Успех строится по разному.

      - Опять звонит, тупица, - Старскрим сбросил дозвон с комлинга в очередной раз. На экране отображалось имя старого товарища, знающего его чуть ли не с момента активации. Знающего - как он считал. На самом деле Старскрим скрывал большую часть своей жизни, что состояла из подстав и разборок. Но ему все еще были нужны связи в Кристалл Сити, потому для Джетфаера он оставался милашкой. И иногда это срабатывало. Шаттл правильно обработанный и вовремя введенный в спор с помощью своего общественного авторитета раскидывал оппонентов, что пытались очернить Старскрима и не дать его новым компаньонам заключить с ним сделки. Было удобно. В последний раз Джетфаер так искренне спорил за джета, что ни у кого и сомнения не возникло, что на самом деле мог оказаться виноватым. И по решению суда Старскрим получил компенсацию за неустойку со своего предыдущего подельника.       Но порой Джетфаер нереально бесил. Он так упрямо пытался выглядеть хорошо в чужих глазах, так старался быть идеальным... Нет, казаться идеальным, что попытки продемонстрировать ему ошибки вызывали у него пассивно-агрессивную истерику замаскированную под заботу. Вместо того, чтоб просто согласится, что где-то не доглядел, шаттл начинал доставать Старскрима заботой из серии "может с тобой что-то не так?" склоняя оппонента и зрителей к мысли о том, что ошибся, да и наверно совсем съехал с процессора тут как раз Старскрим. Старскрим это игнорировал. Потому что единственное, что могло сохранить ему лицо в такой ситуации это быть еще более снисходительное спокойствие. Ведь тот, кто поведет себя агрессивно или истерично, тот и будет в глазах окружения виновным.       Джетфаеру никогда не приходилось влезать в сомнительные авантюры или же нарочно подставляться. Ведь на него играл его имидж и репутация - его и так брали в заведомо успешные компании и проекты, так как он выглядел так же успешно и благополучно. У Старскрима так не получалось. У него не было ни добродушного, располагающего лица, ни приятного вызывающего ощущение надежности голоса, а так же джет не позволял себе изливать при любом случае красивые и возвышенные рассуждения о чести, долге, добре и порядочности. Что так часто изрекал Джетфаер, что Скрим думал, что это даже неприлично. По крайней мере это было подозрительно. Ведь кто в здравом уме готов брать на себя настолько завышенные требования к поведению?       Но на окружение Джетфаера это работало. Мехи доверяли ему проекты и свои шанктиксы.       Старскрим ненавидел за это Скайфаера. На его фоне он выглядел мелким подлым неудачником. Не успешным, не надежным, хамлом, трусом, низким созданием. Потому что не мог так уверенно себя рекламировать, а Скайфаер мог. Наверно потому что верил в свою непогрешимость, а Старскрим - нет.       Старскрима не брали в успешные предприятия и потому он лез в те, что готовились к краху, потому что там были готовы брать любого, лишь бы он принес пользу и отдалил момент разорения. И Старскрим делал все, буквально все, чтоб вытянуть тот или иной проект, где еле смог вымолить себе место. Он врал партнерам и спонсорам. Втягивал в свои дела мехов с чистой репутацией, чтоб привлечь хоть какие-то вливания с помощью их доброго имени. Нарушал технику безопасности, нормативы производства, подворовывал. Затыкал хейтеров и прознавших о махинациях репортеров. Затыкал любыми способами - от проплаченных статей опровержений, до угроз жизни. А потом, дождавшись когда тот или другой проект начнет приносить хоть какую-то выгоду - сам его и кидал и разваливал, чтоб при падении этого проекта не оказаться в числе тех неудачников, что запомнятся мехам. И пока что все получалось.       Но потом оказалось что Джетфаер может даже не специально - дезинформирует своего друга. Он с одной стороны продолжает общаться, сотрудничать и помогать тем мехам, что писали разгромные статьи по поводу дел Старскрима, и даже с теми, что угрожали ему расправой. А еще говорил устаревшую информацию об отношениях внутри Кристалл Сити. Те мехи, которых он описывал как врагов, оказывались друзьями с мелкими личными ссорами. Но даже и не думающими переходить к соперничеству и начинать войну за престиж и деньги. И Старскрим получается тратил время и деньги в пустую пытаясь подмазаться к врагам своих врагов, как он думал. А так же портил свою репутацию, защищая тех, кто в этом не нуждался. Он думал, что будет смотреться как отчаянный независимый критик и правозащитник, а выглядел как псих нападающий на ничего не сделавших персонажей.       Джетфаер оставался чист. А еще приобретал образ мученика, что из-за своей сострадательной ко всему живому и даже убогому искры возится с обезумевшим джетом, которого не бросает из-за старой почти романтической привязанности. Джетфаера уважали за доброту и жертвенность, Старскрима презирали за безрассудство и эгоизм. Но для джета все было иначе. Каждый день он молча с печальным лицом выслушивал очередное бессмысленное словоизлияние Джетфаера, что клялся в безграничной преданности и вечной дружбе. А потом джет просчитывал как ему наскрести на новую авантюру, чтоб не остаться без средств к существованию. Старскриму приходилось очень много трудится чтоб оставаться с Джетфаером на равных, или хотя бы в поле его зрения. Причем Джетфаер начал говорить все это и называть Старскрима другом относительно не давно. Раньше Старскрим восхищался Джетфаером и хотел показать всем, что они друзья. И в этом даже не было какой-либо корысти, ибо тогда со Джетфаера нельзя было стрясти столько-нибудь баллов репутации за счет причастности, как сейчас. Но потом, когда Старскрим уже сам понял, что ворочает отработку по самые локти, врет, подставляет и не может остановится. Наивный Джетфаер увидел ширму успешности, что была создана всеми этими грязными делами для простых обывателей, и почему-то стал гордится тем, что дружит со Старскримом. Тогда, когда Старскрим уже и сам забыл о их дружбе и тогда, когда уж точно гордится таким другом, по мнению Старскрима, таким как он - никто бы уже не мог. Джетфаер разачаровывал. Джетфаер не связывал нынешнее положение Старскрима и его грязные дела, не знал, что одним он покупает другое. И потому думал, что если джет прекратит, то будет еще более успешным. И не понимал, что этот успех искусственный, да еще предназначен обманывать не его. Это выглядело так, что Джетфаер такой же слепой дурак, как те сторонние наблюдатели, которым Старскрим пускал пыль в глаза. А того Старскрима, которым можно было гордится - того молодого, мечтательного, целеустремленного и искреннего джета, Джетфаер и не заметил. И теперь восхищался обманом и иллюзией, той в которую старому другу было неправильно верить.       Старскрим бы хотел использовать их дружбу иначе. Не слушать напыщенные дифирамбы своему грязному успеху, а хотел бы покаяться и попросить прощения за все то, что он делал ради продвижения на верх. Хоть у кого-то кто помнил его прежним, кто бы простил его ради тех мечтаний, что были в начале. Но Джетфаер бы не понял - такое признание вызвало бы у него растерянность и ощущение обманутости. А Джетфаер не мог вынести, когда его оставляли в дураках или виноватым. Ему было слишком непривычно быть не правым и это вызывало у него истерику. Он не умел проигрывать и признавать вину вообще. Да, он мог сказать " прости я не прав", но только тогда, когда это делало ему еще более хороший имидж. Выглядеть слабым и действительно виноватым он не мог.       В этот раз Старскрим не выдержал. Ему было так противно, что он указал Джетфаеру на то, что тот его подставляет не верной информацией. Ведь говорить правду для него было уважением. Пусть это и было неприятным. А для Джетфаера уважением было постоянное взаимное облизывание друг друга. Для Старскрима это было неуважение и манипуляция теми кого он точно не считал друзьями. На это указание и слова джета "я больше не смогу использовать твою информацию" Джетфаер разразился истерикой, где сразу попытался обвинить в ошибке самого Старскрима. Когда это не сработало, попытался разыграть обиду, потом когда и это не помогло, то притворился ничего не понимающей жертвой и начал пытаться дозвонится до джета. Старскрим холодно и печально ответил сообщением " Я ничего не скажу никому об этом. Просто забудь. Это не важно. Все ошибаются. Я уже об этом забыл". Но Джетфаеру этого было недостаточно, он хотел именно дозвонится и чисто напором вынудить оппонента признать свою вину и добиться полного признания его не виновности. Так как его белая обшивка не могла вынести никаких пятен, даже тех, что ни как ни на что не влияли.       Старскрим уже в четвертый раз нажимал отклонить вызов и в печали лежал на своей платформе глядя в потолок, думая о том как много мехов были обижены им зря, из-за того что он по ошибке думал, что сможет привлечь на свою сторону тех, кто был с ними якобы во вражде.       С другой стороны разрывать общение со Джетфаером джет не мог. Тогда бы у него бы не осталось сторонников в научной среде, а значит никто бы ему больше ни одной разработки не продал. А предприниматель с заводов не стали бы с ним говорить без покровительства шаттла. Да и научных знаний у джета было очень мало, его сильной стороной была челночная дипломатия и навыки коммерческого стратега. Так что выбрать из моря научных проектов что-то действительно интересное ему было сложно в одиночку, тем более разобраться в этом. А еще тогда бы у него появился упорный в своей правоте враг, что уже обладал слишком большим запасом компромата. Ведь Джетфаер не понял бы что Старскрим хочет разорвать отношения, чтоб прервать поток лжи и манипуляций, так как его искре было больно это все направлять на меха, что считает его другом. Для шаттла такие тонкости были не понятны. Он не понимал, что лесть и заискивания это для жертв Старскрима, а сдержанность и резкость для тех кого он уважает.