Причины

      Назвать Кадзу человеком эмоциональным нельзя. Он не утруждает себя выкладываться на полную во время тренировок, поэтому грациозно обходит удары противника, играясь с ним в кошки-мышки.       Такао смотрит за этим с легкой усмешкой и поправляет рукава своего кимоно, чтобы унять покалывание в подушечках пальцев от рвущейся магии.        — Тебе не хватает энтузиазма, Кадзу. — говорит ему Такао, когда бой уже окончен.       Друг ему ничего не отвечает, только набирает в ладони снега и растирает потную шею и лицо для бодрости.        — Бой — это искусство, а для искусства нужно вдохновение.        — Может я стану твоей музой, как в старые добрые — предлагает Такао, пока его тело напрягается от предвкушения.        — Настроения нет, ещё дел много. — Кадзу уже разворачивается в сторону прдъема, что ведёт к тропе до деревни.       Такао почти разочаровывается, но тут же решает сменить тактику и немного схитрить, пока последний шанс размяться не ушёл наблюдать за одной гостьей.        — Если твои дела превращаются в лису, то Чонган за ними присмотрит. — сообщает глава клана, с удовольствием наблюдая, как друг замедляет шаг и его наконец захватывает интерес.        — А давно ты интересом мучаешься? Заказов нет, тренируюсь исправно, а личное время трачу с пользой для себя.        — Понимаешь, друг мой, бывают случаи, когда дела интересуют сразу нескольких.        — Не по чести поступаешь, удивительная она, не просто очередное дело.        — Такие девушки рождаются редко. Она — невероятное сочетание ума, красоты и воспитания. Только одно должно тебя смутить, друг мой, нас с ней связывает магия.       Кадзу подходит ближе к Такао, пытаясь прочесть по глазам какую игру он задумал.        — Твоя взяла, можно и сразиться.        — У вас тут бой намечается? — восхищённо уточняет другой синоби, с которым до этого тренировался Кадзу — Ради такого события я сбегаю в деревню и позову всех посмотреть.        — Она тоже придёт. — подстегивает Такао, когда синоби убегает вверх к тропе.        — Хорошо, начнём.       Эта небольшая победа только придаёт сил Такао — вот оно — то самое слабое место. Интерес захлестывает его с каждым ударом клинка об поток чисто магии. Кадзу сражается сначала вяло, но усмешка главы клана все больше его распаляет.        — Она глубоко в твоём сердце. Я удивлён. Может и правда, что кицунэ похищают мужские сердца! — Такао становится всё сложнее уворачиваться от ударов.       Кадзу быстр, подобно ударам молнии и глаза его горят чистым мальчишеским запалом, вперемешку с уже мужскими чувствами перед своей женщиной — отстоять своё право на неё и её честь. Клинок почти достигает горла мага, когда тот решает играть немного грязно, превращая серьёзный бой в дружескую тренировку.        — Она наблюдает с таким интересом.       Лишь на секунду Кадзу отводит взгляд к собравшимся зрителям, но Такао хватает этих мгновений, чтобы вывести бой хотя бы в ничью и наколдовать огненный шар за спиной друга.        — Опять ничья! — выкрикивает кто-то из толпы и синоби начинают расходиться, обсуждая увиденное.       Такао тоже решает не отставать и бодрым шагом поднимается к тропе, взглядом впиваясь в тонкую фигуру Мэй.       Она действительно невероятно красива — длинные блестящие волосы, глубокого чёрного цвета глаза, алые губы. Ещё она невероятно умна для девушки, впервые видевшей мир вне шёлков, танцев и поэзии.       Уже ступив на тропу, уходящую в глубину леса, глава клана оборачивается, видя только спину Мэй и возвышающегося над ней Кадзу. Одного колкого взгляда друга, брошенного прямо в лицо Такао, хватает чтобы намекнуть не приближаться к ней.       Мужчина уже начинает улыбаться, замечая, конечно же, случайное прикосновение Кадзу к Мэй.        — «Может она действительно его околдовала?»