* * *
Холодные пальцы легко царапались о шершавый кирпич, изрисовывая бетонную кладку в ритм ходьбы девушки с мегафоном. Сейчас очень не хватало кого-то рядом, того, кто мог бы поддержать в этот момент. Киригири не подходила на эту роль и не разделяла тревог старшеклассницы: она уверенно шагала впереди, не оборачиваясь ни на секунду. Неловкость витала и раздирала горло. Комару не знала, как себя вести один на один с детективом. И пусть их взаимоотношения были далеки от близкой дружбы или неприязни, сейчас казалось, словно они вновь встретились впервые. К счастью или нет, никого из работников офиса не было за рабочими местами. Не включая свет, девушки двигались лишь в известном Киригири направлении. Было очень тихо и тревожно, словно всё живое умолкло, прячась от какого-то таинственного зла и наблюдая. Кабинет женщины открылся без ключа, обнажив следы недавнего обыска вместе с включенным светом. Быстро моргая от такой перемены, школьница отвернулась, в отличии от хозяйки комнаты. Выдернув стул из-под завала бумаг и каких-то коробок, она поставила его прямо напротив своего рабочего стола. Усевшись за чистую от предметов столешницу, она сложила руки в замок и спокойно сказала: – Садись. Не было причин противиться. – Комару, то, о чём я хочу поговорить с тобой — это произошедшее сегодня. Мне есть, что рассказать тебе. Однако, – глаза детектива закрылись. Девушка вздохнула, готовясь начать явно тяжёлый разговор для них обеих. Вот только она сразу собралась и холодно продолжила, –Для начала я бы хотела узнать от тебя, как проходил непосредственно твой арест. Будь добра, расскажи мне всё. – К-Конечно. Встряхнув руки от напряжения и набрав в лёгкие побольше воздуха, девушка начала свою речь: – Киригири-чан схватили! Громкий писк оповещения пробудил героиню Това Сити. Короткое сообщение от Абсолютной Пловчихи высветилось на экране мобильного телефона под циферблатом часов, остановившемся на двух часах ночи, и было вместо утреннего приветствия. Возможно, будь школьница с мегафоном бодрой, её реакция не была бы столь заторможенной, но после нескольких прочтений текста осознание накрыло юную Комару, словно лавина, избавив от остатков тяжёлого сна. Вынырнув из-под тяжёлого одеяла и растолкав лучшую подругу ото сна, она сразу же набрала номер темноволосой отправительницы, тараторя мрачной Фукаве причину её пробуждения. Первые гудки заглушились громким стуком, что превратился в безудержную какофонию. В дверь комнатушки начали ломиться незваные гости. Девушка задрожала от волнения, прижав гудящее устройство ближе к груди, когда солдатские призывы становились всё громче, наполняясь угрозами выбить дверь, если хозяйки не соизволят подчиниться приказу. Комару с тревогой смотрела на старшую приятельницу, словно спрашивая, как поступить. Абсолютная писательница сильно нахмурилась, сжимая электрошокер. Лишь услышав упоминание, что приказ был от самого Мунакаты Кёске, Фукава встала с постели и прошептала: – Н-Нужно открыть им. Лучше не злить их! А вдруг М-Мастер- Комару взяла за руку женщину, отвлекая от самобичевания. Взявшись за дверную ручку, девушка вздохнула. С ними ведь всё будет хорошо, не так ли? Как оказалось, за дверьми была не орава солдат, а всего лишь несколько. Предъявив напечатанный приказ и получив лишь тихое кивание от обеих девушек, их осмотрели на наличие оружия, а после повели по витиеватым коридорам куда-то вглубь огромного комплекса. Они шли молча и спокойно, поэтому уже где-то на середине пути ощущение строгого надзора исчезло. И лишь ладони девушек держались в крепком замке, обещая мнимую защиту друг дружке. В тусклой комнате ожидания их встретила объятиями Асахина. Она недобро зыркнула на солдат, перешёптываясь с Абсолютной писательницей. Старшеклассница успокоено вздохнула, почувствовав себя в безопасности, и подчинилась просьбе оптимистки в джинсовых шортах усесться на скамейке. Когда же и Фукава присоединилась к ним, девушка тщательнее объяснила им произошедшее и последние новости. Да, их было немного, но всё же они приподнимали завесу тайны. Когда фиолетоволосая писательница крепко вцепилась в загорелые руки и начала допрашивать ту о местоположении её «Мастера», в дверном проёме появился высокий блондин в дорогом костюме. Он непроницаемо-холодно посмотрел на девушек и проигнорировал обрадованный и серьёзный возгласы одноклассниц. – Я так и знал, что она что-то скрывала… Комару не была уверена, действительно ли этот шипящий звук исходил из сжатых губ Абсолютного Наследника, но проверять она не хотела. Казалось, что стоит хотя бы сказать слово, как лавина агрессии и ледяной злобы набросятся словно кровожадные роботы. Но даже так было понятно, что мужчина таким образом скрывал свою тревогу и нервозность. Строгие голубые глаза посмотрели в зелёные, словно требуя, чтобы они отвернулись и сосредоточились на чём-то ином. Морщинка на лбу ненадолго разгладилась, стоило героине Това Сити вздрогнуть. Более взглядами они не пересекались. Через полчаса в комнате были все заключённые. Абсолютный Ясновидящий вбежал в комнату, стоило двери слегка отвориться. Хриплый голос, который звучал словно из водопроводной трубы, зашелестел на бледных губах, возвращая жизнь в мужчину с дредами. Несмотря на то, что даже в лучшие дни он выглядел неопрятно, сейчас он выглядел откровенно плохо. По нему было видно, что его резко разбудили. Хагакуре был известен своим крепким и глубоким сном, так что не стоит удивляться, если солдаты проникли в его комнату штурмом. Упав на скамейку рядом с Асахиной, ясновидящий зачитал какие-то молитвы наперебой с нескладным пересказом его «похищения». Шум утих, словно всё вокруг умертвилось, пока девушка напротив обдумывала этот рассказ. Брови женщины сжались на переносице в сильную складку, которая, вероятно, никогда не была частой гостьей на лице Киригири. Некомфортная тишина давила словно кольцо, грозясь вылиться в полноценный страх. – Спасибо, что рассказала, Наэги, – наполненный холодной водой из чудом уцелевшего фужера стакан был выпит залпом. Детектив теперь ходила по комнате, устав сидеть, – Больше ничего не можешь мне рассказать? Комару помотала головой. – Что ж, благодарю, – на мгновение лицо сиреневолосой осветлилось, но померкло также быстро с новой фразой – теперь позволь мне рассказать новости и, прошу тебя, не рассказывай их никому за пределами этой комнаты. Это касается твоего брата. Девушка вскочила с кресла. Наверно, будь её отношения с Киригири иными, она бы вцепилась в неё самыми крепкими объятиями, на какие она только способна, громко радовалась, предчувствуя только хорошее. – Наэги, будь добра, сядь, – лёгкий жест руки детектива мигом утихомирил чужую радость, – К сожалению, данная информация строго конфиденциальна, про этот разговор не должны прознать другие люди. В идеале, ты должна сохранить всё в тайне до тех пор, пока я не смогу разузнать больше или найти точного подтверждения. Комару утихла. – Насколько мне известно, твой брат смог самостоятельно покинуть штаб Абсолютного отчаяния и встретиться с вышестоящим руководством, – пальцы женщины массировали глаза, фиолетоволосая нерешительно вздохнула, – однако психическое и физическое состояние твоего брата были явно расшатаны. По словам Митарая-сана, твой брат верит в существование двух Фондов Будущего. И в его глазах, наш Фонд Будущего — ложный. Тишина оглушала. Юная Наэги чувствовала, как кровь в её жилах пульсировала от напряжения. Некое необъяснимое чувство требовало схватить детектива за воротник, вытрясти всё, что та скрывает, но всё, что она смогла выдавить — свистящий и глухой вопрос, с которым её надежда была готова вылететь и никогда не вернуться. – Так… где сейчас Макото? – Твой брат сбежал, угнав автомобиль господина Сакакуры. На данный момент ни нам, ни Абсолютному отчаянию неизвестно местоположения Макото. Прогноз неутешителен, но поиски ведуться, его останки- «Останки.» Жуткое, противное, и ненавистное слово. Почему именно его произнесли прямо сейчас? За что? По какой причине? Кулаки болели, как и связки. Глаза беспощадно жгло, но сил остановиться не было. Детектив долго смотрела на дверь, через которую юная Комару убежала, словно желая так спастись от проблем и страхов, скрыть то, как новость о её старшем брате повлияла на неё, вселить в других веру в лучшее, но на деле обмануть саму себя. «Останки — действительно ужасное слово.» «Но сейчас оно, к несчатью, уместно.»The trial
10 июля 2022 г. в 11:28
– Решение суда не подлежит обжалованию. Всем встать!
Тишина в мрачной комнате нарушилась возгласом из хриплого динамика. Группа молодых людей вздохнула от удивления, а после и облегчения. Молодая женщина с каштановыми волосами, только отойдя от дрёмы, радостно защебетала с самой младшей девушкой, старшеклассницей с короткими темно-коричневыми волосами. Растолканная девушка спросонья не сразу поняла чужой радости.
Многочасовое обдумывание, скользящее в тумане разума и бессонницы на протяжении этих тяжёлых часов напряжения и ожидания, выскользнуло на очередной повтор вместе с навязчивым гулом и мигренью.
Абсолютный Наследник поднялся с потрёпанной скамьи и подошёл к двери. Он выглядел спокойно и непроницательно, однако только до того момента, пока вооружённый солдат не зашёл внутрь и не попросил пленных покинуть комнату. Лицо Тогами исказилось высокомерием и некоторым презрением к собеседнику, после чего он покинул помещение. Словно тень, за ним выскочила женщина с фиолетовыми волосами, явно намереваясь «защитить» его от повторного заключения. Её глаза смотрели с неподдельным обожанием на мужчину, что не мешало ей со злостью пялиться на солдат. Ясновидящий, высунув нос за пределы стального косяка, опасливо смотрел по сторонам и, наверно, ещё долго не решался выйти, если бы не толчок от Абсолютной Пловчихи. Поток из испуганных ругательств вперемешку со стуком деревянных сандалий следовал за ним, пока тот гнался за уже ушедшими бывшими одноклассниками.
Дверь захлопнулась за девушками под громкое ворчание пловчихи. Комару расстроенно поглядела в коридор, но не обнаружив в нём никого, кроме безмолвных солдат, взяла старшую за руку. Аой дружелюбно улыбнулась и только хотела подбодрить подружку, как её телефон, что, к счастью, вернули, застрекотал от оповещений. Остановившись рядом с лестницей, Асахина ответила на звонок своего начальника, который был явно недоволен её задержанием и неведением. Старшеклассница в матроске наблюдала за нервным перемещением знакомой, но как бы она не пыталась вслушаться в её быструю эмоциональную речь, нить разговора не давала себя уловить. Статичный свет холодной лампы затмевался тенью на доли секунды довольно ритмично, из-за чего наблюдение навевало дремоту.
И стоило девушке начать засыпать, как своеобразный метроном нарушил свой ритм с удивлённым восклицанием:
– Киригири-чан!
Наэги подняла голову и увидела виновницу её раннего заключения. В ответ на объятия Асахины, руки детектива обняли ту в ответ, а на чужом лице появилась слабая улыбка с тихими словами успокоения. Аой что-то встревоженно говорила, осматривая девушку с ног до головы. Уголки губ Комару невольно растянулись. Она обхватила одноклассницу и прижалась, сладко улыбнувшись.
Уставшие, но всё ещё чистые сиреневые глаза встретились с зелёными.
Те часы, которые Киригири провела на загадочном суде, истощили её не только психологически: казалось, что стоит той лишь прилечь на минутку — как она не проснётся ещё несколько дней. Однако она стояла ровно, не давая телу никакой возможности показать её состояние. Выработанная годами выдержка делала своё дело.
Несмело, девушка приблизилась к знакомым. Абсолютный Детектив отодвинулась от одноклассницы, и её прежняя холодность вернулась, стерев всё тепло от встречи. Женщина явно желала о чём-то сообщить. О чём-то, что касается их обеих.