***
-Как патруль? — напротив Паучка, с очередной чашкой кофе, садится Тони. Питер не отвечает, продолжая бездумно пялиться в тарелку с салатом. -Эу, Земля вызывает Питера! — Старк щёлкает парня по носу, и тот словно приходит в себя. -А… патруль? — он заторможено моргает. — А, да-да, всё в порядке, мистер… то есть, Тони. Помог нескольким бабушкам перейти дорогу и вернул потерянный велик. О, а ещё я снял сегодня с дерева ящерицу! Самую настоящую, представляете?! Как она только залезла туда? — Питер активно жестикулирует и начинает тараторить без умолку.***
-Прости Нед, сегодня никак. -А завтра? -Не думаю, — Питер поправил лямку рюкзака и раскаянно посмотрел на друга. -Что, Пенис Паркер, снова всем врёшь о своей стажировке? — Флэш противно ухмылялся, надменно оглядывая Питера. -Заткнись, Флэш! Он не врёт, — Лидс хмурит брови. -Значит он не попал в приют? Лгать о смерти родной тётушки, Паркер, что за стыд! — Томпсон противно смеётся. — Ты лжец, Пенис Паркер! — кричит он уходящему Паркеру. -Не слушай его, Питер. Он просто придурок, — Питер не слушает, лишь уходит вперёд, смешиваясь с толпой. — Питер! Первая паническая атака произошла в мужском туалете школы в среду. Питер закрылся в одной из кабинок и опёрся об стену. Руки тряслись, воздуха катастрофически не хватало. На груди словно лежал камень. Сотни камней. Питеру было страшно и больно. Питер второй раз за всю жизнь ощутил безвыходность и дикий ужас. Первый раз был, когда он нашёл мёртвое тело тёти на кухне.***
-Как дела в школе? — на вопрос Нат, Питер нахмурился. -Эм… нормально вроде. -Ничего не случалось? Парень нервно сжал в руке вилку и поднял взгляд на Романофф. Наташа, конечно, беспокоится о нём, но такие вопросы были странные, даже для неё. -Должно было что-то случиться? В чём дело? — Паук не на шутку разнервничался. -За последние две недели ты прогулял слишком много уроков. Кто-то из учителей, кажется, даже жаловался на твою ухудшающуюся успеваемость, — Наташа бедром опёрлась об стол. — Вот и спросила, случилось ли что-то. -Ты следишь за мной? — выпучил глаза Паркер. -Тони каждый месяц приходят отчёты о твоей учёбе, на которые он благополучно забивает. -И ты взломала его систему ради этого? — Питер чуть не поперхнулся. -Во-первых, я ничего не взламывала, Старк был до чёртиков пьян. А во-вторых, мне было просто интересно. Но ты ведь не врёшь мне, Питер? — Наташа смотрела исподлобья, прожигающим «русским взглядом». -Конечно нет! Я бы сразу рассказал, если бы что-то случилось! — сердце застучало чаще, руки нервно затряслись. Улыбка с лица никогда не пропала, лишь стала шире. За слоем напущенного возмущения скрывалось что-то ещё. Что-то страшное и пугающее.***
Люди мельтешили внизу, словно муравьи. Кажется, Питер уже сравнивал их с ними. Маска была крепко сжата в руке, плечи опущены вниз. Хотелось домой. Питер махнул головой, стараясь отогнать эти мысли. Было больно, прожигающие плохо. «Домой, домой, домой, домой», — набатом стучало в голове, но Паук не сдвинулся ни на миллиметр. У него больше нет того дома. Заканчивалась третья неделя, Питер всё ещё не мог понять. Мысли иногда становились невыносимыми, внутри появлялось сжирающее чувство. Паук боялся его, боялся до ужаса и холодного пота. Боялся сильнее панических атак. Они случались у Питера не часто, всего 3-4 раза за эти три недели. Только он никогда не забудет страха, который чувствовал. Не забудет сотни камней на груди, как кончался воздух или как он почти что не мог дышать. Или своих трясущихся рук; своего страшного, не живого взгляда. Питер всё ещё не разобрался и от этого было тревожно. Хотелось домой, где пахнет сладкими духами Мэй. Хотелось увидеть Мэй. Оставались же только воспоминания и мысли, подобно тем, что возникали когда умер Бэн. «Ты виноват, что не успел. Ты не спас её и только ты виноват за это». Питер вновь срывается с крыши. Он летит дольше, чем обычно, но всё равно цепляется паутиной за соседний дом. Он не хочет умирать, но и лишних движений делать не хочет.***
-Мне так жаль твою тётушку, Питер, — это был четверг, когда Флэш с сожалеющим лицом подошёл к Питеру. — Столько лет воспитывала такого придурка! — коридор смеётся, но парень лишь разворачивается к Томпсону спиной и идёт прочь. -Чего же ты убегаешь, Пенис Паркер? Правда глаза колет?! — но Паук не реагирует. — Да твоя тётушка была сумасшедшей, раз верила тебе и не сдала тебя в приют! Она такое же ничтожество, как и ты! — Флэш кричит надрываясь, словно стараясь за раз выместить всю злобу на Питере. Он останавливается. Юджин может оскорблять его, придумывать ему прозвища, пускать сплетни и издеваться. Вот только он не имеет права трогать его близких и тётю Мэй. Особенно тётю Мэй. Развернувшись на пятках, Питер быстро пересекает расстояние между ним и обидчиком и со своей человеческой силы, даёт ему пощёчину. Прежде чем Томпсон и все вокруг поймут, что произошло, Паркер исчезает за воротами школы. В эту же пятницу, после школы, Питер впервые дерётся с Флэшем по-настоящему. / В следующий понедельник Питера впервые избивают. В этот же понедельник Питер справляется с панической атакой прямо на улице под стенами школы.***
Питер любил делать домашнее задание в общей гостиной. Мстители, живущие все вместе под одной крыше, редко собирались тут полным составом. Да и атмосфера была, почему-то, более спокойной, нежели в другой любой части Башни. Иногда в соседнем кресле сидел Капитан Америка с газетой или же, довольно редко, Клинт смотрел какую-то передачу. Для себя подросток подметил, что программа чаще всего была русской. На полях тетрадки по физике аккуратным почерком выведено — «шесть недель». Неосознанно, Паркер ведёт счёт. Не понять, почему или когда он это заметил. Он просто замечает на полях тетрадей записи: «две недели», «три дня», «четыре недели и один день»… -Питер, — Стив неожиданно вздыхает и откладывает газету. — Ты подрался с кем-то? Паук вздрагивает, так и застывая лежащим вверх ногами на диване. -Кх, простите? -Кровь, — Роджерс указывает на губы. — У тебя на губах запёкшаяся кровь. Питер не слышно чертыхается и рукавом быстро вытирает следы вязкой красной субстанции. -П-просто сегодня был тест по исп-панскому. Переволновал-лся, — Паук нервно хихикает, но улыбка лишь шире. -Точно всё в порядке? — Питер энергично кивает. — Если что-то случится, сразу говори нам, хорошо, парень? — Стив выглядит обеспокоенно и выжидающе смотрит на Паркера. -Да-да, не волнуйтесь мистер Род… Стив! Если бы что-то подобное произошло, я бы тут же рассказал Вам! — Питер энергично кивает, активно махая руками. Паук думает, что называть Стива Роджерса по имени всё ещё странно. Питер думает, что про драки с Флэшем никогда не расскажет.***
Больше всего, Питер боялся, что это случится. Панические атаки были не слишком частыми, чтобы сильно волноваться об этом. Тем не менее, главным страхом Паука оставалось почувствовать панику во время патруля. Он иногда спасался от мыслей и переживаний летая по городу между высоток. Паркер ощущает себя на вершине какой-то высотки. Он крепко сжимает маску в дрожащей руке и сидит на бетоном полу крыши. Он не помнит, почему почувствовал это и как оно случилось. Кажется, он видел женщину, похожую на Мэй… Или он пролетал мимо своей квартиры? Паркеру кажется, он видел Мэй в окнах их квартиры… Подросток не может вспомнить, понимает лишь, что это связанно с Мэй. То, что он осознаёт в ту же секунду — он сдерживает рыдания. Слёзы градом катятся по щекам, тело сводит судорогами и чертовски сложно дышать. Питеру так больно, так больно, так больно… В Башню подросток идёт около 40-ка минут. Чёрный ход, лифт, широкая улыбка, кухня, комната. Никто не заметил. Никто и не должен.***
Питер бездумно смотрит в белый потолок. Вокруг него разбросаны тетрадки и в каждой из них он находит новые цифры. Самая свежая — «восемь недель и четыре дня» — была сделана около двух дней назад. «Восемь недель и шесть дней». Новая запись красуется в учебнике по химии. Паук должен идти на патруль, это необходимо, он знает это. Но не может пошевелить и пальцем. Внутри лишь одно желание — лежать, лежать, лежать, лежать пока он не иссохнет. Питер впервые чувствует, словно его продувает ветер. Холодный, ледяной и колющий ветер словно проходит сквозь него. В груди вдруг всё стискивают железные тиски и становиться сложнее дышать. Это не очередная паническая атака, нет. Это что-то намного ужасней. В какой-то миг, подросток словно лишается всех чувств вместе. Будто внутри него… зияющая чёрная пропасть. Он испытывает это впервые? Почему это кажется таким знакомым? «Это всегда было с тобой, Питер. Просто ты не замечал этого», — подсказывает голосок в голове. И ему до дикости страшно. Он не хочет это чувствовать, ему слишком больно, ему слишком… невыносимо. «Питер, Босс зовёт тебя на ужин. Собрались все Мстители», — оповещает Пятница и её голос уже не кажется Питеру таким механичным. -Спасибо, Ница. Передай, что я сейчас буду, — бормочет подросток и с трудом возвращает себе контроль над телом. Он всё ещё чувствует непроглядную пустую тьму где-то в груди, но тревога в глазах прячется за напускным весельем; трясущиеся руки — за широкой улыбкой. -А вот и ты, шкет! Мы тебя уже заждались, — восклицает Тони, только Паркер появляется в столовой. -Сегодня какой-то праздник? В последний раз мы собирались вместе года 3 назад на Новый Год, — Питер старается пошутить. Выходит нелепо, но Сэм всё равно смеётся. -Скажем так, у нас своеобразный отпуск, — Наташа широко улыбается, попивая мартини из своего стакана. Питеру, конечно же, никто выпивку не предлагает. До самого окончания всей суматохи, Бартон не сводит с него взгляд.***
Питер находит ответ на странные записи — он вёл счёт с того самого дня на крыше. Ровно 10 недель и Паук вновь сидит на краю. Питеру страшно — панические атаки настигают его в непредсказуемых ситуациях. И теперь ему снятся кошмары. Они настолько реалистичны, настолько живые как и люди в нём. Питер видит тётю Мэй. Она смотрит на него долго, морозящим взглядом, а потом вдруг бездыханно падает на пол. Питер не успел. В других же, она обвиняет его в никчёмности и бесполезности. Она убеждает его, что он был для неё бременем, что он самый ужасный ребёнок и он не достоин костюма Человека-Паука. Он никчёмный. Исходит всё тот же — в глазах навеки застывает презрение. Питер вновь не облажался. В ещё одном, в самом страшном для Питера, Мэй просто смотрит на него. Не холодно, без презрения и слегка улыбается. От неё веет теплом и заботой, а ещё запахом финикового пирога. Обычно подросток плачет, умоляет её вернуться к нему. Он обещает быть хорошим, даже клянётся есть финиковые кексы, пусть они и «ужасны на вкус. Ненавижу финики». Она никогда не отвечает. Продолжает тепло смотреть на него, слегка улыбаясь и всё время — всё чертово время, чтобы Питер не делал — проваливается в бездну. Пустую и холодную пустоту. Питер сравнивает её с своей собственной. Он продолжает помогать Мстителям и почему-то всё чаще слышит «всё хорошо?». Он соглашается, уверяет, что нет поводов для беспокойств. Он просто «устал», «слишком много домашки», «контрольная по испанскому», «перенервничал на тесте»… Удивительно, но в ответ ему отвечают что-то вроде «если что-то случится, всегда говори нам. Мы поможем», это скоро даже начнёт пугать. Вот только, беда, Питер им не верит. Помочь? Они не могут помочь, его не наполнить чувствами вновь, они не заберут его боль и не зашьют, пожирающую его, пустоту. Они беспомощны. Как и Питер. Он устал. Устал от Флэша, его избиений и оскорблений в сторону его тётушки; от постоянной нагрузки в школе и больших надежд, положенных на его плечи; устал от патрулей, мнения общества насчёт Человека-Паука, от душащей маски. Питер устал от самого себя. Полёт вниз занимает не больше шести секунд.***
Он не ожидал такого. Надпись «Одиннадцать недель и два дня» смазана. Ручка скатилась на пол вместе с самим Питером. Он точно не ожидал панической атаки прямо в Башне. Старк был на задании, но это нисколько не мешало Пятнице сообщить его приёмному отцу о его состоянии. Он не хотел, чтобы они знали. В этот раз всё было намного хуже. Перед глазами было размытое облако тумана, ноги не держали вовсе, а голова ходила кругом. Страх смешался с паникой и тревогой, усугубляя ситуацию ещё больше. Кажется, Питер случайно нашёл их с Мэй совместную фотографию. Последнюю… Подросток чувствовал, как плакал. Чувствовал и собственное сердце, что бешено плясало за решёткой рёбер, готовое вырваться наружу в любую секунду; чувствовал тысячи булыжников, положенных на грудь; холодны железные тиски, сжимающие лёгкие. Паркеру казалось, он не мог дышать. Ему казалось, он задыхался. «Питер, давай же, задержи дыхание», — Паук слышал чей-то голос, словно сквозь вату. Кто-то держал его за плечи, пытался достучаться до него, но в голове набатом повторялось — «Не спас, не сберёг, не достоин, ты убил меня, Питер!» Только он и его чёрная дыра в груди. Трезвость ума вернулась от боли. Щека нещадно пылала, но этого было недостаточно. Паркеру всё ещё было чертовски больно, больно, больно, бо… -Смотри на меня, Питер, — мысли прервал мужской голос. Но бездумные, страшные, не живые глаза Паука и так смотрели на человека, пусть и туманно. -Дыши вместе со мной. Слышишь? Вдох, выдох. Ну же, давай! — его встряхнули за плечи, заставляя дышать в такт. Человек неотрывно смотрел Питеру в глаза и даже сквозь панику, подросток восхитился его смелости. Питер боялся смотреть себе глаза, он же — нет. Паркер хотел быть бесстрашным, как незнакомый силуэт перед глазами. Сделав последний судорожный выдох, подросток ещё пару раз моргнул, возвращая себе ясность зрения. Он даже удивиться нормально не смог, увидев перед собой, сидящего на корточках, Соколиного Глаза. Он больше ничего не чувствовал, кроме усталости и зияющей чёрной пустоты. -Ты в порядке, парень? — Питер заторможено кивнул, не зная куда себя деть. «Это был глупый вопрос», — подумал он. -И как, чёрт возьми, долго ты это скрывал? Сколько ещё собирался молчать? — раздражённо выдыхает Клинт, прежде чем Питер успевает что-то сказать. Но подросток не говорит ни слова. Он продолжительно смотрит словно сквозь Бартона и его это пугает. Он видел панические атаки***
У Питера в руках кружка с какао, напротив сидит Клинт Бартон, а вокруг — ни души. Тишина давит и умиротворяет одновременно. Как странно. -Питер, — слегка обеспокоенный голос лучника заставляет встрепенуться и поднять взгляд. Он слишком долго молчит -Я… — голос кажется надорванным и сиплым. — Я не собирался говорить кому-то. -Как давно… как давно с тобой это происходит? «Одиннадцать недель и два дня». Цифры слетают с губ легким и непринуждённым шёпотом, а у Бартона замирает сердце. Почти три месяца -Я, я готов выслушать тебя, я готов помочь тебе, — голос Бартона слегка дрожит, а Паркер смотрит на него пусто. На глубине глаз не плещется ни боль, ни отчаяние, ни радость, ни надежда. Н и ч е г о -Я не знаю, — подросток рассматривает маршмелоу в чашке. — Это… началось внезапно. Смерть Мэй, потом все эти проблемы с документами и усыновлением, — ставит кружку на столик и сжимает голову руками. — Я… я думал, всё хорошо. Всё должно было стать хорошо.***
«Одиннадцать недель и пять дней», — ровный, аккуратный почерк на полях тетради по геометрии немного пугает. Питер смотрит на одну-единственную висящую фотографию на стене и не может прекратить. Внутри всё сжимается, сжимается, сжимается до маленькой точки, что… -Питер? — Бартон заглядывает в комнату, словно спрашивая разрешения, и Паркер кивает, всё ещё не в силах оторвать взгляд. Мужчина осторожно садится рядом, прослеживая за взглядом ребёнка. Он смотрит на кремовые стены, застыв словно статуя. -Пи… -Я подрался, — голос дрожит, в горле огромный ком. Он бы не прочь выплюнуть его, но с эмоциями так нельзя. К сожалению. -Что? — Клинт испытывает последнюю степень шока. — С кем? -С Флэшем, — насилу бормочет Паркер. — Я просто, просто устал и решил дать ему сдачи, а он снова полез на меня с кулаками, и я просто не удержался и я… я чудовище? — голос хрипит, глаза красные и в них скопились слёзы. Питер дышит обрывисто, часто, словно вот-вот готов сорваться и закричать. Левое плечо чёрной футболки намокает вновь и Клинту страшно до дрожи в коленках. Он сжимает подростка в объятьях, и у него всё содрогается при каждом всхлипе. Он хочет помочь, хочет спасти, но так боится что ошибётся, не сможет, не успеет… -Он не заслуживает ни тебя, ни твоего внимания, Питер. Ты, наверное, много раз слышал, что кулаками ничего не решить? Бей его словами, защищайся кулаками. Обещаю, Питти, он поплатиться за всё, за всё что сделал, — Бартон шепчет последнюю фразу почти не слышно.Через несколько часов Соколиный Глаз угрожает Юджину Томпсону в одном из тёмных переулков, заставляя дрожать от страха
Питер нервно хрустит пальцами и иногда болезненно мычит, пока мужчина обрабатывает ему ещё не успевшие зажить ссадины и огромный синяк под ребром. -Как думаешь, Тони отпустит тебя в небольшое путешествие? — Питер непонимающе хмурится и слегка наклоняет голову в бок. Весна-весна, уже довольно тепло на улице. В Мидтаунской школе объявили каникулы на две с половиной недели и Бартон как раз решил взять «отпуск» на это время… -Поехали со мной, Питер? Думаю, Лора будет рада познакомится с тобой, а Лила давно хотела лично увидеть «того самого Человека-Паука!», — Клинт изображает свою дочь и подросток негромко хихикает. -Не думаю, что Тони разрешит. Да и я боюсь, что буду мешать вам. Всё же я не вхожу в состав вашей семьи и Вы едете туда повидаться с ними… Это так редко бывает… — Паркер бормочет, странно дёргает рукой, испытывая сильное волнение. Лучник улыбается и трепает парнишку по волосам: -Поверь, все они будут только рады, если ты познакомишься с ними. И мне будет спокойнее за тебя. Питер колебаеться, но всё же неуверенно кивает и начинает нервничать сильнее, предвещая разговор с Тони. Старк ворчит какие-то несчастные 15 минут, но всё же подходит к стрелку со словами: «Если с ним что-то случится, я сверну тебе шею». «Как иронично», — думает Клинт. — «Ты ведь всё ещё не заметил собачьего дерьма у себя под носом».***
Питер прижимает к себе рюкзак, часто-часто дёргая ногой и агент уже даже готов рассмеяться. -Ты скоро пробьёшь тут дыру, — Паук резко оборачивается на мужчину. — Не волнуйся ты так. -А если я им не понравлюсь? А если скажу что-то не то? Я правда не хочу причинять вам всем неудобств, я ведь всё-таки немного съехал с катушек и… -Хэй-хэй, дыши. Ты не съехал с катушек, слышишь меня? Это могло случиться с каждым из нас, просто Жизнь любит трепать самых стойких. С тобой всё в порядке, и чтобы не случилось, здесь никто тебя не осудит, — Бартон смотрит на Питера своим самым строгим и серьёзным взглядом. — И не переживай, ты обязательно им понравишься. Квинджет плавно приземляется в лесу, неподалёку от дома Бартонов. Здесь воздух кажется намного легче и пахнет соснами. Они идут не спеша, иногда останавливаясь, рассматривая всё вокруг. Питер пробыл тут от силы 6 минут, но ему уже нравится. -Главное, чтобы сюрприз удался, — бормочет Клинт, совершенно забывая о суперслухе парня. -Сюрприз? -Эээ… да, сюрприз. Ты и есть сюрприз, — Бартон неловко чешет затылок. — Они не знают, что я привёз с собой гостя. Питер уже было хочет что-то сказать, но громкий возглас не даёт ему сделать хоть что-то. -Папа! — на лучника набрасывается маленький мальчик с карими глазами, крепко обнимая. — А я знал, что ты плиедешь! Купел говолил мне, что это не плавда. Он говолил, что Фьюли-мудак опять не отпустит тебя к нам! Кто он такой, папа? — Бартон берёт малыша на руки и не спеша продолжает свой путь, пока он продолжает говорить, забавно не выговаривая «р». -Это очень-очень злой дядя, который не даёт мне уйти на пенсию, — «тяжело» вздыхает Клинт. -Я ведь и сказал, что он мудак, — на крыльце сидит парень постарше, примерно возраста Питера. — Привет, пап. Кто это? — они обнимаются. Бартон одной свободной рукой подталкивает парнишку к сыну, пытаясь вселить в него немного смелости. -Я-я Питер, — заикаясь говорит он, и криво тянет улыбку. -Купер, — бросает парень и внимательным взглядом осматривает Паркера с головы до ног. -Ты смущаешь его, Купер, — Клинт грозно смотрит на сына, но улыбка тут же вырывается наружу. -Подождите, это что, Питер Паркер? — Купер таращит на Паука глаза. — Тот самый Человек-Паук?! Очууумееть! Лила в обморок упадёт, — он крепко пожимает Питеру руку и широко улыбается. -Я знал, что вы найдёте общий язык, — смеётся агент. -Человек-Паук! Ты ведь супелгелой, я слышал о тебе! Ты такой клутой! Я, я Натаниэль! Ты плиехал к нам в гости? — у Натаниэля восторженно загораются глаза и он, спрыгивая с рук отца, крепко обнимает Питера. -Я, я Питер и да, я останусь у вас на пару дней. -Полторы недели, — уточняет Клинт. -Может и полторы недели. Сколько тебе лет, малыш? — Паркер ярко улыбается и присаживается на корточки, становясь одного роста с мальчишкой. -Тли с половиной, — Бартон-младший показывает на пальцах. У Клинта в этот момент тает сердце. Питер улыбается так ярко и искренне, что лучнику даже кажется, что он ослеп. Он не видел парнишку таким счастливым уже долгое время и он и сам начинает улыбаться ещё шире. -Купер, чего ты так долго?! Ты обещал мне, что… — на крыльце появляется девочка, лет 14, с каштановыми волосами и лопатой в руках. Она открывает и закрывает рот, словно рыба и лопата падает на крыльцо. Раздаётся радостный визг. -О Боже, о Боже мой! Питер Паркер, сам Питер, Человек-Паук! Я, я Лила, мне очень-очень-очень приятно познакомится! — Лила визжит и сильно-сильно пожимает Паркеру руку. — Очууумееть, мне пожал руку сам Питер Паркер! -Ох, хаха… Привет, — Паук растерянно улыбается и нервно дёргается от визгов. -О, прости-прости, я не хотела, — тут же тараторит девушка. — Просто я так-так рада, папа рассказывал о тебе, ты очууумееть какой классный. Почему ты не сказал, что привезёшь гостей? — Лила тут же возмущённо смотрит на отца. — Тем более самого Питера Паркера! -Ну, это должен был быть сюрприз… — тут же неловко посмеивается Бартон. -Лила, что-то случилось? Ты так визжала, будто Питера Паркера увидела, — слышен женский смех, а потом, с тарелкой в руках, на крыльце появляется женщина и растерянно бросает взгляд на Паркера. -Да-да, мама, это именно тот, о ком ты думаешь! Питер чувствует себя… неловко. Все так удивлены его присутствием, что ему становится не по себе. Кажется, он нашёл общий язык в детьми, но если он не понравится миссис Бартон? Парень волновался только сильнее. -З-здравствуйте, миссис Бартон. А я… я Питер, — на удивление, женщина лишь тепло ему улыбается и подходит ближе, вдруг обнимая. -Привет, Питер, рада наконец-то с тобой познакомится. Лила так много рассказывала о тебе, — она смеётся. -Мама! — девочка пунцовеет от смущения. -И зови меня Лорой, Питти, хорошо? — Паркер кивает слегка заторможено, удивлён новым прозвищем. «Такое милое и домашнее…», — вдруг думает подросток и от этих мыслей становится как-то теплее, заставляя улыбаться. -Ну что ж, шкет. Добро пожаловать в нашу маленькую семью! — восклицает Клинт, похлопывая Питера по плечу.***
-Пап, — в кухне-столовой появляется Купер, а из-за его спины выглядывает Лила. Уже 10 вечера и на них обоих забавные пижамы с изображением стрел. Бартон, сидя за столом с кружкой кофе, вспоминает недовольное закатывание глаз, когда он только подарил эти одёжки. -Вы чего не спите? Все легли уже полчаса назад, — из-за книги выглядывает Лора. — Что-то случилось? -Мы хотели поговорить. -Уже слишком поздно. Поговорим завтра, — качает головой женщина. -Но он спит сейчас и не слышит нас. Мы проверили, — заявляет шёпотом Лила и Клинт тяжело вздыхает. Он понимает о ком пойдёт речь и взглядом успокаивает жену. -Они достаточно взрослые и имеют право знать, — говорит он ей. — Не стойте на холодном полу, — дети дружно кивают и усаживаются на стулья. — Спрашивайте, что хотели. -Ты никогда никого не привозил сюда, кроме того случая, — Купер намекает на Альтрона. — И я редко слышал от тебя упоминания о Питере. Он классный, я не спорю… -Он очууумеезный, — перебивает Лила. — Но почему ты привёз его сюда, папа? Я не пришла бы, если бы не была согласна с Купером. Дети смотрят выжидающе и по глазам видно — без ответов не уйдут. Лора вздыхает и, не спеша, осторожно начинает: -Понимаете… есть такие люди, особенные. -Но ведь он и так особенный, все об этом знают, — Лила ёрзает на стуле. -Как инвалиды, — вдруг говорит Купер. -Да, как инвалиды, — кивает женщина. — Только психические инвалиды. -Он не инвалид, — Бартон с силой сжимает кулак. — Просто сейчас его за ниточки дёргает Жизнь и он пытается вновь обрести свободу, понимаешь, Куп? -С ним что-то не так, я понял это. Что именно? Повисает недолгое молчание, прерываемое лишь тихим посвистывание чайника. -Он пережил очень многое. В раннем возрасте остался сиротой, его воспитывали тётя с дядей, — Клинту больно говорить. — Пару лет назад у него умер дядя и он стал Человеком-Пауком. Он так долго винил себя в его смерти… А теперь винит ещё и в смерти тёти. Она умерла пару месяцев назад и он начал медленно угасать. Понимаете ли, соколята, некоторым приходится «выживать» самим, — Бартон морщится от этого слова. — Над ним издевались в школе, его избивали; на него слишком сильно полагались, он так боялся всех разочаровать… У него начались панические атаки. -Но ведь его усыновил Старк? Почему он бездействовал? — Лила возмутилась, театрально взмахнув руками. -Потому что он идиот. Никто из них, даже Наташа, не увидел чёртово собачье дерьмо у себя перед носом. -Клинт. -Прости, дорогая. Просто все они замечали какие-то отклонения от нормы и говорили обращаться к ним за помощью, если что-то случится. Но что-то уже случилось, чёрт побери! Они мололи языками, а на деле никогда не пытались разузнать хоть о чём-нибудь. И в итоге, Питер просто принял то, что ему никто не сможет помочь. Он просто тонул в отчаянии и так умело скрывал свою боль, даже Наташа бы так не смогла. -Но зачем ты привёз его сюда? Бартон какое-то время молчит, а потом серьёзно смотрит на старшего сын и говорит: -Потому что я был единственным, кто узнал и поклялся помочь. Он для меня как вы все, он ещё один близкий человек. И я пытался помочь ему и у меня выходило, не всегда, но понемногу и… и в конце концов я решил познакомить его с вами. Ему нужны друзья, поддержка, ему нужна семья. Мне жаль, что я не спросил вашего мнения, просто этот ребёнок… — Клинт трёт руками лицо. -Было бы классно, если бы он был с нами семьей. Типо, он весёлый и классный, а Старк и все эти… мудаки идиоты, — Лила хмурится и недовольно фыркает. -Чему ты её научил, Купер? — Лора сердито смотрит на сына, но тот, кажется, пропускает её слова мимо ушей. -Не обязательно же быть семьей по документам? Лила права, он классный. Мне жаль, что Старк стал его отцом. Как можно быть таким идиотом?! — Купер со злостью сжимает кулак. — А тётя Нат? Она хорошая, но как лучшая шпионка могла не заметить такого? -Но он так хорошо это скрывает… я даже не заметила. Мне так грустно от того, что с ним произошло. -Потому что с вами он стал… более счастливым? Словно перестал заливать мысли тоской и виной, — Клинт с какой-то облегченностью улыбается уголком губ. -У него никогда не было братьев и сестёр. И родителей. А он так мило вёл себя с Натом, не то что мы… — Лила вдруг шмыгает носом и замолкает, поворачиваясь к брату лицом. — Я люблю тебя, Куп. Мальчик смеётся, притягивая сестру в объятья и тихо шепчет ответные слова любви. -Он ненавидит жалость, мы не будем его жалеть, — тут же отвечает Купер на не заданную просьбу. — Но мы поможем ему, как помогал ты. Ты прав, он слишком многого натерпелся. Ещё и от Старка… — он недовольно шипит и вместе с сестрой, встаёт со стула. — Спокойной ночи, мам, пап. -Спокойной ночи, — Лила посылает родителям воздушный поцелуй. — Подожди меня, Купер, я не хочу идти одна!.. Дети скрываются за поворотом и с глухим щелчком выключается чайник. -Питер тоже чему-то научит их, — говорит Лора спустя пару секунд. -Я рад, что они приняли его. Ургх, это было слишком волнительно, — лучник вздрагивает всем телом, снимая напряжение, и встаёт из-за стола. — Уже очень поздно. Лора кивает, и слегка улыбаясь, закрывает книжку, подвернув страницу. С тихим щелчком в столовой выключается свет, оставляя в полумраке закипевший чайник и кружка с остывшим недопитым кофе. Помещение через окно освещает неполная луна и звёзды весело подмигивают ей. Ночная владычица щекочет Питеру нос и отливает закрученные каштановые волосы серебром.***
-Доброе утро, — Питер зевает и сонно трёт глаза. -Ты разве не жаворонок? Проснулся в пол двенадцатого, — бормочет Лила, чуть ли не упав в тарелку с овсянкой. -Слишком давно не спал, — бормочет Паркер в ответ и садиться рядом с девушкой. — Спасибо, — он улыбается Лоре всё ещё сонно, но не менее искренне, и она дарит ему ответную улыбку. -Доброе утро! — Купер заходит в столовую с боевым кличем и Питер тут же вздрагивает. — Паучья чуйка? — усмехается парень. Питер насилу кивает и ему становится вдруг трудно дышать. Голова немного кружится, на груди — камни и он прекрасно помнит эти ощущения. Паук судорожно вдыхает и пытается посчитать до десяти, как учил Клинт, но всё время сбивается. -Питер, — Лила хватает парня за руку. — Питер, дыши. Ты в безопасности, слышишь? Слушай мой голос, — она продолжает что-то говорить, пытаясь заставить Питера смотреть на неё. — Ты не виноват, — это словно спущенный курок, и у Питера на глазах блестят слёзы. — Дыши со мной, ладно? — девушка говорит мягко и плавно, заставляя Паркера следовать её указаниям. -С… спасибо, — шепчет парень, вытирая слёзы тыльной стороной ладони. -Это была… паническая атака? — Лора ужасается, а Купер бледнеет на ещё несколько тонов. -Д-да… н-но сейчас всё в п-порядке! П-просто обычно только Мэй называла это «чуйкой»… — Питер трусит головой. — Мне жаль… -За что же ты извиняешься? Ты не виноват. Ни в чём не виноват, — Лора поспешно вытирает руки об фартук и подходит к Паркеру, крепко его обнимая. — Мы обо всём знаем, ладно? Ты очень хороший, Питти. Неизвестный тёплый источник вновь наполняет Питера и ему кажется, что это самое лучшее, что с ним происходило за последние пару месяцев. -А как у вас там, в Мидтауне? Лора вместе с Купером заливаются смехом и женщина треплет Паркера по волосам: -Это называется «допрос с пристрастием». Она тебя замучает! -Мам! — обиженно восклицает Лила, но тут же вновь переводит взгляд на Человека-Паука. — Ну так? Как там? Я знаю, что быть супергероем не просто, на тебя ещё столько дел вешают… как ты всё успеваешь? -А вот и мы! С добрым утром, шкет, — Клинт заходит в помещение с Натаниэлем на руках и тот сразу же бежит в Питеру. -Доблое утлечко, Пиииттиии, — малыш смешно тянет гласную, обнимая его ноги. -И тебе доброе утро, Наааатиии, — Питер передразнивает мальчика и подхватывает на руки, усаживая себе на колени. Натаниэль звонко смеётся и целует парня в щёку. Паркер тут же пунцовеет, а младший Бартон лишь звонче смеётся. -Ты такой миииилый, — Клинт и Лила заливаются смехом, наблюдая забавную картину красного, как рак, Паука. -Не мешай Питеру завтракать, крошка, — Лора забирает малыша у Питера. — Тебе уже пора спать. -Ну ещё чуть-чуть, мамочка! — хнычет Натаниэль, но женщина всё равно поднимается с ним на второй этаж. — Пока, Питти! — он забавно машет подростку на прощанье и носом утыкается в мамино плечо. Радостный парень вновь возвращается к завтраку, улыбаясь широко-широко и с, когда-то потухшим, детским озорством в глазах. «Кажется, ему лучше», — думают Клинт и Лила, наблюдая за Питером. -Тебе нравится Нат? — Купер садится справа от парня. — Вы поладили. -Он милый, — улыбка наполнена нежностью и трепетом. — Я один в семье и мне, конечно же, всегда доставалось всё внимание тёти и Бэна. Всё же иногда было тоскливо, у меня даже друзей толком и не было… — он тяжело вздыхает, и смотрит тоскливо в окно, словно жалея о чём-то упущенном. — И я в детстве, всегда, когда ложился спать, представлял, что у меня есть брат и мы часами напролёт говорили при свете маленького ночника. Я продумывал всё до мелочей, как бы он повёл себя в разных ситуациях или как бы он выглядел или чтобы больше любил или как бы много друзей у него было. Скажем так, я строил один огромный воздушный замок, — Питер какое-то время мешает ложкой овсянку и пробует на вкус травяной чай. — А потом я начал взрослеть, времени уже было не так много на мечтания. Уроки, уроки, школа и снова уроки. Потом я окончательно понял, что это просто розовая мечта*, а после на меня навалилась и смерть Бэна, и укус радиоактивного паука… Я просто рад, что моя детская мечта сбылась хоть немного, — он улыбается искренне, и улыбка пропитана незабываемой нежностью. У Клинта сердце тает и разрывается одновременно. Он никогда… никогда даже не думал, что Питеру с самого детства могло быть так одиноко. Сердце выгорает из-за нежности и того самого слегка детского взгляда, потерянного ещё несколько месяцев назад; оно разрывается от острой боли и несправедливости, окутавшего этого ребёнка с самого детства. «Подумать только… мечтать о чём-то так сильно всю жизнь, каждый раз разочаровываясь в этом, понимаю, что это невозможно. Сколько раз Жизнь должна была потрепать столь сильного ребёнка, чтобы он сдался?», — Клинту не дают покоя эти мысли и неимоверно хочется выть. -Так, чего это мы сидим? — Купер поднимается со стула, хлопая ладонями по столу. — Давай, Питер, нам ещё столько нужно с тобой обсудить! -Точно-точно! Я ещё хотела тебе показать свою коллекцию фигурок с Человеком-Пауком! Кстати, ты ведь увлекаешься «Звёздными Войнами»? Крууутяяк! Они очууумеезные, у меня с ними столько постеров! — Лила вскакивает вслед за братом. — Чего ты расселся, Питер? Идём, у нас так много всего ещё запланировано! — Питер только успевает поставить грязную посуду в раковину, как его тут же берут под руки с обеих сторон и тянут на второй этаж. В помещении воцаряется тишина и Бартон позволяет пустить себе скупую мужскую слезу. «Как бы эгоистично это не звучало», — думает лучник. — «но Старк не заслуживает такого сына, как Питер. Никогда не заслуживал», — Соколиный Глаз хмурится и тут же разгоняет эти мысли. Столовую заливает яркий солнечный свет, а на улице щебечут птицы. Не может Клинт долго сидеть в одиноком помещении, поэтому и рад, что в любой момент может выйти наружу. -Нат? Доброе утречко, — посмеивается Бартон, принимая входящий от подруги, и наблюдает за её слегка растрёпанным видом. «Ты ничего мне не сказал», — лишь отвечает она, хмурясь. -Не сказал о чём? «Не придуривайся, Бартон!», — шипит Наташа и Клинт втягивает голову в плечи. — «Питер уехал с тобой! Почему ты мне ничего не сказал?! Между прочим, я тоже собиралась провести с ним каникулы», — Романофф сильно недовольна и даже не старается это как-то скрыть. Агент чувствует, как у него нервно дёргается глаз и как с силой сжимаются кулаки. -А, конечно, простите, что забыл предупредить вас о том, что собираюсь не дать Питеру умереть, — злобно фырчит Бартон и Наташа на экране дёргается. «Умереть? Ты там что, накуренный?» -Да, Романофф, умереть! Представь себе! И кто во всём виноват? Вы! Вы и ваш чудесный Старк! — Клинт не кричит, но повышает голос достаточно, чтобы дать понять, что он в ярости. «Мы виноваты? Да что ты несёшь? Я не понимаю, что ты хочешь этим сказать!» -Лучшая шпионка, Наташа, лучшая шпионка и ты не заметила, как у Питера начались панические атаки?! Не заметила красный глаз и померкшего взгляда, как он выдавливал из себя улыбку! Он тонул в отчаянии и собственном чувстве вины и вы, вы не заметили чёртового собачьего дерьма у себя под носом! Старк хороший отец? Я бы пустил себе стрелу в голову, будь у меня такой отец!!! Он чуть не потерял этого ребёнка, а если бы это случилось, чтобы было, Нат? — шпионка смотрит не моргая, пока Клинт почти кричит, озлобленно скалясь. «Я… я не знала, Клинт. Может просто мы все были слишком озабоченны новой миссией…», — Романофф бормочет, нервно осматриваясь вокруг. -Больше трёх месяцев? — в глазах Наташи застывает ужас. — Питер будет тут до конца каникул, потому что я единственный, кто поклялся ему помочь, а я не даю обещаний на ветер, уж ты-то знаешь. Я дам ему то, чего вы ему никогда не давали — поддержку и семью, — договаривает Бартон и сбрасывает вызов, не давая подруге вставить и слово. Он знает, что возможно поступил опрометчиво, выболтав всё и сразу, но сколько же самоуверенности, сколько же уверенности, что это идиоты всё делали правильно…***
-Ты ведь помнишь, что обещал приехать к нам на летние каникулы? — Лила обнимает Питера крепко-крепко, оставляя несколько капель соли на его футболке. — Обязательно звони мне и пиши, обещаешь? -Обещаю-обещаю, Ли, — Паук улыбается, тоже готовый расплакаться. Лила в последний раз как можно крепче сжимает его в объятьях и уступает место Куперу. Они стукаются плечами и обнимаются по-братски крепко. -Не забывай, чему я тебя учил, помнишь? Этот Флэш или кто-то другой больше никогда не посмеют задеть тебя. И не забывай писать, ладно? Я-то знаю, что у тебя уже развивается склероз, — они оба смеются, Купер широко улыбается ещё раз, и отступает назад. -Мы будем скучать, Питти, — Лора по-матерински нежно обнимает его и целует на прощанье в щёку. -Питеееел, — Натаниэль обнимает ноги Питера, но тот подхватывает его на руки и целует в нос. — Я не хочу, чтобы ты уезжал, Пител, — мальчик шмыгает носом и утыкается подростку в плечо, всхлипывая. Прощаясь с ним, Паркер не сдерживает слёз. Он нежно целует его в макушку и шепчет: -Я ещё вернусь, честно-честно. -И ты не забудешь меня? -Никого из вас, — Лила всё же всхлипывает, но улыбается сквозь слёзы. -Это чтобы точно не забыл, — шепчет мальчишка и надевает Питеру на шею кулон. — С ним ты точно нас не забудешь, — мальчик целует подростка в щёку и сам спрыгивает с рук Паука, бежа к Лоре. -Я точно прослежу, чтобы он приехал сюда ещё раз! — смеётся Клинт и смотрит на Питера. — Нам уже пора, шкет. Он ещё раз окидывает взглядом семью Бартонов, шепча: -Спасибо, — и быстрым шагом направляется в квинджет, вытирая слёзы рукавом. Питер на секунду позволяет себе задуматься о немой мысли «Я люблю их, они стали мне семьей», но тут же отгоняет этот «бред». У него есть мистер Старк и остальные Мстители, которые столько всего сделали для него. Не считать их семьей — неправильно, разве не так? Клинт плавно взлетает в воздух и какое-то время они летят в полной тишине, нарушаемой лишь тихим отдалённым жужжанием двигателя. -Я знаю, о чём ты думаешь, — вдруг говорит лучник. — Но семья ведь это не только кровное родство или какие-то бумажки. -Но мистер Старк столько всего сделал для меня, да и остальные Мстители тоже… это неправильно, — шепчет Питер, разглядывая белые облака перед собой. -Дети не выбирают своих родителей, понимаешь? И если родители, даже приёмные, воспитывают ребёнка не так, как нужно или не замечают очевидно болезненных вещей у себя перед носом, то почему ребёнок должен считать их семьей? Просто запомни это, Питти, — Клинт улыбается подростку. Взгляд немыми словами говорит: «Мы все любим тебя, потому что ты — наша семья». «Да», — немо отвечает Паук. — «Да». И Соколиный Глаз читает это в его глазах. Он знает, что с Питером всё ещё не всё в порядке, что он всё ещё иногда винит себя и взваливает на плечи слишком много ответственности; что он всё ещё сомневается как ему быть и какую дорогу выбрать; у него иногда всё ещё случаются панические атаки. Но Бартон знает, что самое тяжелое уже почти позади, он уверен, что они справятся. Кулон на шее Питера плавно раскачивается из стороны в сторону, и сверкает на лучах солнца. Если заглянуть внутрь, открывая крышку, можно увидеть их первое совместное фото, как семьи: В камеру, улыбаясь, смотрит Лора, и Клинт бережно обнимает её за талию. Слева, рядом с женщиной, стоит Лила, в забавной футболке с Человеком-Пауком. Она моргнула, когда камера щёлкнула и тогда долго просила переснять, потому что «я тут страшная, ещё и глаза закрыла!». Фото никто так и не переделал. Чуть позади Лилы смеющиеся Питер, Натаниэль и Купер и от них так и исходит свет. Самый настоящий свет. Питер смотрит на фото улыбаясь, и думает, что они похожи на настоящую семью. Он искоса сморит на Бартона, надеясь, что тот не заметит взгляда, и думает, что***
-Питер! — стоит квинджету приземлится на площадке, как первыми кидаются Старк и Нат. -Как ты? Всё хорошо? — Романофф обеспокоено осматривает его с головы до пят. — Прости нас, мы… мы не думали, что так случится, — они все выглядят виноватыми и Питеру немного страшно. -Мы не знали, что с тобой происходит… такое. Мы даже не предполагали, мы… — Капитан Америка замолкает и, Паркер ведь не такой дурак, приходит осознание. Подросток удивлённо оборачивается на лучника, стоящего неподалёку, и смотрит так, словно его только что предали. По глазам видно, что обижен, а на глубине плещутся отголоски боли. Питер не хотел, чтобы знали. -Всё… всё в порядке, — он слегка улыбается. — Я знаю, что вы все очень заняты, не извиняйтесь! В крайнем случае, я должен был сам вам всё рассказать… -Ничего ты не должен был. Они, как твоя семья, должны были сами заметить это. Ты ведь буквально растворялся, и, зная тебя, ты бы ничего им не рассказал, даже если бы тебя избили до полусмерти, — вмешивается Клинт, окидывая всех ледяным взглядом. -Простите… мне нужно побыть одному, — бормочет парень и мчится в свою комнату. Питер ненавидит, когда рассказывают его секреты. Потому что он имеет на них право. Потому что это слишком личное. Потому что он не хочет, чтобы его жалели.***
-Мне жаль, — слышится за дверью. — Я знаю, что ты меня не впустишь. Ты не хотел, чтобы они это знали, ты говорил об этом. Мне жаль, что я рассказал им твой секрет. Я думаю, что возможно, ты чувствуешь себя преданным сейчас, но это не так. Я всё ещё на твоей стороне, всегда на ней буду. Просто они были такими самоуверенными, такими уверенными в том, что с тобой всё в порядке, что ты не нуждаешься в помощи, что они всё делают правильно. Это, чёрт возьми, так взбесило меня, что я совсем потерял контроль, — на пару минут наступает тишина. — Прости, Питер, — а потом слышаться отдаляющиеся шаги. -Клинт! — вскрикивает подросток, выбегая в коридор. — Всё… в порядке. Мне правда грустно от этого, но это ведь случилось бы когда-то, правда? Дерьмо случается, но я ведь смогу его пережить, да? Потому что у меня есть семья, — Бартон слегка улыбается, немного прищуривая глаза, и раскрывает руки для объятий. По ту сторону экрана, Старк недовольно поджимает губы, чувствуя, как у него отбирают ребёнка. Тони должно быть совестно за то, что он следит за мелким, но он чувствует лишь безграничное облегчение, что знает, как сделать всё также хорошо, как раньше. Просто нужно убрать какого-то грёбаного Клинта Бартона из головы своего ребёнка.***
Спустя пару дней, когда гиперопека немного спала, Питер сидел в мастерской с Тони, помогая ему дорабатывать новый проект. Чутьё не сильно било в затылок, словно должно что-то случиться, но ничего необычного не происходило и не происходило. Только вот сбитым с ног он оказался внезапно. -У вас с Бартоном, вижу, хорошие отношения? — вдруг ни с того, ни с сего спросил Старк. -Эм… да, мы хорошо общаемся. Что-то случилось? -Питер, мне правда очень жаль, что я допустил такое. Мы все затуркались с новым заданием и этим проклятым ЩИТом, что даже не заметили в тебе изменений. И я сам знаю, что такое панические атаки и как это, терять близких. Но это не причина кидаться на первого встречного, понимаешь, карапуз. Я волнуюсь за тебя теперь ещё больше, чем обычно, ты же знаешь, — Питер резко выпрямился и огромными глазами уставился на мужчину. -Что вы имеете ввиду? -Именно это, Пит. Вы слишком тесно общаетесь с этим… этим агентом. Как отец и сын, понимаешь? Но у него есть семья, трое детей. Я просто имею ввиду, что мы — твоя семья, Питти. Я и все остальные мстители, — столь нежное прозвище отдалось болью где-то в груди. -Не называйте меня так. Никогда, — прошептал Паук. — И вы говорите, что я должен перестать общаться с Соколиным Глазом? Почему? Он не первый встречный, он помог мне. -Я не говорю тебе перестать с ним общаться, просто… сократи ваше общение до минимума, ладно, ребёнок? Я твой отец, карапуз, и ваше отношение немного разбивает мне сердце, — Старк сводит брови друг к другу и поджимает губы.В этот момент у Питера в груди что-то обрывается.
-Мой отец? А настолько ли Вы мне отец, как говорите? — голос хриплый, на грани истерики. — Он единственный кто понял меня, кто поклялся помочь, кто сделал что-то чтобы помочь и помог. Вы же все оправдываетесь новым заданием. Правда? Серьёзно? Вам всем было просто всё равно на меня, почему бы просто не признать это?! — Питер переходит на крик, в глазах скапливаются слёзы. — Я умирал, я умирал и тонул, меня затягивало вниз, на дно, но почему-то вы все единственные, кто не смог заметить этого. Я отчаялся, я боялся, я верил что остался абсолютно один и никто не сможет мне помочь. Да чёрт, в последнюю паническую атаку в башне, я был уверен что умру. Я был готов умереть! — Старк бледнеет в каждым словом всё больше, а слёзы градом катятся по щекам Паркера. — А сейчас Вы говорите перестать считать его отцом? Говорите отказаться от семьи, от тех людей, которые вытащили меня из этого состояния?! Неужели Вы издеваетесь надо мной?! — парню кажется, что его связки сейчас просто разорвутся и он свалится в обморок прямо здесь от переистощения. Прежде чем Тони успевает что-то сказать, Питер убегает из мастерской в слезах, с подскочившим пульсом и запирается в своей комнате. У него истерика и он громко кричит в подушку, стараясь унять эмоции. Он чувствует себя преданным вновь и в этот раз не уверен, что готов прощать.***
Проходит неделя и четыре дня. Питер возвращается в школу и люди вновь визжат, замечая Человека-Паука. Всё хорошо, всё как раньше, только вот… с Мстителями Питер почти не разговаривает. Питер игнорирует мистера Старка. Он чувствует, словно ему плюнули в спину или словно между рёбер торчит нож. У него случаются панические атаки из-за этого и он иногда ненавидит себя за беспомощность.