Часть 1
9 февраля 2021 г., 21:25
сегодня солнышко такое яркое-яркое, а небо голубое, чистое, ни единого облачка. лето. каникулы. и ещё вся жизнь впереди.
ты высовываешь голову из окна, глядишь вниз. видишь лохматую макушку.
— витька! — кричишь с высоты четвёртого этажа.
— а-ась, — звучит знакомый голос, — выйдешь сегодня? — парнишка лет десяти, задирает голову высоко-высоко и щурится от яркого света.
— ща, пирог доем, а то мама не пускает! — обиженно показушно кричишь специально, чтоб мама из соседней комнаты все слышала.
темноволосый мальчишка садится на качели, а ты закрываешь окно и доедаешь вкусный, земляничный пирог, запивая прохладным молоком.
мама одобрительно кивает, когда ты съедаешь пару кусочков.
ставишь тарелку в раковину, натягиваешь старые кеды и быстрее бежишь по ступенькам.
— витька! я тут! — зовёшь друга, вылетая из подъезда.
— быстро ты, — улыбается парнишка, засовывает в карманы руки, — что делать будем?
ты вытянул палец вверх, прокричал, что-то вроде «придумал!» и помчался в соседние дворы строить базу спецназа. собирать около гаражей и мусорок деревянные ящики, палки, доски. витька у папы берет молоток и гвозди.
«штаб» — красуется на крыше нового дома в кустах.
к вам присоединяются девчонки, которых случайно спасаете от местных бездомных собак.
вечер наступает незаметно.
солнце почти село, постепенно начинали появляться надоедливые комары и мошки. некоторые девочки уже сбежали домой, ужинать.
а вы с витькой спорите, кто на березу выше залезет.
— смотри, куда я залез, а ты! никакой ты не спецназовец. — кричишь с высоченной ветки, на что друг обиженно дует щеки.
— а как ты слазить оттуда будешь? — задает логичный вопрос рыжая девчонка в полосатом платьице. — ты как мой котенок васька. залез, а слезть не сможешь. — кривит она лицо и дразнится.
— а вот и слезу, — самонадеянно кричишь ты, — щас ка-ак прыгну, прям отсюда. — и в секунду, когда буквально никто не успевает опомниться, садишься на корточки, прыгаешь неудачно. в полете понимаешь, что падаешь спиной, но сделать ничего не успеваешь.
дыхание перехватывает, когда встречаешься с твёрдой землёй. грудь пронзает обжигающая боль, а в глазах летают звёздочки. еле слышишь знакомый голос, но не улавливаешь и слов, которые произносят набежавшие люди.
звук сирены и темнота.
по щекам кто-то неприятно бьет, ты морщишься и приоткрываешь правый глаз. толпа народу сконилась над твоим телом. в голове проносится «я, что уже умер?».
— слышишь меня? — нечётко спрашивает врач, щелкая перед носом.
— я уже помер? — вслух спрашиваешь и ловишь улыбки стоящих рядом.
ты отделался ушибом. медики вкололи укол в мягкое место и уехали.
а вы с витькой ещё сидели на лавочке.
— витек, обещай, что, если я умру, то ты переживешь меня ровно на семь лет. больше можно, а меньше нет!
— а почему семь?
— число счастливое. — тянешь ты, болтая ногами.
— а если я раньше умру? — спрашивает он, мусоля во рту травинку.
— не умрешь, я тебе обещаю!
*
— э, пес, смотри! — кричит витька, зажимая в руках бутылку пива, показывает на проезжающую жёлтую спорт тачку. больно ударяет в плечо, затем ласково приглаживает.
— сам пес! — полупьяно смеешься, затягиваясь парламентом.
*
— фоткай меня! — улыбается и встаёт в смешную позу, строит милую мордашку, зажимает в зубах сигарету.
— витя, у тебя уже фоток больше, чем у моделей.
— а я что? не модель? — дуется по-прежнему, как в детстве.
— лучшая во всем мире! — восхищенно бросаешь ты и делаешь ещё штук сто разнообразных фоток.
*
ты сидишь в холодной квартире, настроение сегодня ни к черту. с девчонкой своей расстался, с матерью из-за этого поссорился, в путяге какие-то зачёты надо сдавать.
— остаебало все.
за окном льёт дождь. он с силой бьет по стеклу крупными каплями воды. вдали сверкает молния, но видно лишь ее вспышку, дома высокие все загораживают.
лампочка в коридоре периодически мигает. а ты сидишь на кухне, открываешь форточку и выдыхаешь туда дым парламента. ежишься от потянувшего сквозняка и слышишь настойчивый, знакомый стук в дверь.
— э-эй, братишка, — слышится с подъезда, — братишка, открой дверку.
плетешься в коридор открывать всегда желанному гостю. он заходит на шатающихся ногах, зелёные глаза его пустые, насыщенно красные. снимает мокрые насквозь кроссовки, мастерку. носки, будто только постиранные, тоже кидает куда-то в угол.
— братишка, — пьяно тянет он, закидывая холодную мокрую руку на твоё плечо, — чего смурной такой? хочешь расслабимся?
согласно киваешь.
дальше помнишь немногое.
насухо протертый стеклянный стол в гостиной. маленький пакетик. белое вещество. свернутая в трубочку пятерка рублей. карта магнита. немного щекотка в носу.
вы падаете на кожаный диван, закрываете глаза и максимально расслабляетесь. все, что было до, уже вас не ебет, вам и так хорошо.
— зае-ебись. — тянет друг.
его белое тело в гробу является ярким образом.
ты просыпаешься в ледяной квартире на полу. тело бьется в ознобе, в голову ебашит кровь, а ты понимаешь, что это всего лишь сны, всего лишь воспоминания.
вити больше нет и пора бы с этим смириться.