Абсолютный матриархат... или запах напалма по утрам

Долгожданное продолжение! ) Вся вина за задержку лежит на несчастном Лисе, тапками швыряться в мою сторону.Больше таких перерывов не предвидится. Наслаждайтесь ;) POV Ки За необременительной беседой и совместными душеизлияниями тихий культурный вечер плавно перетек в пьяные посиделки. Много ли лонг-айлендов надо замученным всем и вся айдолам, чтобы забыться, теряя счет стоящей на столе посуде? Вся связь с реальностью сконцентрировалась в лежащем рядом мобильнике, с периодичностью раз в полчаса увещевающего голосом Лидера: - Ки, дорогой, ты где? - Не засиживайся, мы тебя ждем. - Мне кажется, тебе уже хватит. - Завтра рано вставать. - Давай, я вызову тебе такси? - А лучше заберу сам. И, вот, очередной звонок, и я, прикрыв ладонью рот увлеченно что-то рассказывающему Химчану, благодушно отвечаю: - Ольёё-ёо-оу? – На что мой телефон разразился отнюдь не приятным лидеровским баритоном, а истеричными воплями Джонгхёна: - Ким Кибом!!! – О... это уже серьезно. Подобным образом вокалист обращается ко мне, только когда очень зол. - А ну быстро подорвал свою Дивную задницу и метнулся домой! За каждую последующую каплю валерьянки, выпитую Джинки, в окно будет вылетать по дизайнерской шмотке. Оставлю только ремни, чтобы выпороть, как сидорову козу! Ты где вообще?! Ты что, пьян?! Не охренел ли в середине рабочей недели? Ты на кого вообще мелких бросил? С этого места мне надоело слушать и, хитро подмигнув Химчану, я ловко вклинился в почти что «гамлетовский» монолог вроде как лучшего друга, отчего-то не постеснявшемся сказать мне столько гадостей за один раз. - Тпрррууу, родимый! Оставь свои бдсм-фантазии при себе. И вообще, не говори того, о чем в будущем можешь пожалеть. – К откровенному обещанию жестокой мести прилагалось пьяненько-гаденькое хихиканье. – Я птица вольная! Когда захочу, тогда и вернусь. И не мешай мне личную жизнь налаживать. Именно в этот момент Химчану надоело сидеть без дела и он прикусил мне пальцы,залипшие на его губах. - Айщщ! Негодник! Кусаться вздумал? Ну, давай, кусай меня полностью, чтобы все Динозавры знали, как нам хорошо вместе. Вот честно, иногда я угораю сам с себя. Рядом зашелся в гомерическом хохоте мой однофамилец. На другом конце трубки зависли. Пауза затягивалась, а когда Блинг придумал ответ и набрал в легкие побольше воздуха, чтобы его озвучить, я сбросил вызов. Хоп! И снова гаденько захихикал. Дива разошлась, и вообще после разговора в подобном ключе Диве подумалось, что надо что-то менять. Отыскать и восстановить историческую справедливость, затерянную охламонами из Шайни еще в бытность дебюта. Притянув к себе поближе все еще хохочущего представителя Би Эй Пи, вперемежку с алкогольными парами я выдохнул ему в лицо идею: - Давай на сегодня махнемся общежитиями! Ты только представь, какой шок! Фурор! Когнитивный диссонанс и разрыв мозга у всех неподготовленных! Все равно завтра всем в зал, так что... У Химчана загорелись глаза: - Это то, о чем я думаю? - Да, друг мой и собрат по несчастью. Пора уже закрепить матриархат, как официальный строй наших общин, и начнем мы с культурной встряски горячо любимых обнаглевших мемберов. - Бомми, должен предупредить, что от Гука можно нехило огрести... Хотя идея мне нравится. - Чанни, ради лицезрения их вытянутых лиц я многое могу претерпеть. Не будь занудой. - Да кто тут зануда-то? О тебе же беспокоюсь... Бомми. - Чанни, любовь моя, а когда мы успели перейти на такой неофициальный стиль общения? – Химчан, кажется, даже поперхнулся, а я, столь оригинальным способом признавшись в любви, снова гаденько захихикал. Нет, последний коктейль все же был лишним. Я сейчас прямо физически ощущаю, как теряю в пространстве свой царственный ореол и опускаюсь до уровня обычных людей. Похлопав по спине своего впечатлительного хубе, я взглянул на часы. А ведь, действительно, пора, если мы хотим хоть немного поспать. И, вот, мы стоим под козырьком клуба в ожидании такси. Ключами поменялись, пиджаками ради смеха тоже. Какие только идеи не кажутся гениальными, когда человек навеселе. Химчан все норовит выглядеть машину, вот только под козырьком мы стоим не просто так – на улице ливень – и каждое подобное поползновение со стороны младшего оставляет на нем все меньше сухих мест. Ловлю неугомонного за локоть и понимаю, что спасать уже особо нечего: голова мокрая, рубашка тоже. Собираюсь высказаться по этому поводу, но красивые музыкальные пальцы ложаться мне на губы, и я в удивлении округляю глаза. Экс-ольджан хохочет: - Видел бы ты себя... ой, не могу... Да не парься ты, договорились обо всем уже. Приеду, попарю ножки в ванной Шайни. Фурор же! Ну что ж, действительно, вряд ли мамочка всея Би Эй Пи не знает, что делать для профилактики простуды. * * * * * Поворачиваю ключ в замке и красиво вплываю – а вдруг кто оценит?- в темный коридор, правда тут же утыкаюсь во что-то твердокаменное. - О-оу, мой чудный нос. Что за хрень вообще тут... – Развить мысль мне не дали. Резко включился свет, и передо мной в психологически-угнетающей позе – со скрещенными на груди с такой силой руками, что аж бицепсы видны – появился Енгук, и тут же, не разобравшись, начал орать: - Твою мать, Ким Химча... – и завис. Я снова гаденько захихикал и залихвастски хлопнул рэпера по плечу. Тот аж просел немного. - Я за него! А вообще, нечего тут по ночам шастать. Совсем распустились! Давай-давай, не загораживай проход, возвращайся в кроватку. Завтра у вас будет очень сложный день. – И я независимо просочился мимо Лидера Би Эй Пи... попарить ножки в их ванной. Что бы такого им сделать на завтрак, чтобы все удивились?.. В прочем, я зря переживал. Можно было и не готовить. Пятеро участников известной группы ооочень удивились, обнаружив меня на своей кухне и то недоверчиво рассматривали меня за работой, то ошеломленно терли глаза – не кажется ли. Первым не выдержал макнэ: - А где Химчан-хён? Ты с ним что-то сделал? – в младшенького полетело сочное зеленое яблоко. В последний момент он все же успел его поймать, а я с искренним негодованием спросил: - Как ты разговариваешь со старшими? Надо говорить, ты что-то с ним сделал, Хён? – В этот момент я еле удержался от новоприобретенной пагубной привычки похихикать, и все же закончил свою мысль: - Он обиделся и ушел. А я, вот, пришел. И если не возьметесь за ум, подобное будет происходить часто... – красивая театральная пауза, а затем. – Пятиминутная готовность!!! Быстро все завтракаем и в зал! Народ дружно вздрогнул и очнулся, хватаясь за столовые приборы. Енгук нахмурился и двинулся в мою сторону, но меня уже и след простыл. Внизу ждала служебная машина, в которую я радостно запрыгнул. Перепуганному менеджеру поклонился и самым покоянным голосом объяснил: - Да вот как-то... перепутались вчера. Эти минивены один на другой, как две капли воды похожи. А в зале, до которого мы добрались в рекордное время, грозила начаться третья мировая. И лишь одного взгляда на Химчана мне было достаточно, чтобы понять – не попарил он ножки в ванной Шайни. О-ох, твою мать, Ким Химчан. Бледный, со взором горящим и лихорадочным румянцем. Подхожу и кладу руку на лоб. Заболел-таки... - Чудо ты в перьях... Поехали, отвезу тебя и прослежу, чтоб лечился. POV Химчан Не думал, что напиваться в компании… Скажем так, недруга – хорошая идея. Когда я только понял (после второго стакана), куда катится наше «пойдем в кафе, что ли», честно, было немножко странно, но после третьего стакана мир казался радужным, люди наилюбезнейшими, а после пятого, Ким Кибом братом, другом лучшим и единственным. И зачем, ежиком б его через стенку, Зело написал мне это проклятое смс? Если б не он, сидеть мне, я так понимаю, дома на кроватке или лежать… Все нормально было б, не напиши Зело: «Хим-хен, повеселись там…» -я, конечно, понимаю, гуляли детки, решили, что мамочка знать не должна… Но в тот момент щелкнул спусковой крючок, крыша, съезжавшая доселе медленно, но неотвратимо, скрипнула и рухнула к Аиду в Тартар, забросав обломками, собственно, дом. Допивая шестой лонг-айленд, я осознал, что сококтейльник мой над кем-то издевается по телефону, но прислушиваться к разговору не было сил. Затем я осознал, что тонкие пальцы Бомми нагло шарят по моим губам, ошалел от такого «осознания» и срочно потерял связь с действительностью, на последок, кажется, укусив Кима за этим самые пальцы. Вообще, чужая Дива казалась мне скорее симпатичной, чем нет. Это тот достаточно странный момент, когда ты понимаешь, что парень тебе нравится, и будь ты другого «цвета» ты бы, пожалуй, мог бы и очень даже… Но совесть, моральные принципы и прочие обременительные подробности спасают тебя от этого «очень даже». Пока я задумывался о всяческих нетрадиционностях, мой автопилот во всю смеялся с, собственно, предметом моих размышлений, даже главным их действующим лицом. Услышав, сквозь хихиканье, «любовь моя», автопилот спешно ретировался, оставив меня немного сбитым с толку. Разум мой, решивший–таки прийти мне на помощь, окончательно убедился в бредовости происходящего и потащил меня домой. К Кибому. Стоически намокая под дождем в попытках углядеть такси, которое по внекосмической идее, должно было тут стоять, но из-за сильного ливня, видимо, испугалось и сбежало, мне думалось, что слишком уж все гладко. Да, папочка дома будет грозно мигать зенками, да, я почти никогда не напиваюсь, да, у Зело будет лишний повод злить меня… Но. Что-то в мыслях слишком много «но». Не зря мне думалось, ой, не зря. Идея поменяться местами казалась не только забавной, но и довольно логичной. Почему им можно, напившись в дрызг, учинять всякие беспорядки, а нам нет? Почему мы должны думать о семье, когда каждому из моих детей, (не считая Зело, но у него есть Гук) уже за восемнадцать, а соответственно, они должны нести полную ответственность за свою невменяемость. В такси было сухо, но холодно, о том, что я что-то обещал Киму на счет собственных ног, как-то забылось, я расслабился и чуть-чуть не уснул прямо в машине. Темный коридор общежития встретил меня завыванием ветра. Приветливо-сонный охранник без вопросов пропустил меня, видимо, в мокром состоянии и чужом пиджаке, я как никогда не похож на себя. Вот и славненько. И вот я осторожно открываю дверь, захожу. Свет моментально зажигается, привыкшие к темноте глаза сразу начинают слезиться. - И что это такое?! – недовольный, испуганный, слишком громкий голос Джонга. Будь я трезв, я б промолчал. Но я был пьян, и у меня начинает болеть голова. Вообще-то, пью я редко и немного, ибо похмелье наступает не наутро, как у обычных людей, а через несколько часов после окончания праздника. - Это я, - ответил, пытаясь скинуть ботинки. Рядом с Дино кто-то закопошился, я поднял голову и понял, что вся семья вышла встречать свою не свою мамочку. А Ки только Джип, наверное, встретит, все остальные будут дрыхнуть, как сурки. - Мы видим, - кивнул Онью, вливая в себя какое-то лекарство из беленькой бутылочки. – И твое состояние говорит о том, что попытки проявлять гостеприимство будут бессмысленными. - И-именно, - икнув, ответил я, намереваясь протиснуться мимо группки чужих детей в комнату Ки и там уснуть. Не тут–то было, да. - Где. Наш. Кибом?- выделяя каждое слово, прошипел Минхо, хватая меня за рукав пиджака. – Почему на тебе его пиджак? Да, вот теперь докажи, что я его не убил? - Потому что Дива устала от вас, придурки! – вспомнил самое важное. – Я теперь мамочка. Ошалелый Минхо ослабил хватку, мне удалось вырваться. - Все спать! – рявкнул в самом конце. Енгуковских таблеток у меня с собой конечно же не было, действительно, а на кой они нужны? Так, Ки вроде говорил, что у Джонга есть некий схрон, где хранятся бутылки разного калибра с хорошим коньяком. Может, он прячет его на кухне? Рыскать по тумбочкам чужой кухни в потемках не просто опасно, смертельный грех, надеюсь, Сатана не прибежит персонально за мной? Я, в конце концов, за него тоже отдувался, так что не фиг. Так и не найдя коньяк, поставил чайник, сел за стол. Устал, в общем. - Давай так, - голос макне заставил вздрогнуть. Слишком уж неожиданным был его приход на кухню. Передо мной со стуком опустилась крохотная бутылочка на один «шот» с древесного цвета жидкостью. Коньяк! Душу отдаю за неё, кто договор подписывать будет? Внимательно смотрю на Тэмина. Он мнется, смущается. – Я тебе, ты мне. - Ты мне, - отвечаю, - кофе с коньяком, чтобы я в себя пришел, а я тебе? - Рамен… То есть я сам… Я запарить… Фас-фуд, понимаешь?- осторожно, полушепотом, краснея как кимчи. А я что? Я–то понимаю. Понимаю, что влетит мне от Ки, потому что он детям запрещает, понимаю, что влетит мне от собственного мужа, что самого советь гложить будет. Но. Слишком много «но»? Мне так не казалось. Я вообще смотреть мог только на бутылочку с несчастным коньяком. - Так и быть, - кивнул я, принимая уже налитую кружку кофе и выливая в нее «шот» коньяка. Мир снова окрасился в радужный цвет, а запаренная лапша в начале четвертого утра казалась самым вкусным продуктом на планете уже после третьего глотка. Я посмотрел на свои высохшие носки и понял, что что-то забыл, вот только что? Когда через четверть часа у меня поднялась температура, и я перестал соображать от слова совсем, только тогда моя память услужливо подкинула мне « ноги попарю»… Ноги, ну конечно! Впрочем, было уже слишком поздно. Мой хриплый кашель разбудил, кажется, всех чуть раньше будильника. *** По дороге в студию Дино сверлил меня уничтожающим взглядом, а Онью и Тэмин о чем-то увлеченно спорили с менеджером, которого пришлось приводить в состояние стояния на ногах после того, как он узнал, где «примерно должен бы быть Ким Кибом». О том, что вообще-то в полной попе, все дружно умолчали, не решив травить его и так изрядно затравленную душу. В студии болезнь разыгралась во всю, так что приход собственных детей я упустил, зато обнаружил у себя на гурди орущего во всю свою холеную глотку Дэхена, который жаловался на Диву на чем свет стоит. Оказывается, он и в ванной дольше сидит, и крема у него тырит, и вообще, очень плохая мама, так что «Ким Химчан, вернись, пожалуйста!» Стоит ли говорить, что обделенные едой дети Ки молили свою мамочку на коленях, обещая стать паиньками и заиньками, только бы «это нечто больше не появлялось в доме». Я умиротворенно прикрыл глаза. А когда открыл их снова, уже лежал в родной кроватке, укутанный одеялом по самое не умею, а надо мной нависало озабоченное лицо Бомми.