* * *
Первое задание не заставило себя ждать… — Ку-фу-фу, значит, Савада решил обойтись малой кровью? — откровенно насмехался над боссом так называемый хранитель Тумана, глядя на подопечную. Его улыбка, манера речи и самовлюблённость не нравились Вороне. Категорически. Он напоминал ей другого человека. Человека, которого следовало ликвидировать, но запачкать руки не дали. «Враг Шизуо-семпая. Такой тип людей, — размышляла она, — подлежит устранению?» Рокудо Мукуро. Он был опасен. Чудовищно опасен и непредсказуем. Противно скользкий тип, умевший не только манипулировать людьми лживыми речами, но и воплощать в жизнь чужие кошмары с помощью иллюзий. Он был ещё хуже Орихары Изаи, к которому у неё уже давно выработалась неприязнь. «Неприятно. Обучатся у такого человека неприятно. Находиться рядом — неприятно. И бесполезно». Как-то старший брат просил не убивать и не калечить своих, даже если очень захочется. Тогда ей показались странными слова, бессмысленными. Как члену семьи, ей следовало избегать конфликтов и оказывать поддержку. Это было очевидно, даже несмотря на то, что командным игроком она не была. Однако теперь она начала понимать смысл сказанного. «Есть второй вариант. Он опаснее? Даже этот тип признаёт, что, несмотря на негативное влияние, предпочтительнее в роли покровителя. Не понимаю». Ворона знала ещё слишком мало о Вонголе. Ей не довелось слышать о сильнейшем хранителе Десятого. Везение было на её стороне. На базе, собираясь разминуться с Мукуро для написания отчёта, не успела она далеко уйти, как встретила его. Леденящий холод серых глаз не коснулся Вороны, был направлен на Мукуро. Пара обоюдных колких фраз — и атмосфера вокруг мужчин накалилась. Ещё несколько замечаний — и Кёя разложил тонфа одним ловким, невидимым для нетренированного глаза движением. Мукуро лишь усмехнулся, продолжая открытую провокацию. Но вовсе не на неё Кёя повёлся. Он просто хотел, что бы мерзкий иллюзионист захлебнулся в собственной крови! — Я загрызу тебя до смерти, — хотя голос звучал ровно, в нём было столько жажды убийства, что даже Ворона содрогнулась. Это чувство… Даже страх, который её когда-то заставила вспомнить Анри, был не сравним с благоговением, что Ворона испытала, находясь совсем близко к битве. Гнев Шизуо был мощным взрывом, быстро затихающим. Неконтролируемым. Кёя же прекрасно владел своими эмоциями, обращая их против врага, атакуя не хаотично и с размахом, а мощно и точно. Настолько мощно, что способен был пробивать стены не хуже Шизуо. Он был истинной машиной для убийства. «Предел человеческих сил — я так далека от него. Существует ли он вовсе? Так много сильных людей. Шизуо-семпай. Теперь этот человек. Я хочу почувствовать эту силу. Хочу сразиться». Ворона внимательно наблюдала за битвой, внутренне трепеща. Сама того не понимая, она метнула нож в сторону Кёи, стоило тому открыться для сторонней атаки. Оба бойца остановились, как только прозвучал звук упавшего на пол металла: нож был с лёгкостью отбит тонфа. Всё внимание было приковано к застывшей Вороне. Первым заговорил Кёя, подозрительно добро-заинтересованно улыбаясь: — Так ты тоже хочешь поиграть? Следующая атака должна была прийтись в солнечное сплетение девушке, но она умудрилась уклониться. Её тело реагировало быстрее, чем мозг успевал испугаться казалось бы неизбежного удара. Вслед Ворона контратаковала, вызвав удивление на лице Кёи. Он собирался быстро разобраться с помехой и вернуться к привычному избиению иллюзиониста. Такой прыти от хрупкой девушки он не ожидал. Она не выглядела бойцом, в отличие от той же Лал Мирч. Однако всё ещё была слаба, тем более сражаясь без пламени. Загнанная в угол, она достала пистолет и сделала несколько выстрелов, часть из которых прошла мимо, а часть была сметена тонфа, освобождающим путь к цели. Следующий удар Вороне было не избежать — оставалось только постараться защититься руками. Невольно она закрыла глаза и стиснула зубы, готовясь к боли. — Немедленно прекратить! — приказал знакомый голос. Савада встал между Вороной и Кёей, удерживая смертоносное тонфа перчаткой, пылающей оранжевым огнём. — Босс? — не сразу признала Ворона. — Сколько уже можно повторять?! Не деритесь в коридоре! — отчитал он парочку. — Похоже, я был прав, отправив тебя с Мукуро, — выдохнул Савада. Кёя убрал оружие: драться в коридоре и правда было как-то недисциплинированно. Тем более когда пару этажей ниже была замечательная тренировочная площадка с гигантскими стенами, по которым можно было размазать не одного человека. «Значит, он второй вариант?» — Прошу вас пересмотреть решение, — незамедлительно среагировала на заявление Савады Ворона. — Хочу просить вас позволить мне проходить стажировку с этим человеком. У него я с большей вероятностью получу ценные знания без перенапряжения нервной системы. — Быстро меня отвергли, — с улыбкой произнёс Мукуро, не выразив ни капли удивления. — Должно быть, ты очень постарался, — огрызнулся Савада. Только сейчас глянул на валяющийся нож. При одобрении задания для Вороны Савада изучил привычное ей оружие, отправив Джаннини на доработку. Нож на полу был специфическим — ни с чем не спутаешь. Ворона использовала его не для самозащиты. Любой из вариантов подразумевал риск. — Иди за мной, — приказал Вороне. Кёя и Мукуро проводили их взглядом, затем преспокойнейше прошли в лифт, намереваясь продолжить битву там, где их никто не посмеет прервать. Былая ненависть не кипела уже, как какие-то десять лет назад. Неприязнь осталась, смешанная с презрительным уважением, как и привычка регулярно драться, которую они использовали вместо тренировок. Войдя в кабинет, Ворона поняла, что больше не было ни пламени, ни перчаток. Зато Савада быстро прятал в карман откуда-то взявшиеся вязанные варежки. Дождавшись, пока босс сядет, Ворона заговорила: — Могу я запросить устранение Рокудо Мукуро? — Что?! — поразился Савада. — Нет! Он, конечно, та ещё заноза в одном месте, но он всё ещё важный член семьи. — Он опасен. Мне приходилось сталкиваться в прошлом с подобным типом личностей, что обернулось масштабной катастрофой для целого района Токио. Рокудо Мукуро ещё опаснее. Высока вероятность, что в будущем он воткнёт вам нож в спину. Более подробную информацию вместе со своими наблюдениями я передам в отчёте. — Верно, — Савада даже не шелохнулся, однако немного помрачнел, — он из тех, кто предаст и глазом не моргнёт. Но до тех пор, пока я во главе Вонголы, он не посмеет перейти на другую сторону. А с «ножом в спине» я уже как-нибудь сам справлюсь. Для меня убийство — крайний метод, — посмотрел он решительно на Ворону в надежде, что она поймёт. Девушка, для которой убийство не было чем-то зазорным. — Насчёт стажировки у Хибари-сана, — подумав и вздохнув, продолжил: — Не думаю, что это хорошая идея. Хибари-сан всегда сам по себе, он не любит толпы, и когда путаются у него под ногами. Задания он выбирает сам и выполняет по желанию. Или после долгих и зачастую, — поморщился, — болезненных уговоров. Он не будет за тобой присматривать. Тебе толком и работать не придётся. Мукуро же… — Если я скажу, — Ворона посмела перебить, — что есть риск, что я ликвидирую Рокудо Мукуро на одном из заданий, повинуясь инстинкту, повлияет ли эта информация на ваше решение? — После паузы добавила немного тише: — Такой тип людей мне противен. — Если продолжишь так необдуманно нападать на Хибари-сана, «ликвидирована» будешь ты, — смерил Ворону строгим взглядом. — Непроизвольное действие в виду обстоятельств. Больше не повторится теперь, когда я знаю его. Прежде чем я смогу вновь бросить ему вызов, мне предстоит стать значительно сильнее, на что будет потрачено немало времени. К тому моменту я перестану быть стажёром и буду действовать на своё усмотрение, не пользуясь своим положением подопечной. — Звучит необнадёживающе, — тоскливо заметил Савада. — Но, похоже, выбор у меня не большой. Я сообщу Хибари-сану, что с завтрашнего дня ты под его крылом. Пока отдыхай. Отчёт не обязателен: разведка уже доложила.* * *
Как Саваде удалось убедить Кёю принять девушку, история умалчивает. Во всяком случае Ворона ничего не знала, даже не подозревала о проблеме. На первое совместное задание отправились на мотоциклах, каждый на своём. Они казались противоположностями друг друга: один брюнет в чёрном и на таком же мотоцикле, другая блондинка почти в полностью белом мотоциклетном костюме. Чуток оранжевого разбавлял её вид, но цвет терялся на обилии белого. Однако оба жизни не чаяли без драки. И убийств. Из крови устилали красную дорогу в будущее. Чтобы не выдавать себя, часть пути пришлось пройти пешком. Молча. Всю дорогу Ворона не сводила глаз с Кёи, внимательно наблюдая за каждым его движением. Кёя не излучал ничего, кроме спокойствия и хладнокровия. Заброшенный склад — избитое место для сбора всякого сброда. Те, кто находились внутри, такими и являлись. Ничтожествами, отравлявшими жизнь всем, как простым людям, так и мафию задели. Переговоры с ними результатов не дали, перевоспитывать их возможным не представлялось. Наркотики, шантаж, убийства и изнасилования — везде преуспели. Савада пытался решить проблему малой кровью, но после того, как до него дошла информация о погибшем от насильной передозировки ребёнке, он без сомнений одобрил акт об уничтожении. Когда-то он был готов спасать любого негодяя и беспокоиться за его жизнь. Теперь же он вырос и осознал, что чистки необходимы. — Тот, что в центре, — тихо говорила Ворона, глядя через бинокль в разбитое окно, — наша цель. Ещё две цели находятся в метре от основной. Пятая и шестая курят снаружи. Предлагаю начать операцию после их присоединения к группе, блокировать вероятность, что какая-либо из целей скроется из зоны ликвидации. Кёя ничего не ответил. Он планировал просто войти с главного входа, попутно уничтожив и охрану, и курящих. — Об остальных в приказе информации не обнаружено. Допускается ли их устранение в процессе зачистки? — Делай, что хочешь, — ровно ответил Кёя. — Я убью любого, кто посмеет приблизиться. — Тогда я устраню их до момента, когда у вас появится возможность это сделать. У неё не было шанса. Кёя единолично уничтожил всех. Первые две цели пали с переломанными черепами, охрана не успела моргнуть, как было перерезано каждому горло шипами. Ударами столь быстрыми, что они даже не успели понять, что именно их убило. Внутри же Кёя устроил настоящую мясорубку, вихрем из острых цепей уничтожая мелкую сошку. Основной цели был уготован удар в сердце большим шипом на основании тонфа. Ворона даже подойти не могла, не рискуя быть убитой. — Нечестно, — тихо негодовала Ворона, не проявляя при этом никаких видимых эмоций, будто просто констатировала факт, — вы не оставили мне ни одного. Кёя не сдержал лёгкую усмешку. — Не ты ли говорила, что собираешься уничтожить всех, до того как у меня появится шанс загрызть их до смерти? Вороне нечего было ответить. Кёя был прав, она сама была виновата, что не успела ничего сделать. Зато ей удалось увидеть нечто бесподобное. Не ложь и не иллюзию. Лишь чистые человеческие навыки и силу. Кёя всё больше завораживал её. — Могу я рассчитывать на возможность проведения совместной тренировки? Пусть пока не насмерть, я хотела бы испытать вашу силу на себе. Не имеет значения, если впоследствии мне придётся провести часть времени в больничном отделении. Она уже проявила себя, однажды обнажив клыки. Однако пала бы слишком быстро, не вмешайся Савада. Она была слабой. Но определённо не травоядной. — Ты уже проиграла, продержавшись меньше минуты, — напомнил Кёя. — Подтверждаю. Однако я всё ещё хочу сразиться с вами. В этот раз я учту свою ошибку и приму к сведению новые данные, — краем глаза посмотрела она на изменяющиеся тонфа. — Не могу гарантировать, что доставлю вам достаточное удовольствие, но, определённо точно, в этот раз я буду способна продержаться дольше. «Я хочу вас уничтожить». Ворона выглядела забавной зверушкой. Котёнком, только научившимся выпускать острые как бритва когти. Она ещё цеплялась ими за ковёр и занавески, но отчаянно желала пустить в ход при любой возможности. Кёя не стал ей отказывать.* * *
Первая тренировка разочаровала Ворону: она не продлилась и десяти минут. К тому же Кёя над ней сжалился, остановив тонфа перед самым лицом. Он вообще оказался на удивление джентльменом, никогда в лицо не целясь, кроме финального удара. — Я стану лучше! — пообещала Ворона, тяжело дыша. Её раздражало, что её оппонент ни капли не запыхался. Её раздражала собственная слабость: она не нанесла ни одного удара. И она хотела ещё! Она хотела продолжения, насколько бы безнадёжным оно ни было. Однако понимала, что получит гораздо большее удовольствие, если сразится позже, став сильнее. Они сражались практически ежедневно. При любой удобной возможности Ворона наблюдала за битвой своей цели с Мукуро. Училась, наблюдая, а затем обращая свои знания в оружие. Упорным изнуряющим трудом она добилась внушительных результатов: спустя несколько месяцев Кёя не смог одолеть её за первые полчаса. Ворона сделала ставку на свою ловкость, чаще уклоняясь, стараясь теряться из поля зрения противника, чтобы получить шанс ударить исподтишка. Она выжидала. Продолжала изучать. Однако всё ещё сражаться наравне не могла — Кёя прижал её к стенке, пробивая рядом с головой крепчайший бетон. — Ты мертва, — прокомментировал он как обычно. Ворона дрожала. Нет, не от страха, от восторга. Никогда в жизни она не испытывала подобного наслаждения. Зрачки её были расширены, а дыхание учащено не только из-за физической активности. Она смотрела в серые глаза с упоением, чувствовала его будоражащее дыхание. И чувствовала, как становилось влажным нижнее бельё. Впервые битва была настолько великолепна, что Ворона испытала иной вид возбуждения, сама того не осознавая. Кёя собирался уйти, но Ворона поймала его, крепко вцепившись в рукав. — Нет! Я хочу ещё! Кёя смерил её взглядом. Непривычный румянец бросился в глаза. Девушка вела себя странно, потому Кёя решил на всякий случай температуру, приложив руку к её лбу, второй проверяя свой. Жара не было. Немного повышена, что для недавно сражавшегося человека было нормально. — Моё состояние удовлетворительное, — поняла, что делал Кёя Ворона. От ощущения его руки на своём теле ещё сильнее бросило в жар. — Я хочу… «Я хочу вас… уничтожить?» — замялась она. Прямо в тот момент она хотела вовсе не уничтожить его. Ошарашенно коснувшись руки на лбу, беря её в свою ладонь и опуская, она продолжала с удивлением смотреть на Кёю. «Я в замешательстве. Ничего не указывало, что способна испытывать подобные чувства. Что я должна делать? Следует ли мне придерживаться изначального плана? Если я уничтожу его, это чувство пройдёт?» — Кажется, я хочу вас, — неуверенно произнесла Ворона, сама не веря в сказанное. — Что мне следует делать? Имеет смысл дать развитие этому иррациональному чувству или же предпочтительнее вариант однажды убить друг друга? — Это угроза? — спокойно поинтересовался Кёя, почти не выразив удивление. — Не могу ответить корректно на вопрос, так как не имею представления о своих дальнейших в планах в виду неожиданного открытия. В зависимости от моего решения, вполне возможно мои слова превратятся в угрозу. — Ты интересная, — улыбнулся Кёя, осторожно проводя по румяной щеке Вороны, не сбрасывая так и не отпускавшей руки. — Могу я расценивать ваши слова как комплимент и одобрение на дальнейшее разрешение проявления неподобающих ситуации эмоций? — Посмотрим, — почти утвердительно ответил Кёя, затем улыбнулся и добавил: — Не могу ответить корректно на вопрос, — Ворона дёрнулась, — я не рассматривал подобный вариант развития событий. Вполне возможно он будет мне интересен. Ворона приоткрыла рот, не зная, ликовать ей или не было повода. — Поцелуй, — вырвалось само собой. И внезапно накатило смущение, из-за чего Ворона отвела взгляд. — Позвольте мне узнать, на что похож поцелуй. Ни когда читала книги, ни когда видела влюблённые пары, Ворона не воспринимала поцелуй, как нечто особенное. Казалось, при необходимости, выполняя задание, она запросто могла поцеловать другого человека. Теперь же она испытывала трепет и страх. Нерешительность. Понаблюдав немного за реакцией девушки, Кёя задумался. Ворона была особенной, без сомнений. Она была беспощадной убийцей, не блещущей разнообразием спектра эмоций. Впервые она выглядела обычной девушкой, несмотря на то, что буквально несколько минут назад отчаянно сражалась не на жизнь, а насмерть. Смогла даже пару раз задеть его. И определённо продолжит свои тренировки. Милая и жаждущая крови. Думал недолго, мысли пролетали быстро. Для Вороны прошло всего мгновение, прежде чем Кёя приблизился, аккуратно поднимая её лицо за подбородок, затем нежно целуя. Ворона ждала агрессии, животной страсти. Кёя был зверем. Они оба были. И оба были с друг другом нежны, с не меньшим наслаждением отвечая на ласку. Которая продлилась недолго: Кёя вновь прижал Ворону к стене, уже целуя более отчаянно и грубо, опуская руку к талии. — Нам стоит попробовать, — с трудом прервался Кёя, понимая, что желание Вороны обоюдное. — Моя комната находится на этажах выше. Если желаете развеять сомнения в скором времени, мы можем ей воспользоваться. — Нам нечем предохраняться. — Я проходила медицинский осмотр перед вступлением в семью. Тесты не выявили патологий. За прошедшее время приобрести инфекцию мне было неоткуда. Вы тоже не похоже на человека, проявляющего тягу к беспорядочным половым связям. — Однако мы собираемся довольно бездумно заняться сексом. — Таковы обстоятельства. Мы не обладаем над ними властью. Не хотелось терять настроение. Не хотелось потом идти на попятную, утверждая, что виноват мимолётный порыв. И Кёя, и Ворона мыслили достаточно трезво, чтобы взять ответственность за свои действия. — Вход в одно из моих убежищ недалеко. Возможно, даже ближе, чем твоя комната, — шепнул он над ухом. Развернувшись, держа Ворону за руку, повёл за собой. Не глядя произнёс: — Я возьму ответственность за вероятного ребёнка: сдерживаться не стану, — предупредил. — Я не рассчитывала стать матерью, потому у меня нет подходящих навыков. Но у меня достаточно знаний, чтобы это исправить. Ваш ребёнок будет в надёжных руках. Даже если исход предполагал беременность, Ворона была готова к последствиям. Останавливаться не имело смысла. Гены Кёи были превосходными. Он был сильнейшим, она стремилась преодолеть человеческие пределы — их ребёнок должен был стать совершенством. «Да, определённо точно. Правильный выбор». Вороне даже захотелось, чтобы ребёнок был зачат. Именно в этот раз, чтобы наверняка. «Я — убийца. Может ли убийца быть хорошей матерью? Я даже толком не умею любить». Кёя притормозил, почувствовав промелькнувшую нерешительность в Вороне. — Мы можем повременить, если ты не готова, — повернулся он к ней. — Я готова и жду акта соития с нетерпением. Снижение моей скорости связано с мыслительным процессом и анализом будущего. Я пришла к выводу, что мне необходимо научиться любить, чтобы ребёнок был счастлив. Счастлив… Кёя даже не задумывался об этом. А ведь желание сделать своё чадо счастливым — естественно. Ворона была ещё холоднее его, но именно она задумалась первой. Её хотелось обнять. Приходила уверенность, что им будет достаточно просто сидеть рядом в обнимку, чтобы испытывать эмоции, наслаждаться обществом друг друга. Кёя убедился, что дать ей шанс было правильным выбором. — Когда ты станешь сильнее и вызовешь меня на бой до смерти, я откажу, — произнёс он, мягко улыбаясь. — Почему? — готова была расстроиться и разозлиться Ворона. — Потому что счастливый ребёнок должен расти под опекой обоих родителей. Стало неважным, будет ли ребёнок зачат в этот день или в другой. Он будет. Когда-нибудь. И они будут готовы к его рождению. Сделают этот мир чуточку лучше к его появлению. Станут лучше сами. Свою работу не бросят, слишком уж любили её, зато научатся чему-то новому. И будут счастливы вместе. — Тогда я ещё сильнее хочу, чтобы вы не сдерживались. Ни в этот раз, ни в последующие. И я больше не уверена, что желаю битвы насмерть с вами, однако меня всё ещё интересуют человеческие пределы и битва с вами. Станет ли их ребёнок таким же неправильным, как и они? Смогут ли они передать ему свои чувства? Будут любить друг друга до самой старости или это чувство так и останется запредельным? Даже если они так и не совладают с понятием «Любовь», у них останется уважение и привязанность, животная страсть и понимание друг друга. Этого будет достаточно для создания крепкой семьи. Крепче, чем у напыщенных парочек, на каждом шагу кричащих о любви и морали.