Яды

      Уроки, комната заставленная книгами, котлами и склянками. Когда Атанасиус понял, что переходить границы его «отношений» с Клодом нельзя (младший бы убил его), то решил заняться ядами. Мать ругалась, уверяя, что наследному принцу нельзя заниматься подобным безбожием. Прося его все чаще сходить с ней в церковь на молитву. Она была очень верующей по воспоминаниям Атанасиуса. Отец хлопал его по плечу, рассказывая о своих преключениях, и всегда просил слушаться мать. Клода он избегал, хотя и до зависимости встречался с ним очень редко. А если встреча и происходила, оба старались свести её на нет и удалиться. Его младший братец никогда не был слишком разговорчив, а Атанасиус боялся, что выдаст себя. Непонятно, что происходило в его голове, он хотел сделать все, что не должен делать нормальный старший брат, но боялся спугнуть чересчур недоверчивого брата, который доверяет лишь своему рыцарю, Феликсу Робейну.       Жалкому подданному, которому Клод доверял больше чем брату. Атанасиус чаще начал осознавать, что очень ревнует брата к этому красноволосому монстру. Атанасиусу очень хотелось проснуться вместе с Клодом в одной постели, желательно не как с братом, а как с любовником, с человеком, что всю ночь бы стонал под ним и выкрикивал его имя. Маловероятно, что он смог бы это сделать. Мана Клода сильней и пока он не придумает, что с ней сделать спать он с ним будет лишь в мечтах.

***

      Всё-таки были святые на свете. Старые библиотеки, давно стоящие под замком, хранят в себе чересчур много секретов. Книга, хранящая в себе столетние яды, содержала один очень, много вероятно, запретный рецепт, все же попала в руки Атанасиуса. Рецепт, хранящий в себе временное поглощение маны человека. Кронпринц добрался до него.       Наверное, он хотел бы историю любви как у своих родителей. Подходящие друг другу по статусу и влюбленные в друг друга по уши. Точнее отец был влюблен, насчёт матери он никогда не знал. Но их история была красивой. Мама была на несколько лет старше, гордая птица империи, а отец влюбился в неё основательно. Цветы, конфеты, свидания, уговоры на помолвку. Она была единственной кандидаткой и все в империи успокоилась когда поняли, что отцу нравится невеста. Неясно откуда у императора появился бастард. Мать Клода никому не была известна. Отец долго извинялся перед матерью за такую ошибку, а Атанасиус с любопытством разглядывал «младшего брата». Клод потянул к нему ручки и, взяв за палец, тогда уснул. Может его мама и не была такой холодной. Клода оставили, разрешили жить, многое прощались ему и он никогда не выходил за рамки, выставленные Азалией, так звали его мать. Это Атанасиус мог взорвать тренировочный полигон, разукрасить чей-либо портрет. Он был умен, он был гением, но детство играло в нем часто. Все во дворце знали это, но чаще отчитывали Клода.       Но даже история его родителей закончилась трагично: «и умерли они в один день», — Атанасиус часто прокручивал это предложение у себя в голове, выпивая в комнате. Они связали свою ману вместе. Когда человек умирает мана, как кровь, скатывается в комки и после ей становится невозможно пользоваться, а так как мана один из видов жизненно важных веществ в организме человека, его уже не воскресить без неё.       Он потерял родителей и стал императором в один день. Он стоял на могиле долго вглядываясь в землю, не думая ни о чём. Придворные ушли, оставляя императора в одиночестве со своим горем. Но Клод стоял рядом и, ничего не говоря, впервые в жизни обнял его самостоятельно. Он разрешил уткнуться в свое плечо, и Атанасиус, вдыхая яд под названием «младший брат», всё же плакал. Ему было не до конца понятно из-за чего он плакал, то-ли из-за «их» смерти, то-ли из-за понимания того, что это наверное первый и последний раз когда Клод так делает, а Атанасиус хочет его не в первый и точно не в последний раз.       После он не смог уснуть всю ночь. Брат был так реален в видениях, но его не было в комнате, он не шептал его имя и не целовал его в губы, глаза Клода не смотрели в глаза Атанасиуса, они не отводили своего взгляда, как это было всегда, не стыдились своего имени и рождения. И он не пел оды матери Атанасиуса, которая смогла принять и оставить его жить.       Впервые утром за обеденным столом не было родителей, но был младший брат. Атанасиус помнил, что Клод перестал завтракать со всеми с четырнадцать лет, если не раньше. Из-за этого Азалия нервничала и иногда вместе с Атанасиусом ходила смотреть на тренировки Клода и Робейна.       Атанасиус готов был отдать многое, чтобы видеть Клода здесь каждый день. И он многое отдал бы, чтобы у Клода не было этой дурацкой помолвки с Пенелопой Магриттой, составленной его собственной матерью, и не было танцовщицы Дианы и Феликса. После того как его поставили перед фактом помолвки Клода, он начал подозревать, что императрица Азалия начинает подозревать о его чувствах. А ещё Атанасиус ощущал себя таким собственником после смерти императорской четы. Он хотел оставить подле себя только Клода, не имея больше никого рядом. Но Клод похоже не хотел этого. Его младший брат плохо понимал эмоции людей, но ему везло, что Атанасиус читал людей, как открытые книги. Поэтому он быстро увидел в глазах Клода интерес к одной персоне.       Диана, женщина с золотом вместо волос, которую он возненавидел за всё, за само существование. Она была не глупой, шла ближе к Клоду, заранее зная о его большом запасе маны. Она собралась поставить его на верхушку иерархии, но это даже ничего. Она была ведьмой, чистокровной и со знаниями своего дела. Она собралась влюбить его в себя, привязать к себе, она собралась стать императрицей подле него. Наверно даже ребёнка собиралась ему родить. Но у неё не было чистоты маны, сильная сторона Клода перебила бы её слабую, она бы погибла, но могла бы перенести свое сознание в ребёнка. Но так как Клод был бы уже влюблен в неё не захотел бы оставлять подле себя убийцу матери и бла, бла, бла.       Разговор с Дианой ничего не дал, она притворялась дурочкой, а Атанасиус, воспользовавшись положением, убрал ее. И теперь в списке людей, которых он возненавидел, потому что так или иначе они связаны с его Клодом, теперь первое место перешло к Пенелопе Магритте.       Клод был ужасно опечален. Девушка, к которой он испытывал симпатию, предала Обелию, она готовила измену против его брата и хотела, чтобы он участвовал в этом тоже. Клод пришёл каяться к Атанасиус и сейчас они распивали вино в гостиной. Яд, поглощающий ману, который давно готовил Атанасий, сейчас в бокале Клода. Он выпивает его и, вероятно мало, что что-то чувствует. Атанасиус с братом синхронно вздыхают и продолжают жаловаться друг другу. Один на то, что быть императором — это сплошная морока: только и заполняй одни бумажки, а другой на вроде бы любовь. У Клода начинает кружится голова, он сбрасывает это на алкоголь, хотя есть вероятность, что это начал действовать яд.       Атанасиус решает вести Клода в ближайшую комнату, в свою. Под пеленой алкоголя заводит его в комнату и начинает расстёгивать пиджак, кофту, спрашивая как он будет спать в них, когда Клод задаёт невинный вопрос: «Зачем?» — останавливает Клода от попытки вернуться в свою комнату и любезно предлагает поделить кровать на двоих. Клод поворачивается к кровати и Атанасиус обнимает его со спины. Шепчет что-то на ухо и целует в плечо, Клод немного дёргается на такое действие от брата, (императора) и получает узор поцелуев на шее. У Атанасиуса что-то рвётся и он толкает Клода на кровать. Цепями маны пристегивает его к кровати и изучает то, что так давно хотел. Вся одежда, что скрывала низ Клода, теперь разорвана в клочья. У брата пропала пелена алкоголя, и он не до конца понимает как он оказался здесь и почему его мана не откликается. Вот он пьёт с братом в гостиной, а теперь голый и связан цепями маны. Клод уже открывает рот, чтобы сказать что-то, но Атанасиус перехватывает так давно желанный ротик. Язык двигается во рту брата, водит по зубам и вдавливается в язык хозяина рта, кусает его губы. Теперь он видит страх в глазах Клода, видит слёзы после введения первого пальца, второго, предварительно смазанных каким-то маслом, найденным в тумбе. На третий он мычит и сжимает зубы, стараясь приглушить всё. Его мимика стала такой живой. Клод отворачивает голову и старается не смотреть на Атанасиуса, когда тот растягивает его, он скулит когда Атанасиус входит в него полностью и Клод задыхается, когда брат начинает долбиться, когда Атанасиус притягивает его в горячий поцелуй, когда кончает прямо внутрь.       Клоду больно, Атанасиус это чувствует и снимает с него цепи маны, его брат лежит, свернувшись в комок. Атанасиус счастлив тому что брат рядом, пускай теперь он ненавидит его за всё, но Атанасиус сделал его своим. Теперь навсегда. — Я люблю тебя, Клод.       Это предложение с уст брата заставляет Клода сжаться ещё сильней.