А ты у нас, оказывается, мазохистка...

Мы с Кендаллом зашли к нам в комнату, и я немного удивилась: за 1 день сложно воссоздать такую обстановку, но Шмидт молодец. Он даже приделал какой-то крючок к потолку. Хм...по всей комнате красовались наши “орудия“, вокруг стояли свечи. Все было в таком стиле, в котором мне хотелось. При входе, на столе, стояла бутылка виски, без рюмок и закуски , видимо, намечается и вправду что–то жесткое. Шмидт взял бутылку и сделал пару больших глотков, а потом открыв мой рот, влил алкоголь в меня. Ударив по щеке, он сразу дал понять о своем доминирование, он держал меня за горло и смотрел на меня...этот взгляд..эти злые зеленые глаза, я не смогла удержатся и потянулась к его лицу, проводя языком по его щеке, я почувствовала его улыбку. От лица Кендалла Я уже чувствовал, как напряжена Кейт, ее тело уже горело, глаза были затуманены, мне это было и нужно –раздевайся – приказал я. Она беспрекословно выполнила приказание, и я резко перевернул ее от себя и, заломав руки за спину, повел на середину комнаты. Я толкнул ее на пол, она упала и повернулась ко мне. Я убрал ей волосы на один бок и сжал рукой ее щеки, посмотрев ей в глаза, я снова наградил ее пощечиной. Налюбовавшись краснеющим следом от ладони, я взял с кровати ошейник и надел его на нее, в знак ее подчиненности мне, а так же, он нужен был еще для одного дела. Я достал цепь , закрепил ее на ошейнике и приказал ей идти в ванну. Она послушно пошла вперед, а я, взяв стек, начал подгонять им ее сзади, он был нужен для легкого разогрева. Зайдя в ванну, я разрешил ей встать, но прислонил Кейт к холодной плитке. Ее тело было разгоряченным, а плитка холодная , да, не очень приятное ощущение, но только не для меня. Теперь уже я со всей силы схватил ее за горло и стал целовать в губы,кусая их как можно больнее, до крови и вводя два пальца в нее. Я стал усиленно двигать рукой, она пыталась кричать и сжимать ноги, так, что мне было неудобно. — встань на колени –крикнул я, и она опустилась передо мной на пол. – и не сжимай ноги, тебе никто не разрешал — сказал я и снова пощечина. Она подчинилась мне, а я все больше ликовал, мне нравилось, что она беспрекословно все выполняет, мне нравилось ударять ее, но и ей это доставляло огромное удовольствие, она в последнее время специально меня провоцировала, чтобы я как можно грубее трахнул ее. Я продолжил входить в нее пальцами, а она вся извивалась, но ноги не сжимала , я дал ей свой палец в рот, прикусив его, она получила удар по груди ладонью. — я сейчас кончу — прохныкала она, убрав мой палец изо рта –не смей — сказал я, и снова удар по щеке Я оставил ее в покое, чтобы она не кончила раньше времени и повел ее в комнату, где были приготовлены фиксаторы, я надел эти приспособления на ее ноги и руки, но это было не все. Предварительно прибив крючок к потолку, я приготовил веревки и прицепив их к фиксаторам на руках, подвесил на этот крюк. Она была прикована на одном месте веревкой, нагнутая и приготовленная для получения дальнейших удовольствий. От лица Кейт. Я стояла по середине комнаты “раком“ и ждала следующих действий Шмидта. Он подошел сзади и ударил меня, я поняла, что это была плетка. Удары плеткой, когда кожа ударяется о тело, оставляя на ней красные следы, даже удары рукой, от которых потом остается боль, напоминающая о НЕМ, как же мне это нравится, прекрасное ощущение внутри меня, когда боль смешивается с удовольствием, любовь и муки, когда ты ожидаешь следующего удара, а он может помедлив, снова резко, неожиданно нанести удар, ты не знаешь куда он может приложиться, адреналин, кровь кипит, ты чувствуешь как твое тело горит, ты чувствуешь, как ОН доминирует над тобой, ты чувствуешь свою беззащитность, но доверяешь ему. Я почувствовала сильное удовлетворение и меня всю затрясло, о нет, кажется, оргазм близко, Шмидт будет ругать, но я не смогла сдержаться и кончила. Шмидт остановился и несколько секунд не двигался, потом медленно подошел ко мне и приблизился своим лицом к моему, он долго молчал , а просто своим горячим дыханием “касался" моего лица. —а ты у нас, оказывается, мазохистка –сказал он и ударил по щеке, аааа...снова и снова...в душе, я умоляла о большем количестве ударов. Я виновато опустила глаза, но он крикнув, заставил посмотреть на него . —придется заслужить прощение, да? Я послушно закивала головой, а Шмидт открыв мой рот и плюнув в него, погладил меня по щеке —пошли — Шмидт отвязал меня, и я наконец–то пошевелила руками, он грубо намотал мою цепь от ошейника себе на руку, и я снова упала на пол. Я доползла до кровати, и Шмидт, взяв на руки и поставив на четвереньки, закрепил цепь на спинке кровати, оставляя мне мало свободы. Он разделся и достал какие–то маленькие штуки, это были зажимы для сосков. Кендалл надел их на меня. Теперь по его приказу, я должна была доставлять удовольствие ему, всеми любыми способами. Руки были за спиной, а в моем распоряжение был только рот. Раздевшись, Он лег на кровать и ,конечно же, закурил, он же знает, что я просто схожу с ума, когда дым вырывается из его губ, как он прикасается к сигарете, и затягивается, закрывая глаза, это выглядит грубо, дерзко, он настоящий мужчина, все в нем говорит о его сексуальности, для меня он лучший, я готова смотреть на него все время, я готова слушаться его, выполнять все его приказы, а главное, удовлетворять, всегда, везде, в любое время. Я сидела перед ним на коленях, и потянулась к его губам, я просто облизывала их, водя языком по контуру сначала верхней, потом нижней, которая была в ссадинах от укусов и от моих поцелуев, он лежал и иногда закусывал их, а иногда затягиваясь, выпускал мне дым в лицо, я укусила его нижнюю губу до крови, облизав ее, его соленую кровь, зрелище наверное противное, но дико возбуждает и меня, и, думаю, его, я перешла на шею, я целовала ее, кусала, оставляя засосы, Шмидт поднял меня за подбородок и поцеловал, укусив за язык, и снова боль..ммм. Я спустилась к нему на грудь, я зубами играла с его сосками, я знала, как он любит это, я проводила языком по его волосам на груди, ммм... ..как они сводили всегда меня с ума. Я целовала каждый сантиметр его тела, как же я люблю его. Шмидти перебирал мои волосы, иногда сжимая их, отчего у меня вырывались стоны. Я взяла в Рот каждый палец моего Кендалла и он, докурив сигарету, приказал мне перейти к его члену. Его член, 1000000 девочек фанаток хотят прикоснуться к нему , он такой большой, твердый, и вот сейчас он рядом, я стала облизывать его, как конфету, уделяя большее внимание головке, но Шмидту надоела эта нежность и он, собрав мои волосы в хвост, стал управлять моей головой так, что его член проходил мне в горло. Он всегда любил глубокую глотку, и я была обязана доставлять ему удовольствие этим, я давилась, но он продолжал, мои слюни стекали по его члену, но он настойчивее насаживал меня ртом на него. От лица Кендалла Ее минет разыграл еще больший аппетит во мне, я жестко схватил ее за волосы и наклонив ее голову с кровати, встал на пол и подошел к ее рту. Я просто открыл его и вставил в ее рот член, я грубо входил в нее, ее слюни стекали, но она продолжала, она давилась, но не говорила мне ни слова. Ее макияж тек, я специально велел накрасить глаза сильнее, мне нравилось это, сразу видно свою работу. Поняв, что я переборщил, я снова за волосы поднял ее на кровать. Видок у нее был по мне, она была моя, она любила меня , Кейт делала все, а я любил ее еще больше за это. От лица Кейт Голова кружиться, но мне мало, я хочу еще и еще. Еще боли. У Шмидта был звериный взгляд, он смотрел на меня, уже скалясь и не замечая того,что сжимал на моем горле руку, я уже и вправду начала задыхаться. —Кендалл , хватит. – я решила сказать ему, тем самым спровоцировав еще Его глаза округлились и оттянув меня за волосы, он шепотом произнес мне на ухо: " хватит будет, когда я скажу". Я сидела и ждала наказания, и вот наконец–то – Отрой рот и высунь язык− послышалось из его уст Сделав это, он начал бить меня по языку, в наказание за мои слова. -а теперь перейдем к воску — сказал он, встав с кровати, и снова эта спина, она такая сексуальная, эти мышцы, так и хочется трогать ее, целовать, проводить ногтями по ней. Ааааааа..но вернувшись в реальность, Я ожидала увидеть свечу в его руках, но увидела повязку для глаз, беруши и наручники. Он велел мне лечь на спину и приковал меня наручниками к спинке кровати, вставил мне в уши беруши и надел маску на глаза. Теперь я была лишена всех органов чувств, это прекрасно, даже не страшно, а наоборот, я верю ему, я доверяю, я знаю, что он не сделает плохо, а так же, я не могу слышать и видеть, что происходит, а неизвестность она всегда раззадоривает. Лишь по некоторым колебаниям, я поняла, что Шмидт приблизился к кровати, он вставил в рот мне кляп и вот, первая дорожка из горячего воска, аааа...как это шикарно, я не могла шевелиться, видеть это, я была полностью в его руках, вот вторая дорожка, приятное жжение по всему телу, мурашки, я извиваюсь под ним, а он лишь продолжает лить воск, приближаясь к шее, он снова спускается к животу, и так много много раз, я не могу закричать, я не могу свободно двигаться, от всего этого выброса адреналина и ограничения, я чувствую приближение еще одного оргазма, и вот дорожка проходит вдоль груди, заостряя внимание на сосках, и я кончаю. Немного полежав, я почувствовала горячий язык Шмидта на своем клиторе, а так же его пальцы, он двигался с огромной скоростью, в нем было еще много энергии, его потребность в сексе, казалось, никогда не угасает, он всегда будет хотеть продолжения, я была в полной эйфории, я была на грани потери сознания, я не могла крикнуть, все было во мне, я уже и не знаю сколько было оргазмов, я уже перестала замечать, это состояние не объяснить, состояние в нахождение постоянных, непрекращающихся оргазмов, я вся тряслась, и он остановился, это было ужасной пыткой, он снял с меня повязку, и все, что было на мне. я села на кровать в неограниченной свободе, в глазах все двоилось и плыло, но пощечина Шмидта привела более менее меня в чувства.я улыбнулась и поцеловала его, я целовала его из последних сил, он отвечал на поцелуи, без всякой грубости и боли, только любовь и нежность. Но я поняла, что Кендалл так и не удовлетворен, за все, что он сделал сейчас, я не могу так поступить. —Кендалл, ляг— промямлила я, и Шмидт лег на подушку Так как уголки губ ужасно болели, я не смогла доставить удовольствие ему ртом, через боль в мышцах рук, я начала водить по его члену руками, ускоряясь и ускоряясь, но долго делать это не пришлось, как белая жидкость выстрелив, начала стекать по его члену, я с большим усилием нагнулась и слизала всю сперму, до единой капли и обессиленно завалилась на подушку рядом с Кендаллом. Он встал и принес мне бутылку виски. Шмидт помог мне выпить, обнял меня и уложил на кровать, накрыв пледом, он лег рядом —спасибо тебе – сказал он, чмокнув меня в губы —и тебе. Я люблю тебя. – сказала я и прижалась к нему. Кендалл погладил меня по голове, а я задумалась над тем, что сегодняшний секс только укрепил наши отношения и доверие, с этими мыслями я уснула.