам, так что Мидорию такой расклад ничуть не расстраивал: еще бы, личная комната за полцены - вот оно сокровище. Бакуго тоже не выказывал недовольства, по крайней мере именно по этому поводу - нет. Так-то он был той еще сукой. Горячей, как долбанное Солнце, сукой. Изуку тяжело вздохнул. Придя домой он быстро вымыл руки и нервной походкой направился к кровати. Идти было недалеко, небольшая ванная находилась прямо в комнате; роскошь, даже если учесть ее скромные размеры. В тесноте, да не в обиде, или как там говорится. Кстати, о тесноте и обидах: стены были в общаге были настолько не звукоизолирующими, что иногда Изуку казалось, что живет он вовсе не один, с ним тут еще как минимум человек сорок, и все кашляют, смеются, топают и трахаются. Сначала было просто до невозможности некомфортно, но со временем ко всему привыкаешь - и он привык. Утешением было то, что, кажется, всем действительно было плевать на людей вокруг, никому не интересно, что ты там смотришь в два часа ночи лежа в кровати, и что ты громко ходишь в туалет всем тоже плевать, потому что все вокруг такие же, а то и хуже. Подумав эту мысль несколько секунд он успокоился. Трясущиеся руки (это литр кофе решил дать о себе знать, или он действительно не такой уж и смелый, когда дело касается секса?) никак не хотели нормально работать, так что пришлось разрывать пленку на коробке зубами и чувствовать себя максимально странно при этом. Черт бы побрал людей, что решили, будто заворачивать пленку в пленку в пленку в пленку это хорошая идея. Разобравшись с вершиной творческого подхода к работе в сфере упаковки парень положил перед собой сверток, по форме напоминающий вазу, тюбик зубной пасты, или… то, чем он на самом деле и являлся. Бумага шуршала нещадно. Тело как будто онемело немного, и сколько он себя за это не ругал, унять дрожь не удалось. Наконец в его руках оказался поистине прекрасный предмет: мягкий силикон приятной тяжестью лег в руку, красивые цветные разводы просто красиво смотрелись, а форма была, по его скромному мнению, идеальной. По крайней мере на первый взгляд, да и на второй, чего уж там, тоже. Голова ощущалась какой-то тяжелой, щеки гудели, как будто у него температура. Было немного прохладно без штанов и белья, но это мелочи. В комнате стоял полумрак и еще кое-что, что требовало к себе внимание. Пальцы влажно скользили внутри, разминая и смазывая колечко мышц. Рядом лежал включенный планшет с открытой галереей. С экрана на него осуждающе смотрел Бакуго. Ну, Изуку казалось, что осуждающе, на самом деле он просто смотрел в камеру, и этого было достаточно, чтобы у Мидории стояло так крепко, что можно камни ломать. И ложки гнуть. Всему виной был Бакуго. Бакуго-Бакуго-Бакуго, потрясающий, с его этим низким нахальным голосом и дерзким взглядом, вздохами на физкультуре и стонами разочарования, какими он реагировал на многие события в своей и не очень жизни. Ох, Изуку готов поклясться, что стоны удовольствия Катсуки звучат в тысячу раз лучше, а крышу ему сносит даже с этих. Бакуго, тратящий свое свободное время на спортивный зал и здоровое питание, бывая при этом такой занудой, занудой с чертовски красивым телом. Он весь такой невероятный, от кончиков длинных пальцев (в голове, как назло, нет ничего, кроме мыслей о том, что этими пальцами Каччан может делать с ним) до макушки цвета пшеницы, именно поэтому Мидория сейчас скулит в комок из пледа, впервые пробуя что-то большее, чем пальцы. Входит туго, несмотря на тщательную подготовку (и дело не в том, что он дотошный, просто знаете, очень трудно оторваться, когда пальцы внутри двигаются так хорошо, и можно даже представить, что принадлежат они вовсе не ему) и даже немного больно, но это ничего, это ничто по сравнению с - — О-ох - стон, вырвавшийся наружу тонет в мягком ворсе клетчатого пледа, оставив напоследок багровые пятна на щеках одного безнадежно влюбленного. Низ спины прошило сладким удовольствием, а член прижался к животу, где теперь тихонько поблескивает капелька смазки. Мысли хаотично заметались в голове и смешались в кашу, осталось только пульсирующее возбуждение, и хочется глубже, сильнее, хочется, блять, так хочется… Парень всхлипывает, и двигает рукой в бешеном темпе, туда-обратно, погружая член так глубоко в себя, как только может, и ему так хорошо, так хорошо ему, может, даже и не было никогда. Рука устала и немного онемела, поэтому Изуку поставил игрушку на кровать, опускаясь сверху. Ощущения… странные. Член входит под другим углом, а еще теперь у него свободны руки, ими можно делать многие вещи, представляя, что это с ним делает милый друг. Мозг подкидывает образы, полубредовые воспоминания, как они целовались по пьяни, хотя тут больше подойдет «сосались», но так даже лучше, а еще, как Каччан прижимал его в зале, во время спаррингов, к полу, как прижимал его к стене в порыве гнева, и о боже, кажется у него есть какой-то кинк, а может и у двоих сразу, господи, какие же у него потрясающие губы, целующие его шею, шепчущие его дурацкую кличку, руки, сжимающие его бедра так сильно, что останутся белые следы на румяной коже, его член… Мидория бесстыдно трогает себя, двигаясь рвано, быстро, забывшись, кажется, совсем, потому что с его искусанных губ срывается шепот: «Каччан, Каччан, Каччан, боже блять, Каччан, пожалуйста...». Вскидывает бедра и падает вниз, а там у него, кажется, плещется раскаленная лава. Волосы, чуть длиннее, чем положено и зеленого цвета, растрепались и прилипли верченым узором на лоб и шею, на глазах поблескивают бусины слез, член пульсирует в руке, воображаемый Бакуго вбивается в него еще сильнее, вырывая из него несколько слишком громких стонов-всхлипов, которые подозрительно похожи на чье-то имя, но сейчас точно не до этого сейчас весь мир схлопнулся до размера одной маленькой комнаты, в которой сейчас должны быть двое, и… Звенящая тишина, следующая за громким хлопком входной двери, кажется, пробила дыру в груди, да такую, что туда сейчас засосет и его, и эту комнату, и этого блядского Бакуго, который решил именно сегодня прийти сюда, и много чего еще, главное не это, главное сейчас ответить себе на вопрос почему он сел спиной к двери, почему вообще все вот это, почему... Со стороны двери раздался сдавленный стон.

На его бёдра опустились сильные руки.

Отношение автора к критике
Не приветствую критику, не стоит писать о недостатках моей работы.
Права на все произведения, опубликованные на сайте, принадлежат авторам произведений. Администрация не несет ответственности за содержание работ.