Балеринка.

В такси они ехали молча. Дина словно не слышала, что племянница ее осторожно дергает за рукав, пытаясь привлечь к себе внимание. На негромкие Светкины «Дииин! Ну, Динааа!» тетя не реагировала. И лишь когда они вошли в гостиничный номер Дина обратилась к Светланке. — А вот сейчас я выслушаю все, что ты мне захочешь рассказать, племяшка, — и уселась на свою кровать, хлопнув рядом с собой рукой и показывая Светке, чтобы та опустилась рядом. Светка плюхнулась к тете под бок, обняла ее одной рукой и сперва тихо и медленно, а затем все громче и быстрее стала рассказывать Дине о том, как ей было скучно в номере. И как она позвонила Артему, и как они встретились, и как здорово они погуляли. — Динааа, ты не думай! Я не специально телефон отключила! Это случайно получилось, а как — я не знаю! — извиняющимся тоном закончила свой рассказ девочка и еще теснее прижалась к боку тети. — Ты еще злишься на меня? Да? — конечно же, ей хотелось услышать в ответ, что тетя уже ей все простила. — Я вернулась в номер — тебя нет, — Дина нарушила свое молчание. — На ресепшене сказали, что ты ушла через полчаса за мной. Ничего не просила мне передать. Твой телефон молчал. Куда мне бежать? Где тебя искать? Да я чуть с ума не сошла за это время! — тетя отодвинула от себя племянницу, заглянув ей в глаза. И поймав виноватый Светкин взгляд тихо продолжила. — Однажды, мы с твоим папой вот так же ушли из дома, -Светка притихла, слушая рассказ Дины. — Я была младше, чем ты сейчас, а твой папа, как старший, всегда был ответственный за меня. Мы с мальчишками сначала пошли в гости к одному, потом к другому, а потом все вместе сбежали на дальнее озеро. Нам не запрещал твой дедушка гулять, но у него было одно условие — мы должны были сказать куда уходим. Это было наше первое семейное правило. И я знаю, что и Андрей всегда требует от вас с Димой делать так же, — Дина серьезно смотрела на такую же серьезную Светку и продолжала. — А в тот день мы не оставили дома записки где мы. Конечно, нам было весело. На озере время пролетело незаметно и когда мы вернулись домой, то оказалось, что нас ищут. Причем, не только дедушка. Нас искали все. Бабушкины подруги и приятельницы, дедушкины друзья и коллеги по работе. Всполошился весь наш микрорайон и пара соседских. У бабушки были заплаканные глаза и от нее пахло корвалолом — сердечным лекарством. Я до сих пор ненавижу этот запах. Знаешь, что случилось потом? — Дина вопросительно загнула бровь, дождалась такого же удивленно-вопросительного взгляда от Светки и ответила. — Твой дедушка нас выдрал. Ремнем. Его не смутило то, что я девочка. Получила и я, и твой папа Андрей. Дед очень сильно наказал нас тогда. Но зато…никогда больше я не уходила из дома, не оставив ему записки где я. Даже уже когда была студенткой я обязательно звонила домой, если где-то задерживалась. И не потому, что боялась что дед снова меня накажет. Нет! Тогда я поняла, что за меня и за Андрея слишком сильно волнуются наши самые близкие люди. И заставлять их так нервничать — слишком жестко. Дина замолчала. Притихла и Светка, вновь притиснувшись к теплому тетиному боку. *** — «Рассчитал он»! — передразнил мальчишку математик и, вскочив с кресла, нервно заходил по комнате. — Спорт, Артем, это не математика! Это в ней все четко — дважды два четыре и никак больше! А вот как можно быть уверенным, что расстояние от подоконника до нужной тебе зацепки именно такое, что как раз хватит твоей растяжки? Сантиметр не дотянулся — и что? И ты сорвался! Если бы в спорте было все точно и верно, то не калечились бы спортсмены-разрядники, а уж у них спортивного опыта побольше твоего! Я знаю, что тебе сегодня просто повезло! В везении дело, а не в твоем точном расчете! — Угол остановился напротив мальчишки. Сидит, нахохлившись и, упрямо поджав губы, смотрит и слушает. Интересно, он понимает, что сейчас математик вновь в щекотливом положении? Выловил ученика на грубом нарушении дисциплины он обязан поставить в известность дирекцию. А потом, присутствуя на педсовете по отчислению нарушителя из интерната, материть себя мысленно за то, что не пошел на поводу у своей совести. — Учишь вас, учишь, — уже тише добавил он и стал расстегивать пиджак. — Ну, видимо, и в этот раз придется тебе прописные истины вдалбливать, Артем. Что делать ты знаешь, с правилами знаком. Кресло вон. Располагайся, — а сам, бросив пиджак на диван, потянулся расстегивать свой ремень. Вот чувство дежавю, какое-то! Опять этот мальчишка, снова его залет, который математик не хочет выносить на обсуждение коллег. Не хочет, и не может. Не может позволить, чтобы из-за своей глупости Артем лишился своего будущего. А мальчишка, между прочим, подающий большие надежды в спорте. Ремень в руке математика привычно сложился вдвое, звякнувшая пряжка уперлась холодным углом в ладонь. Глядя на то, как ученик не спеша покидает диван и стягивает штаны с трусами к коленям, оголяя отвечающее за поступки своего хозяина, место математик вздохнул, отвернулся и стал и смотреть в темное окно. Молчал и не торопил. Пусть мальчишка потратит на выполнение положенного столько времени, столько ему нужно. Получить свое он всегда успеет — Угол никуда не спешит. Дождавшись, когда Артем перегнется через мягкий подлокотник и устроиться на согнутых ладонях учитель шагнув ближе к креслу и, размахнувшись, врезал по выставленной кверху заднице ученика, не забыв сказать свое коронное: — Ну, Артем, приступим! Мальчишку выгнуло на кресле, булки оказались перечеркнуты белым продолговатым следом, который почти сразу же зарозовел, мягкая обивка кресла приглушила сдавленный вскрик. Если начнет подавать голос, то придется включить телевизор, чтобы соседи не заинтересовались тем, что в холостяцкой квартире раздаются такие странные звуки на ночь глядя. *** Что творилось в светлой Светкиной головке Дине было непонятно. Племянница слушала ее молча, и казалось, даже не дышала. Тетя думала, что она сразу станет засыпАть ее кучей вопросов — любопытство и желание получить объяснения сразу и немедленно было вполне в характере Светланы. Однако, происходило все с точностью до наоборот. Они так и сидели приобнявшись на кровати, пока Дина не пошевелилась и не поймала Светкин взгляд. — Светлана, — прозвучало как-то слишком церемонно. — Сейчас именно я несу ответственность за тебя, девочка. Был бы рядом твой папа, то разбираться с тобой пришлось бы ему. Но его здесь нет, поэтому…наказать тебя придется мне. Светка удивленно выпучила глаза. Она была уверена в том, что тетя уже совсем успокоилась и что максимум, что ее, Светку, ждет — это несерьезная потасовка с Диной, после которой они больше и не вспомнят про этот неприятный случай. Но Дина ее поразила. — Наказать? — от самого этого слова Светка поморщилась. А если Дина запретит ей вообще выходить завтра из этой комнаты? А если отберет телефон? А если…? Еще много противных «если» пробежало в Светкиной голове и девчонка заканючила. — Ну, Дииин…! Ну, простииии меняяя! — но натолкнувшись на острый взгляд тети вдруг замолкла, словно захлебнулась. А зачем это Дина рассказала ей про дедовское наказание? Да, Света слышала не раз от папы, что в их семействе мальчиков воспитывали строго и считали, что это нормально. Но Светка-то девочка! И до недавнего времени папе даже в голову не приходило выпороть Светку. Пока не наступил…"тот самый раз». При воспоминании о нем девчонку передернуло. А Дина по-своему поняла Светкино молчание. — Вот и хорошо, Светлана! — тетя поднялась с кровати. — Значит… закончим мы с тобой все быстро, — и протянула руку к своей сумочке. — Ложись на кровать. Здесь будет удобнее. — Дина! — Светку сдуло с кровати. — Ты что?! — она уставилась на тетю, которая отстегивала от сумочки длинную ручку. — Я? Ничего! А вот ты — чего? Разве не знаешь, что за свои поступки нужно отвечать? Вот и ответишь сейчас. И я очень надеюсь, что запомнишь это на всю жизнь и больше никогда не станешь так делать, — Дина справилась с ремешком и, спохватившись, повернула ключ в замке. — Если ты сейчас сама не сделаешь то, что я от тебя требую, то мне придется тебя держать, а это, … ну совсем неприятно. Потому, я тебя очень прошу — сделай все сама. Угу? *** — Это тебе, Артем, за излишнюю самоуверенность, — ремень, прошелестев в воздухе снова упал вниз, оставив рядом с первым второй похожий след. — Это за прихоть… — За сумосбродство…- приговаривал Угол, перечисляя все прегрешения, за которые сейчас и расплачивался Нечаевский зад. У математика была дурная привычка — не только выдрать проштрафившегося мальчишку, но и вынести ему мозг. О ней знали многие, и сам Угол тоже, но все никак от нее не мог избавиться. Артемку подбрасывало на подлокотнике. Протяжные «уууй» и «ааай» все так же глушило кресло. Мальчишка ерзал, вдавливал себя в лежанку, старался терпеть, но молчать все равно не получалось. Толи математик был сегодня чересчур усерден, толи Нечаю изменяла терпелка, но сегодня возражать на слова Угла мальчишке не хотелось. Вот пусть математик не говорит, что даже в минуту наказание в его ученике не замолкает…этот…как его?.. полемист! А Угол продолжал размеренно разукрашивать Артемкин зад, нанося на него простой геометрический узор. И все так же однообразно перечислять причины из-за которых сейчас его ученик торчит вверх тем местом, откуда у него растут ноги. — А ну, ляг ровно! — прикрикнул Угол, выбивая очередной штрих на светлой пацанячьей коже, когда и ноги и зад Нечая, дернувшись, поехали по подлокотнику вниз. — А то, как по стенкам лазить, так герой! А как отвечать… — А я и отвечаююю! — это было уже высшим уровнем терпения и молчание пацана закончилось. — И не геройствовал я! — пользуясь тем, что учительский ремень завис где-то за плечом Угла Артем вынырнул из домика своих рук, повернув к учителю красное влажное лицо. По лбу пацана катился пот. — Светка на один день приехала! И уедет завтра! И…да вы все-равно ничего не поймете! — с отчаянием уверенного, что Угол не вникнет в суть ситуации, Нечай снова уткнулся в сложенные руки, подернувшись на сидении в прежнее положение. — Почему это не пойму? — Угол не спешил опускать ремень. Артем мальчишка серьезный, в общем-то. Только вот дисциплина хромает.  — Объясни так, чтобы понял, — отшагнув от кресла Угол опустился на диван. — А ну-ко, поднимись! И штаны натяни. Пока — натяни. Если будет нужно снова спустишь. Иди сюда и расскажи все по порядку, — и математик хлопнул рукой возле себя, пригашая присесть рядом. Диван мягкий, на нем даже и отпоротой задницей сидеть можно. Пока мальчишка, пыхтя и шмыгая носом, натягивал штаны Угол положил ремень рядом, с другой стороны. Может и не придется продолжать, а может и надо будет. Хотя, тренировка завтра у спортсмена. И соревнования. Не хотелось бы мальчишку из колеи выбивать. Но ведь, будто нарочно, выпрашивает! *** У Светки дергались мысли. Именно так — дергались. Они были какие-то рваные с началом и без конца. Светка и сама дергалась. Сначала она хотела сбежать и мысленно вычислила путь от места, на котором стоит, до дверей. Потом, решила спорить. Потом — поупрашивать Дину пристегнуть ремешок назад… Сразу вспомнился прошлый случай, когда папка впервые поднял на нее ремень и сразу же захотелось съежиться, скрутиться в комочек. Ох и больно же папкин ремешок бьется!!! — Не надо убегать, Светик, — поняв намерения племянницы посоветовала тетя. — Бежать тебе некуда, да и…зачем? Ведь тогда придется все папе рассказать о твоем поступке, а он тебя по головке за это не погладит, — спокойный тон Дины заставил девчонку полностью согласиться с ее словами. Только мысленно. Ну да! Папка же перед отъездом говорил — я знаю, что ты у меня умница! Светка вздохнула. Глядя себе под ноги шагнула раз-другой-третий к кровати и упала на нее, пряча лицо в подушку и елозя боком, устраиваясь точно по серединке. Плечи девчонки приподнялись, а лоб вдавился в мягкое. Легкие шаги и тихое позвякивание металлических карабинчиков почти сразу же затихли, а Динины руки стянули Светкины брючки к коленкам. — Тихо-тихо! — успокоила тетя девочку, чуть прижимая ее к матрацу. — Так положено, знаешь ли… И тут же Светкин визг утонул в подушке. Нет, она завизжала не нарочно! Просто тот удар по попе показался девчонке самым-самым сильным, какой только можно было себе представить. Руки тут же дернулись назад, прикрыть горящее место, а заодно и защититься от следующего. Но Дина ловко словила девичьи запястья и уложила их на Светкиной пояснице, придерживая. — Не уходи без спросу…! — Предупреждай, куда уходишь…! — Следи за телефоном…! — приговаривала Дина каждый раз, когда ее узкий ремешок ударялся о Светкины половинки. Светка и не думала помалкивать. Ограниченная в движениях и даже не имея возможности вцепиться руками в подушку девчонка вертелась на кровати, как могла, стараясь скинуть с себя руки Дины и дергала ногами. Голова буравила опору, спина ходила ходуном, а высокой ноте, который вырывался из ее рта, могла бы позавидовать самая великая оперная певица. Дина не злобствовала. Наградив племянницу девятью довольно крепкими шлепками она отпустила Светкины руки и, чуть постояв, присела рядом. Светка не взбрыкнула и не стала пинаться. Она, обнявшись теперь со своей мягкой подружкой, глухо в нее рыдала. Тетя погладила племяшку по спине. Сначала осторожно. Не получив и на этот раз никакого отпора — уже продолжила более настойчиво, огладив уже и Светкину растрепанную голову. — Ну все-все, Светик, — успокаивая девочку приговаривала тихонько Дина. — Уже все закончилось. Тшшшш…! И Светка потихоньку успокоилась. Все реже и реже всхлипывая она, наконец-то, выглянула из подушки и мокрым глазом поглядела на Дину. — Ты уже…не сердишься? — это было первое, о чем она спросила. Дина тихонько улыбнулась. Ну надо же! После всего Светку волнует в первую очередь лишь это! — Не сержусь! — тетя подвинулась к племяшке ближе. *** Угол внимательно слушал, как сбиваясь и путаясь в словах, Артем сумбурно пытался объяснить ему свой поступок. А потом, наводящими вопросами, заставил мальчишку рассказать все с самого начала. И про звонок девчонки, и про самовольный уход из интерната, и про рыцарский порыв Нечаева сделать «даме сердца» подарок. Картина выписывалась далеко не радужная. Ведь если называть вещи своими именами то, получается, что игрушку Нечаев спер и даже об этом не задумался. Но если учесть то, что мальчишка не сын крутого олигарха и средства из дому ему поступают весьма скромные, да и фигурка, судя по рассказу, копеечная… Но сам факт!!! А что факт?! Сам что ли по детству не воровал девчонке цветы с городской клумбы?! А еще новый год скоро… А Нечаев теперь в том возрасте… Мдаа… Теперь за ним нужно еще внимательней приглядывать, раз у пацана подружка появилась. В этом возрасте у них все серьезно. Угол поглаживал подбородок, сортируя и укладывая в своей голове полученную информацию. Артем притих рядом, поглядывая то на кресло, то на математика. — Ну вот что, Артем, — наконец-то молчание нарушилось. — Ты сам знаешь, что твое наказание не закончено. — Но! — поспешил добавить Угол, видя, как кривится мальчишка. — Давай так. Сейчас мы с тобой закончим, но недополученные тобою пятнадцать рэ ты получишь в другой раз, если снова нарушишь дисциплину. Нечай скривился еще больше, но лишь на секунду. Зная характер математика мальчишка живо представил себе как тот начнет вылавливать его на залетах, помня о сегодняшней поблажке. Но все же Артем был рад, что сейчас все закончилось. Он согласно кивнул и шумно выдохнул. *** Телефон завибрировал рядом с подушкой. Нечай глянул на экран. — Светка! — удивленным шепотом произнес он, косясь в сторону спальни математика — Артема уложили спать на диване в гостиной. — А? Чего? — в трубке на другом конце тоже разговаривали шепотом. — Кто сказал? Дина? А она…? Да?! Светка, это здорово! Если вы еще задержитесь… Отпросите? Меня? Уже отпросили? У кого? У математика???!!! Да???!!! И он разрешил? Ух ты! Тогда — завтра увидимся! Конечно! Пока! — нажимая на кнопку отбоя мальчишка чувствовал то громадное тихое счастье, которое приходит с ожиданием не менее громадного праздника.