Два Месяца

(предположительно 16 января 2007) 1. Я не хотел прыгать. Ей богу, я бы никогда не смог переступить эту грань и оставить позади ту совокупность ценностей, дорогих людей, сумбурных желаний и монотонных будней, которая называется жизнью. Но когда-то я прыгнул… А в этот раз просто оступился. Падение было таким недолгим, что я не успел напугаться. Или слишком устал для того, чтобы пугаться. Но когда ладони упёрлись в мягкий ковёр, я понял, что жив… и возможно чуток сошёл с ума. Потому что до того как моргнуть, я был на крыше. Теперь ладони упирались в мягкий ковёр, а ветер не свистел в ушах. Розоватый свет на стенах, кровать… и передо мной стоял человек. Более того, этого человека я знал. - Ты? – вырвался неловкий вопрос. Десмонд Файенс смотрел на меня с таким же недоумением, как и я на него. Но у меня были на то причины. - У тебя кровь из носа, - невпопад заметил он, когда я наконец понял, что в этой картине совершенно неправильно. - У тебя пистолет у виска, - моё замечание заставило его опустить руку с оружием. Я молча следил, как пистолет мягко плюхнулся на незаправленную кровать с шёлковыми простынями. Файенс упёрся руками в бока, покачал головой с судорожным вздохом и опустился рядом с пистолетом, не проронив ни слова. Я поднялся на ноги, вытирая нос рукавом. Он был прав. Кровь не капала, а хлестала так, что в ушах шумело. - Мне неинтересно, как ты здесь оказался, но я хочу, чтобы ты ушёл, - фраза донеслась словно откуда-то издалека, пока взгляд блуждал по комнате. Комната казалась знакомой, хоть я никогда здесь не был. Но я видел этот розовый свет на стенах. И простыни шёлковые видел. И стол... я упёрся рукой в спинку стула, оставляя липкие красные отпечатки, не в силах отвести взгляд от листа бумаги, который я уже тоже видел. ВИНОВЕН Я ещё раз прошёлся взглядом по слову. Моё видение… Нет, я бы сам никогда не переступил эту грань. С чего я взял, что у меня есть роскошь приставить пистолет к виску и отправить себя в вечный отпуск? Моё видение, но не обо мне. Усмешка ознаменовала осознание ироничной фатальности. Кто-то боится смерти. Кто-то боится вечной жизни… - Что может быть в этом смешного? – подал голос Файенс. - То, что ты позёр, - соврал я, показывая горе-самоубийце его же записку. Нет, по правде я не считал его позёром. Я знаю, что он имел ввиду каждую букву слова. Но мне хотелось его обидеть. Потому что обидно было мне. - Почему бы тогда тебе не уйти и не позволить позёру закончить начатое? – предложил он спокойным тоном, словно дело шло о каких-нибудь документах, а не о его драгоценной жизни. До того, как я успел спросить «почему?» на меня снизошло ещё одно озарение. Файенс был другим. Нет, это определённо был тот самый Десмонд Файенс, которого я не так давно прижимал к стенке, и который чуть было не дезентегрировал моё плечо. Но что-то в нём было другое. Некие следы, которые может оставить только время. - Какой сегодня год? – неуверенно спросил я. - Прощу прощения? – на лице профессора появился проблеск удивления. - Какой сейчас год? – повторил я громче. Ответ доказал, что чутьё не подвело меня. Я так настойчиво искал ответы о будущем, что сам оказался там. Я со вздохом присел на край стола, чувствуя, как кровь стучит в ушах от возбуждения. - Замечательно… Так в чём ты провинился, Десмонд Файенс? Файенс с вызовом всхлипнул и вскинул голову, заглядывая мне в глаза. - Ева Лоренс. Я убил её. 2. Может быть будущее, не такое, как мы представляем, потому что оно не приближается, а несётся на нас со скоростью света, не давая нам шанса сделать его таким, каким мы его хотим видеть. А когда случается катастрофа, мы опускаем руки и с ужасом думаем о том, как бог мог такое допустить. Может быть, нет ничего, что можно предотвратить ДО. И нет ничего, что нельзя исправить ПОСЛЕ. Я удивлённо поднял брови, готовый переспросить, но Файенс опередил меня: - Ты не вовремя затеял разговор, - протараторил он, прислушиваясь к звуку шагов за дверью. – Это за тобой, - он безразлично пожал плечами. - Или за мной. Когда дверь резко распахнулась, и я лишь успел заметить, как он кивнул. Топот сапог и противный металлический звон оружия, который я узнал бы из всех звуков. - На пол, лицом вниз! Лицом вниз! Ладони снова прижимались к пушистому ковру. Но недолго. Потому что, как только двое из них оказались за моей спиной, сначала на помощь пришла невидимость, а потом телекинез. Двое полетели к стене. Файенс зажмурился и сжался в комок – а уверял, что жаждет смерти. Ещё двое познакомились с электрическими разрядами. Но я не успел увильнуться, когда кто-то завалил меня на пол. Кровь брызнула из носу. Придавленный к полу, я не нашёл сил сопротивляться… а потом голова чуть не раскололась от боли со звонким криком: - Никому не двигаться! Я бы не смог, даже если бы хотел… потому что мир безразлично проплывал перед глазами и утекал с каждой каплей крови. А потом через грохот выстрелов воздух пронзил такой звук, который, наверное, мог бы знаменовать создание мира. Ибо от него сотряслась земля и разрывалась плоть. А потом стало темно. Может быть, мы обречены жить на осколках мира… 3. как оказалось, год 2012, сентябрь - Эй, ты с ним? - Он не со мной. - Файенс, не подавай голос, если хочешь жить. - Я не хочу жить. Мне было страшно. Бессознательный страх провалиться в бездну, раствориться в призрачном мраке… я плохо соображал, где я, и что от меня хотят. А шлепки по щекам плохо помогали сосредоточиться. Спинка стула неприятно врезалась в лопатки. Связанные руки затекли. Пока меня оставили в покое, я сделал над собой усилие открыть глаза. Оказалось, что Файенс сидит неподалёку в подобном положении. Струйка крови из уха и синяк на скуле не скрылись от моего любопытствующего взгляда… Как курок кто-то взвёл… я вскинул голову, поняв, что это всего лишь замок щёлкнул. - Боже правый, это обязательно? – послышался хрипловатый женский голос. – Что вы с ним сделали? Я повернул голову, наблюдая, как симпатичная темнокожая девушка приблизилась к Файенсу. Тот дёрнулся. - Это всё Джессика, - сообщил молодой человек. – Пришлось применять силу. Там были вояки. - Вояки? – она обернулась к говорящему. – Надо было идти с вами. - Справились без жертв, как видишь, - вмешалась ещё одна особа. – Никаких проблем. - А зачем здесь он? – девушка наконец обратила внимание на меня. - Он был с ним. - Он не со мной, - слабо возразил Файенс. Я так и не понял, защищает он меня или просто говорит правду. - Развяжите обоих. Этого устройте в комнате… 4. Я пообещал себе, что когда вернусь домой, буду вести здоровый образ жизни и спать не менее восьми часов в сутки. К сожалению, сейчас от этих обещаний толку не было. Незнакомый потолок словно придавливал к кровати, извращая силу тяготения. Я до сих пор не понимал, что происходит вокруг, но сейчас лень побеждала любопытство. Вставать не хотелось. Я не знаю, сколько прошло времени, пока я переубеждал себя, но свет уже покинул пределы комнаты, оставляя холодный сумрак. Я сел на кровати и огляделся на затаившиеся тени. По спине прошёл холодок. Я заметил, что озяб, поэтому одеяло пошло на разведку со мной. Дверь тихо щёлкнула и впустила меня в другую комнату – чуть побольше. При виде группки молодых людей, что-то увлечённо обсуждающих за поеданием пиццы, на ум пришло сравнение со студенческим общежитием. Файенс, который сидел чуть поодаль у окна, пристёгнутый наручниками к стулу, мог бы исполнять роль провинившегося преподавателя. - С добрый утром, спящая красавица, - поприветствовала меня та самая девушка, которая дала команду развязать нас. Я недоверчиво покосился в сторону окна, но утра не обнаружил. Она подошла ко мне и с приветливой улыбкой протянула пластиковую тарелку с куском пиццы и бутылку воды. - Давай поешь, пока снова в обморок не грохнулся. Я вернулся взглядом к Файенсу и заметил, что гостеприимный ужин не обошёл и его стороной. Только оставался нетронутым. Может быть, он не привык есть с наручниками. - Садись, не стесняйся, - продолжала любезничать девушка. Теперь, когда она стояла рядом, её лицо казалось безошибочно знакомым. Я опустился на потрёпанное кресло, разрываясь между тем, чтобы проглотить свой ужин (или обед) и держать одеяло, которое то и дело стремилось упасть на пол. - Петрелли, да? – она откупорила мою бутылку, пока я через её плечо наблюдал за остальными молодыми людьми – две девушки и молодой человек, который тоже казался знакомым. - Я твоего брата знала. Когда-то, - продолжала она ненавязчивую беседу. - Да, я помню, - я взял протянутую бутылку и щедро отхлебнул воды. – Ты с ним танцевала. Она удивлённо подняла брови, но не прокомментировала, а лишь протянула руку: - Сьюзан Лестер. Я поставил бутылку и пожал ей руку: - Питер Петрелли. - Приятно познакомиться. Снова.