…В месте запрятанном от всего мира опять слышно много криков…
— Ты не сносный, обманщик, лжец! Зачем ты появился в моей жизни и. — пытаясь всё же не срываться на крик, говорил даочжан, но получалось у него тщетно. Ну а как бы вёл себя кто-нибудь другой на его месте. Быть преданным, обманутым не самое лучшее чувство. Вот поэтому, он еле подавлял слёзы, не только для того, чтобы не испачкать лицо кровью, хотел показаться сильным, для кого только?..
— Можешь кричать на меня, есть за что, но пожалу… — наглецу не дали договорить.
— Убирайся! Уйди из моей жизни и больше не появляйся! Исчезни! — он сжал губы и вытянул дрожащий меч вперед. Тот уткнулся в грудь парню напротив, и если хозяин захочет, меч пустит кровь.
Сюэ Ян мог бы пошутить по поводу «Я не попадусь тебе больше на глаза»
раньше, точно не сейчас. Раньше бы он не ушел или даже убил кого-нибудь.
Нет, оправдания отсутствуют, нечего сказать. Унижаться и просить пощады не в его духе, хотя перед ним как раз тот человек, перед которым он готов стоять на коленях и умолять.
Он молча встал, и если Сяо Синчень увидит его взгляд, то точно всё поймёт, но глаза завязаны белой повязкой, ничего не видят. Сюэ Ян посмотрел в сторону дальней комнаты в которой живёт А-Цин, сегодня она пошла на рынок, поэтому не может наблюдать столь приятную для неё сцену. Она с самого первого дня недолюбливала незнакомца, и готова была выставить за дверь при возможности. Может и хорошо не видеть её улыбку победы.
— Я уйду. Просто, прости. И спасибо за всё. Я правда уйду, — с горой чувств он вышел, дверь заскрипела, медленно закрываясь за спиной юноши.
Уходить не хотелось, вот совсем. И без глаз увидеть можно, как парень привязался к слепому заклинателю. Может не всегда жизнь была сахаром, который он так любил, но было спокойно сидеть по вечерам около костра, особенно когда А-Цин уходила спать, а они оставались вдвоём и говорили о прошедшем дне. Теперь воспоминания причиняют лишь горечь. Мог бы он что-то сделать? — возможно, но он делает шаг в сторону от места, которое стало для него домом.
«Я всё упустил. Он меня не простит. Он же меня ненавидит…»
Конечно у него были пути отхода, правда, он готовил их ещё очень давно и сейчас половина уже забылись, а вторая половина могла и не получиться, времена меняются быстро. Сначала ему хотелось отомстить, убить как можно больше людей, превратить жизнь двух слепых, во всех смыслах людей в ад. А потом всё постепенно наладилось, теперь он легко может сказать, что это были одни, может даже, самые лучшие года в жизни бродячего парня. Которые он, как всегда потерял.
Подул сильный ветер, пахнувший росой, холодок пробежал по телу. Тёмные тучи шли с востока, и до начала дождя оставалось меньше десяти минут. В дали, деревья мотало в разные стороны, и вспышка белого света сверкнула в небе.
— Гроза?! — опешил парень. Он ускорил шаг, думая быстрее добежать до другого населённого пункта или хотя бы забежать в другой дом, но в небе разразился не сильный гром, ненастная погода только приближалась. Сильный вдох не дал ему вскрикнуть от леденящего звука, он вытаращил глаза и попятился назад.
— Нет, нет, нет, нет, нет.
Ченмэй не может не бегать глазами по всей улице, не может восстановить дыхание, которое сейчас такое не стабильное, не может унять мелкую дрожь в руках и отойти под навес от дождя, который уже начинается, и одна из капель скатывается по его лицу как слеза.
Погода и не собирается отступать. Как бы не молил её парень, туча не хочет уходить назад или в сторону, идет точно на него. Дождь набирает обороты с каждой секундой и Сюэ Ян не может стоять под ним. Главная причина даже не в промокшей одежде, а в том, что это напоминает ему те страшилки, и те страшные ночи, которые он проводил один будучи ребенком.
Он срывается с места на порог, к которому не планировал возвращаться, сегодня. Нет, просить впустить он не будет. Просто тихо посидит и переждёт пока дождь стихнет, а если его здесь увидят, укажет на погоду и бросит пару «ласковых» слов. Но очередной удар молнии заставляет его сердце биться быстрее, позабыв о шутках, а после громкого грома он и вовсе вскрикивает, быстро утыкая рот ладонью. Ченмэй сам удивился, как это у него получилось так визгнуть, но это было громко, поэтому его дорогой даочжан может подумать, что это пришла А-Цин, откроет дверь и что увидит? Испуганного до полу смерти смельчака-убийцу? Даже звучит глупо. Но к его радости у двери оказалось тихо, никто не придёт его успокоить.
Сюэ Ян делает пару глубоких вдохов и выдохов, пытаюсь хоть как то привести мысли в порядок, но он только ещё четче слышит дождь, ветер — все эти страшные звуки грозы. Руки всё еще около рта, чтобы если что не закричать. Он сильно жмурится, скатываясь вниз по стене после очередной вспышки. На глазах уже не только капли воды с неба, но и слёзы. Ченмэй прикусывает губы и язык до крови, когда по небу раскатывается гром. Он похож больше на щенка или котёнка, которого выкинули на улицу совсем одного, без еды и позабыли о его существование, и не грызёт же совесть?! Весь мокрый и замученный. Парень поднимает глаза на небо и видит только пронизывающую белую линию, а потом опять гром, который пробирает до костей. С ним уже и не ясно кто же вскрикнул у двери. Он вдыхал и давился воздухом, только бы не издать лишнего звука, но дрожь в дыхании и громкие, подавленные всхлипы можно было услышать в соседнем доме. Сюэ Ян всё пытался вести себя тише. Хотя одним носом с закрытым ртом дышать было крайне сложно. Он вздохнул и уткнулся головой в подогнутые колени, стараясь спрятаться, как когда-то в детстве. Молнии всё сверкали.
— Л-лучше бы я умер там, не надо было меня спасать, я не заслужил тех дней, которые провел здесь, — говорил он очень-очень тихо. А потом ему вспомнился момент, как он прятался от грозы и встретил девушку, она сказала, что страшного ничего нет, это всего лишь яркий свет и громкий звук, он его не тронет.
«Даже имя не запомнил» — подумал он.
Уже не важно на сколько сейчас он выглядит жалким, важно, что были счастливые дни которые теперь он не вернёт, не посидит на коленках той девушки успокаиваясь, не по рассказывает истории из детства А-Цин, которая так плохо о них говорила и каждый раз упоминала, что это полная ерунда и ужасы! Вся его жизнь полные ерунда и ужасы…
Сюэ Ян ещё раз вскрикнул от громкого удара грома и плечи задрожали. Всё от того, что он начал плакать, хотя нет, рыдать и очень сильно. Теперь после каждого удара и после каждого громкого звука, он сильно всхлипывал, уже всматриваясь не в свои колени, а в картинки, мелькавшие перед глазами вперемешку со вспышками. Парень хотел, буквально, пройти сквозь в стену и не видеть весь ужас, который происходит в мыслях. Он закрыл уши, чтобы не слышать очередной удар.
— Нет, нет, нет… П-пожалуйста, хватит…
— Сюэ Ян?..Сюэ Ян. СЮЭ ЯН!
Ченмэй пришел в себя, когда его трясли за плечи около дверей, он что-то бормотал и мотал головой. Внимание ушло с грозы и парень увидел знакомую белую повязку, тут же быстро падая в руки её хозяину, но не ради объятий, а ради защиты. Он уткнулся в его шею и зацепился руками за одежду. Всё тело дрожало и было мокрое, но самое главное, что удивило его спасителя даочжана — это истерика. Сюэ Ян, обычно коварный и холоднокровный, превратился в беззащитного зверька, который сейчас сбито дышит ему в шею. Этот паршивец мог просто попроситься зайти на время дождя, даже если бы ему отказали, разве его это бы остановило? Или он так расстроился из-за ухода?
— Что с тобой? — спокойно спросил слепой заклинатель, надеясь, что его услышали. К нему ещё сильнее прижались и повернули голову, чтобы легче было говорить.
— Г-гроза.На улице началась гроза и это… — он не договорил, опять упираясь в плечо.
— Ты что… ты боишься грозы? — спросил даочжан, аккуратно кладя руки на спину своему, вроде как врагу. Ответа ему не дали. Слепой заклинатель никогда бы не выгнал человека в таком состоянии, хотя зная этого паршивца, он мог притвориться таким, но сейчас даоджану хотелось ему верить.
***
Когда душевное состояние Сюэ Яна устаканилось, он расслабился в руках Сяо Синченя. С закрытыми глаза он слушал, что происходит на улице. Гроза уходила дальше, уже не молнии, не грома, только мелкие капли скатывались с крыши. Опять становилось спокойно и тихо.
Уже напрягала тишина и неподвижность, поэтому Ченмэй всё же выбрался из теплых рук даочжана, надо было притвориться спящим, но его от сюда сегодня выгнали и не просто так! С видом виноватого щенка он сидел, всматриваясь в пол.
— Сюэ Ян, что случилось? — парень не знал даже как ему ответить. Точнее какой ответ больше устроит его собеседника?
— Зачем ты вышел? — всё же спросил он.
— Я услышал крики, а потом плач. Думал, что кому-то нужна помощь, — начал заклинатель, но ему не дали закончить.
— А это всего лишь я, — перебил его парень, обреченно улыбаясь, — такой же был открытый, чего же ты меня там не пырнул? Наверняка хотел.
— Что случилось? — спрашивает ещё раз Сяо Синчень.
— Что случилось, — передразнил его парень, а потом выпалил, — Я до жути боюсь грозы, вот что случилось! Представляешь?! С самого детства, с той самой ночи в этом закоулке… Я… мне негде было жить, да, брошенный сидел там, небо чернело и пошел дождь. Громкие удары… Молнии сверкали так часто, а я не знал куда деться от них, некуда было спрятаться. Я поджал ноги… и ждал, пока кошмар закончится. Мне… было очень страшно, я весь замерз, на улице не было никого…
Глаза опять защипало от новой волны слёз, он начал икать, поджав колени под себя. Обидно и плохо, ещё и холодно вдобавок. Одежда вся промокла и липла к телу. Сяо Синчень догадывался, как чувствует себя Сюэ Ян. Он мог представить ужас в глазах маленького, одинокого мальчика в темноте под дождём. Заклинатель отошел в соседнюю комнату за одеялом, чтобы высушить бедолагу. Сюэ Ян сидел, даже не двигаясь, втупляя в пол. Его укрыли. Когда даоджан вернулся и присел рядом уже с горячим чаем, второй лежал на полу в комке одеяла.
— Что с тобой? — спросил заклинатель, водя по нему руками. Лицо Ченмэя не вызывало эмоций, только можно увидеть, как плавно вытекают слезы. Он шмыгал носом, — Ты плачешь? — Синчень дотронулся до его лица и почувствовал эти крохотные ручейки, — Ты чего?.. Не надо, гроза закончилась.
— Я уйду. Правда, уйду, — повторил он недавние слова, занимая сидячее положение в «коконе», шумно выдыхая через рот.
На лице заклинателя расползлась улыбка, его всегда смешил паршивец. Он сильно жалел, что не имеет глаз, чтобы лицезреть столь редкую и милую картину. По правде говоря, если бы у него были глаза, увидеть всё это тоже не представилось бы возможности. Сейчас хотя бы можно услышать дрожащий от слез голос и потрогать комок одеяла в который закутался Сюэ Ян, как ребенок, это смешило. Но было и грустно от очередного сбитого вздоха, он сидит в одеяле, а всё равно дрожит, как осиновый лист.
— Ты несносный, — заявил Сяо Синчень, — сидишь здесь и мне опять…! Как тебе это всегда удаётся?!
Ченмэй хотел уже рвать все мосты и убегать в слезах подальше, чтобы не слышать гнев даоджана, исчезнуть из его жизни, как он и просил. Но пыл смягчают объятья, такие теплые, точно не от того, что через одеяла. Он кладет голову на плечо
самому дорогому для него человеку, даже если это минута слабости, сострадания к нему и больше такого не будет, всё равно, сейчас он лежит в сильных руках даоджана, который не пытается его задушить. Обнимает, поэтому всё равно.
— Прости меня, прости, — шепчет он уже сквозь сон, — не можешь простить, забудь. Не можешь забыть? Блин, прими! Просто позволь остаться рядом ещё на немного…
— Я хочу тебе верить, Сюэ Ян, но… — он не договаривает, комочек в его руках знает свои грехи.
— Не верь, позволь побыть рядом ещё чуть-чуть, — договаривает парень и проваливается в сон. День был коротким, но эмоций и впечатлений хватило выше головы.
***
Сюя Ян проснулся, сначала не поняв где он. Хотел вскочить, но не получилось из-за цепких рук, скрещенных поверх одеяла, где-то в районе груди. Воспоминания сразу вернулись и ему стало даже стыдно. Да что уж там, ему хотелось под землю провалиться! Не сейчас конечно. Сейчас его волновало то, что он находиться в руках такого шикарного юноши, и это его сейчас бережно держат, а не он кого-то силой.
Послышались шаги и звонкий смех, это скорее всего пришла А-Цин с рынка. Она поставила корзину на стол, направляясь в комнату даоджана.
— Доброе утро! Такая гроза была, я переждала… — потом она издала звук похожий на «ЫаА!» — КАКОГО ЁЖИКА!.. — закричала уже девушка, её остановил пронзительный, убийственный взгляд Ченмэя.
— Ты что орёшь! С дуба рухнула или последний ум потеряла?! — злобно говорил он. За минуту оказавшись на улице вместе с А-Цин, он прижал её к стене, — Знаешь, ты такая громкая и может раньше я укоротил бы твоё желание кричать, но сейчас у меня более благие цели, твоё счастье, — парень повернулся чтобы покинуть место пыток, но всё же добавил, — и не лезь к чужим людям. Спали и спали вместе, чего такого?
Сяо Синчень проснулся почти сразу, как ушли эти двоя. Он не понял почему в последние минуты сна ему снились ежи, но не зациклив на этом много внимания, собрался и вышел на улицу. А-Цин готовила еду и пересказала в деталях, как проводила время в магазине во время грозы. Поворчала о том, что ей пришлось выслушивать вредных продавцов, и что на дороге много луж и грязи.
Сюэ Ян стоял гораздо дальше от них, наблюдая за белыми одеждами, за грациозными движениями и легкими подпрыгиваниями уголков губ. Может про него уже все забыли, как про страшный сон. Теперь же их жизнь пойдёт спокойно, нет убийцы в их доме, остались лишь горькие воспоминания о их слепом, во всех смыслах, прошлом.
— Я думал, ты ушёл, — донеслось у левого уха, так внезапно, что он аж вздрогнул.
— Уйду, — сказал он спустя большую паузу.
Рядом с даоджаном его поведение менялось в разы. Он уже не тот хам, и грубого слова не скажет в присутствии столь очаровательного человека. Ему за всё становится стыдно и появляется чувство, что он не оправдал чьих-то ожиданий. Особенно после недавнего инцидента.
— Сюэ Ян, ты должен всё же знать. Я тебя ненавижу, за все твои поступки, за всё твоё существование, ты испортил жизнь стольким людям, это непростительные поступки. Ты ужасный человек. И я не хочу представлять, какой я идиот, что позволил тебе остаться здесь на столь долгое время… Но почему сейчас, после того, как я узнал правду не гоню тебя отсюда ко всем чертям? — на самом деле, Сюэ Яну действительно хотелось знать, почему так, — Потому что я, похоже, реально идиот, и не хочу, чтобы ты уходил.
Ченмэй застрял, он обдумывал всё что сейчас услышал, и ни как не мог понять, послышалось или показалось?
— Даоджан, ты… — парень радостно вскрикнул и крепко-крепко обнял слепого заклинателя, — я так тебя люблю! Спасибо, — всхлипывая сказал он, — спасибо, что позволил остаться рядом.
А-Цин сидела с глазами на выкат и давилась чаем. Ну конечно не зная, что они и эту ночь будут спать вместе.
***
Они сидели вечером в одной кровате. Сюэ Ян всё так же в одеяле на безопасных руках Сяо Синченя.
— Ты боишься грозы. — сказал слепой заклинатель, перебирая пряди волос человека у него на руках.
— Будешь меня теперь этим попрекать? — возразил парень.
— Нет, просто интересно. Ты же мне доверяешь? Чего ещё?
— Доверяю, — ответил Ченмэй. Ему правда такие привилегии не светят. Даже если он может так спокойно лежать на руках у даоджана, второй раз ему не поверят. Парень поднял голову и посмотрел на белую повязку, — Хорошо, я боюсь разочаровать тебя ещё раз. Доволен?
— Да, — произнёс Сяо Синчень, удобнее устраивая парня у себя на коленях и улыбаясь.
