Дневник Кучерявого Волка

      Запись 26              Мне действительно стоило отправить Стилински спать на пол. Ничего бы с ним не случилось, не развалился бы на части, и его бы даже не продуло! По крайней мере, моя натуральность осталась бы непоколебимой! Ааа....       Просыпаться со Стилински в обнимку за эти пять дней я уже привык, эта маленькая лягушка постоянно вертится во сне и хватает все, что плохо лежит, в свои объятия. А вот к тому, что в мою задницу утыкается чей-то стояк — не очень.       Было странно. Совершенно естественным было повернутся в объятиях Стилински и столкнуть его с кровати. Он свалился с таким грохотом, будто на пол упал не кожаный мешок костей, а бетонная стена. А еще Стилински издал совершенно забавнейший звук, после удара об пол, что-то среднее между мяуканьем и птичьим чириканьем. Потом, конечно, после того, как лягушонок понял, что случилось, было громко и многословно, но все равно забавно!       Потом Стилински вскочил, жутко покраснел и спрятал взгляд, попытался даже выскочить из комнаты и сбежать, но связь его далеко не пустила.       Насчет связи, сегодня она растянулась уже на два метра. Так что свобода близко. А вместе с ней и возвращение в школу. Не хочу! Опять эти дурацкие тесты, психолог, глупые перевозбужденные подростки и унылые уроки. Бесит...       ***       За обедом Питер получил люлей от Дерека за то, что приставал к Джексону. Я серьезно, наш зомби-дядюшка вел себя как престарелый латентный гей с жеманными замашками. Это было так отвратительно! Он специально сделал голос более высоким, делал всякие штуки руками и стрелял глазами, отчего был похож на отчаянную сорокалетнюю девственницу, прошедшую курсы соблазнительницы.       Честно говоря, я так и не понял, чего именно добивался Питер и почему пристал именно к Уиттмору. Просто обычно он лезет с гомонамеками к Стайлзу. Впрочем, Стилински единственный из стаи, кто не выглядел в этот момент как-то шокировано или травмировано, как все остальные. Я действительно слышал, как Скотт просил закапать ему глаза отбеливателем. [Стилински тут же принялся в слух размышлять поможет ли это, или глаза оборотня регенерируют?]       В общем, через десять минут Дерек не выдержал, обрычал любимого дядюшку и приложил его по голове с такой силой, что Питер потерял сознание.       (Уиттмор выглядел действительно травмированным, Скотт завернул его в одеяло и спрятал в своих объятиях, где ящерка и осталась.)       После этого обед прошел более спокойно. Что удивительно, Лидия даже не кричала и никак не отреагировала на то, что к ее парню подкатывал папик. Они опять поссорились?       ***       Стайлз меня избегает. Как можно избегать человека, когда ты не можешь отойти от него дальше двух метров, мне совершенно непонятно. Но я прямо чувствую желание Лягушонка оказаться от меня подальше и больше никогда не встречаться. Но мы все еще связаны проклятием и от этого все происходящее еще более неловко.       Стилински провел весь вечер закопавшись в свой ноутбук и отгородившись от мира наушниками. Ни с кем не говорил, не двигался, даже на месте не ерзал. Просто уставился в монитор и монотонно щелкал клавишами. Унылое зрелище, которое ему совершенно не подходит.       Как все исправить? Нужно ли мне лезть в это? Хочу ли я этого? Хочу ли я, чтобы Стайлз Стилински снова чувствовал себя комфортно рядом со мной? Потому что я точно не хочу всей этой неловкости, которая витает вокруг нас с самого утра, оседая горечью на корне языка. Я хочу привычно-трещащего Стайлза, неспокойного и взбалмошного. Стайлза, который смотрит прямо на меня и говорит со мной не испытывая стыда и неловкости. Я хочу его слов, его действий и его беспокойства. Я хочу Стайлза?              Запись 27              Идет шестой день проклятия. Связь растянулась на три метра. Стилински умудряется делать вид, что меня рядом с ним не существует, даже оккупировав мою кровать. Бесит!       Лофт пропах ожиданием и предвкушением. Вот хвостом чую, что-то грядет.              Дополнено на следующий день              Все началось так буднично! Дерек, отошедший от прошлого провала в отношениях и всю неделю сидевший в телефоне, под вечер куда-то собрался, обрычал всех, попавшихся на глаза и убежал на свидание. Ну, не то чтобы он действительно бежал, просто был похож на кобеля, учуявшего готовую самку. Хвостом не вилял и то хлеб!       Как только урчание камаро затихло в дали, в гостиной появился алкоголь. Вот откуда, не знаю, честное слово! (Стайлз с утра винил во всем Питера, как всегда.) И не просто алкоголь, а специальная аконитовая настойка для послушных маленьких волчат и несколько бутылок бренди для Лидии и Стайлза.       И началась вечеринка! Мы пили, закусывая «правильными» бутербродами, батончиками и снеками (как оказалось вся эта пп бурда под алкоголь неплохо так идет), снова пили. Музыка играла так громко, что мне казалось, что эти барабаны стучат у меня в голове. И было так хорошо! Мир казался таким дружелюбным и ярким, а Стайлз красивым и милым...       Помню, как Эрика предложила сыграть в «Бутылочку», алчно поглядывая то на Стайлза, то на Бойда, а иногда и на Джексона. И мы играли. Бедному Скотту трижды пришлось лобызаться с Питером, который так мерзко похихикивал, что хотелось выкинуть его в окно. Стилински попал на Джексона, Уиттмор с криком: «Кто угодно, кроме дядюшки!», довольно жарко его засосал, за что получил от Лидии. Эрика поймала меня и Бойда. А потом бутылка куда-то укатилась и всем было лень ее доставать.       Зато из волшебного кармана Питера была извлечена колода карт. А поскольку просто так играть было не интересно... Да, мы играли на раздевание...       Не то чтобы мне не хотелось посмотреть на обнаженных девушек, коих у нас всего две, но не сложилось. Зато удалось полюбоваться на волосатые ноги Бойда и Скотта (это был сарказм, так на всякий случай). За все десять кругов Стилински, как и дядюшка Пи, умудрился не потерять ни одной вещи, как ему это удалось?       Потом нам надоело играть (мы просто были слишком пьяны для этого), и все разошлись по маленьким группкам пообщаться.       Помню, мне было так грустно и одиноко, что я сидел с ногами на диване, мрачно пил из стакана настойку и подвывал какой-то грустной песни, игравшей из чьего-то ноутбука. И никто ко мне не подошел, даже Стайлз. Потому что мы больше не связаны так крепко, и он может отойти от меня на целых три метра. (Похоже, я все еще пьян, эти сопли отвратительны.)       А потом все как-то само самой заглохло. Помню еще Питера, забирающего одну из бутылок и смеющегося над юнцами, которые совершенно не умеют пить.       Все разбрелись по гостиной и уснули там, где попадали. Я попытался улизнуть в комнату, но связь меня не пустила, так что заснул я прямо на лестнице. Это было очень неудобно и странно, а теперь у меня все болит, а регенерация все еще замедленна из-за аконита.       Кстати, только что дошло, я проснулся и ушел в свою комнату, оставив Стилински в гостиной. Связь снова растянулась или проклятие кончилось?       Очень надеюсь на последнее.              Запись 28              Итак! Самая главная новость — проклятие наконец-то пало! Как же мы все (особенно Питер) были рады, когда до нас это дошло. Но обо всем по порядку.       К обеду Дерек вернулся со своего свидания, и громкий рык «разъяренного самца, обнаружившего покушение на свою территорию», так Стайлз сказал, разбудил нас всех. Пришлось собраться в гостиной и, чинно рассевшись на диванах, слушать разнос. Альфа рычал долго, альфа рычал сильно. Я такого количества слов от Дерека еще никогда не слышал! Он обычно волк простой, накосячил — держи сломанную конечность. А тут, сплошные слова, которые не смогли задержаться в моей похмельной голове.       Как только Альфа закончил свой нагоняй, добрый дядюшка Питер предложил всем опохмелиться, и Дерек снова взорвался! Думаю, Питер надолго запомнит свой полет из лофта.       Кое-как оклемавшись и запихнув в себя яичницы с беконом, мы со Стайлзом были отправлены в гости к друиду. Рулить старой развалюхой Стилински пришлось мне, потому что хозяин джипа был просто не в состоянии это сделать. Мне кажется, эта машина меня ненавидит! Она трижды заглохла посреди дороги! И только уговоры Стайлза заставили ее ехать дальше. Как это чудище можно называть красоткой и деткой? Я почти уверен, что джип старше Стайлза.       Дитон, как обычно, был странным, необщительным и страшным. Он осмотрел нас, окурил травами, заставив меня чихать, что-то пробормотал себе под нос и объявил нас свободными. И пока я стоял, пытаясь похмельной головой понять, от чего именно мы свободны, этот странный человек УЛЫБНУЛСЯ!!! Стайлзу и пригласил его завтра кое-что обсудить. Это было ужасно... А Стилински улыбнулся в ответ и согласился заехать. Интересно зачем?       Потом Стайлз утащил меня обратно, и в этот раз сам сел за руль. И джип ни разу не заглох! Нет, ты понимаешь? Эта развалюха ни разу не заглохла! Как так-то?       Лягушонок с таким воодушевление ворвался обратно в лофт, вопя о наступившей свободе, что Джексон пролил на себя сок. Пронесся вихрем по комнатам, запихивая свои вещи в рюкзак и болтая что-то о том, что папе-шерифу нужно сделать сюрприз прямо сейчас, а то он небось опять все правильное питание бургерами и картошкой заедал. А потом раз... И нет Стайлза, только мотор джипа ревет вдалеке.       Остальные разошлись менее эпично, просто собрали молча вещи и убрались по своим домам, оставив меня с Дереком. Даже Эрика и Бойд решили провести время со своей семьей и уехали.       Первые часа три я наслаждался тишиной и спокойствием. А вот потом стало тихо и тоскливо. Будто рядом кто-то обязательно должен быть. Будто не должны мы быть только вдвоем.       Дерек тоже потух. Даже несмотря на то, что его свидание прошло удачно, впервые за долгое время (впервые за всю жизнь?), он выглядел расстроенным и, не знаю, увядшим.       [Дерек сказал, что это из-за отсутствия стаи рядом. Потому что, когда мы все вместе это правильно. А когда по отдельности — нет.]       Еды в холодильнике почти не осталось, так что мы заказали пиццу и провели вечер каждый в своей комнате.       Кровать этой ночью была холодной, а темнота тоскливой.       ***       Впервые за долгое время мне приснился кошмар. Я опять был заперт ТАМ, а отец стоял снаружи и повторял: «Ты ничтожество, не способное ни на что полезное. Исчезни!» Больше я заснуть в эту ночь так и не смог.