Свадебное платье

Свадебное платье валялось на полу неаккуратным тюком сахара. Эмма стояла у окна, отвернувшись от небритого мужчины, который сутуло сидел на колченогом стуле. — Рэт, как это получилось? Почему? За что вы так со мной? У меня завтра должна была быть свадьба... Мужчина, слегка пошатнувшись, встал и подошёл к девушке сзади. Хотел приобнять за плечи, как обычно. От него пахло алкоголем и табаком. Эмма отшатнулась, скидывая с себя его горячие ладони. Ещё неделю назад она бы с удовольствием прижалась к нему, как к другу, и разрыдалась, но не сейчас! Сейчас по щеке скользили две маленькие злые слезы. — Эмм, ну пойми, я не со зла. Это... — он помолчал, видимо, подбирая слова в голове. — Это просто любовь. Ты должна понять, мы дружим с детства. И эти чувства... — Как же давно это длится! Зачем весь этот фарс? Зачем обманывать меня? — Эмма резко обернулась. Слёз в глазах уже не было, только холодные острые льдинки. Она подошла к платью и стала топтать его чёрными классическими туфлями, нарочно раздирая каблуками лёгкий шлейф фатина. 13 лет назад — В вашем классе новенький! Знакомьтесь, это Филипп, — учительница представила милого мальчика с совершенно выгоревшей после лета шевелюрой, острыми коленями и подбородком. Мальчишка весь был одновременно колючим и беззащитным. Как ёжик, которого разбудили зимой. Эмма и Рэт — друзья ещё из сада — почти сразу приняли его в свою команду. Команду отщепенцев — с ними никто не хотел дружить, но втроём проще было отбиваться от назойливых хейтеров, карауливших после школы. Рэта дразнили из-за очков и из-за дружбы с девчонкой. Эмму за то, что была слишком умной. А Фила — за компанию и за то, что новенький. — Не трогайте их! — сильный голос остановил хулиганов, пока Рэт поспешно искал очки на земле. Эмма спряталась за спину Фила. Теперь, оказавшись трое на трое, школьные заводилы отступили. Фил наклонился, чтобы помочь Рэту с очками, когда тот уже поднимался. Стукнувшись лбами, мальчишки отпрянули друг от друга, держась за ушибленные места. Взгляды пересеклись: открытый васильковый и слегка сощуренный дымчато-зелёный. — Извини, я хотел помочь. — Видишь, помог, — то ли зло, то ли наоборот, с усмешкой, проговорил Рэт. Они помогли Эмме собрать в ранец раскиданные тетради. — Можно я понесу твой портфель? — Эмма радостно кивнула, а Рэт обиженно засопел: «Тоже мне, рыцарь без страха и упрёка!» 7 лет назад Окончена школа, но не дружба. — Привет, я приеду к тебе? А то в клубе сегодня так скучно! — голос Эммы было плохо слышно из-за громкой музыки. Но было понятно, что она хочет веселья и пива. — Подругу захвати, я не один! — сквозь шум в трубке прокричал Рэт. — Выключай приставку, пошли за пивом и пельменями — девчонки едут. Фил долго копался, застёгивая рубашку, которую расстегнул от жары. Рэт поторапливал: — Одел бы футболку! А то приехал ко мне, как на собеседование! Хотя он восхищался другом и в тайне завидовал его безупречному чувству стиля. На самом Рэте вся одежда смотрелась, как на манекене. А свободно он чувствовал себя только в растянутой домашней футболке. Конечно, Эмма, как всегда, флиртовала с Филом. А ему, Рэту, досталась очередная её не слишком привлекательная знакомая. Пиво из большой бутылки, передаваемой по кругу. Неизвестно откуда взявшийся косячок. Смех до икоты, способный вызвать дьявола. Игра в карты на раздевание. Платье на тонких бретельках падает на пол, обнажая беззащитные плечи Эммы. Её спина в объятиях Фила. Бледные сильные руки, не поддающиеся загару, скользят по гладкой загорелой коже всё ниже. Они оба — Эмма и Фил — на расстоянии вытянутой руки. Стоит только дотронуться, и можно быть всем вместе. Но нет, алкоголь сделал своё дело... Когда Рэт проснулся, все спали вповалку на его единственном раскладном диване. Он еле вытащил затекшую ногу из-под тяжёлого тела подруги, которую Эмма зачем-то притащила собой. «Как зачем? Сам же её попросил, дебил», — вспомнил Рэт. Тут взгляд его упал на спящих в обнимку, как котята, обнаженных Фила и Эмму. Под дых ударила молния ревности. Мускулистые плечи Фила! А не то, что у него самого — ещё подростковая неказистая фигура. И плавные изгибы женского тела. — Какие красивые, — с грустью подумал Рэт. — Нет, стоп! Он мне просто друг, а она просто подруга... Скорее на кухню — нужно похмелиться. 3 года назад — Рэт, он меня не любит! Он звонил без меня другой! — Эмма, захлебываясь рыданиями и эмоциями, рассказывала, как она ненавидит Фила. А Рэт гладил её по волосам, обнимал и слушал рыдания, усмехаясь про себя своим мыслям. — Он стал приходить позже! Он закрывается в ванной, и я слышала, как он разговаривает оттуда с кем-то. Это наверняка другая женщина! — Нет, дорогая, это другой мужчина. — Что-о-о?! — глаза Эммы стали похожи на две заплаканные полные луны. — Он звонил мне, чтобы вместе приготовить сюрприз к твоему дню рождения, глупышка! — рассмеялся Рэт. — А пропадает он у меня. Надо же ему найти где-то спокойное место без твоих истерик и поиграть в приставку, — неудачно пошутил он. — Придурки! — выпалила девушка и зло, но не со всей силы, стукнула своего утешителя по спине. 6 месяцев назад Вечеринка в разгаре. День рождения Рэта. Эмма вышла на середину комнаты и стукнула по хрустальному стакану ложкой, чтобы все затихли: — Я хочу сказать вам одну отличную новость. Думаю, что Рэт, как главный наш друг, будет счастлив больше всех! Поэтому подготовила эту новость к его дню рождения, — она выволокла за руку из толпы упирающегося красного, как рак, Фила. — Итак, мы решили пожениться! Рэт чокнулся с будущими молодыми, выпил залпом шампанское и поспешно вышел из комнаты. Фил проводил его взглядом и опустил голову. 2 дня назад — Нет, ты же знаешь, послезавтра свадьба. Я... не смогу. Не смогу больше. Извини. — Чёрт, я так хочу тебя! Ты не представляешь, как! — Рэт чуть не скрежетал зубами в трубку. Что себе позволяет эта девчонка, выскочка. Что она о себе возомнила? Прожужжала все уши уже этой свадьбой. Из-за неё он уже полгода в депрессии. Только Фил может вывести иногда его из этого состояния алкогольной апатии. — Ну что, дружба — дружбой, а чувства — врозь? — Я тоже уже скучаю. Но... пойми. Ох. Ладно. Давай последний раз. Завтра, пока будет девичник — приезжай к нам. Я буду один. Вот он наконец, наилучший вариант! Вчера Эмма зашла в квартиру после девичника и сразу почувствовала неладное. Хорошо, что она не пригласила с собой домой подруг. Её будущий муж и Рэт лежали голые в недвусмысленной позе. Кое-как ей удалось растолкать пьяного Рэта. А Фил так и не проснулся. — Я дал ему снотворного. Специально. Хочу, чтобы ты знала. Я люблю его и не хочу отдавать тебе. — Но он уже мой! Мы с ним живём. У нас было всё хорошо! — Тебе так казалось. Он прикрывался тобой, а ездил ко мне. Он не может без меня. А я — без него. Эмма в стильном платье по фигуре, одухотворённая после девичника, стояла у окна, а пьяный Рэт в слишком большом пиджаке Фила, которым прикрыл тощие плечи, ссутулившись сидел на табурете и рассказывал. Рассказывал то, что Фил скрывал от неё так долго. Наконец она подняла с пола растоптанное ею же платье, открыла окно и хотела вышвырнуть его туда. Порыв ветра не давал ей этого сделать, задувная парус ткани обратно в окно. — Тебе помочь? — Рэт, словно издеваясь, начал ловить подол длинного платья. — Оставь меня в покое! — закричала девушка в истерике. — Оставьте меня в покое вы оба! — краем глаза она увидела Фила — хорошо, что уже в трусах — который заходил в комнату, держась за стену — его шатало и мутило. — Смотри, что ты сделал с моими чувствами. Вот! Смотри, тварь! — высунувшись наполовину в окно, Эмма продолжала бороться с ветром и платьем. Вдруг один высокий каблук надломился. Девушка потеряла равновесие и, не успев ни за что зацепиться, некрасиво вывалилась в окно... А ненавистным белым платьем шутник-ветер прикрыл растекающуюся по асфальту лужу крови. Двое одетых мужчин курили в открытое окно. Блондин закрыл лицо руками и беззвучно плакал. У обоих ужасно болела голова. Сквозь дымку сигаретного тумана пробивались сирены скорой и полицейской машины...