Первая любовь, любовь последняя...

***       Парни из группы много раз намекали Саймону о том, что Камилла не так проста, как кажется. Но, как обычно бывает, влюбленное сердце не хочет слушать слов посторонних, твердо убежденное, что только ему доступны тайны чужой души.       Саймон гипнотизировал Ками глазами даже тогда, когда это было до абсурдности очевидно как самой девушке, так и остальному составу «MaDj». К слову сказать, Белькур умела быть обворожительной, особенно, когда прилагала дополнительные усилия по привлечению новой жертвы в паутину собственной лжи.       Льюис вместо сопротивления еще больше приближался к огню, как тот мотылек, который неустанно стремится к пламени свечи, грозящей лишить его крыльев, а, возможно, и самой жизни.       Парень даже не заметил, что повышение интереса Ками к нему началось с момента формальной передачи ему прав лидерства в группе. Вопросы по-прежнему обсуждались всей группой, а решающее слово, как и раньше, оставалось за Бейном, поэтому для Саймона произошедшие перемены ничего особо не значили. Однако Белькур придавала этому факту большое значение.       Успех Магнуса и звучащая в его адрес похвала продюсеров вызвали в сердце Ками черную зависть, которая съедала девушку изнутри. Её бесили слова о таланте парня и его редком даровании.       И в какой-то момент желание Камиллы насолить Бейну пересилило все остальные чувства. Один знакомый помог девушке раздобыть интересные материалы, которые она, не медля ни минуты, переслала Роберту Лайтвуду и Валентину Моргенштерну.       Мужчины за свою жизнь получали много тайных и официальных писем, поскольку работа в шоу-бизнесе часто была связана с разбором сплетен, доносов и даже откровенной лжи.       Однако, открыв адресованный им конверт, они обнаружили внутри кое-что неожиданное… ***       У Джейса последнее время было много поводов как для радости, так и для грусти. С одной стороны, ему удалось неплохо показать себя на соревнованиях, закрыть некоторые долги по учебе, вместе с группой удачно пройти прослушивание.       С другой стороны, Эрондейл переживал за Магнуса, которому приходилось несладко из-за болезни бабушки. Парень как мог помогал другу. Джейсу, рано оставшемуся сиротой, были понятны чувства парня, переживающего за свою семью.       Кроме того, что-то не так было с Клэри.       Девушка часто ходила с опухшими от слез глазами и выглядела не выспавшейся, как будто не спала неделями.       Эрондейл после очередной тренировки позвал девушку в парк, чтобы поговорить по душам.       Клэри была непривычно молчаливой. Она старалась не смотреть Джейсу в глаза, чтобы по её взгляду он не смог прочитать, насколько ей плохо.       -Клэр, что с тобой? — спросил Эрондейл подругу, когда они присели на скамейку в тени раскидистого дуба. — Я вижу, что тебя что-то тревожит.       — Я не могу говорить об этом, Джейс, — в глазах девушки стояли слезы, и она с трудом сдерживалась, чтобы не разрыдаться.       — Я не буду настаивать, но, если ты выговоришься, тебе станет легче, — Эрондейл в этот момент был непривычно мягким. Он бывал таким с самыми дорогими людьми, и Клэри с некоторых пор тоже входила в их число.       — Это все из-за Рика. После возвращения из Индии он был сам не свой, все время пропадал у друга в больнице. И… Два дня назад он сказал мне, что любит его. Они встречались раньше, и он не смог его забыть…       — Я, конечно, благодарна ему за честность, но это очень больно, — девушка снова заплакала.       Джейс достал из кармана платок и аккуратно стер слезы, бегущие по щекам девушки. Клэри внезапно перестала плакать и посмотрела на парня удивленным взглядом своих чудесных зеленых глаз.       Поддавшись порыву, Фэйрчайлд стремительно наклонилась к парню и поцеловала его. Поцелуй был быстрым, но жест девушки сумел не на шутку удивить Джейса. Парень не знал, что ему думать об этом. Он верил, что обрел хорошего друга, но так ли это было на самом деле? ***       После прихода Себастьяна Иззи не оставляло какое-то гадкое чувство, как будто она испачкалась в грязи и никак не может отмыться. В такие минуты сердце девушки тянулось к Рафаэлю, потому что с ним она чувствовала себя спокойно и надёжно.       Возможно, это было чудесным совпадением, но Раф сам позвонил девушке.       Сантьяго только что вышел из больницы и предлагал Иззи сходить в кино. Изабель охотно согласилась. Ей нужно было отвлечься от неприятных воспоминаний прошлого и настоящего.       Парень и девушка посмотрели кино, сюжета которого совершенно не запомнили. Иззи и Раф почти все время проболтали, за что соседи постоянно шикали на них, призывая сохранять тишину.       Особое значение имели даже не слова, которыми обменивались Изабель и Рафаэль, а возможность сплести руки на стыке соприкасающихся друг с другом кресел. Этот почти детский, неизъяснимо милый жест был приятен и парню, и девушке, наслаждающимся обществом друг друга.       После кино пара немного прогулялась по вечернему городу. Вечер был достаточно теплым, и гулять было одно удовольствие.       Рафаэлю не хотелось расставаться с брюнеткой, и он предложил проводить ее до дома. Когда они уже собирались зайти в подъезд, дорогу им преградила какая-то тень. Тенью оказался все тот же Себастьян.       — Добрый вечер, — вкрадчиво начал Верлак, — Изабель, не познакомишь нас? — попросил парень, хищно сверкнув глазами в сторону Сантьяго.       — Ты плохо понимаешь, Себастьян? Я все тебе сказала ещё сегодня утром.       — Не хочешь знакомить, значит? Я Себастьян Верлак, — парень быстро протянул руку Рафу.       Рафаэль спокойно ответил на рукопожатие, сильно сжимая поданную ему руку, как бы демонстрируя тем самым силу и уверенность в себе.       Себастьян воспользовался этим моментом, чтобы резко выдернуть свою руку и, замахнувшись, ударить Сантьяго по лицу.       Последний пришёл в бешенство и так сильно ударил Верлака в ответ, что тот сначала отлетел в стену дома, а затем по ней сполз на асфальт. Себастьян бешено вращал глазами и, казалось, был готов к новому броску. Сантьяго тоже выглядел воинственно, готовый в любой момент дать отпор странному типу, возникшему, по его мнению, из ниоткуда.       — Прекратите сейчас же! — властно заявила Иззи. — Не хватало мне еще вашей драки! Не хочу вас видеть! Обоих!       После этих слов девушка быстро вошла в подъезд. Рафаэль стремительно бросился за ней следом, успев придержать уже готовую закрыться дверь.       Изабель стояла у входной двери в квартиру. Слезы незаметно текли по ее лицу, она не стирала их и невидящим взглядом смотрела перед собой. Брюнетка машинально пыталась нащупать рукой ключи, затерявшиеся на дне ее сумочки.       Раф подошел сзади и обнял девушку за плечи. Он сделал это так бережно и осторожно, как будто боялся, что Иззи в любой момент может упорхнуть подобно птичке.       Изабель обернулась и немного прерывистым от слез голосом спросила:       — Почему ты не ушел?       Девушке было немного стыдно за свой эмоциональный всплеск. Она понимала, что погорячилась, однако напряжение сегодняшнего дня было слишком сильным.       — А ты бы хотела этого? — в глазах Рафаэля светилась нежность и забота.       — По правде говоря, нет, — Лайтвуд повернулась к парню лицом и, доверчиво прижавшись к нему, уткнулась носом в его красивый пиджак цвета спелой вишни.       Рафаэль в ответ прижал девушку к себе и начал успокаивающе гладить ее по голове, как обычно поступают с маленькими детьми, когда они расстроены. ***       Магнусу было непросто совмещать учебу, занятия музыкой и восточными единоборствами с уходом за бабушкой. На время он решил приостановить занятия в зале, потому что хотел проводить все свое свободное время с Инессой. Ана тоже помогала маме и сыну, но ей нужно было работать, и постоянно находиться с дорогими людьми она не могла.       С тех пор, как началось сотрудничество с «Morning star» жизнь участников «MaDj» круто переменилась. Во-первых, в связи с несовершеннолетием некоторых музыкантов родители должны были написать все требуемые разрешения для участия группы в необходимых музыкальных мероприятиях. Во-вторых, музыканты должны были привыкнуть находиться в центре внимания гораздо дольше, чем раньше. Ну, и наконец, они должны были работать на положительный имидж коллектива.       Все это было совсем не просто. Фактически это было отсутствие свободы, к счастью, сохраняющее за ребятами право творить.       Магнус довольно часто видел Алека: «Lamomedra» так же, как и «MaDj», участвовала во всех мероприятиях, связанных с раскруткой этих двух коллективов.       У парней появилась большая студия, где по очереди репетировали обе группы. Каждая — в своё время.       Однажды Алек пришёл чуть раньше обычного и застал Магнуса, играющим какую-то красивую мелодию. Бейн пел, полузакрыв глаза, слегка покачиваясь в такт музыке, аккомпанируя самому себе на гитаре. Мелодия лилась, как ручей среди гор. Казалось, его прохладно-свежие и кристально-чистые воды очищают душу от разрушающих чувств, даря гармонию и желанное успокоение.       Алек невольно засмотрелся на Бейна. На секунду ему показалось, что перед ним стоит все тот же мальчишка, который когда-то с восторгом смотрел на него сквозь стекла своих смешных очков.       Магнус открыл глаза. Музыка, как и пение, резко прекратились.       — Привет! — радостно поздоровался Алек и с любопытством спросил: — Что ты играл? Очень красивая композиция!       — Это так… Просто песня… — Бейн выглядел немного смущенным, что ему, по мнению Лайтвуда, невероятно шло.       — Она ведь твоя, так? — Александр и сам не мог объяснить себе, почему с самого начала так подумал.       — Да, — спустя минуту молчания ответил Магс, — только я никак не могу ее закончить.       Бейн сомневался, стоит ли говорит Лайтвуду о песне, но, учитывая прекрасный слух, отличное образование и несомненный музыкальный талант Александра, Магнус в данный момент видел в нем опытного товарища и коллегу.       — Сыграй ещё раз, — попросил Алек. — Я помогу тебе.       Магнус на мгновение задумался. Он размышлял, не допускает ли он ошибку, приближаясь к огню. Огнем для него, вне всякого сомнения, был Алек.       — Это всего лишь музыка и слова, — миролюбиво добавил Лайтвуд. — Я кое-что смыслю в этом, и тебе не стоит меня стесняться.       Если говорить о Магнусе, то дело было, конечно, не в стеснении, а в опасной близости того человека, которого парень очень долго пытался забыть.       Решившись на крошечный шаг навстречу огню, Магнус коснулся струн гитары и запел: I thought that I'm strong But I'm weak. I should own on my on In the crowded street. I found out love Is in some music hits But your face is invisible, Invisible in fits. I try to understand Your voice and secret feelings But now that's a day when I am disappearing. I trust you or I don't, You're hiding your reaction And I am staying here With fears and attraction, My love is broken function…*       — Магнус, это классно! — восхищенно сказал Алек, не скрывая блеска своих ореховых глаз.       — Ты так думаешь? — музыка обычно наполняла парня силой, но в своем собственном творчестве Бейн обнажал душу и чувствовал себя непривычно уязвимым.       — Я бы не стал так говорить, если бы думал иначе, — голос Лайтвуда звучал убедительно и серьезно. — Что у тебя не получается? Давай я помогу тебе!       — Вот здесь ближе к финалу, смотри, не могу подобрать буквально пару аккордов, — музыка всегда дарила Бейну максимум раскрепощенности, и в этот раз она позволила ему забыть о том внутреннем смущении, которое он испытывал в обществе Лайтвуда.       После того как Магнус и Лайтвуд проиграли несколько раз один и тот же момент в разных вариациях, оказалось, что есть пара прекрасных вариантов закончить песню Бейна.       Парни решили сыграть всю композицию целиком. Бейн играл на гитаре и пел, а Алек аккомпанировал ему на синтезаторе.       — Из тебя бы вышел крутейший аранжировщик, — не скрывая удивления, заметил Магнус после того, как им вместе удалось закончить так долго мучившую его песню.       — Мне часто так говорят! — важно ответил Алек и с лукавством в голосе добавил: — Поэтому меня трудно смутить комплиментами.       — Нам, наверное, лучше прерваться, скоро придут ребята, — Бейн не стал поддерживать игривого настроения Александра в попытке избежать ложных надежд.       Лайтвуд собирался что-то возразить, когда в студию ввалилась дружная команда «Lamomedra».       — Что это вы здесь играли? — поинтересовался Мелиорн. — Я не смог узнать эту песню, но она мне понравилась.       Магнус ничего не ответил. Алек, вопросительно посмотрев на него и убедившись, что парень не собирается себя раскрывать, поспешил удовлетворить любопытство Мела самым безобидным способом:       — Мы с Магнусом просто попробовали исполнить нечто новое, — неопределенно ответил Лайтвуд.       — Точно! — Бейн кивнул головой в знак согласия и, бросив взгляд на часы, добавил: — Мне надо идти. Удачи вам, парни!       Магнус попрощался со всеми и поспешил выйти из студии.       — Начинайте без меня, я скоро вернусь, — быстро бросил Алек своей команде и устремился вслед за Бейном.       — Что это с ним? — недоумевающе спросил Джонатан остальных ребят.       — Да кто ж его знает! — Мелиорн только неопределенно пожал плечами.       Алек догнал Магнуса у лифта.       — Послушай! То, что ты сочинил, великолепно! Ты, правда, молодец! — глаза Алека светились восторгом. Парень выглядел необыкновенно мило с растрепавшимися от бега волосами и немного сбитым дыханием. Бейн пристально посмотрел на него, пытаясь понять, почему Александр ведет себя так открыто. Ему казалось, что раньше это была его особенность. Но никак не Алека.       Вопреки голосу рассудка, вопящему, что он совершает ошибку, Магнус улыбнулся и позволил себе посмотреть парню прямо в глаза. Это, несомненно, было ошибкой. Ему с трудом удалось одернуть себя и оторваться от гипнотического созерцания необыкновенных ресниц Александра и зеленовато-коричневого омута его глаз.       — Спасибо, Алек! — поблагодарил Бейн.       — Я был рад помочь тебе. Ты всегда можешь обратиться ко мне, если тебе будет нужна помощь, — Алек говорил искренне и вдохновенно.       — Хорошо, буду иметь в виду, — спокойно ответил Магнус, пытаясь утихомирить ту бурю в сердце, что готова была начаться в любой момент.