***
Ужин уже прошел, и Дмитрий развалился на кровати смакуя шоколадное печенье. К холодильнику идти не было желания, а есть хотелось. Никита и Рома были на промывке катетеров, и было совсем скучно. Девчонки убежали к себе в палату, а медсестра, дежурившая сегодня очень уж не любила Дмитрия. Виной тому было ли, что она же и поймала его после отбоя у девочек, или то, что Дмитрий демонстративно игнорировал тихий час, но факт оставался фактом. Попытка побега к девчонкам из десятой палаты могла увенчаться чьей-то публичной казнью. Доев печенье, Дмитрий открыл макбук и громко выругался. Чертов айфон совершенно не держал заряд, и сейчас строка с процентами горела ярко-красным. Розетки, видимо из соображений… Да черт знает каких соображений, находились исключительно в коридоре. Желающих было столько, что по вечерам не хватало даже тройников. За удлинитель Вероломову пригрозили штрафом, указав на огромную надпись у стола медсестёр. Цифры штрафа откровенно пугали, и тогда, родители не поскупились и привезли любимому сыночку сетевой фильтр, на что грозная медсестра снова ткнула в объявление. На резонное замечание, что нет там ничего про фильтры, та коварно улыбнулась и сказала, что для нее что удлинитель, что фильтр — все одно. От грустных размышлений Дмитрия оторвал подозрительный гвалт в коридоре. Время было уже позднее, и обычно медсестрички разгоняли всех болтливых и шумных пациентов по спальням. Он аккуратно приоткрыл противно скрипнувшую дверь, и уловил обрывок фразы: - …восьмой палате местечко есть… Дмитрий содрогнулся и быстро глянул на номер своей палаты, цифра восемь была все на том же месте. Подавив вздох разочарования, Дмитрий отошел от двери. В палату тут же забежала медсестра в компании черноволосого мальчишки. — Вероломов, это Гарри Гончаров, помоги разобрать ему вещи, — медсестра окинула комнату быстрым взглядом. — Сумки в кладовку, четвертый раз говорю! Гарри был какой-то заторможенный, сразу заметил Драко. Тот как-то глупо стоял посреди комнаты. — Я Дмитрий, — протянул руку он. — Дмитрий Вероломов. Гарри как-то на редкость неприязненно уставился на руку. — Еще один шизик, е-мае, — протянул Дмитрий, беря в руки сумку Гарри. — Не трогай мои вещи! — воскликнул сосед. — Коне… — договорить Дмитрий не успел. Дверь со скрипом открылась, пропуская вперед Рому и Никиту. — Милана дала нам вафли, будешь, Дим? — спросил Рома, и тут же поперхнулся печеньем, заляпывая крошками воротник поло. — Ээ… — Это Гарри. Он теперь с нами живет, — ехидно ухмыльнулся Дмитрий. — Сам ты шизик! — запоздало отреагировал Гарри, заставив недоуменно переглянуться Рома и Никиту. — Вот вы здесь с родителями после операции?! Рома кивнул, заставив Дмитрия вздрогнуть. Да уж, мать Ромы будет ему мерещиться в страшных кошмарах. — А мои в командировке! Кинули они меня! Сбагрили тетке! *** — Мои родители — что? — переспросил Гарри. — Насколько я понял из твоих бессвязных воплей — это Лилия и Денис Гончаровы, какие-то популярные модели, а ты пропиарился еще в детстве из-за съемки в журнале и помог родителям сделать карьеру. — Мои родители — живы? — спросил Гарри, находясь в состоянии близком к обмороку. — Тогда почему я рос с тетей? — Гаррик, я конечно все понимаю, но если родители не приехали на твою операцию — это не значит, что надо говорить, что они мертвы. Обида обидой, но…***
Дмитрий доел мандарин и потянулся за яблоком. Звонкий хруст наполнил комнату, заставив Никиту и Рому вздрогнуть. Гарри же, казалось пребывал где-то не здесь, а с его губ периодически срывалось какое-то бормотание, заставившее соседей поморщиться. — Малфой! Отдай напоминалку Невилла! — вдруг завопил Гарри, глядя прямо на Дмитрия. — Отдать — что? — переспросил он, откусывая кусок яблока. — И кому? Но Гаррик не спешил отвечать сумасшедшими глазами провожая глазами каждый откусанный от яблока кусочек. Никита, которому принадлежало яблока удивленно посмотрел на опустевший пакет фруктов. — Напоминалку! Не придуривайся! — продолжил Гаррик. — Он имеет в виду яблоко? — предположил Никита, кивая на фрукт в руке Дмитрия. Тот, опасаясь приблизиться, кинул злополучное яблока Гаррику в руки, но слегка промахнулся, и яблоко неминуемо должно было впечататься в стену над кроватью, как вдруг, Гаррик резко дернулся и поймал яблоко буквально в паре сантиметров от стены. — Я назначаю вас ловцом! — воскликнул Гаррик, падая на кровать и засыпая. — Я, конечно, все понимаю, — прошептал Дмитрий. — Но у нас отделение нейрохирургии, а не психбольница… — Двадцать баллов Гриффиндору! — пробормотал Гаррик, не отрывая головы от тонкой подушки.***
Рассказ прервала открывшаяся дверь. — Гончаров, я понимаю, что ваших умственных способностей не хватает на многое, но понять значение фразы «постельный режим» вы в состоянии? — прошипел зашедший Снейп?! Это был действительно он, только волосы его были заделаны в низкий конский хвост, а одежда была отнюдь не черной мантией, а вполне белым медицинским халатом. — О, Савелий Семенович, здравствуйте! — воскликнул Дмитрий, приподнимаюсь на локтях. Снейп (или кто он теперь?) закатил глаза, но кивнул в ответ. — Как голова, Гончаров? — поинтересовался он. — Профессор Снейп, я совершенно ничего не понимаю! — признался Гарри Поттер.***
Консилиум, состоящий из Савелия Семеновича, Марины Макаровны и Алексея Даниловича заседал за столом в ординаторской и смотрел на сидящего на диванчике Гарри. Алексей Данилович крякнул, откашлялся и наконец обратился к Гарри. — То есть ты, Гарри, утверждаешь, что меня зовут профессор Дамблдор, это — Минерва Макгонагалл, а это, — старик кивнул на Савелия Семеновича. — Северус Снейп? Гарри кивнул. — Мы все вместе преподаем в школе магии «Хогвартс», и сейчас в волшебном мире воскрес злой волшебник Волан-де-Морт, убивший твоих родителей? Ты же отразил смертельное проклятие, и уничтожил его еще в раннем детстве? — продолжил заведующий отделением. Гарри снова кивнул. Тут Марина Макаровна, хотя Гарри до сих пор даже мысленно не мог назвать ее так, вдруг повернула к нему экран ноутбука, показывая… Волан-де-Морта?! Нет, это определённо был он, за исключением мелких деталей: нос был на законном месте, а кожа не отливала мертвенной бледностью. Волан-де-Морт напоминал такого зажиточного мужичка с пивным животиком и блестящей лысиной. Это был одновременно он и не он. — Я… я не понимаю, — растерянно протянул Гарри, в надежде оглядываясь на Дамблдора. — Гарри, ты знаешь этого человека? — спросил директор. — Д-да, или нет. Я не уверен. Он похож на него, но это и не он тоже. Врач задумчиво кивал. — А что твои родители? И Гарри начал свой рассказ в третий раз. — Я с вашей матерью — что?! — возмутился Снейп. — То, что я не флиртую с пустоголовыми аспирантками не значит, что я импотент или асексуал! Тут на Савелия Семеновича зашикали старшие коллеги, и крайне недовольный Снейп демонстративно отвернулся, делая вид, что рассказ, достойный печати и премии «фантазия года», ему безразличен. — Нет, это ни в какие ворота не лезет! — снова не выдержал нейрохирург. Гарри дошел до части с описанием хогвартских злодейств профессора зельеварения. Дамбл… Алексей Данилович, конечно же, как-то подозрительно ухмыльнулся в белоснежную бороду. — Я, конечно, не самый приятный человек в этом мире, но такое! — Савелий, — рассмеялась Марина Макаровна. — А ведь это мнение, если я правильно понимаю, составлено всего лишь на одном диалоге с тобой. А как метко! Летучая мышь! Снейп позеленел.***
Савелий Семенович считал свою жизнь вполне неплохой. Нейрохирург, окончивший Питерский университет проработал пару лет в северной столице, а потом плюнул и уехал в Москву. Питерская погода напрочь убивала рабочее настроение и вгоняла в ужасающую депрессию. Вечная сырость, дожди, — все это было кошмарно для уроженца солнечного Адлера. Москва показалась молодому нейрохирургу неплохой перспективой. Там была почва для карьерного роста, больше шансов куда-то пробиться. Все бы хорошо, но не бывает ничего без «но». А у Москвы таких «но» было даже два. Первое — это километровые пробки, и Савелий, снимающий квартиру в Подмосковье проклял все на свете, тратя на дорогу по четыре часа в сутки. Второе «но» заключалось опять же в погоде. Умеренно континентальный климат столицы никак не хотел походить на родные субтропики. Если с первым молодой человек уже справился, поднакопив денег и начав снимать квартиру поближе, то второе так и оставалось проблемой, с которой он вынужден был сосуществовать вот уже десять лет. Все это не способствовало благоприятному развитию характера, который и так был премерзким. Когда Савелий впервые увидел Гарри Гончарова, то сразу вспомнил те самые сказки про вредных и непослушных детей, которыми его пугала мама. К слову, эти сказки так и не возымели эффекта, но в этом Савелий никогда не признается. Гарри относился именно к тем детям из сказок. Мальчишка влетел в него, когда Савелий выходил вымотанный из операционной. Истерящий комок, кажется, даже позабыл о травме своей головы, громогласно возмущаясь присутствию тетки и отсутствию родителей. — Глаза разуйте! — огрызнулся Северус, поправляя помятый мальчиком халат. Гарри уставился на нейрохирурга возмутительно невинными глазами, и ангельским голосом сказал: — Дяденька, я случа-а-айно, а вы сразу так грубо. — Я сейчас случа-а-айно укол кому-то вколю, — буркнул Савелий, открывая дверь ординаторской. Мальчишка вздрогнул и скрылся. Савелий покачал головой, продолжая размышлять, кого же ему напоминает Гончаров. Вскоре, Савелий переключился на кофе из автомата, позабыв обо всем.***
— А вы, Марина Макаровна, судя по всему, тоже страдаете фаворитизмом. — Что?! — «Я нашла вам ловца», — передразнил Савелий. — И плевать, что первокурсникам нельзя играть в… Как его? — Квиддич, профес… Савелий Семенович. Наконец, Гарри продолжил. Рассказ дошел до второго курса, и даже изображающий скуку Савелий заинтересованно подался вперед. — Ну что за вопиющее несоблюдение правил элементарной безопасности! — Господи, я была почти уверена, что ты скажешь «санпина», прости, — Марина Макаровна залилась смехом. Савелий поморщился, припоминая недавний конфуз. — Знаете, коллеги, — немного успокоившись продолжила Марина Макаровна. — Мне кажется у нас тоже пробудился василиск.***
Марина Макаровна была готова проклясть той ночью Полину Степановну, которая слезно умоляла заменить ее на ночном дежурстве под предлогом рожающей дочери. Марина Макаровна поворчала из вредности, но в итоге согласилась. И все бы хорошо, но посреди ночи вдруг раздался жуткий стук по коридору. Разбуженная врач пребывала в скверном настроении, и когда она вышла из палаты, готовясь отругать заигравшихся детишек, то не увидела совершенно никого. Коридор с приглушенным освещением был пуст, все двери были закрыты, и нигде не горел свет. Прислушавшись, Марина Макаровна различила какие-то хлюпающие звуки из дамской комнаты. Нет, девчонки часто бегали в душ после отбоя, но не в три же часа ночи! Звуки становились все громче и уже походили на какие-то завывания. Марина Макаровна быстрым шагом направилась к двери, но за ней никого не было. Звуки стихли. — Вы тоже это слышали? — раздалось сзади, заставив женщину подпрыгнуть. За ее спиной стояла одна из мамочек, лежащих с маленькими детишками. Женщина, оказавшаяся Фаиной, в данный момент напоминала коршуна, нацелившегося на добычу. Хищные брови были сдвинуты к переносице, а глаза горели азартом. — Где могут быть эти девицы? — вслух спросила она. — Девицы? — уточнила Марина Макаровна. — О да! Эти вертихвостки которую ночь мешают мне спать! Они в одной и этих трех палат, — Фаина кивнула на девятую, десятую и одиннадцатую палату. Тут дверь из душевой несмело приоткрылась. — Ага! На пороге стояла девочка лет пятнадцати с фиолетовым полотенцем на голове. — Что это мы делаем в коридоре посреди ночи?! — возмутилась Марина Макаровна. Девочка задумчиво переводила взгляд с Марины Макаровны на Фаину и обратно. Она выглядела донельзя смущенной, как застигнутый в банке со сметаной кот. — Луна, — удивилась врач, распознав в девочке свою самую странную пациентку и вновь споткнувшись на имени. — Что ты здесь делаешь? — Сегодня шесть планет встали в один ряд, а Сатурн… — Короче. — В общем, я пролила сок на голову, — пробормотала Луна и прошмыгнула мимо женщин в двенадцатую палату. Пока Марина пыталась представить, как надо извратиться, чтобы облить волосы, Фаина разочарованно сказала: — Это не она. Тут вдруг Фаина резко потянула Марину Макаровну за собой к ординаторской. — Пожалуй, сегодня мы никого не поймаем, пошлите спать. Марина Макаровна удивленно вскинула брови, но тут увидела подмигивающую Фаину и ничего не сказала. Стоило двери в ординаторскую закрыться, как завывающие звуки повторились. Когда женщины выглянули в коридор, то он был пуст. Если бы они появились на несколько секунд пораньше, то застали бы картину выползающих из-за двери и затыкающих рты руками, сдерживая смех, трех девочек из девятой палаты.***
Рассказ Гарри медленно подходил к логическому завершению третьего курса. Вот Гарри и Гермиона воспользовались маховиком времени, пошли спасать Сириуса и… — Кто же все-таки этот Блэк? — поинтересовался Савелий, кривя губы на моменте рассказа о своем красочном падение. — Дементоры — это, вполне очевидно, вчерашняя комиссия противопожарной безопасности, влепившая кому-то штраф на удлинитель. — Вот уж и вправду дементоры! — закивала Марина Макаровна, вспоминая этот кошмар. — То огнетушители у нас не там стоят, то удлинители в ординаторской, то розетки слишком близко к кровати! Вот уж точно, забирают у всех радость… Четыре удлинителя за месяц! Алексей Данилович задумчиво смотрел на коллег. — Боюсь, за Сириуса Блэка был принят наш новый интерн. — Тридцатипятилетний интерн? — Савелий, право, призвание можно найти в любом возрасте. — Это тот тощий и лохматый ужас с руками из ж… не оттуда? Марина Макаровна прикрыла глаза. Степана Черняева она помнила прекрасно. Гарри тем временем продолжил говорить. Рассказ подошел к первому испытанию, где Марина Макаровна праведно возмутилась: — Я, конечно, понимаю, что наша медсестра-хозяйка порой напоминает дракониху, но не настолько же! — и тут же замолчала под смех коллег. Теперь хогвартсовцы сидят на праздничном ужине в честь начала второго семестра четвертого курса, идут в кровати, и Гарри просыпается в холодной комнате с засранцем-Малфоем. — Шикарно, — резюмировал Савелий, а Гаррик Гончаров общим решением был отправлен спать.***
Гаррик проснулся от чьих-то голосов. Над его кроватью стояли трое человек, которых Гарри решительно не мог узнать. — Как самочувствие, Гаррик? — поинтересовался седовласый пожилой человек. — Х-хорошо. Где моя тетя, черт возьми?! Почему я в больнице?! — и тут же ответил на свой вопрос. — Конечно, только я мог упасть с кровати и заработать сотряс! Отец будет в восторге… — Гаррик, милый, а что такое Хогвартс? — Хогвартс?.. — Что только не привидится после наркоза, — вздохнул Савелий.