***
Я долго собирала себя по кусочкам. Медленно, но верно, начала понимать, что любовь — это снадобье, передозировка которым словно яд. А ещё, в моей жизни появилось чёткое осознание, что в нашей жизни не будет никого, кто будет готов принять тебя любым кроме родных, тех, кто близок тебе по крови. Я поняла, что какой бы я плохой не была, от меня никогда не откажутся лишь несколько человек: бабушка, брат и мама, которая и провела меня через это всё. Только благодаря ей я не рассыпалась. Только потому, что я видела, как она ломается, я была сильной. Только увидев, как всего за три месяца мама почти полностью поседела, я осознала, как сильна материнская любовь. Меня рвало на кусочки, но я каждый раз вновь и вновь собиралась и шла дальше. Я стала единственным лучиком в жизни родных, и это стало смыслом моей жизни. Я достойно сдала ЕГЭ, подала документы в медицинский ВУЗ и ждала результатов. И ждала, когда же смогу попасть на свидание с Максимом. Каким бы ужасным братом он не был, он был моим братом. И я была виновата перед ним. Он обещал позвонить, сообщить, когда мне нужно приехать. И этот день настал. Летним вечером, когда я смотрела очередную мелодраму, он прислал смс-ку, и на следующее утро я уже стояла в очереди, с ужасом взирая на кучу людей, которые как и я хотели увидеть и хотя бы через трубку услышать голос родного человека. Могла ли я тогда знать, что то, что он скажет мне, вновь перевернёт мою жизнь с ног на голову? Определённо, нет. Максим изменился. Нет, он не постарел. Просто глаза смотрели на меня иначе. — Я привезла передачу. И лекарства. Всё, что ты просил. — а он лишь рассмеялся. Я заметила, как от его глаз побежали морщинки лучики, и сердце сжалось. — Как ты тут? — Малая, как я тут? Как в тюрьме. — он рассмеялся, коротко, горько. — Жить буду. Лучше расскажи, как дела у тебя, как бабушка, мамка? Не болеют? — я рассказывала взахлёб, перескакивая с темы на темы и теряя основную нить. Но видела, как оживают его глаза, когда я жаловалась, как на экзамене по русскому языку мы начали писать на сорок минут позже, из-за того, что принтер не хотел печатать кимы, а я шутила при всех ребятах, что всё, пойдём сдавать после выпускного. В определённый момент, когда время уже истекало, он остановил меня. Просто, приложил ладонь к стеклу, и я сделала то же самое, чувствуя, как глаза наполняются слезами. — А что там с твоим Андреем? — он спросил это так легко, будто не произнёс имя человека, который упёк его в ужасное место. — Между нами ничего нет, и я ничего слышать о нём не хочу. — возможно, более грубо, чем следовало, сказала я. Тупая боль в груди начала сдавливать ещё не до конца реанимированное сердце. А он лишь рассмеялся. — Это не смешно. Ты вообще должен его ненавидеть. — Я ненавидел. И эта ненависть сжирала меня, малая. — он усмехнулся. — Но недавно к нам перевели одного влиятельного дядьку. И я узнал кое-что интересное, что заставило меня буквально охереть от издёвки судьбы. — Я почувствовала, как дышать стало тяжелее. — Меня накрыли люди не твоего принца. Более того, он пытался вытащить меня, нанимал адвоката, благодаря только этому мне дали срок почти в два раза меньший, чем было положено. И обращаются со мной не так, как положено по статье. Я не отброс. А вчера я говорил с эти дядькой, и он рассказал ещё кое-что. Это был один из его бизнесс-партнёров, у которого Андрюха увёл контракт. Он подставил меня, хотя я сам хорош, занимался ведь этим. А он решил отомстить, забрав у твоего мужика самое дорогое, что он имел — тебя. Хотел заставить тебя его ненавидеть, что у него и получилось. Кукловод хренов. — Трубка телефона выпала из моих пальцев, а перед глазами потемнело. Не может быть. Такого ведь не бывает в настоящей жизни. — Бывает, малая, бывает. Я просто решил, что ты должна знать. — Я вновь слушала его. Он провёл пальцем по моей ладони и улыбнулся. — Я сделал много плохих вещей, был скотом. Я заслужил это. Может, именно тюрьма смогла научить меня ценить то, что имею? — Я увидела в уголках его глаз хрустальные капельки слёз. — Ценить, только потеряв. — Ты не потерял, Максим. — Я улыбнулась. — Вот увидишь, ты вернёшься, и мы ещё будем смеяться над этим. — нам сообщили, что время истекло, и я снова приложила ладонь к стеклу, сказав, что мы со всем справимся. Он сказал, что любит меня, нас, маму, бабушку и попросил поцеловать за него и передать, как они ему дороги. Только, когда он скрылся из поля зрения, я почувствовала, как по щекам потекли слёзы, дорожками прокладывая себе путь. Я набрала маму, которая была в первой командировке спустя долгое время, передала его слова, а потом поехала домой обняла бабушку у самого входа и тихо заплакала. Она гладила меня по голове, а потом напоила тёплым какао и мы весь вечер смотрели фильм по старенькому телевизору. Почти в полночь я ушла в свою комнату и растерянно присела на кровать. Получалось, что Андрей взял на себя всю вину в том, в чём виноват не был. Глупый мой. Сыграл в благородного рыцаря, а я поверила в то, что он был главным злодеем. Я разблокировала смартфон и по памяти набрала знакомые цифры, уверенно нажав кнопку вызова. А затем замешкалась. Уже услышав гудки, подумала о том, что, может, у него уже своя жизнь, в которой я не нужна? Когда я была готова сбросить, трубку подняли, и я услышала хриплый, уставший голос любимого человека, чувства к которому были прятаны глубоко в сердце. — Малышка?***
Она молчала, я слышал лишь её тихое дыхание, а внутри разрывался на части. — Что-то случилось? — она молчала. — Не молчи, иначе я сейчас умру от тысячи вариантов, что могло с тобой случиться. — Нет! — она испуганно вскрикнула, а я улыбнулся. — Со мной всё хорошо. — И услышал, как она изменила положение. Наверное, упала спиной на кровать. — Почти хорошо. Я хотела бы поговорить… — я испуганно замер. — Ты знаешь, что всегда можешь рассказать мне всё. — я схватился рукой за турник и стал ждать ответа. — И не представляешь, как я желал услышать тебя всё это время. — Да, — она замешкалась а потом глубоко вздохнула. — Чёрт, чего я выделываюсь? Я соскучилась. Скучала. Каждую минуту я думаю о тебе, Андрей. — и всё упало. Мир взорвался тысячами красок, и я словно стал снова видеть его не серым, а палитрой тысячи красок. Вот, какую власть надо мной имела эта маленькая девчонка.***
— Буду через двадцать минут у тебя, буду ждать у подъезда, даже если ты, — он запнулся, — даже если ты не выйдешь сейчас. — он положил трубку, но я слышала как он чертыхается, носясь по квартире. В попыхах даже не сбросил вызов. На лице сама собой расцвела улыбка. Я тихо приоткрыла дверь, вышла в коридор, обулась и мельком глянула в зеркало, отметив, что вновь вижу тот самый огонёк, что готов был разгореться в смертоносное пламя. Пламя, сносящее на своём пути все преграды, что подкидывала судьба нашему торнадо любви. Он приехал через пятнадцать минут, наверняка нахапав кучу штрафов. Дверь чёрной ауди открылась и он бросился ко мне, прижав к себе. Я слышала, как гулко бьётся его сердце, и потонула в этом звуке. — Малышка, — он отстранился, заправил за ухо прядь волос и поцеловал в лоб. Мои руки обвивали его торс, а его губы оставляли огненное пламя на щеках, волосах, губах. — Я так скучал… И никого больше не смогу полюбить сильнее, чем тебя. — Я видела, что он говорит это на эмоциях, не до конца веря в происходящее, впрочем, как и я. Андрей улыбнулся. — Только если нашу дочку… Мы говорили. Он грел меня в своих объятьях, а я ругала его за то, что он не рассказал мне правды. Что решил всё сделать сам, спасая меня и убивая себя. Андрей держал меня за руку, а постоянно сжимала её, боясь что всё это всего лишь сон. Что я проснусь и вновь останусь одна, в пучине своих страхов. Периодически, он подносил мою ладонь к губам и едва ощутимо, будто я была стеклянной вазой, целовал. Я рассказала ему всё, что мне сказал брат, всё, что думала раньше, а он начал извиняться. — Никогда не смей извиняться за то, в чём ты невиновен. — я сжала губы. — Тебя подставили. И я была слишком эгоистично, чтобы даже подумать о таком варианте. Мне нравилось чувствовать себя жертвой этой истории, к сожалению. — моя усмешка разбавила густоту воздуха вокруг нас. — Но я не хочу терять тебя, Андрюш. Мы сошлись на том, что попробуем всё сначала и когда он уезжал, мы расставались ненадолго. У него было запланировано мероприятие вечером, и он попросил меня, быть с ним. Чтобы та тварь видела, что ничто не способно разбить настоящую любовь. Никогда. Стоя в его квартире перед зеркалом и крася губы ярко-алой помадой, я чётко осознала, что в отражении уже не та маленькая девочка, которой была. Я сильная, статная молодая женщина. Всё трудности, через которые мы проходим, убивают нас и делают сильнее. Они убьют одного человека, сожгут его, но из праха, словно феникс, возродится новый, более сильный. Наша жизнь состоит из препятствий, без них, по сути её и не было бы. Я надела прекрасное бирюзовое атласное платье, с широким вырезом на спине и несколькими завязками и почувствовала себя принцессой, обувая туфельки цвета хрусталя. Андрей ждал меня в гостинной, и смотрел, как маленький принц, на свою прекрасную розу. Только вот, его роза навсегда останется рядом. Пока мы ехали в его автомобиле, я, не стесняясь, любовалась движениями его рук. — Что ты, малышка? — Андрей переложил одну руку на моё колено и медленно повёл ладонью вверх, слегка задирая платье. Мгновенно стало жарко. Я замотала головой, говоря, что ничего не имею ввиду и перевела взгляд на дорогу. Главный урок, который мы вынесли из этой истории — за любовь надо бороться. Только вы можете справиться с трудностями, причём, с любой, просто говоря друг с другом, а не закрываясь. Думая, что твой любимый человек не примет твоих переживаний ты подвергаешь его слова о любви к тебе сомнению. Ведь, если ты любишь, тебе будет важно каждое слово и каждая проблема милого сердцу человека. Мы справимся. Я в это верю.