Обои с медвежатами

      Артёму Никольскому было двадцать семь, и он пока что не ощущал себя особенно успешным альфой. Собственно, это «пока что» появилось в его жизни совсем недавно, после того как Артём устроился на нынешнюю работу. Всего через четыре месяца его повысили до начальника отдела, и Никольский, наконец, почувствовал то, что его лучшие друзья, пара придурков, называли биением жизни. Ему нравилась должность и новые обязанности. Он с интересом учился командовать подчинёнными. Ему, наконец-то, была по душе сфера деятельности. Артём до последнего сомневался, но сменить производство на чистую логистику было отличным решением. Наконец-то, он видел путь, ощущал возможности и нетерпеливо вглядывался в перспективы. Наработать опыт и связи, увеличить отложенное на стартовый капитал и открыть своё дело. Хороший план.       В личной жизни, правда, он таких благостных картин не видел. Вот уже один год, одиннадцать месяцев и двадцать два дня. Хорошо хоть часы он не мог так просто подсчитать… С другой стороны, на недавнем корпоративном мероприятии, когда они тремя отделами ездили в лес стрелять друг в друга краской, Артёму показалось, что один парень-бета строил ему глазки. Может это шанс? Не будет этих гормональных страстей, как с омегой. С бетами ведь должно быть проще. У Артёма как-то был неудачный секс с девушкой-бетой, но может, с парнем будет лучше?       Примерно об этом Никольский думал всякий раз, приближаясь к своему дому. Старую квартиру, гораздо ближе к центру, но в уродливом доме и слишком шумном районе, он продал год назад. Слишком о многом напоминала. Да и не нравилась никогда, честно говоря. Новую он купил в приятном новом, но уже довольно развитом, «спальнике». Гораздо дальше от центра, но так Артёму туда не так уж часто и нужно. Зато какие площади он мог себе позволить в этом месте за свои деньги! Даже осталось на будущий стартовый капитал. И новая работа оказалась совсем близко.       Тогда, осматривая будущее жилище, он вел себя как типичный несостоявшийся альфа, которому отчаянно хочется чего-то. Ну вот хотя бы больше квадратных метров. Если бы не уничижительные комментарии друзей, он отхватил бы четыре, а то и пять комнат. Но «разумно» ограничился двумя отдельными и кухней-гостиной. И вот теперь, когда у него появились перспективы и ощущение какого-то успеха, Никольский стал замечать, что квартиру купил «на вырост». Давно пора было взглянуть правде в глаза. Ну не сделает он никогда из второй спальни кабинет, спортзал или что он там ещё хотел. Ему это просто-напросто неудобно. Артём не работал дома с компьютером, а отдыхал либо за сериалами на огромной плазменной панели в гостиной, либо за играми там же. Так что в пустой комнате уже начал складироваться хлам. Время от времени Артём заглядывал туда с мыслью сделать с этим, наконец, что-нибудь. Представлял на стенах обои с медвежатами, как были у него в детстве, пугался этой идеи и закрывал дверь поплотнее.       Вот и в этот раз, припарковавшись в пустом в такое время дворе, Артём всё же на мгновение подумал, что обои с медвежатами ему не светят, если связаться с бетой. Хотя парень ничего. Именно он вызвал скорую, когда утром на Артёма Никольского рухнул стеллаж. Вообще, Артёму нечего было делать на складе. Не его вотчина. Но что-то показалось ему подозрительным в бумагах о вчерашней поставке. Решил проверить лично. И был прав, хрупкий груз разместили совсем не так, как требовалось, поставив друг на друга не две, а четыре коробки. Артём едва коснулся одной, как нижняя сложилась и потянула за собой остальные. Видимо, они что-то задели, вторая полка рухнула, стеллаж накренился и сверху посыпались всевозможные упаковки, наверняка тоже неправильно поставленные. Артёма вместе с нерадивым кладовщиком погребло под коробками. Парню ещё и по голове прилетело. Врачи, сказали, что сотрясение, и увезли его в больницу. Артём отделался трещиной в ребре, многочисленными ушибами и потерей заказа на крупную сумму. К счастью, шеф верно оценил ситуацию и Никольского ни в чём не обвинял. Но осадочек всё равно был так себе.       Артёма отправили на пару дней отлёживаться домой. Ушибы нещадно болели, в голове вертелись суммы процентов, которые он мог за эти дни заработать, настроение было ни к чёрту. И бета этот ещё, с которым, на самом деле, заводить отношения не хотелось.       Артём зашел в лифт и посмотрел в зеркало.       — Ну так-то ты — мечта всех красавчиков в округе, — усмехнулся он своему отражению. Ссадина на скуле, казалось, удачно дополняла непримечательность его облика. Нет, в последний месяц, глядя на себя в зеркало, Артём видел нормального парня. Ни пуза, ни мешков под глазами у него не было. А был прямой нос, яркие глаза и улыбчивый рот. Ну может и не качок с обложки, но и не урод какой. Но бывали дни, как этот, когда Артём видел, что и ростом не вышел, и спортзал посещает слишком редко, и волосы неопределенно-русого цвета, да ещё и глупо завиваются у виска, хоть он и стрижётся теперь коротко. Отражение согласно вздохнуло.       Артём вышел из лифта, повернулся и замер на середине шага, уставившись на лежащее поперёк коридора тело. Парень — невысокий блондин в голубых джинсах, лежал на боку перед одной из дверей, рядом валялись ключи, откуда-то доносилось невнятное кряхтение, а тело странно подёргивалось.       — Это перформанс или инсталляция? — спросил неизвестно у кого Никольский, делая шаг в сторону лежащего. Всё это выглядело весьма пугающе. Тело, странные звуки… Сразу появилось ощущение, будто где-то рядом скрытая камера. Кто-то внимательно следит, а не обделается ли Артёмка прямо здесь? И бросится ли помогать, как положительный герой, или спрячется в своей квартире в надежде, что тело найдёт кто-то другой? Он передёрнул плечами, сбрасывая это впечатление, и сделал ещё шаг. — Меньше надо ерунду всякую смотреть.       Тут кряхтение перетекло во всхлипы, а следом, и в полноценный детский плач. Артём быстро пролетел оставшиеся два шага и разглядел, наконец, что к телу лежащего слингом примотан ребёнок. В результате падения он оказался висящим вниз головой и пытался выбраться. Омега, а это определенно был омега, при падении выставил руку, чтобы младенец не ударился, но большего сделать не мог. Артём пощупал пульс и со вздохом облегчения убедился, что молодой родитель жив. Он перевернул парня на спину и освободил плачущего малыша из плена.       — Так, один спасён, — резюмировал Никольский, покачивая ребенка. Артём дернул ручку двери, та оказалась не заперта. Он посадил всё ещё всхлипывающего малыша прямо на пол в прихожей и вернулся к омеге. Тот уже не был похож на бесчувственного, шарил вокруг руками, мотал головой и стонал, но глаз не открывал.       — Это приступ что ли? — снова неизвестно у кого спросил Артём. — Или он наркоман какой-нибудь?       Артём поднял парня с пола и потащил в квартиру. Омега оказался совсем лёгким и тощим. Пах он слабо, да и Артём изо всех сил старался не принюхиваться. Он не хотел ничего знать ни о каких омегах. Только сущность альфы плевать хотела на душевные драмы и откормленных тараканов в голове. Она сразу встрепенулась, почувствовав рядом особь подходящего пола. Запах был болезненный, на грани приятного и отталкивающего. Будоражащий, теплый и немного пряный и в то же время мягкий, свежий, чуть хмельной. Жаль, в таком состоянии не понять, что из этого у парня родное, а что от первого альфы. И много ли их было?       — Твоё какое дело? — буркнул Артём сам себе, укладывая беспокойного омегу на диван. Тот так и не очнулся. Его тело горело, а запах, ещё недавно почти неуловимый, стремительно усиливался.       Артём зажал себе нос и поспешил открыть окно, хотя прекрасно знал, что эти меры не особенно эффективны. Стараясь дышать на улицу, Артём огляделся.       Омега жил в квартире-студии. Явно съёмной. Мебель, скорее всего, сдавалась вместе с квартирой и уже повидала в жизни всякое. Диван, на котором метался в бреду хозяин жилища. Рядом не новая детская кроватка. Малыш приполз в комнату и ловил руку своего омочки, как будто это была такая игра. Шкаф только в прихожей. В комнате комод с бортиками сверху для пеленания или одевания. Небольшой телевизор на стене. Маленький кухонный гарнитур вырвиглазного цвета. Ноль инструкций, что делать.       Артём, стараясь вдыхать пореже, вышел в прихожую и заметил рюкзак, который омега, выходя, похоже, забыл взять. Внутри Никольский нашёл документы, чтобы продиктовать скорой имя и номер страховки. Они и без этого обязаны приезжать, но потом мороки меньше. Это Никольский ещё утром усвоил.       Запах кружил голову, и Артём покинул квартиру, чтобы дожидаться врачей у лифтов. Что ж, соседа звали Янис Коваленко, ему ещё не исполнилось двадцати, название его родного города было Артёму незнакомо, а группа крови была самая редкая. Как и у самого Артёма.       Врачи объявились минут через двадцать.       — А, снова вы, — улыбнулся толстый фельдшер, выходя из лифта. — Ещё что-то уронили?       — Он сам упал, — буркнул Артём. У них, что всего одна скорая на дежурстве? Второй раз за день наткнуться на одного врача, это же надо. Никольскому вообще работники скорых казались неприятными личностями с дебильным чувством юмора. А тут получалось уже вроде как знакомство. — Я — сосед. В семьдесят третьей живу. Я нашёл его лежащим на пороге, занёс в квартиру. Но он омега, и запах сильный. Я там находиться не могу.       Артём с облегчением «сдал вахту» и ушёл к себе. Впрочем, он едва успел влезть в домашние штаны, как в дверь позвонили. На пороге топтался давешний фельдшер. Ну точно уже почти приятель.       — Да, снова я, — улыбнулся он, но как-то немного смущённо. — Боюсь вам придётся ещё побыть добрым соседом. По показаниям мы этого парня увезти не можем, да он и сам отказался. Но мы сильное лекарство вкололи, он уснул уже. До утра проспит. А ребёнок там один ползает. Надо бы за ним присмотреть.       Почему-то в голове даже мысли отказать не мелькнуло. Артём было шагнул за дверь, но остановился.       — А запах? Я же не смогу.       — Точно, — вздохнул фельдшер. — Альфа ему, конечно, сейчас очень нужен, но совместить с няней явно не выйдет.       — Вы что в виду имеете? — удивился Артём. — Что с этим парнем вообще?       — У него течка, — пожал плечами врач. — Мы запросили медицинскую карту, пока он в себя приходил. Так она толще «Войны и Мира»! Не знаю, где находится та дыра, из которой он приехал, но медицина там, похоже, в прошлом веке застряла. В нормальном месте его бы лечили быстрее и без осложнений. Из-за этих горе-врачей у него и беременность тяжело проходила. Да и роды были непростые. Но это уже здесь было, так что ребёнок здоровый, и ома потихоньку идёт на поправку. Не без сложностей, конечно. Вот первая течка, наконец, пришла. На месяц позже положенного. Он подавитель выпил, и случилась аллергическая реакция. Ему на эту и, пожалуй, следующую течку лучше никаких гормональных препаратов не принимать. Тут только по старинке, с альфой.       — А ещё одна беременность ему не навредит? — усмехнулся Артём, хотя вот уж в спасении соседа таким способом точно не собирался принимать участия. Ещё чего не хватало. У Никольского вон там какой-то бета есть.       — Это вы правы, гормональные контрацептивы ему тоже нельзя, — почесал подбородок врач. — Презервативы в течку бесполезны… Ладно, альфы у него всё равно нет, как я понимаю. Так бы я предложил выпить альфийские противозачаточные. Вполне надёжная штука. Хотя ваша братия их боится. Но раз альфы нет… Силиконовый имитатор могу выписать. А вам, давайте, оставлю блокиратор.       Он развернул свой врачебный чемоданчик и достал блистер с желтыми таблетками.       — Они слабые, — пояснил фельдшер. — Выпиваете одну, и минут двадцать омежьи феромоны на вас не действуют. Просто заглядывайте к ним, проверяйте, не случилось ли чего.       Артём повертел в руках таблетки и ключи от чужой квартиры. Лифт пиликнул и повёз фельдшера вниз. Никольский вздохнул, закинул таблетку в рот и пошёл к Янису. Первым, что он увидел, был ребёнок, взобравшийся на табуретку, чтобы с неё переползти на подоконник по-прежнему открытого окна. Артём в одно мгновение пролетел всю квартиру и, тихо матерясь, подхватил малыша.       — Ну ты, Артёмка, и помощничек. Чуть ребёнка не угробил.       Он ещё раз печально вздохнул и принялся собирать детские вещи. За таким шилопопым ползуном на расстоянии не присмотришь, лучше перенести его к себе. Да и омегу тоже. Мало ли, проснётся, решит, что ребёнка украли. А у Артёма хватит места, чтобы держаться на достаточном расстоянии от запаха. В четыре захода он уволок в свою нору гостей, игрушки, подгузники и детское питание. Из взрослого питания он нашёл в холодильнике только кефир. Наверное, парень хотел пойти в магазин, затем и выпил подавитель. Только вот не дошёл.       Остаток дня прошёл для Артёма насыщенно. Он порадовал мировую сеть запросами вроде: «Почему плачет ребёнок?», «Как помыть ребёнку попу?», «Что едят дети до года?» Он трижды дозаказывал продукты, выясняя разные подробности содержания детей. И, конечно, в процессе много играл с малышом. Это не составляло проблемы. У его друзей была дочурка такого же возраста, и они охотно позволяли Артёму её развлекать. Ему это нравилось. Как ни странно, совать ложку с пюре в детский рот, изображая звук вертолета, Артёму тоже понравилось. И даже расхаживать по комнате, баюкая малыша, оказалось неплохо. Вот разве что подгузники... Они были совсем не приятными.       Омега дрых на кровати Артёма, лишь один раз выполз из комнаты, заметил малыша и тут же вернулся в постель.       Только часов в девять утра Янис появился в гостиной с признаками сознания на лице. Скользнул взглядом по сопящему на диване под защитой бортика из свёрнутого одеяла малышу и сидящему на полу альфе. И помотал головой, как будто хотел избавиться от наваждения.       — Ты у меня дома, — шёпотом сказал Артём. — Я живу через две двери от тебя. Твой ребёнок только что уснул. Он поднял меня в пять утра.       Омега непонимающе хлопал глазами.       — Меня зовут Артём, — попробовал хозяин ещё раз. — Я вчера вызвал скорую. Фельдшер попросил за вами присмотреть.       — Янис, — кивнул парень и махнул рукой в сторону ребёнка. — Антон.       — Тоша, значит! А я весь вечер гадал, как его зовут.       Артём поднялся и выпил маленькую желтую таблетку.       — Ванная слева от тебя. Полотенца и щётка там лежат, халат, если хочешь, бери. Я пока унесу Тошу в спальню, пусть поспит.       Янис скрылся в ванной, а Артём осторожно переложил малыша на свою кровать. В спальне крышесносно пахло омегой, но благодаря таблетке альфийская сущность пока не бунтовала. Артём соорудил малышу безопасное ложе и пошёл варить кофе. Уже третью порцию для себя. И ещё одну для Яниса.       — Спасибо, — сказал тот, выйдя из ванной в халате Артёма и своих джинсах. Похоже, он окончательно проснулся. — Я сейчас переоденусь и верну.       — Не к спеху, — отмахнулся Артём. — Лучше позавтракай. Дома у тебя всё равно есть нечего.       — Везде залез?       — Нужно было детское питание найти, — пожал плечами Никольский. — Не знаю, за чем ты собирался идти, но тебе лучше пока по улицам не шляться. Так что я вчера заказал тебе немного всякого с доставкой. И доктор там ещё список оставил, по нему тоже заказал. Должны привезти часа через два.       — Я отдам деньги, — печально вздохнул Янис, глядя на тарелку с яичницей. Его желудок пробурчал на всю квартиру.       — Если нету сейчас, потом отдашь, — отмахнулся Артём, истолковав его вздох. Никольский отошёл вглубь комнаты, чтобы соблюсти необходимую дистанцию. Желтые таблетки не всемогущие. — Ешь. А то ветром сносить будет.       Янис улыбнулся. Артём смотрел на него и пытался понять, как это хрупкое существо умудряется в одиночку растить ребёнка. Может, он всё же не один? В квартире парня Артём не нашёл ни следа присутствия альфы или хотя бы беты. Но что-то внутри требовало уточнить.       — Где твой альфа? — пророкотало оно так, что Янис выронил вилку. — Ой, извини, — Артём постарался совладать со своим внутренним голосом. — Я хотел спросить, неужели ты совсем один? Тебе никто не помогает?       — Я не бедненький-несчастненький! Я не нуждаюсь в помощи!       — Все хотя бы иногда нуждаются в помощи, — философски заметил Артём. — Я тоже вроде не «бедненький-несчастненький», но без друзей давно бы загнулся.       — Нету друзей, — вздохнул парень. — Я не так давно в этом городе. Работаю администратором зала в одном ресторане. Там познакомился с несколькими людьми, но потом в декрет ушел. В прошлом месяце вернулся, а работники уже все новые. А альфы у меня нет.       Последнее он сказал совсем тихо.       — А ребёнок от беты?       — От альфы. Наверное.       — Ты что не знаешь? — Артём решительно велел заткнуться несносному придурку внутри себя и спросил более мягким голосом. — С тобой что-то случилось?       — Случилось, не случилось, какая теперь разница? Машины времени у тебя, наверное, нет. Так что вернуться обратно и всё исправить не выйдет.       — Но ты мог бы рассказать       — Тебе это зачем? Я тебе благодарен. Деньги верну, когда ома пришлёт, или когда зарплату получу. Если меня ещё не уволили, конечно.       — Из-за течки? Они права не имеют, — возмутился Никольский, хотя вроде бы, какое ему дело до этого омеги и его проблем? Он ещё вчера зарекался от любых омег в радиусе двадцати метров от себя.       — В теории, не имеют. Но я не предупредил. У меня вечно всё не по расписанию. Не могу вспомнить, кто вчера был главным на смене. Если Ася, то всё в порядке, если Майя, то могут быть проблемы.       — Если что, я знаю одного адвоката по трудовому праву, могу дать номер.       — Тебе что заняться нечем? Альфийское желание кого-нибудь спасти?       — Это всего лишь номер адвоката, — Артём развёл руками в недоумении. — Я его всем рекламирую. Он мне помог, когда меня с прошлой работы выперли.       — Выперли? Альфу? — удивился Янис. Он ткнул вилкой в тарелку, не заметив, что яичница уже кончилась.       — А что, раз альфа, то не человек? — возмутился Никольский. Он указал рукой на бутерброды, предлагая есть досыта. — Я справлялся с работой. А что пил в свободное время, не их дело. Хотя некрасиво вышло, конечно.       — Алкоголик, значит.       — Нет. Был плохой период. Он кончился.       «Один год, одиннадцать месяцев и двадцать три дня» — ехидно отметил внутренний голос.       — Хорошо, если кончился, — вздохнул Янис. Это прозвучало с завистью. Как будто он бы тоже хотел, чтобы плохой период остался позади.       — Так может, расскажешь? — ещё раз предложил Артём.       — Дураком был, очевидно же, — возмутился омега.       — Несчастная любовь? — предположил Артём.       — Да какое там! Я даже не знаю, как он выглядел, — Янис совсем поник. — Омежья неосторожность. Мы поехали отдыхать с родителями. На азиатский курорт. Ниньхоа, может, знаешь? Это как раз стало ужасно модно — ездить на азиатские курорты. Вот мои родители и решили, что им тоже надо. А я ещё болел перед этим чуть ли не целый год. Мне не помешали бы солнце, море и свежие фрукты. Доктор сказал, что это ускорит восстановление. Ну, видимо, так ускорило, что на третий день у меня началась течка. После болезни она немного непредсказуемо начинается, я ожидал позже. Родители в тот день рано утром уехали на прогулку на яхте с рыбалкой и ещё какой-то ерундой. А меня укачивает, так что я остался один. А тут течка. Представь, я третий день в тропическом раю. Ещё не всё посмотрел, не всю еду перепробовал. И море там без меня плещется.       — И ты решил плюнуть на течку.       — Нет, подавитель я выпил, конечно, — улыбнулся Янис. — Но там знаешь… Там запахи. Что-то цветёт. Огромное же количество цветов. Все эти забегаловки пахнут. И море само тоже пахнет. Я за этим всем людей не чувствовал. Как будто их нет. Как-то в глупую голову не пришло, что везде много альф, и феромонам плевать, осознаю я их присутствие или нет. Слишком много работы для подавителя. Понятия не имею, когда он совсем перестал действовать. Я побродил по улицам, поплавал и пошёл гулять вдоль пляжа. Там так красиво было. Иногда я замечал, что люди на меня смотрят. Наверное, они были альфами, но я наслаждался запахом моря и не обращал на них внимания. А потом добрел до закрытого пляжа какого-то отеля. Тихое такое место с красивыми бунгало. Проход через пляж перекрывали колышки с цепочками, но был указатель к обходной тропинке. Я пошёл по ней. И тут вдруг дождь. Знаешь, настоящий тропический ливень! Только что ничего не было, а через минуту уже темнотища и вода стеной со всех сторон. Я побежал к ближайшему укрытию. Это было бунгало. У него такая терраса спереди с козырьком. Я подумал, что могу там переждать. Мне показалось, что в бунгало никого нет, никто не заметит, что я на закрытую территорию влез. Сел в шезлонг, прикрыл глаза и наслаждался. Запах моря, дождя, соломы с крыши и чего-то ещё, мягкое такое, свежее. Гармонично вплеталось в остальные запахи. Я только потом понял, что это был запах альфы. Не знаю, где он был. Внутри домика, наверное. Я не думал, что такое возможно. Да вообще непонятно, чем я думал, когда так далеко поперся с течкой. Но как оказалось, под воздействием альфийских феромонов в течку омежий мозг, в самом деле, отключается полностью. Родители говорили, но, видимо, пока сам не попробуешь... Очнулся я в постели. Явно после всего. Задница болела, альфа дрых на животе, лицом в подушку. Да я и не рвался его разглядывать. Перепугался жутко. Похватал свои вещи, рванул в свою гостиницу и заперся в номере. Как будто это могло уже чем-то помочь. Так там четыре дня и сидел. Потом течка кончилась. Пришлось выйти. Родители, конечно, сразу почувствовали, что запах изменился. Пришлось им всё рассказать. Слава Любому Богу, они у меня хорошие. Даже не ругались. Ома наоборот, успокаивал. Только…       Янис вздохнул глубоко и печально, отодвинул бутерброды, допил кофе. Он молча поставил посуду в раковину. Какое-то время смотрел на неё, а потом принялся мыть.       Артём ещё накануне отметил, что парень аккуратный. В его квартире было очень чисто.       — Я из маленького города, — расправившись с посудой, продолжил омега. — Ты такого, наверное, и не знаешь. Это недалеко от Риги. Лет шестьдесят назад там построили машиностроительный завод. Рядом с ним дома для рабочих. Ну и потом уже выросли фермы и птицефабрики вокруг. Как в других городах. Жителей около пятнадцати тысяч. Большая часть народа на заводе работает. В общем, наша семья там типа богатая. У отца сеть магазинов, кроличья фабрика и пять ферм. Ома руководит двумя парикмахерскими. Проще говоря, нас там знают. И вот… Я хочу сказать, что родители-то отнеслись к произошедшему с пониманием. Но ведь любой знакомый заметил бы, что у меня запах изменился. А знакомых у нас примерно весь город. Это здесь всем плевать по большому счёту. А там совать свой нос, куда не просят — главное развлечение. Сразу бы начали рассуждать, это родители плохие и недоглядели за мной, или я — шлюха и полез на первого встречного? В общем, они думали, что делать. То ли отправить меня в Ригу на годик, а там уже вроде и нормально будет запах альфы привезти. Не то что из десятидневного путешествия с родителями. Или может, сразу какую историю сочинить? Или замуж выдать как-нибудь? Вряд ли они бы стали это делать без моего согласия, но… А тут ещё я на обследование сходил, и врач сообщил, что я беременный. Мне предлагали… ну… избавиться…       — Ты так хотел ребёнка? — удивился Артём. Ему казалось немного странным оставлять малыша от незнакомца. А как же настоящая пара? Семья? Романтика? С другой стороны, омеги вроде бы любят всех детей без разбора.       — Мне за год сделали три операции. Я как представил, что опять получу наркоз. Что буду снова в больнице лежать хоть час. Хотя, с учётом того, что у меня после любого чиха осложнения, часа бы точно не хватило. Да и с моей группой крови, говорят, забеременеть — почти чудо. В общем, я прикинул варианты и сбежал. Ну, раз проблема в городе, который меня не поймёт, почему бы его не сменить? К тому же, я всё ещё надеюсь получить образование. В тамошнем отделении Университета всего три специальности. Насколько я знаю, лекции сейчас можно и онлайн слушать из любой точки мира, но для лабораторных и практических оборудование нужно, а у нас его нет. Так что реально получить только одну из трёх специальностей. Я весь год, пока болел, пытался решить, которая мне больше по душе. А потом внезапно понял, что ни одна из них. Короче, здесь возможностей больше. Только стоят они дороже.       — Разве ты не сын богатых родителей?       Янис усмехнулся.       — По здешним меркам, отцовская фабрика и фермы — детские игрушки. К тому же… моё бегство оказалось не самой удачной идеей для репутации отца. Люди почему-то решили, что он меня бил, или что-то в этом роде. Многие на него обозлились. Предлагали бойкотировать магазины. На фабрике кто-то перепутал пропорции корма для кроликов, они все передохли. Злой умысел не доказали, но отец уверен, что кто-то специально это сделал. И может быть, из-за меня. В общем, деньги мне присылает ома из своих. Я бы и хотел вообще самостоятельно себя содержать, но пока не слишком хорошо получается.       — Уверен, что… — Артём хотел подбодрить парня, но его прервал всхлип из спальни. Янис бегом рванул к ребёнку.       Ещё полчаса они суетливо перетаскивали игрушки и всякую детскую мелочёвку обратно в квартиру Яниса. Он переоделся в своё и вернул халат. Теперь было видно, что хоть в парне и нет омежьей округлости и мягкости, фигурка у него вполне выразительная. Не «модельная внешность», но так и зачем бы она нужна?       Закрыв дверь за соседями в последний, вроде бы, раз, Артём побрёл в спальню и рухнул на кровать. Вздремнуть после экстремальной побудки в пять утра было бы не лишним, но подушка пахла омегой, и это настраивало вовсе не на сон. Артём пытался вспомнить, приснилось ему тогда или нет. Смутный образ худого парня, волосы совсем светлые, едва не сливаются цветом с простынями. Спина прогибается под Артёмом. На правом боку явно недавний шрам. Узел Артёма внутри аккуратной поджарой задницы… Приснилось ему или в самом деле было?       Никольский полежал в кровати и, что греха таить, удовлетворил себя вручную, но ясности мозгам это не принесло. Пометавшись по квартире ещё немного, он выбрал опцию «Звонок другу».       — Слушай, Лерик, есть дело, — едва поздоровавшись, выдал Артём.       — Лёха уже взял лопату и ищет мешок для трупа, — крайне серьёзным голосом сообщил Валера. На заднем плане сюсюкающий голос Лёхи спросил: «Кто это тут папочкина принцесса?» и послышались веселые детские визги.       — Не такое дело, — усмехнулся Артём. — Скажи, как делают тест на отцовство?       — Так! — тон Лерика моментально изменился. — Рэм вернулся и пытается подбросить тебе ребёнка?       Лёха на заднем плане, тоже резко посерьёзнел и спросил: «Опять Рэм?»       — Типун вам на язык обоим! — возмутился Никольский. И это его лучшие друзья — пара придурков.       — Так, Тёмочка, давай по буквам, какой-то другой омега, не Рэмунас, чтоб ему пусто было, Калкис, утверждает, что у него ребёнок от тебя?       — Да, — кивнул Артём. — Тьфу ты, то есть, нет. Черти тебя задери, Лерик, я тебе вопрос задал, как профессионалу, а ты!       — Лёш, — протянул Валера, — наш малыш что-то от нас скрывает.       — Так, Тёмыч, — Лёха, судя по всему, забрал телефон у супруга, — где ты взял ребёнка?       — Там же где и ты, — буркнул Артём. Вот лучше бы в сети поискал ответ на свой вопрос. Нет же, подумал, что так будет быстрее. — В Ниньхоа.       — О! — выдохнул Лёха, возможно, смутившись. Ну да. А так-то никто не догадывался, что они поехали на курорт с отдельными бунгало, подгадав к течке у Лерика, чтобы зачать ребёнка в романтической обстановке. А друга с собой взяли, чтобы он с моста не сиганул, если его без присмотра оставить.       — Помнишь, Лерка в последний вечер перед отлётом зашел ко мне и сказал, что пахнет так, будто я не пьяным в отрубе валялся, как обычно, а нашёл омегу и неплохо зажёг, — наконец сформулировал свои подозрения Артём. — Возможно, так и было.       — И этот азиатский мальчик нашёл тебя здесь, чтобы вручить ребёнка? — после продолжительного молчания спросил Лерик.       — Он не азиат. И он меня не искал. И ребёнка не вручал, — вздохнул Артём. — Он сам ничего не помнит. У него течка была.       — Так, ладно, малыш, это не сложно, — Валера снова сменил тон, хотя звучал по-прежнему недоуменно. — Тебе понадобятся ватные палочки и пакетики. Берешь палочку, суёшь ребёнку в рот, проводишь по внутренней стороне щеки, убираешь палочку в пакетик. Обычно берут четыре образца для надёжности. Сегодня я, наверное, не успею. Могу заехать завтра утром. Ты до скольки дома?       — Я на больничном.       — Из-за ребёнка?       — Из-за шкафа! На меня стеллаж на работе упал.       — И вот об этом ты нам, значит, говорить не собирался?       — Я в порядке. Дяденька врач меня уже полечил. Кушаю хорошо. У меня всё есть.       — Утром приедем, проверим, — пообещал Лёха и отключился.       Артём плюхнулся на диван и снова задумался. Даты Янис не называл, но если Артём верно предположил возраст ребёнка, это было в ноябре позапрошлого года. Как раз тогда его уволили. А друзья, уже было собравшиеся в свой романтический отпуск, спешно доставали ещё один комплект билетов и каким-то чудом урвали ещё одно бунгало в том же отеле. Потому что боялись, что без работы другу вообще крышка.       В общем-то, Артём и там в основном напивался и спал, но всё же помогло. Вернувшись, он к алкоголю вообще не прикасался почти год, да и потом не злоупотреблял. Нашёл адвоката, выбил с прежнего работодателя компенсацию за увольнение. Половину отдал Лёхе в оплату этого путешествия. Нашёл другую работу и уволился через два месяца. Думал не перебраться ли в другой город, но не стал. Только к родителям съездил. Потом сменил квартиру. И дела потихоньку пошли. Нашлось достойное место. Открылись перспективы.       Ничего такого особенного в той поездке не было. Артём не искал себя в буддийских храмах, хотя их там с избытком. Не очищался в спа и не предавался медитациям. Хотя именно этим славны азиатские курорты. Он напивался дешевым местным виски в компании случайных знакомых. Ничего достойного внимания, кроме того странного дневного сна, в котором с ним был омега. Совершенно не похожий на Рэма.       — Один год, одиннадцать месяцев и двадцать три дня, — вслух произнёс Артём, смакуя каждое слово. — Ты идиот это считать?       Не факт ещё, что это был Янис. Может, вообще никого не было. Янис мог быть там в другой день. Никакого дождя, например, Артём не помнил. Хотя он к вечеру проснулся, мало ли что там днём было. Янис мог забежать в другое бунгало. Их там с десяток только в этом отеле, а он такой не один. И наверняка не во всех домиках отдыхали парочки. Например, в то утро после купания Артём накидывался в баре с каким-то программистом из Берлина. Тот тоже, вроде, был одиноким альфой.       А если всё же Янис?       Тут его мысль застопорилась, и очень удачно прибыла доставка. Артём расписался в получении, убедился, что всё заказанное на месте, и понёс добычу своему омеге.       — Ты бредишь, Артёмка, — убеждал он себя, прежде чем постучать. — Ты бредишь.       Янис выглядел печально, но пах обалденно. Артём поставил пакеты на порог и поспешил отойти.       — Как ты? — спросил он из коридора.       — Терпимо, — вздохнул омега.       Антон выполз из комнаты и со всей малышовой скоростью устремился в открытую дверь. Артём подхватил его на пороге.       — Попытка побега? — весело спросил он.       — Мы обычно гуляем в это время, — сообщил Янис. Он явно хотел забрать ребёнка, но не решался приблизиться. — Наверное, придётся сейчас няню звать.       — Хочешь, я с ним погуляю? — тут же предложил Артём. — У меня внеплановые выходные. Реально заняться нечем. Ты не думай, как на работу выйду, я предлагать перестану. Пользуйся, пока есть возможность.       — Ладно, давай, я его одену, — Янис всё же подошел и, обдав своим ароматом, забрал малыша.       Артём поспешно проглотил желтую таблетку. Осталось всего две. Если он собирается и дальше лезть в жизнь этого омеги, надо бы зайти в аптеку. А он, похоже, собирался.       Артёму выдали конструкцию вроде ранца, которая крепилась спереди, бутылочку с водой, рюкзак непонятно чего и одетого в весёлую курточку и штанишки Тошу.       — В сквере через квартал отсюда хорошая детская площадка, — напутствовали их на прощание и едва не выставили из квартиры. У омеги-то желтых таблеток не было.       Артём чуть было не двинулся в указанном направлении прямо так, но вовремя вспомнил, что надо переодеться и прихватить хотя бы телефон. Ему уже несколько раз позвонили с работы. После вчерашней катастрофы, шеф затеял сначала глобальную проверку склада, а потом и всего остального, так что в конторе всё было вверх дном, и кому-то постоянно требовалось что-то уточнить. На удивление, выходило, что у Никольского все договора в порядке, и другие сотрудники спрашивают его совета.       — Ну что, Артёмка, — Никольский поймал ногу, второй раз пытающуюся пнуть его в больное ребро, — возможно, это и правда твой ребёнок. Чувствуешь себя папашей?       Папашей он себя не почувствовал, а вот идиотом, вполне. Ссадины со вчерашнего дня почти затянулись. Уж в этом современная медицина была хороша. Синяки тоже уже выглядели не так жутко, как накануне, да и были не видны под одеждой. Только ребро ныло. Но Артём всё равно ощущал себя побитым. Детская переноска смотрелась странно и не казалась такой уж удобной. Рюкзак, выданный Янисом, был почти пустым и лёгким, но непривычно маленьким для широкой спины Артёма. Хотя раньше он казался себе совсем не крупным. Ощущение, что он со всех сторон чем-то обвешан, было не особенно приятным. Первые десять минут прогулки Артёму казалось, что прохожие станут на него пялиться. Как будто могут по его виду догадаться обо всех странных событиях этих двух дней.       Тоша вертел головой, размахивал ручонками и что-то одобрительное курлыкал на своём наречии. Никто на них не пялился.       Артём нашёл детскую площадку в указанном месте и усадил ребёнка в песочницу. К ноющему ребру добавилась гудящая поясница. Артём пообещал себе чаще ходить в зал и высыпал на песок игрушки из рюкзака.       — В первый раз отправили наследника выгуливать? — с улыбкой спросил здоровенный как гора альфа, сидящий на лавочке. Артём огляделся. В песочнице возилось ещё четверо малышей. Девочка с розовым бантом размером с её голову, близнецы в полосатых комбинезончиках и серьёзный малыш с самосвалом. На одной лавочке увлечённо болтали две мамочки-беты, а на другой развалился вот этот альфа. Артём почему-то подумал, что это отец розового банта.       — Да, — кивнул ему Артём. — Что-то не так?       — Да, не, — отмахнулся альфа. — Пусть играют. Если твой не дерётся.       — Не знаю. Наверное, не дерётся.       — Что, твой омега не дал тебе инструкций? — хохотнул этот бугай.       — Сказал: «Иди в сквер» и выпнул из дома, — усмехнулся Артём, усаживаясь рядом.       — Течка что ли?       — И аллергия на подавители, — зачем-то пожаловался Артём.       — Дерьмово, — кивнул бугай. — Частая тема. Мы тож проходили. Попьёшь стерилизаторы несколько дней, потом нормально будет.       — Звучит как-то не очень.       Альфа заржал. Мамочки на соседней лавочке прервались и укоризненно на него посмотрели.       — Я поначалу тоже нос воротил. Думал, яйца от этих таблеток отвалятся. Но знаешь, больно смотреть, как твой омега мучается. Попробовал и ничё не отвалилось. Вон, второго уже выгуливаю, — он махнул рукой в сторону мальчика с самосвалом, в который Тоша уже грузил свои игрушки. — Нынешняя медицина, она — ого-го!       Человек-гора оказался не только опытным отцом, но и руководителем строительно-отделочной бригады, который не упустил случая сунуть новому знакомому визитку. Артём подумал, что стоит тоже завести такую привычку. Они просидели там часа полтора, болтая о детях. Новый знакомый утверждал, что старается выделять хотя бы пару часов в день, чтобы провести их со своими отпрысками. Это звучало довольно мило, особенно при взгляде на его внешность. И идиотом Артём себя больше не чувствовал, зато папочкой — вполне.       А потом Тоша начал капризничать, и Артём поспешил свернуть прогулку. Он только надеялся, что опознал все выданные Янисом игрушки и сумел забрать их из песочницы.       На обратном пути они завернули в аптеку за ватными палочками и, да, альфийскими контрацептивами. Хотя Артём всё ещё не думал, что собирается делать что-то такое. Всё же Янис — совершенно посторонний омега. Хоть и симпатичный. Очень светлые волосы, в противовес им насыщенно голубые глаза и мягкие розовые губы. Иной раз отчаянно хотелось их потрогать. Впрочем, с учетом течки, потрогать хотелось его всего. Но губы как-то особенно.       Когда Янис снова открыл перед Артёмом дверь, из квартиры вылился запах не только омеги, но и какой-то вкусной еды. В желудке заурчало. Артём слишком увлёкся ребёнком и своими подозрениями и пропустил обед. Тоша встрепенулся, то ли от запаха, то ли заметив ому, и радостно заехал Артёму ногой в больное ребро. Тот чуть не сложился пополам от неожиданной боли, и стараясь удержать малыша, шагнул в квартиру. Вплотную к Янису. Тот тут же принялся отцеплять сына от переноски, причитая, что нехорошо пинать «дядю Артёма».       — По печени заехал? — участливо спросил Янис, наконец отцепив малыша и поспешно отходя подальше. Артём выдохнул, понимая, что ещё немного и отходить было бы поздно. И в любом случае, маленькая квартира омеги была слишком пропитана его запахом. Эти несчастные пять метров расстояния почти не помогали.       — Нет, у меня трещина в ребре. Слушай…       — Ой. Обезболивающее нужно? У меня есть, — Янис пошел было куда-то, но Артём остановил его резким вскриком:       — Стой там! То есть… — он поспешно снял рюкзак и детскую переноску и поставил их к стене. — Если ты на шаг приблизишься, то через полминуты мы займёмся сексом. Я в целом не против, но Тоша, по-моему, есть хочет, и ты там готовишь что-то.       Артём попятился к двери.       — Я хотел тебя ужином накормить, — Янис, не двигаясь с места, посмотрел на плиту. — Отблагодарить хоть как-нибудь. Но… я даже не знаю…       — Приходите ко мне вместе с ужином. У меня места больше, можем в разных углах сидеть.       Артём вылетел за дверь и чуть ли не бегом скрылся в своей квартире. Нет, если Янис в самом деле придёт к нему, они точно переспят. Больше он терпеть не сможет. Пока они стояли там в квартире, Артём заметил лежащий на кухонном столе фаллоимитатор. Он сам его заказал, прочитав рекомендации доктора.       Артём даже не знал, что существует такой огромный выбор этих штуковин для омег. Разных размеров, с разными механизмами увеличения узла. Столкнувшись с таким выбором, он… взял линейку и померил себя вдоль и поперёк. И заказал свой размер. И вот этот красный член лежал там на столе. Возможно, пока они с Тошей гуляли, Янис засовывал его в себя.       Артём крайне живо представил себе, как Янис лежит на своём диване, расставив в стороны тонкие ноги, и трогает пальцами влажную дырочку. Просовывает один палец, потом два, чтобы подготовиться. Как он приставляет ко входу силиконовую игрушку… Артём хотел бы быть на месте этой штуки. Сделать всё нежно. Приятно для обоих.       Конечно, у него стоял.       Артём поспешно достал из кармана упаковку только что купленных таблеток. Вытряхнул одну из блистера и завис. Он успел немного прочитать про них ещё накануне. Мнения в сети, как водится, разнились. Медики и всякие другие умные люди говорили, что таблетки для альф безопасны, эффективны и проверены на всём, чём можно. Но были и толпы каких-то непонятных людей, которые кричали, что эти таблетки делают мужчин евнухами, превращают альф в бет, приводят к импотенции и чему-то ещё. Логикой Артём понимал, что первые правы, а вторые — придурки, но всё же ему было страшно. Как-то это неприятно — добровольно сделать себя несостоятельным как мужчина — бесплодным. Пусть и на время. У него в голове вертелся термин «химическая кастрация», хотя он понимал, что это совсем другое.       — Одна таблетка действует восемь часов, принимать не менее чем за сорок минут до предполагаемого акта, — повторил себе слова из инструкции Никольский и решительно проглотил пилюлю. — Я даже ничего не почувствую.       Пройдясь несколько раз по комнате в ожидании неизвестно чего, он плюхнулся на диван, вооружился ноутбуком и принялся искать обои с медвежатами. Янис появился через полчаса. Сначала, с активно настроенным ребёнком на руках, потом, с благоухающей формой для выпечки и миской салата.       — Салат и запеканка, — весело возвестил он. — Я не лучший в мире кулинар, но это мне, вроде, удаётся.       — К такому набору подошло бы белое сухое, — усмехнулся Артём. — Правда, его нет. Вообще алкоголя нет. Могу сделать натуральный лимонад. Или мятный коктейль.       — Натуральный лимонад звучит просто волшебно, — обрадовался омега.       — Тогда посиди вон в том углу, пока я займу кухню.       Артём включил подсветку над кухонной стойкой и принялся колдовать над лимонами. Янис смотрел на него с дивана. Тоша катал машинку по ковру.       Это был чертовски хороший вечер. Конечно, они не могли есть за одним столом. Одному пришлось устроиться за стойкой, второму за журнальным столиком у кресла, но разговаривать это не мешало.       Так Артём узнал, что Янис готовится пересдать три школьных экзамена, чтобы поступить в Университет на биологию. Он всерьёз собирался изучать биотехнологии, работу клеток и, возможно, в будущем изобрести какое-нибудь важное лекарство. В детстве родители убеждали его, что омега должен увлекаться каким-нибудь искусством, и отдавали то в кружок пения, то на рисование. Он даже месяц учился играть на арфе, удивляясь, где её достали в их-то дыре. Но с творчеством дела у него никак не шли. Зато спортом заниматься нравилось. Особенно он любил баскетбол, пусть с его ростом это звучит странно. Но из-за слабого здоровья Янис постоянно пропускал тренировки и не мог заниматься с группой. Баскетбол — это вам не арфа, один не поиграешь. Однако несмотря на нелюбовь к творчеству, во время беременности, когда уже нельзя было работать в ресторане, он рисовал открытки и выставлял их на продажу. Жить на вырученную сумму Янис бы не смог, но был доволен, что сделал хоть что-то.       Артём в ответ рассказывал, что это за профессия такая — логист, и почему она ему нравится. Какие у него забавные друзья и чем они занимаются. Лерик — врач-лаборант, делает всякие анализы. Профессия в чём-то близкая к тому, что выбрал Янис. Лёша — его муж. Он, сидя дома, руководит крупной организацией таких же домоседов, и вместе они делают какие-то заумные штуки для фильмов и сериалов за очень большие деньги. Омега из них — Валерий, иногда это не сразу понятно. У них есть дочь Аннушка, такого же возраста, как Тоша. Артём хотел было предложить им познакомиться, но решил, что ещё рано. Он травил байки из своих университетских лет, утверждая, что этот город — просто рай для студента.       Они так заболтались, что даже не сразу заметили, что Тоша дремлет прямо на ковре. Артём принёс маленькую подушку и предложил уложить ребёнка на диване. Они придвинули к краю кресло, чтобы малышу точно некуда было свалиться, и практически столкнулись лбами над младенцем.       — Если хочешь… — шепнул Артём, слегка касаясь пальцами щеки Яниса.       — Я сейчас так хочу, что мозги еле ворочаются, — тихо пожаловался тот, прижимаясь щекой к руке. — Я пытался использовать ту штуку, как рекомендовал доктор. У меня не получилось. Я к такому не привык.       Янис обошел кресло и встал рядом.       — Я ничего не умею.       — Я ничем не болею и принял контрацептивы для альф, — проинформировал Артём. — Через пару минут наши мозги начнут отключаться и тела будут действовать на инстинктах. Я хотел бы быть осторожным и нежным с тобой, но на самом деле, понятия не имею, как всё получится. Идём в спальню. Там точно будет удобнее.       Янис доверчиво подал ему руку и позволил отвести себя в спальню. Кровать Артём так и не заправил, но сейчас до этого никому не было дела. Он быстро разделся и помог Янису избавиться от домашних штанов вместе с трусами. Тот явно стеснялся, но это было ненадолго. Артём постарался запомнить его тело в полумраке спальни. Он осторожно уложил омегу, который очень быстро переставал соображать. Артём провел ладонями по ногам и сразу же устремился к заветному месту. Нужно было постараться хоть немного его растянуть, прежде чем альфийская сущность возьмёт верх над разумом.       Артём очнулся, когда его член ещё был внутри, но узел уже опал. Они лежали на боку. Янис мелко подрагивал. Альфа погладил его бедро и живот, провел по торчащему члену. От одного движения из него вырвалась струя спермы. Наверняка не первая, простынь под омегой была чуть ли не мокрой. Янис стонал и бился в судорогах. Артём прижал его к себе и успокаивал поглаживаниями и нежными поцелуями в шею. Член Артёма снова начал набухать и он поспешил его всё же вынуть. Янису явно было достаточно.       Через какое-то время он вздохнул и напрягся. Пришёл в себя.       — Второй секс в моей жизни, — шепнул он. — И я опять его не помню.       — Я тоже не помню, — поддержал его Артём и поцеловал напряженное плечо. — Чтобы запомнить, мы должны сделать это не в течку.       — Мы?       — Мы, — решительно сказал Артём и накрыл обоих одеялом.       Янис вскоре уснул, а Артём встал и прошёлся по квартире. Хотелось что-то делать. Он проверил Тошу, убрал остатки запеканки в холодильник. Хотел было посуду помыть, но решил не шуметь. В конце концов принял душ и вернулся в спальню. Янис за это время переместился на середину кровати и спал, накрывшись одеялом по самую макушку.       — На что ты подписался, Артёмка? — тихо спросил у самого себя Артём и улёгся рядом.       Даже после одноразового секса с омегой альфа начинает испытывать привязанность. Немедленно хочется оберегать омегу и заботиться о нём (или о ней). Чем дольше связь, тем крепче это чувство. Такова природа альф. А вот у омег такого нет. У омеги от секса с альфой остаётся запах, но он может выветриться через какое-то время, если связь прекратится. Никогда полностью не уходит только запах первого. Но запах — это всего лишь маркер, который даёт понять окружающим, что у этого человека уже есть партнёр. Он не мешает омеге однажды сказать: «Я тебя не люблю».       Как это сделал Рэм.       Они были вместе почти три года, целых два из них вместе жили. Артёму казалось, что они живут так уже целую вечность. Что они давно вросли друг в друга. Сплелись корнями, ветвями и листьями, так что уже не разобрать, где заканчивается Артём Никольский и начинается Рэмунас Калкис. Пока одним майским вечером один год, одиннадцать месяцев и сколько-то дней назад Рэмунас не сказал: «Я тебя не люблю».       Артём тогда просто сел на диван. Свой старый диван в своей старой квартире. Он сидел и смотрел на стоящего перед ним Рэма и пытался понять, что значат его слова. Вроде бы все буквы знакомые, а смысл никак не хотел укладываться в голове. Но Рэм не дал обдумать эту фразу. Он говорил ещё и ещё. «Ты меня подавляешь!» «Ты не считаешь меня за человека!» Артём сидел, слушал его, но чем больше становилось слов, тем меньше в них было смысла. Если на «Ты меня подавляешь» ещё хотелось уточнить, выяснить что Рэм имеет в виду, может быть объясниться или предложить решение. На «Ты заставил меня бросить работу и сидеть тут, как твоя домашняя курица» хотелось уже спросить, а не поехала ли у него крыша. То есть Рэм, в самом деле, на тот момент уже почти полтора года не работал. А до этого ныл, как его бесит офис, какие у него отвратительные коллеги и ужасный начальник. Артём жалел его и говорил: «Ну так уволься, если не нравится, зачем терпеть?» Но он надеялся, что Рэм найдёт другое место, которое будет ему больше по душе. Артём сам в то время был не в таком положении, чтобы легко содержать партнёра. Но Рэмунас ничего не искал, а если напомнить, покупал очередной обучающий курс, где обещали через пару месяцев дать выгодную и востребованную профессию. Может, какой-нибудь из них и не врал, только Рэм ни одного не изучил до конца.       Он всё ходил перед Артёмом взад-вперёд и накручивал всё более и более нелепые обвинения. После «Ты, наверное, хотел бы меня побить» Рэм замолчал. Наверное, дошло, что вот уж это глупость из глупостей. Артём никогда его не бил и даже не угрожал. Он и в шутку никогда не грозил открутить голову или что-нибудь в этом роде. Хотя люди вокруг говорят это друг другу постоянно. Артём не говорил. И не только Рэму.       Потом Рэм сказал: «Я ухожу», и ушёл.       Лерик говорил: «Нет никаких причин. Он ушёл, потому что ему так захотелось». Лёха считал, что Рэмунас — мудак и всегда таким был. Наверное, они были правы. Они же друзья.       В одном из своих утверждений Рэм был все-таки прав — Артём его не понимал. Не разделял его увлечений. Да вообще не считал за хобби просмотр передач о знаменитостях. Артём не понимал его стремлений и даже не знал, были ли они. Почти во всём, что говорил Рэм, была частица «не», так что Артём много знал о том, что ему не нравится, и очень мало о том, что нравится.       Но Артём — альфа. И как альфа он врос в этого парня всем собой. И долго верил, что это взаимно.       Тяжело вырывать из сердца омегу, который провёл там три года. Гораздо сложнее позволить там поселиться ещё одному.       Артём ворочался в постели, иногда проваливаясь в сон и снова просыпаясь, чтобы найти взглядом Яниса. Когда в комнате стало светлеть, Артём ушёл в гостиную. Валялся на диване, смотрел, как спит Тоша. Но всё же выпил ещё одну таблетку и, выждав положенное время, вернулся в спальню. Запах Яниса уже начинал усиливаться, хотя полной мощи ещё не набрал. Артём зарылся носом в волосы на его затылке.       — Ты такой красивый, — шепнул Артём.       Янис промычал что-то и, видимо, проснулся. Потому что тело его тут же напряглось.       — Не бойся, — прошептал Артём, прижимая его к себе. Янис сжался сильнее, когда почувствовал ещё не до конца вставший член возле своей задницы. — Я пока могу себя контролировать и уйду, если ты попросишь. Но скоро твоя течка опять наберёт обороты, а возможности может не быть до вечера.       — Ты слишком увлёкся, — вздохнул Янис.       — Альфы всегда увлекаются, — Артём настойчиво перевернул его на спину и поцеловал сначала плечо, потом скулу. — Ты мне нравишься. Я хочу встречаться с тобой. На самом деле. Начинать отношения в течку это, конечно…       — Артём, — Янис двумя руками коснулся его лица и едва касаясь поцеловал в губы. — Ты — хороший человек. Настоящий сильный альфа. А я идиот, который родил в восемнадцать и даже не знает, от кого. Какая из меня пара для тебя? Не надо так…       — Ты — настоящий омега, — улыбнулся Артём и поцеловал его крепко и долго.       Артём понимал, что поступает не очень хорошо. То, что течка Яниса сейчас не в пиковой фазе, ничего не значило. Его тело в этот момент всё равно принадлежало гормонам и возбуждалось независимо от желания разума. Янис не смог бы отказать. Когда Артём закончил поцелуй, взгляд омеги уже плыл, а сознание готово было отключиться.       — Всё будет хорошо, — шепнул Артём и устроился между призывно разведённых ног. На него тоже уже накатывало влияние течки, но Артём всё же старался насладиться хотя бы видом.       На этот раз он очнулся немного раньше. Янис прижимал его к себе ногами. Узел внутри почти не позволял двигаться, но он всё равно ритмично чуть-чуть подавался вперёд. Руки вцепились в простынь, на животе блестели капли спермы. Артём размазал их, прослеживая пальцами два длинных шва. Один уходил хвостиком на правый бок.       Артём услышал возню в гостиной, когда узел опал, и сцепку можно было закончить. Он укутал Яниса в одеяло.       — Отдохни немного, я присмотрю за Тошей.       Он выскочил из спальни, едва натянув футболку. Трусы и вовсе держал в руке. Малыш ещё не выбрался из огороженной части дивана, где его поселили, но путь к свободе уже нашёл.       — У тебя будет своя комната, — заверил его Артём, беря на руки. — Сейчас позавтракаем и будем выбирать обои.       Через час, когда Янис вышел из спальни, они сидели на полу с двумя тарелками каши и планшетом. Тоша, тыкая пальцем в экран, заказал уже четыре вида медвежат и незаметно для себя съел половину своей порции.       — Как ты? — спросил Артём, следя, чтобы товары в корзине случайно не оплатились.       — Ходить могу.       — Я хотел, как лучше… — смутился Артём.       — Лучше, — улыбнулся Янис и скрылся в ванной.       В дверь позвонили часов в восемь. Артём дописывал письмо по работе. (Немного подумав, он нашёл способ разрулить ситуацию с тем хрупким заказом с наименьшими потерями.) Янис мыл посуду, Тоша на ковре делал что-то с машинкой, двумя ложками и ручкой от комода.       — В самом деле ребёнок, — изумился Лерик, влетев в комнату.       — Проспорил мне желание, — усмехнулся Лёха,       — Ты первый сказал, что он врёт, — возмутился Валера. Хотя от проспоренного желания он наверняка не пострадает. Они всегда спорят ко взаимному удовольствию.       — Но ставить я на это не стал, — парировал Алексей выставляя на середину комнаты два пакета, увенчанных тортиком.       Тоша бодро пополз на разведку.       — Это что за инсталляция? — Артём покосился на пакеты.       Янис вышел из кухонного закутка и поднял ребенка, когда тот уже приглядел себе пачку апельсинового печенья.       — Ты на больничном. Больным полагаются апельсины, — возвестил Лерик.       В пакетах были апельсиновый торт, апельсиновое печенье, апельсиновый напиток и ещё куча какой-то ерунды, включая, кажется, плюшевую игрушку.       Янис тоже глянул на пакеты и улыбнулся.       — Это Янис, — наконец вспомнил об обязанностях хозяина Артём. — И Антон. Лерик, Лёха и Аннушка.       Аннушка сидела в переноске на груди у Лерика и весьма интересовалась печеньем в руках Тоши.       — Те друзья, без которых Артём бы давно загнулся? Он много о вас рассказывал, — Янис ловко подменил печенье машинкой. — Мы пойдём.       Он проскользнул мимо Лерика и Лёхи, ловко увернувшись от ручонок Аннушки. Артём догнал его в прихожей и легонько поцеловал в висок.       — Я ещё зайду, — заверил он, прежде чем выпустить омегу из квартиры.       — У тебя бзик какой-то на прибалтах? — спросил Лёха, без сомнений выкладывая продукты из пакетов.       — У него фамилия — Коваленко. Сына он назвал Антоном в честь своего отца, а ому зовут Хельмут. Такой себе прибалт, короче.       — Ему хоть семнадцать-то есть? — уточнил Лерик       — В августе будет двадцать.       — И куда он, кстати, поперся в домашних тапках?       — В семидесятую. Он там живёт. Закончили допрос или ещё что-то будет? — Артём достал из ящика пакетики с ватными палочками и вручил их Валере.       — Ты с ним спал? — совершенно не растерялся Лёха.       — Мы это и пытаемся выяснить, разве нет?       — Лер, — протянул Лёха. — Мы когда его усыновляли, он уже был идиотом, или это наше влияние?       — Вы завалили экзамен на усыновителей, — привычно буркнул Артём, но улыбнулся. Он любил этих придурков.       — У этого парня течка, так? — решил донести свою мысль Лёха. — И сейчас она в спокойной фазе, так? А значит что? Значит не раньше чем двенадцать часов назад он имел хороший секс. Вот я спрашиваю — с тобой?       — Со мной.       — Так можете выбрасывать эти ваши палочки, — махнул рукой Лёха. — Ребёнок твой. Вот тортик не зря купили, сейчас отметим заодно.       — Ну тест сделать не проблема, — решил Валера, убирая палочки в сумку. — Но Лёша прав. От парня пахнет только одним альфой. Очевидно, это ты. Лучше скажи, что ты делать собираешься?       — Не знаю. Хлам вынесу из детской, наверное.       — Сразу?       — Сегодня начну, — улыбнулся Артём. — Зря она что ли пропадает?       — Ты помнится хотел там тренажёр поставить, — усмехнулся Лерик.       — Я хотел там обои с медвежатами поклеить. Только не мог понять, кто для этих медвежат жильца рожать будет. А он в тот момент уже был, понимаешь? — воскликнул Артём. — Мы, когда из этого Ниньхоа летели, вы-то дрыхли всю дорогу. А мне вот не спалось. Я сидел и вспоминал, какой интересный сон мне днём приснился. Я видел омегу.       — Дивной красоты?       — Не знаю, в этой позе лица не видно, — усмехнулся Артём. — Факт, друзья мои, что это определённо был не Рэм. Вот я летел в этом самолёте и думал, что если я хотя бы во сне могу такое увидеть, ещё не всё потеряно.       — Мы тебе сразу так говорили.       — Ну… говорить — это одно. Наверное, нужно было самому допереть.       — И вот всё, что ты потом развернул, было ради того парня из сна? — удивился Лерик. Временами он был ужасно романтичен.       — Ну… Скорее я просто думал, что омега для меня где-то есть, и если я сопьюсь и окончательно стану альфой-неудачником, я его не встречу. Ну не прямо так, но что-то в этом роде, — Артём улыбнулся. — Если уж совсем честно, я надеялся через годик фирму свою открыть, на ноги встать, а потом уже встречать кого-то. Но получилось, как получилось.       — На первый взгляд он ничего, — решил Лёха. — Но мы будем следить.       — Да не пугайся, — рассмеялся Лерка. — В кустах под окнами вашей спальни сидеть не будем. Но встретиться не помешает. Можно на залив съездить, когда погода будет. Или ещё что-нибудь придумать.       Артём только вздохнул. Родители его жили в другом городе и виделся он с ними нечасто, а эта парочка хоть и опекала его в шутку, но временами была очень настырна.       Янис смирился с тем, что секс с альфой позволяет ему почти двенадцать часов свободно распоряжаться своим мозгом, и в тот же вечер сам пришел к Артёму. Снять напряжение и утром зарядиться на следующий день. Не имея возможности ходить на работу, он проводил время, готовясь к экзаменам.       Артём от такой утренней зарядки тоже чувствовал себя бодрым и практически всемогущим. Так что сумел заключить хороший договор сверх своей нормы. Вдохновлённый этим он даже вышел на работу в выходной. Да и отработать потерянное хотелось. Сейчас он уже не был стеснен в средствах, но всегда ведь хочется большего. А если уж у него появилась семья…       В субботу вечером Янис не пришёл. Его течка заканчивалась и он решил, что сексотерапию можно прекращать. Но Артём не собирался сдаваться. Он заглянул к ним сам и предложил сходить на свидание. Правда, чёткого ответа не добился, но ему всё равно казалось, что встреча будет.       В воскресенье он купил детское кресло в машину, а возвращаясь домой, застал возле дома занимательную сцену. Янис стоял у крыльца с примотанным слингом Тошей на груди. В руке у него был пакет с какими-то продуктами. Он явно возвращался домой. Но вход перегораживал какой-то длинный тощий юноша, судя по всему, альфа, который сначала просто размахивал руками как ветряная мельница и, только заметив Артёма, начал говорить.       — Нет, вы посмотрите! — завопил парень. Видимо, скандалить без зрителей было не интересно. — И это наш святой Янис!       — Как ты меня нашёл и что тебе нужно? — устало спросил Янис.       — Весь город, значит, думает, что его бедного обидели, а он вона чё!       — Гунтис, что тебе надо? — чуть ли не по слогам повторил омега.       — Нагулял, значит. Шалава. Родители всем говорили, что ты учиться поехал. И как, многому научился? Ноги раздвигать? Хотя не. Ему ж месяцев десять, значит ещё в городе нагулял. То-то тебя родители так быстро спровадили.       Артём подошел вплотную, осторожно положил руку Янису на плечо, чтобы не напугать. Но тот всё равно вздрогнул. Артём поцеловал его в висок и забрал пакет.       — Если ты разговариваешь, я могу забрать Антона. Дома тебя подождём, — предложил Никольский, не глядя на нескладного молодого альфу.       — Не очень похоже на разговор, — улыбнулся Янис.       — Ты ваще кто такой? — альфы вообще плохо переносят, когда их игнорируют. А молодые особенно.       — Это ты кто такой? — Артём приподнял бровь и искоса посмотрел на парня. Пожать руку сыну ему было интереснее.       — Я — его жених! — молодой альфа выпрямился во весь свой рост. Ну да, высокий, но тощий, как жердь, сутулый и нескладный. В поношенной джинсовке и грязных кроссовках. Альфа мечты.       — Кого? — изумился Артём, оглядываясь по сторонам в поисках ещё какого-нибудь омеги. — Яниса? Это вряд ли. Потому что я — его муж и отец его ребёнка.       Янис как будто и не удивился. Он даже улыбнулся.       — Это Гунтис, — представил он. — Сын друзей моих родителей. Моего супруга зовут Артём.       Гунтис подошел ближе и подозрительно принюхался. Его лицо выражало крайнее недоумение.       — Парень, — Артём помахал рукой перед его носом, — ты зачем приехал? Подарки с малой родины привёз или так, поорать?       — Да не может такого быть! — рявкнул парень и решительно двинулся в сторону автобусной остановки.       — Что это было за явление? — спросил Артём, когда они поднимались на свой этаж.       — Третья причина, почему я уехал из родного города. И почему поехал дальше чем в Ригу. Никогда не хотел за него замуж, но все вокруг почему-то считали, что мы — идеальная пара, — вздохнул Янис. — Не знаю, принято ли здесь так, но у нас там это обычное дело. «Ой, у вас омежка растёт, а у нас альфочка. Какое совпадение!»       — Ещё как принято, — рассмеялся Артём. — Валерку класса с восьмого родители в темечко клевали: «А вот Лёшенька такой мальчик хороший, присмотрись к Лёшеньке»       — Но они в самом деле прекрасная пара, — удивился Янис.       — Ага. Только это другой Лёша. Лерик на видео снимал лица родителей, когда привёл к ним «Лёшеньку» знакомиться. Он его тебе обязательно покажет. Они эту историю всем рассказывают. Имя распространённое, Лерик не упустил бы такой повод пошутить.       — А тот другой Лёша что?       — Сидит за мошенничество. Пара всем на зависть, да.       Они зашли в квартиру Яниса. Артём по-хозяйски принялся разбирать покупки, пока Янис возился с ребёнком.       — Тём, — позвал он, когда малыш был переодет и снабжён игрушками, — я понимаю, что ты — альфа и сейчас хочешь обо мне заботиться. Мне не надо было соглашаться на секс и привязывать тебя к себе. Может, ещё не поздно? Если мы не будем встречаться какое-то время, тебя должно отпустить.       — Янис... я не хотел бежать впереди паровоза, — Артём подошёл к нему и взял за руки. — Я бы предпочел, чтобы мы сходили на пару свиданий, поняли, что нравимся друг другу и хотим быть вместе. И только потом пустили бы в ход гормоны. Начинать отношения в течку, действительно, плохая идея. Но поверь, я в состоянии отличить свои ощущения альфы от того, что я, в самом деле, думаю о тебе, как о человеке. Ты — сильный омега, преданный и упорный. Ты любящий и целеустремлённый. С таким человеком я хочу попробовать построить отношения и настоящую семью. Наверное, сейчас рано загадывать, но мне кажется, у нас получится. Если, конечно, я нравлюсь тебе, и ты не против.       — Я младше тебя. У меня нет образования. Я приехал из дыры, о которой даже никто не знает. Я не представляю, какую семью ты собираешься со мной построить.       — Настоящую. Янис, я не на работу тебя принимаю, чтобы смотреть на образование. В какой бы дыре ты не вырос, тебя там воспитали достойным человеком. Я тоже не в столицах родился. Мы переехали, когда мне было двенадцать. Отцу здесь работу предложили. Сейчас родители вернулись в наш родной тоже не особенно примечательный город. Просто скажи, я тебе нравлюсь или нет?       — У меня ребёнок неизвестно от кого.       — Нравлюсь или нет, Янис?       — Если бы не нравился, я бы всё это не говорил, — наконец вздохнул Янис. Артём поднёс его ладони к губам и поцеловал сначала одну, потом другую.       — Что ты помнишь о том альфе? — спросил Артём, глядя Янису в глаза.       — Ничего. Я видел его со спины, — буркнул Янис отводя взгляд.       — Я понял, что со спины. Но что-то ведь ты заметил? Рост, комплекция, цвет волос, шрамы…       — Шрамов не было. Волосы вроде русые, длинные. Довольно худой. Не как Гунтис, но худее тебя, кажется. Ростом, не знаю. Он лежал.       — Татуировки?       — А! Да. На шее, скорее даже между лопаток. Камень, трава, что выше не знаю, волосы закрывали.       — Меч, — Артём стянул футболку и повернулся спиной. Он почувствовал, как Янис ведёт пальцами по рисунку. До этого Артём старался не раздеваться, пока они в сознании, и не поворачиваться голой спиной. — Меч в камне из легенд о короле Артуре. Сделал на спор с Лёхой на втором курсе.       Он повернулся и поймал Яниса в объятия.       — Я ездил в Ниньхоа с Лёхой и Лериком в ноябре позапрошлого года. Мне тур брали за два дня до вылета, удалось забронировать только то ужасно дорогое отдельное бунгало. Деньги были Лёхины, своих у меня тогда было совсем мало. В тот день, мы вечером должны были лететь домой. Я не люблю летать в ночь. Плохо сплю в самолётах. Поэтому решил отоспаться днём. Ну и выпил ещё, надо было протрезветь, а то на борт бы не пустили. Лег спать один, проснулся один. Ты даже на память мне ничего не оставил, — Артём осторожно улыбнулся. — Я помнил только секунд двадцать. Наверное, после первого оргазма. Понимаешь? Я думал, мне приснилось! Но этот сон изменил мою жизнь, Янис. Длинные волосы нравились моему бывшему. Я подстригся сразу, как прилетел. Я бросил пить, сменил машину и квартиру, нашёл хорошую работу. В другой сфере. В другом районе. Ради тебя, хотя даже не знал, что ты существуешь на самом деле и живешь где-то рядом.       — Я сюда месяц назад переехал, когда решил вернуться на работу, — сообщил Янис, утыкаясь лбом Артёму в плечо. — Недорого и добираться удобно.       Артём коснулся губами светлой макушки.       — Неужели ты веришь в судьбу, — спросил омега, после долгого молчания.       — Я верю в факты. Они все — вот они.       — А вдруг это ошибка? Вдруг это было другое бунгало, другой альфа, другая татуировка? — Янис испуганно посмотрел Артёму в глаза.       — Гунтис сейчас тебя обнюхал, знаешь, что он почувствовал? Что на тебе есть запах только одного альфы. Мой, — он улыбнулся. — И если тебе и этого будет недостаточно, я принесу результаты теста на отцовство.       — Ты и это сделал, — улыбнулся Янис.       — У меня есть Лерик, грех этим не воспользоваться.       Артём наклонился и крепко поцеловал Яниса, заканчивая затянувшееся объяснение. Они целовались нежно и неторопливо, предвкушая ещё множество поцелуев, ночей, дней и всего, что сопутствует слову счастье.       Янис прижался крепче и повернул голову, слушая биение сердца Артёма. Но тут его взгляд упал на часы. Янис едва не подпрыгнул, спешно вырываясь из объятий.       — Чёрт! Мне на работу через полчаса выходить, — всполошился он. — Я Антошку не покормил! И няню не нашёл. Меня Майка на всю неделю на последние смены поставила, это до часу ночи. Я даже не знаю, какая няня на это согласится.       — Спокойно, — велел Артём. — Собирайся на работу. Я покормлю, поиграю, помою и спать уложу. И вещи ваши перенесу. Потому что, извини, но вы переезжаете. Может это и слишком быстро, но бегать туда-сюда неудобно. Да и обои в детской я ещё вчера приклеил.       — С медвежатами?       — Ага. Тоша сам выбирал. ***       Свадебного фотографа им порекомендовала Майка. Та самая, которая раньше норовила подсунуть Янису неудобные смены. Оказывается, она была против омег в обслуживании ресторана. Мол их запах мешает наслаждаться едой. Но потом ей кто-то что-то объяснил, и она резко изменила своё мнение. С Янисом девушка даже подружилась.       Правда, с началом учебного года из ресторана он уволился — времени на всё не хватало. Но отказываться от собственного заработка Янис не хотел, поэтому Лёха нашёл ему подходящую задачу в своей цифровой империи. Нужно было проверять комплектацию сдаваемых архивов, следить за правильными названиями файлов, вести внутреннюю базу готового и вовремя выкладывать новое на сайт. То есть делать то, на что излишне творческие подчиненные Лёхи соглашались изредка и из-под палки. Янису же такая подработка вполне подошла.       С парой человек из ресторана Янис продолжал общаться. В том числе с Майей, которая, едва услышав о предстоящей свадьбе, заявила, что её парень — фотограф и просто гений, и они непременно должны его нанять. Примеры его работ и в самом деле были хороши, так что Янис с Артёмом согласились.       Свадьбу они решили играть через год с небольшим, в августе, когда Антону уже было два, а Янису исполнился двадцать один. Хотя момент был выбран не из-за возраста Яниса, а из-за работы Артёма. Он не открыл свою фирму. Он выкупил у своего шефа уже знакомую. К августу передача активов состоялась, коллектив работал, как часы, а Артём Никольский мог позволить себе отправиться в свадебное путешествие. В Ниньхоа. А то в прошлый раз ни один из них ничего толком не посмотрел.       Но прежде сама свадьба, конечно. За неделю до неё Артём и Янис сидели на летней террасе ресторана, обсуждали последние приготовления и ждали «гениального фотографа», чтобы, наконец, подписать с ним договор. Артём в очередной раз посмотрел на дверь ресторана, проклиная непунктуальность творческих личностей, и завис. Майя указывала в их сторону высокому крупному омеге с длинными светло-рыжими волосами, заплетёнными в косу. Он чмокнул девушку в нос и быстрым шагом направился к их столику.       — Привет, — фотограф улыбнулся во все тридцать два и плюхнулся на стул напротив Артёма.       — Рэм? — удивлённо выдавил тот. Ни следа былой привязанности Артём в себе не находил, но встреча была не слишком приятной. Да ещё и так неожиданно. Он даже начал прокручивать в голове, где можно за неделю найти другого гениального свадебного фотографа.       — Майка не знала, на неё не злись, — сразу же вступился за девушку Рэмунас, убирая свою бессмысленную улыбку. — Хотя мне она ваши имена сказала, так что я знал. Потому и хотел встретиться лично.       — Зачем? — выдавил Артём.       — А представь, ты бы неожиданно увидел меня на свадьбе?       Янис удивлённо переводил взгляд с одного на другого. Артём взял его за руку и сразу успокоился. Всё, что связано с Рэмом, давно уже не имело значения.       — Это Рэмунас Калкис, я тебе о нём рассказывал, — представил он. — Янис Коваленко. Хотя фамилию можно уже не запоминать.       Рэм кивнул и тепло улыбнулся Янису.       — Артём, тебе очень плохо было? — осторожно спросил он.       — Какая разница?       — Я хочу извиниться, — Рэм чуть склонил голову, но тут же снова её поднял и посмотрел прямо в глаза. — Понимаешь, мои родители — беты. Они не могли мне толком рассказать всё это про альф, омег, гормональные привязанности и прочие тонкости. Я ведь пока с тобой жил, не понимал, что это такое у нас происходит. Мне уже потом один хороший человек объяснил. Я сразу хотел пойти извиниться, но нам лучше было не видеться, пока твой запах с меня полностью не сойдёт.       Артём не был у Рэма первым, так что теперь, через три с лишним года, от их связи не осталось и следа. Рэм пах собой и совсем чуть-чуть первым альфой. Теперь он, похоже, с альфами отношений не имел.       — Прости меня.       — Всё оказалось к лучшему, — вздохнул Артём.       Рэм снова просиял всей силой отбеленных и выровненных зубов.       — А теперь к договору, — он достал из сумки планшет. — Вообще я мечтаю фотографировать знаменитостей. Пару недель назад меня позвали одним из фотографов на открытие биеннале, и я снял цесаревича Николая. И знаете что? Официальный портал царской семьи купил именно моё фото для своей статьи о мероприятии. Так что перед вами почти звезда, и цены я скоро буду поднимать. Но вам сделаю скидку. Могу даже снять лавстори за полцены, только потому что вы — очень красивая пара. Давайте, расскажите, как вы познакомились?       Свадьба предполагалась небольшой, только для близких друзей и родственников. Артём наблюдал за гостями, пытаясь понять, как их количество перевалило за полсотни. Среди празднующих он снова заметил Гунтиса. Такую каланчу в толпе не потеряешь. Тот явился под руку с омегой, таким же длинным и нескладным, как он сам, и глубоко беременным. Артём как раз пытался понять, кто его пригласил, и что значит этот перформанс, когда его дёрнули за рукав.       — Меня только что сфотографировал Рэм, — возмущенно зашипел Лерик Артёму в ухо.       — Я ему за это заплатил, — отмахнулся жених.       — Серьёзно? Он — фотограф? Неужели этот придурок чему-то, наконец, научился?       — Фотограф, — кивнул Артём. — И даже весьма неплохой. Я потом покажу тебе альбом. Он так здорово обставил нашу лавстори. Вроде бы всё правда, но в духе сказки про Усоньшу-богатыршу. Ну, там где царевич находит спящую девушку, оставляет ей свой портрет, а она потом приезжает к нему с младенцем. Янис на этих фотках выглядит волшебно. Тошика еле уболтали костюм надеть, но получилось круто. Настоящая сказка.