***
Вокруг было очень холодно, ледяной ветер сбивал с ног. Шкипер плотно прижал крылья к телу, чтоб они не действлвали, как парус и ещё сильнее не сбивали его с ног. Снег засыпал глаза, военный шёл вперёд сквозь метель, сильно прищурившись. - Папа! Папочка! - доносились издали слова Элизабет, еле перебивавшие завывание метели, но становившиеся всё тише, - Где ты? Мне так холодно... - Элизабет! - прикричал со всей силы Шкипер. Его голос уже был хриплым от холода и ветра. Ответа не последовало. Но военный продолжал идти на место, откуда раньше доходил звук. Он увидел довольно большой сугроб. Снеговая насыпь немного задержала. Оно живое! Шкипер снял с кочки снег голыми руками. Под ним оказалась свернувшаяся колачиком и дрожащая, как осиновый лист Элизабет. Как только военный до неё добрался, её тело не подавало признаков жизни. Кожа была белой и холодной, как лёд. Шкипер распахнул свою куртку и прижал дочь к груди, но она была холодной и уже не дышала, а к незащищённому телу военного подбирался холод. Элизабет умерла от холода. У Шкипера заболело сердце. Слезинки застывали льдинками на его ресницах. Военный чувствовал, как леденеет талая вода на кончиках его крыльев. Совсем обессиленный, Райли лёг на мягкий снег, обняв тело дочери. Он чувствовал, как его тело леденеет каждый кусочек его тела, сначала кожа, потом конечности, пока холод не добрался до его внутренних органов. Холод с болью тяжёлой поступью подбирались к его сердцу, в котором ещё осталось тепло. Шкипер почувствовал, как его кровь застывает, а с ней холод подобрался и к сердцу. Оно остановилось.***
Шкипер вскочил. Снова кошмар. В комнате уже было довольно светло. Значит уже утро. Теперь во сне военного умерла и Элизабет, а потом и он сам. Он не смог уберечь и Элизабет. Шкиперу хватило смерти первого ребёнка. Мужчина тяжело дышал. Сердце снова заныло. Он любил Элизабет. Он не переживёт, если с ней что-то случится и наяву. Шкипер медленно встал и направился за таблетками. Нужно было снова успокоить сердце. Теперь он постоянно держал их рядом с собой. Мало ли что может случится. Сейчас они лежали на столе в его комнате. Шкипер быстро выпил лекарство. Тереть осталось ждать, пока оно подействует. Он прекрасно понимал, что это всего лишь сон, и Элизабет, на самом деле, жива, но он всё равно переживал за неё. А вдруг в реальности случится метель и Элизабет действительно замёрзнет и умрёт? Это, конечно, было мало вероятно, но всё-таки возможно. Военный попытался откинуть эти мысли. Не стоит об этом думать и ещё больше травмировать сердце. С Элизабет ничего не случится. Шкипер снова сел на кровать. Он ждал, пока сердце успокоится. На это понадобилась пара минут. Когда сердце военного наконец успокоилось, он решил пойти в душ. Это поможет ему окончательно расслабиться. Да и вчера он настолько устал, что ему не хватило сил этого сделать после возвращения домой с очередных гонок Дасти. Тёплая вода, стекавшая по телу, была гораздо приятней холодного снега, хоть он был и во сне. Шкиперу хотелось хотя-бы посмотреть на дочь и увидеть её улыбку. Военный и сам немного улыбнулся, представляя в голове её образ. В его голове всплыло одно воспоминание. Элизабет ещё маленькая, ей всего несколько месяцев, Хлоя лежит в постели, нежно обняв дочку и поглаживая её по ещё редким детским волосикам. В тот раз девочка не хотела засыпать, как только мама ложила её в кроватку, она начинала плакать, поэтому приходилось брать девочку на руки. Пришлось спать с ней. Хлоя положила маленькую Элизабет к себе на живот и пригрела. Шкипер уже тоже хотел спать, так как наступила ночь. Девушка уже заснула на боку, выпустив дочь из обьятий. Военный, уже почти заснув, почувствовал, как девочка прижалась своим тёплым тельцем к нему. Этот жест заставил Шкипера обмякнуть. Ощущение прошедшего времени заставило военного выйти из своих мыслей. Он тяжело вздохнул, скучая по тем временам, когда всё было хорошо, лишь небольшие трудности, которые можно было решить только лишь хорошенечко поухаживав за партнёром. Шкипер закончил умываться, оделся и пошёл не кухню, где его уже ждал Сверчок. Сверчок уже возился над завтраком. Он, в отличии от Шкипера, умел готовить. Даже во время готовки Сверчок заметил, что Шкипер уже на кухне. - Доброе утро, - весело сказал парень, не отрываясь от готовки. - Доброе утро, - Шкипер говорил уже более спокойно и даже как-то грустно. Военный сел за стол. Ему больше ничего не оставалось, как просто ждать, пока Сверчок что-то приготовит. Шкипер старался не думать о сне. Он старался вспомнить всё хорошее, что произошло в его жизни. Точнее, произошло с того момента, как он начал встречаться с Хлоей. После того, как в жизни Шкипера появилась Хлоя, его жизнь полностью изменилась. Но теперь он уже не знал к лучшему это или нет. Возможно, эта любовь была лишь ещё одним испытанием для Шкипера. Может, она и не предназначалась, чтоб длиться до конца его жизни, закончилась, как и война, которой раньше он тоже думал посвятить жизнь. За едой он тоже о чём-то думал, а потом решил помочь Сверчку помыть посуду, так как когда он жил с семьёй, у них было принято разделять обязанности. День тянулся медленно и устало. Мороз и солнце, день чудесный! Только лишь где-то на горизонте плыли тучи. Элизабет попрощалась с одноклассниками и чуть ли не в припрыжку шла по Кривым Лопастям. Сегодня она хотела наконец-то встретиться с папой. Но ранее тихий ветерок начал усиливаться и вскоре начал чуть ли не сбивать с ног. По идее девочке нужно было вернуться домой, но она уже была на пол пути к дому Шкипера и возвращаться уже не хотелось. Сильный ветер пригнал из-за горизонта большие тяжёлые снеговые тучи. Снег пошёл большими мягкими хлопьями. Девочка улыбнулась, ловя варежками снежинки. Ничего не предвещало беды, Элизабет шла в хорошем настроении совсем одна. Ветер начал усиливаться и сбивать с ног, что уменьшило быстроту её хода, но до дома уже оставалось гораздо меньше, чем до удалённого дома военного. Тучи всё сгущались и тихий снежок превратился в невыносимую метель. Хлоя знала, что сейчас Элизабет пойдёт повидаться с отцом. Она была в хорошем настроении и проводила время с Джейсоном. Но девушку настлрожило завывание ветра за окном и то, что сильно потемнело, хотя был полдень. Убаюканный звуками ветра Джейсон заснул, а Хлоя посмотрела в окно. Она пришла в ужас. На улице мела непроглядная метель, а от туч было темно, как ночью. Да в такое время находиться на улице невозможно. Она заволновалась за Элизабет. Она дошла до Шкипера? Успела до метели? Хлоя успокиавала себя, но всё-же решила позвонить мужу. - Привет, дорогой, - она говорила взволнованно, но старалась это скрывать, - Слушай, Элизабет не у тебя? Она говорила, что хочет проведать тебя. Дома её нет... Такая пурга на улице... - Элизабет? Она не у меня, - Шкипер удивился. Военный посмотрел в окно, чтобы посмотреть, что там происходит. Там действительно было довольно темно, и была сильная метель. Насколько сильная, что нельзя было разглядеть даже то, что находится рядом. - Я пойду за ней, - кратко ответил Шкипер и бросил трубку. Шкипер быстро оделся потеплее и выбежал на улицу. Он должен был спасти дочь. Ему очень не хотелось допустить, чтобы его сон превратился в реальность. Шкипер выкрикивал имя дочери в надежде, что она подаст ему хоть какой-то знак, но та сидела тихо. Через пару минут после того, как военный оказался на улице, он увидел лежащее на снегу маленькое тело, которое закрывало себя крыльями насколько это было возможно. Это была Элизабет. Шкипер подбежал к ней, взял её на руки и прижал к себе. Она ещё была жива. Шкипер быстро понёс явно замёрзшую дочь в дом. Нужно было как можно скорее отогреть её. Ветер сбивал Шкипера с ног и тот медленно шёл, прорывая ногами высокие сугробы. Он пытался отогреть девочку своим дыханием. Элизабет тихонечко простонала, тихонечко прижимаясь к отцу. На большее у неё сил не было. Шкипер расстегнул куртку и поижал девочку к своему тёплому тему. Военный шёл на свет из окон своего дома, потому-что сильная пурга не давала увидеть даже очертания предметов. Но всё-же преодолеть сильный ветер он смог, всё-таки не смотря на возраст в его теле была огромная сила. Зайдя в дом, Шкипер отряхнулся от снега и снял куртку, положив Элизабет на время на диван, но вскоре взял её на руки и начал осматривать. Пёрышки на её крыльях были хододными, но если заряться рукой под них, то пух был всё ещё тёплым. Отец снял с дочки верхнюю одежду и снова прижал к себе, пытаясь её отогреть. Девочка не сразу пришла в себя, лишь слепо прижималась к его тёплому тему. Уже немного отогревшись, Элизабет подняла взгляд и, узнав Шкипера, ещё крепче обняла его и расплакалась. - Папочка, папа... Прости меня... Я не хотела... Военный ничего не ответил и всё ещё обеспокоенно смотрел на дочь. - Не плачь, всё хорошо, главное - что с тобой всё хорошо. Она ожидала, что папа начнёт ругать её, но у Шкипера этого даже в мыслях не было. - Сколько ты была на улице? Обморожение? Ничего не болит? Температуры нет? - он продолжал осматривать кисти и стопы дочки, трогать её лоб. - Ох, лишь бы ты не заболела, дорогуша... Шкипер взял в свои ладони кисти Элизабет и пытался разогреть их своим дыханием. Он сам еще не до конца отошёл от мороза. Подошёл Сверчок и накрыл их тёплым одеялом. Когда крылья Шкипера вновь стали тёплыми, он обнял дочку, осбенно прижимаясь к ней пухом.