Любовь живёт три года

- Ходи. – с улыбкой говорит Хенджин, кладя на стол бубновую девятку. Феликс кладет поверх его карты восьмерку червей и ждет следующего хода. Расположившись прямо на полу, они сидят между диваном и плазмой, утопая в мягком ковре. По стенам время от времени пляшут тени от колеблющегося пламени свечей, а тишину нарушают лишь редкие реплики, да шелест карт. Ребята играют уже пятую партию, так что стрелка часов давно шагнула за полночь и, задумчиво смотря на свои карты, старший качает головой. - Пропускаю. - Что ж, даже в таком случае ты уже почти выиграл... – кладя поверх двойки крести бубновую единицу, говорит Феликс. – Потому что у тебя осталось всего четыре карты. Хенджин лишь улыбается своим мыслям и действительно через несколько ходов становится победителем. - Ну как так... Вечно мне не везет в карточных играх. – огорченно тянет младший. - Подумаешь! Ты всегда можешь отыграться, не стоит из-за этого расстраиваться. - Ага, отыграешься у тебя, как же! – шутливо ворчит Феликс и, бросая свои оставшиеся карты в общую кучу, встречается глазами с Хваном. А тот сидит достаточно близко, чтобы протянув руку, добродушно потрепать парня по волосам. И, не замечая сокращающегося между ними расстояния, Хенджин утешающим жестом приобнимает его за плечи. - Ну, может, в «Дурака» тебе повезет больше? Феликс лишь качает головой и немного неловко смотрит на столь близкое лицо парня. Заметив его выражение, старший тут же пытается отстраниться, боясь доставить ему дискомфорт, однако парень неожиданно мягко кладет руку на его плечо. Испытующе заглядывая в карие глаза напротив, Хван чувствует только непреодолимое желание поцеловать эти манящие губы и, смущаясь самого себя, отводит взгляд. Но, вопреки его ожиданиям, Феликс ничего не говорит и даже не пытается отодвинуться, отчего сдерживаться становится все сложнее. Хенджин нервно сглатывает, замечая, что парень, словно сам тянется к нему, и их головы постепенно сближаются, так что между губами остаются лишь жалкие миллиметры. Ощущая исходящую от младшего безмолвную просьбу, Хван наклоняется и осторожно целует. Тот отвечает, почти невесомо касаясь его губ, однако руки уже сами собой плавно ложатся на шею Хенджина, притягивая ближе к себе и, постепенно расслабляясь в его уютных объятиях, Феликс позволяет себе раствориться в этом поцелуе. Придвигаясь к парню, старший проводит рукой по его щеке и замечает его трепетное желание. Он углубляет поцелуй, стараясь сдерживать свою жадность, и практически нависает над Феликсом, пока тот сбивчиво выдыхает ему в губы. Запуская руки в волосы Хенджина, парень ощущает, как тот приникает губами к его шее, прокладывая влажную дорожку. От этого все внутри сладко сводит, так что он откидывает голову назад, прикрывая глаза. - Может, пойдем в спальню? – шепотом спрашивает Хван, с трудом отрываясь от его кожи. Сейчас из темных радужек его глаз на младшего смотрит что-то иное, не привычно мягкий парень, готовый во всем уступить, нет. В этих затуманенных зрачках отчетливо видно возбуждение, пока еще удерживаемое в узде своим хозяином, однако по первому же щелчку готовое прорваться наружу. Феликс лишь кивает в ответ и, подхваченный сильными руками старшего не замечает, как оказывается на ногах. Не разрывая жаркого поцелуя, парни неровным шагом направляются в сторону комнаты, и, когда младший чуть не налетает спиной на косяк, Хенджин вовремя удерживает его. - Осторожно... Наконец, добравшись до кровати, Хван садится, притягивая парня к себе, а Феликс уверенно седлает его бедра. Он целует покрасневшие губы и, не желая больше ждать, стаскивает с Хенджина кофту. Возбуждаясь от вида обнаженного торса еще больше, он кладет руку на топорщащуюся ширинку штанов старшего и крепко сжимает. - Феликс! Не спеши... - А ты я смотрю, любишь помедленнее. – язвительно шепчет парень, обжигая его ухо горячим дыханием. - Не в этом дело... просто я хочу доставить тебе удовольствие. – и, немного отстраняясь, Хван начинает неторопливо расстегивать пуговицы его рубашки. Феликс наблюдает за его длинными пальцами и, ощущая давящую тесноту брюк, недовольно хмурится. - И откуда у тебя столько терпения? Однако, когда последняя пуговица оказывается расстегнута, Хенджин мягко притягивает парня к себе, обнимая за поясницу. Он легко дотрагивается губами до ключиц, плавно спускаясь вниз, и, обводя кончиком языка затвердевший сосок, едва прикусывает, отчего пальцы Феликса сразу же впиваются в его плечи. Скользя еще ниже, Хван покрывает поцелуями его грудь, в то время как собственные руки уже сжимают ягодицы младшего. И, не в силах больше сдерживаться, обхватывает ладонью его член. - Хенджин... Феликс протяжно стонет из-за движений его пальцев, а у старшего от услышанного внизу живота еще сильнее затягивается тугой узел. Он одним движением стягивает с парня штаны и, выудив из-под подушки тюбик смазки, нащупывает колечко мышц. Расслабляясь, Феликс позволяет ему проникнуть внутрь, но, когда два пальца свободно входят в него, Хенджин резко поднимает голову, одаривая младшего сложным взглядом. Парень замирает. Он ясно видит по глазам, что Хван все прекрасно понимает и уже ждет осуждения или упреков, однако тот лишь опускает голову и вновь касается его шеи, на этот раз оставляя расцветающий алым след. Медленно двигая пальцами внутри, он постепенно растягивает стенки, пока находящийся уже на пределе Феликс быстро справляется с пряжкой его ремня. В его заднем проходе двигаются уже три пальца, а непрестанно ласкающие губы дразнят, вынуждая тело жаждать чего-то большего под действием мощной волны желания, захватившей его целиком. И... хоть ему не хочется себе в этом признаваться, но он тонет в этой тягучей нежности, погружаясь в нее с головой. Не сказать, что остальные мужчины, с которыми он спал, были особо грубы. Скорее более зациклены на собственных потребностях, более эгоистичны, так что и здесь Феликс не ожидал ничего особенного, однако этому парню все же удавалось удивлять его раз за разом. - Не мучай меня... просто войди уже! – выдыхает он сквозь зубы. – Или ты хочешь, чтобы я тебя умолял? Хенджин отрывается от его ключиц, оставляя свой след и на них, и Феликс замечает, что тот на самом деле сдерживается с великим трудом. Тогда он стягивает со старшего белье, высвобождая набухший член внушительных размеров и зачарованно смотрит. - Оу, а ты продолжаешь меня удивлять... Хван в ответ лишь усмехается одним концом губ и приподнимает парня за бедра. - Как думаешь, справишься? – спрашивает он. Впиваясь пальцами в широкие плечи, Феликс закрывает глаза, ощущая проникающую внутрь разгоряченную плоть и, чувствуя долгожданную наполненность, тихо стонет. Хенджин находит его губы и жадно целует, давая время привыкнуть. Немного приподнимаясь на коленях, Феликс опускается назад, насаживаясь до основания, а старший от этого только шумно втягивает воздух, вынуждая его двигаться. - Черт, знал бы ты, как мне срывает крышу из-за тебя... – ближе притягивая прогибающегося в спине парня, словно в забытьи, шепчет Хенджин. – Хочу тебя до невозможности. Феликс смотрит на него сверху вниз и, в очередной раз резко опускаясь, закусывает губу. Сильнее сжимая пальцами его бедра под наполовину сползшей рубашкой, Хван еще больше погружается в пучину безумия от вида такого развратного младшего, столь беззастенчиво стонущего на нем. А Феликс, очевидно решив, что этого недостаточно, наклоняется, слегка прикусывая мочку его уха, и лукаво шепчет: - Хочешь? Тело пронзает внезапной вспышкой, сравнимой разве что с ожогом, и Хенджин одним движением заваливает парня на кровать, подминая его под себя. Он рывком избавляется от оставшейся одежды и на миг застывает, вглядываясь в будто бы смеющиеся глаза. - Что, сейчас мое лицо тоже забавное? – с иронией интересуется он и неожиданно входит полностью. Младшего от этого выгибает под ним и, закидывая ноги за его спину, Феликс тянется за поцелуем. Хван смазано касается его губ, начиная двигать бедрами, и становящиеся все более сильными и несдержанными толчки выбивают весь кислород из легких. Повисая в сгустившемся воздухе, стоны непрекращающейся мелодией разносятся по комнате, а звук громких шлепков отдается импульсами наслаждения в гудящем сознании. И, размашисто впечатывая податливое тело в кровать, старший окончательно теряет себя. - Хенджин! – хрипло стонет Феликс, когда тот в очередной раз проезжается по чувствительному комочку нервов. Его волосы беспорядочными прядями раскинулись на подушке, а окончательно опьяневшие глаза томно взирают из-под полуопущенных ресниц. Плотнее прижимая Хвана к себе, парень хочет его всего, без остатка. Так что, ощущая подступающую непозволительно близко эйфорию, Феликс с силой сжимает его член внутри. Хенджин рвано выдыхает, смотря на него сумасшедшим взглядом и, приковывая запястья младшего к постели своими руками, срывается на бешенный ритм. В голове все заволакивает плотной пеленой тумана, напрочь лишая способности думать, и лишь собственное тело едва продолжает держать связь с реальностью. Стремительно нарастающее мучительное блаженство, накапливаясь, взрывается экстазом тысячи осыпающихся яркими искрами звезд и, когда все сводит сладостной судорогой, Феликс кончает. Стиснув в руках чужие пальцы, он громко стонет и чувствует, как старший изливается следом за ним, а Хенджин блаженно закрывает глаза, ощущая долгожданное удовлетворение, и шумно выдыхает, с нежностью целуя парня. Тот отвечает, обвивая руками его шею, и этот тягучий поцелуй, кажется, длится целую вечность. Хван медленно отстраняется, смотря на Феликса с каким-то новым выражением во взгляде и, ложась рядом, обнимает его. - Мне так хорошо с тобой. – шепчет он, прижимаясь ближе. Феликс на мгновении замирает и, чтобы спрятать бушующие в душе эмоции, отворачивается. А внутри у него от этой фразы все сразу же покрывается ледяной коркой, отдаваясь оглушающим шумом в ушах. Эти слова... те же самые, что когда-то сказал тот человек, прежде чем нагло рассмеяться ему в лицо, вонзив нож в спину. Молча сглатывая подступающий к горлу ком, он лишь опускает тяжелые веки и делает вид, что уже спит. С трудом дождавшись, пока Хенджин заснет, парень, наконец, выскальзывает из-под одеяла. Наспех одевшись, он стремительно покидает квартиру и по дороге домой заходит в круглосуточный магазин. Купив немного еды и две бутылки алкоголя, Феликс выходит на совершенно пустынную в этот час улицу. Он останавливается, глубоко вдыхая морозный ночной воздух и, открывая бутылку соджу, залпом выпивает половину, силясь прогнать из головы навязчивый образ прошлого. «Больше никогда... я больше никогда не позволю себе к кому-то привязаться. Этот урок мне, к сожалению, пришлось достаточно четко усвоить, так что и Хенджин не станет исключением» И, разворачиваясь на месте, Феликс медленно бредет в общежитие, провожаемый печальным светом россыпи редких звезд.

***

Чувствуя касание первых лучей солнца, Хенджин медленно открывает глаза. Он сонно потягивается и переворачивается на другой бок, желая обнять наверняка еще спящего парня. Однако блаженная улыбка, играющая на его губах, исчезает тот час, как он неожиданно обнаруживает, что находится в своей постели совершенно один. Хмурясь, Хван садится и с непониманием смотрит вокруг. Смятая простынь все еще таит в себе отпечаток минувшей ночи и, с трудом соображая, он ищет на тумбочке свой телефон, внезапно замечая небольшую записку. «Надеюсь, тебя никто не украдет, потому что я не знал, как закрывается твоя дверь» - Что происходит? – в смятении спрашивает он у звенящей пустоты и с недоумением смотрит на часы.