Сгорая в солнечных лучах

      Юнги который день не выходил из своей душной квартирки. Она уже напоминала ему тюрьму. Пыльная кровать, старая мебель, тонкие стены, грязные окна и ни души. Он все пил и пил. Целыми днями только и делал, что употреблял алкоголь и пытался забыться в наркоте и боли. Пытался забыть все, что связано с солнцем по имени Хосок… Обрывки воспоминаний       «- Привет, хен, - к Юнги подошел красивый парень с мятными волосами – Ты ведь Юнги? Я Хосок. Приятно познакомится, - Хосок протянул Юнги руку, которую тот пожал, чуть помедлив.       - Ты из новеньких? – спросил Юнги у Хосока, когда тот сел.       - Угусь! Перевелся из университета в Кваджу, - бодро ответил Хосок и выложил на стол тетрадь – У тебя не будет ручки?»        «- Хен! – запыхавшийся Хосок подошел к Юнги и облокотился на него – Прости, я опять опоздал.       - Ничего, я уже к этому привык, - Юнги улыбнулся и потрепал Хосока по волосам. Он просто не мог злиться на это маленькое солнышко.       - Пошли скорее, - Хосок схватил Юнги за руку и потащил того к кинотеатру – А то на сеанс опоздаем.       — Это вообще-то я так должен говорить, - недовольно пробурчал Юнги и пошел за Хосоком.       Хосок только заливисто рассмеялся. От этого смеха сердце Юнги забилось с удвоенной скоростью…»       «- Хен, - тихо позвал Хосок, выводящий на запотевшем окне узор – мне нравится один человек, но я не знаю, как ему об этом сказать.       - Пригласи ее в кафе или что-то в этом роде. Я не спец в делах Амура, - как можно более безразлично ответил Юнги, но в душе у него в этот момент все рухнуло. Рухнуло и разлетелось на тысячи маленьких кусочков. Хосоку уже кто-то нравится, а это значило, что ему уже не за чем биться.       - Думаешь? – задумчиво спросил Хосок и долгим взглядом посмотрел на Юнги.       - Я уверен, - кивнул Юнги и поспешил уйти.»       Вот после того разговора Юнги и не выходил из дома. Сколько уже прошло времени? Три дня? Четыре? Неделя? Ему плевать. Плевать на все. Он уже ничего не хочет и ничего не видит. Все что он чувствует это боль. Нескончаемая боль от сгоревшей души. Его душа сгорела, так же как сгорели крылья Икара. Так же быстро и с такими же ужасными последствиями. Сейчас Юнги опускался на самое дно. От опускался в ту самую пучину отчаяния, страха и одиночества из которой ему было уже не вырваться. По крайней мере самому.       Юнги встал с дивана и пошел в ванную. В грязной раковине лежало лезвие. Юнги взял его в руку и приставил к щеке. Медленно он начал прорисовывать на ней линии, при этом смотря в запыленное зеркало. Кровь стекала по лицу и капала на рубашку и в раковину. Юнги спокойно наблюдал как белая ткань покрывалась новыми кровавыми подтеками и постепенно становилась темной.       Но Юнги уже было этого мало. Боль была слишком мала. Он задрал рукав и стал исполосовывать свое плечо и локоть. Но ему все казалось мало. Все еще было недостаточно больно. Он продолжал наносить себе все новые и новые порезы, пока из его глаз не полились слезы. Лезвие из его рук вывалилось и упало на пол. Он задрожал всем телом и осел на пол.       Он плакал. Плакал и стонал. Физическая боль уже ничего для него не стоила. Она была уже настолько несущественна, что он ее не замечал. Он слышал лишь бесконечную пустоту в душе. Эту жуткую разъедающую пустоту, которая с каждым днем становилась все громче.       Кровь из его ран стекала на пол. Юнги лежал, плакал и медленно истекал кровью. Ему вдруг все окончательно надоело. Совершенно все. И алкоголь, и наркотики, и боль, которая ничем не помогала. Он схватил лезвие и решительно полоснул себя по запястью.       Вот она… та самая боль, которую он искал. Та самая боль, которая забирает все чувства и помогает забыться. Юнги расслабленно улыбнулся, и его голова упала на бок. Сознание медленно отпускало его, и он проваливался в черную пустоту без чувств. Да. Это определенно то, что он искал.       Сознание окончательно покинуло Юнги и он начал стремительно погружаться в темноту и боль. Чем больше из его ран вытекало крови, тем страшнее и чернее становилась темнота вокруг. Но вот боль стала постепенно уходить, и сознание вновь стало становиться ясным. Он услышал как кто-то плачет и стонет и как кто-то нежно берет его руки в свои.       - Хен! - Юнги кто-то потряс за плечи. - Хен! Ты с ума сошел?! Ты чего творишь?! Ты меня убить захотел, да?!       Юнги почувствовал, как его лицо покрывают поцелуями. Он открыл глаза и мутным взглядом посмотрел на лицо перед глазами.       - Ты наконец очнулся, - его поцеловали прямо в губы и прижали к себе. - Я так испугался. Не смей так больше делать! Понял?       - Хосок? Это ты? - хрипло пробормотал Юнги и сел. Он лежал на кровати с перебинтованными руками и щекой. Перед ним сидел заплаканный, бледный Хосок, руки которого были в крови. На его лице глубоко залегла усталость.       - Я, - Хосок кивнул и еще раз поцеловал Юнги. - Скажи, зачем ты это сделал? Это я виноват? Скажи, скажи зачем?       - По глупости, - прошептал Юнги и притянул Хосока к себе. Ощущение теплого тела в руках было невыносимо прекрасным и таким радостным, то уже, казалось, невосполнимая дыра в душе, стала быстро заполняться.       - Хен, обещай, что ты никогда больше такого не сделаешь, - Хосок прижался к Юнги. - Слышишь? Ни-ког-да! Иначе я с ума сойду!       - Хорошо, больше никогда, - кивнул Юнги и закрыл глаза. Он очень устал и ему хотелось спать. И в этот раз, он смог заснуть.