Жизнь курьера в постапокалипсисе.

Лил сильный дождь. Гремел гром. Молнии озаряли небо. Утром не было облаков, поэтому я надел только мою зелёную толстовку, выданную мне курьерской службой несколько лет назад. Большинство наших уже забила на эту форму, но она мне почему то нравилась и я всегда одевал её. Я достал мой дешёвый телефончик, купленный специально на тот случай, если кто то подставит нож к горлу требуя отдавать всё что есть. Убедившись, что я подошёл к нужному дому я зашёл в подъезд. Аккуратно прислушавшись и убедившись, что никто из бешеных не ходит в подъезде я пошёл очень тихими шагами. Лифт не работал. Мне пришлось пешком подниматься на 9-й этаж. На редкость, ни трупов ни спящих бешеных не было. Я начал стучаться в дверь. и перед отправкой. Бояться мне было нечего. Еду оплачивали перед отправкой. Мне открыла милая бабулечка. Государство всё ещё платило пенсии, поэтому старички как обычно могли со всем расплатиться. Она пригласила меня зайти и попить с ней чаю. Я согласился, новых заказов мне всё равно ещё не поступило. С её стороны это был не жест доброй воли. Такие старики остаются совсем одни без возможности выйти из дому. Не сходят с ума либо благодаря домашним животным, либо благодаря таким курьерам как я, которые раз в неделю приносят им еду. В прихожей у бабушки был пистолет. Лежал он специально на видном месте. Не знаю, способна ли она нажать на курок. Начинают ходить слухи, что курьеры дают мародёрам адреса таких одиночек, находящихся за чертой оцепления. Вероятно для таких она и держит пистолет. Но всё равно, адреса клиентов я никому не говорил. Меня раздражали такие старички. Говорили и спрашивали совершенно неинтересные вещи. Мне было их жалко, поэтому я старался с ними болтать. Тем более мне надо было согреться. Как только я взял горячую кружку чая в свои руки, я услышал как в другой комнате кто то пыхтит, шуршит и стонет. Я не обращал внимание. Скорее всего это её заразившийся родственник. Если он ей хоть как то помогает выживать в этом мире, мне всё равно. Я продолжал делать маленькие глотки и слушать её болтовню, пока мне не пришёл ещё один заказ. Оставив половину кружки, я попрощался с бабушкой, чьи глаза стали грустными и влажными, после чего вышел, закрыв дверь. Мне пришли от неё чаевые. Я стал сам себе мерзок. Люди уже свыклись с тем, что вакцина разрабатывается дольше, чем мутирует вирус и просто приняли новую реальность. Реальность где больницы полны трупов, где выехать за границу можно несколько месяцев в году. Люди в конце концов научились жить при нём. Парочки гуляли по парку с детьми, подростки пили и орали на всю улицу ночью и слушали музыку. Старики занимались скандинавской ходьбой. Казалось, всё встало на свои места. Лишь только, вероятно, мы раньше помрём. Но я не забивал этим голову. У меня тоже, кстати было всё классно. В университете появилось множество друзей. До сих пор с радостью вспоминаю наши с ними вечеринки. У меня была девушка. Боже, как мы друг друга любили. Пока вирус не мутировал, я пропускал мимо ушей слухи о новой волне и о том, что из-за неё люди становятся агрессивными. Пока это не случилось в России. Университет закрыли на бессрочный карантин. Сначала я учился на дистанционке. Потом день за днём, всё меньше преподавателей стало выходить на связь. Девушка перестала мне отвечать. Потом я узнал, что в том городе где находился мой ВУЗ царит полная анархия и про него нет никаких данных. Мне повезло, что на карантин я решил уехать в свой город. Несмотря на то, что часть городов правительству не удалось удержать, наш городок всё ещё сохранял цивилизацию. У нас даже было электричество и интернет! Пусть и дорогой и ограниченный как по скорости так и по времени пользования. Правда не всем в нашем городе повезло так же. У нас просто не хватало сил, для поддержания порядка во всём городе. Так что мы создали зону оцепления проходящую по реке. К ней я и направлялся. Лил дождь, так что бешеные меня не особо слышали, да и не особо и видели. Дошёл до оцепления без происшествий. Меня встретили 2 солдата Росгвардии и три человека в синих накидках с надписью: «Народная дружина». Я протянул руку Ваньку. Бывший одноклассник, которого призвали в Росгвардию. Достал сигареты из сумки для доставки. Спрятал их туда, как только начался дождь. Зашли под самодельный навес. Покурили. Остальные стоявшие смотрели на нас с жадностью Оцепление поставили практически сразу, поняв, что не выйдет защищать сразу все районы города. Конечно туда всё ещё отправлялись патрули полиции и остальные службы. В конце концов люди за границей либо пришли жить к родственникам, либо в городскую ночлежку. Остальные либо не захотели, либо не успели. Одной из таких была та самая бабушка. В конце концов в ночлежке мест стало не хватать. И внутри оцепления появилась куча бродяг, которые начали сбиваться в банды. Поэтому чтобы въехать в город, был принят указ о том, что у тебя должны были быть родственники, либо документы на квартиру. Электричество ещё работало в некоторых домах за оцеплением. Но в основном люди получали еду «по подписке». Ваня рассказывал как в его смену на северной границе пытались пробиться в город толпа беженцев. Было приказано открыть огонь. На поражение. Ваня продолжал говорить о том ребёнке, в которого он попал. Попрощавшись с Ваней я пошёл к представителю, показал расписку бабушки о том, что принёс ей продукты, после чего доставил ещё один заказ внутри города и пошёл домой. Дома уже все спали. Лёг и заснул.