Собачонка

      Намджун медленно подошел к Джину, параллельно аккуратно нарезая персик. Джин всё также смотрел на фрукт, его руки и ноги сильно тряслись, и он не мог их успокоить. Намджун встал рядом с ним, он не смотрел на Джина, его взгляд был направлен на окно. — Открой ротик, — Джин беспрекословно выполнил приказ, он понимал, что если не сделает этого, ему не поздоровится. Намджун отрезал кусочек персика и поднёс нож ко рту Джина, — Кушай… У тебя была тяжёлая дорога. Голоден, наверное? — не смотря на то, что лезвие может поранить его, Джин схватил губами эту дольку и съел, — Ещё? — Джин на его вопрос мотает головой. — Воды? Или покрепче? — Можно воды, — из-за страха у Джина и правда пересохло горло, голос стал хриплым и тихим, плюс ко всему его до сих пор лихорадило, и хотел таким способом немного успокоиться. — Конечно, — Намджун поднёс к нему стакан воды и помог выпить. — Спасибо, — после воды ему стало немного легче, руки стали меньше дрожать. — Как ты здесь оказался? — Голос Намджуна был умеренным, спокойным и внушал доверие. Он положил нож на стол и приказал одному из охранников связать мне руки. — Отец должен денег, и меня взяли в отсрочку, — ему больно было это говорить, он любил своего папу и доверял ему. Джин до сих пор не могу поверить, что деньги для него важнее сына. — На что одолжил? — Не знаю. — Так и запишем… Восьмой. — Ч-что? — Джин сказал это еле слышно.       Мужчина перед ним совершенно будничным тоном ответил на его вопрос, словно нет ничего необычного в том, что к тебе в дом привозят человека, как откуп от долга. — Ты восьмой у меня такой. — Джин опустил взгляд в пол. — Какие ещё вопросы будут? — А зачем я вам? Можно домой? — Теперь твой дом здесь. Мне ты нужен для развлечения, — Намджун медленно подошёл к Джину. — Р-развлечения? — Да, нестандартного, — Намджун ехидно улыбнулся и посмотрел на Джина. — Ещё что-то? — Джин замотал головой, — Как дорога?       Сначала он хотел сказать, что всё хорошо, но решил ответить: — Меня били, — Намджун очень заинтересовался этим ответом. — Кто? — Послышался шорох около дверей: двое охранников почувствовали себя не в своей тарелке и начали переминаться с ноги на ногу. Если присмотреться, то можно было заметить, что их лица покраснели, а спины непроизвольно выпрямились. — Не знаю, кто-то из тех людей, кто забрал меня и привел сюда. — Пальцем покажешь? Или ты их не видел? — Не видел. — А что они говорили? — Что прошлого вы задушили, и спросили какой я ориентации. Больше я не помню. — А те, кто тебя бил, по голосам сможешь узнать? — Нет, — Джин приподнял голову и посмотрел на Намджуна. Всю дорогу он был в своих мыслях, и голоса, окружавшие его, смешались в одну кучу — эти охранники вообще были все довольно похожи, и различить их он уже точно не сможет. — Кто признается? — мужчина обратился к парням, но они оба не ответили на его вопрос, и просто молча стояли, —       Повторюсь, кто трогал мою игрушку? — Он положил голову Джина к своей ноге сбоку и начал гладить. Намджун продолжал пристально смотреть на тех парней. Им было страшно признаваться, они понимали, что будет, если сознаются, и они оба показали друг на друга. — Вставай. — Намджун посмотрел на Джина и помог встать. — Пошли отойдем, — Джин послушно последовал за ним ближе к столу, чтобы охранники не могли расслышать. — Будешь судьёй в их схватке? — Ему не понравилась эта идея, он в очередной раз мотает головой. — А придётся… — Довольно тихо ответил Намджун. В его глазах появился опасный блеск, и он, развернувшись вполоборота, уже громче добавил. — Парни, вы же знаете, что нужно делать. Использовать можно любые приемы, но бить в пах нельзя. — Может есть другой выход?.. — Те двое почти в унисон спросили, их интонация выдавала, что оба причастны к избиению заложника. Они понимали, что это риторический вопрос, но в глубине души они все-таки надеялись на спасение. Также они понимали, что альтернативы нет, и единственное, что остаётся — попытаться выиграть. — Садись. — Намджун показал на своё кресло, и сначала Джин не хотел садиться, потому что ему неудобно, вроде ведь он здесь заложник. Он думал, его посадят на цепь, и никогда не выпустят на божий свет, но пока все шло не так плохо, и он все же последовал приказу. Охранники в это время положили оружие в сторону и начали бой. Спустя небольшое врем Джин всё-так промолвил: — Пожалуйста, пусть они прекратят драться, — парню было тяжело смотреть на бьющихся людей, хоть не совсем хороших. Ему было все равно, каким было прошлое у них, но не все равно на их настоящее — они дрались насмерть, и он не хотел быть причиной чьей-то смерти, не хотел видеть смерть. — Но ведь они плохо с тобой обошлись. — Намджун спокойно ответил, и его индифферентная* интонация не давала понять, что он чувствует. Уже показалась первая кровь, кулаки наносили удары за ударом, нанося увечья; мужчины использовали захваты, удары ногами, уворачивались, а по комнате разносились шорохи одежды, тихие хрипы противников, почти свистящие, глухие удары. От этих звуков, от едва распространившегося запаха крови и пота Джина затошнило. — Всего два удара, не страшно. Пожалуйста, пусть они прекратят, — жалобно попросил парень, сидящий в кресле: ему не нравилось смотреть на это. Он всегда был против насилия, его жизнь всегда была далека от этого, и сейчас ему кажется, что он попал в параллельную вселенную. — Не нравится? — Нет… — Остановитесь! — Они последовали приказу и развернулись к Намджуну лицом, тяжело дыша, — Кто же лучше из них дрался? — Намджун обратился к нему, а он, на мгновение замешкавшись, показал на того, кто стоял справа. — Ты можешь идти и приводить себя в порядок, — он ушёл, пошатываясь и хромая на одну ногу; стоящий слева был в чуть ли не полуобморочном состоянии. — А что с этим делать? — Не знаю… Я-я, — горло снова пересохло, и он, прочистив горло, продолжил, — я не хочу решать судьбу человека. — Джин сидел в кресле Намджуна, испуг до сих пор не уходил, а от того, что ему надо сделать выбор, что будет с чужим человеком — буквально стать его палачом — мурашки пробежали по коже. — Ты же понимаешь, что тогда это сделаю я? — Парень, оставшийся в комнате, начал дрожать от ужаса, и он понимал, если его не убьют, то будут мучать до того момента, пока не умрёт от боли. Джин не знал, что придумать, он был сильно встревожен, и не хотел вредить человеку, даже если он самый жестокий в мире. Победитель привалился к стене, а потом вовсе осел на софу шоколадного цвета, находящуюся возле двери, через несколько минут пришли ещё двое из охраны и увели его. — Ты мне так и не сказал, что с ним сделать, так что решаю я. — После этих слов, послышались выстрелы в коридоре. У Джина расширились глаза: так легко убивать людей, будто они — ненужные вещи… Он не понимал этого, и никогда это не смог бы принять. От такой легкой жесткости сердце начало сжиматься, ему стало жаль того человека. Пока парень размышлял о жертве ситуации, вся остальная охрана вышла и они остались вдвоём. — Встань и обернись, — Джин моментально очнулся от своих мыслей, дергано сделал так, как ему сказали, и краем глаза заметил, что в руке Намджуна мелькнуло лезвие ножа. Мужчина медленно поднёс нож к горлу Джина. У него снова пробежала дрожь по коже, ему вновь стало страшно за свою судьбу. — Испугался? — Да, — он не видел смысла врать, так как он плохой лжец, и его тело все равно сдаст его, как распоследний предатель. — Я не буду пока тебя убивать. Пока, — его уголки губ слегка дрогнули, обозначая эскиз ухмылки — ему нравилось смотреть на испуг его жертвы. Джин сглотнул слюну, ему стало ещё боязней. Намджун резко развернул его лицом к себе и ножом разрезал верёвку, которая связывала руки Джина. — Так ведь лучше? — Да, так лучше, спасибо, — он решил не играться с судьбой и относиться уважительно к хозяину дома. Намджун приобнял его, а для Джина это действие было непонятно и не подвергалось логике. — Прихвати тарелку с виноградом, и пошли на диван. — Намджун указал на стеклянный шкаф в углу комнаты, а сам сел, удобно расположившись на диване. Джин беспрекословно выполнял все приказы Намджуна, хоть и он не хотел делать все, что ему скажут. Он казался себе рабом, хоть и приказы, следовавшие от мужчины, не были какими-то жестокими и противными. Джин подошёл к шкафу, взял упомянутую тарелку и вернулся к дивану. — Снимай футболку. — Зачем? Я не хочу, — парню не нравилось своё тело, потому что он считал себя слишком тощим и бледным. Ему было очень неловко показывать кому-то своё тело, и даже когда парнишка был на море, он ходил в шортах и футболке. — Я так хочу. — У Намджуна голос резко стал грубым, от перепуга Джин снял футболку. — Ложись на меня, — Джин стоял на месте и не собирался двигаться. Голос Намджуна стал ещё более грубым, приказательным, от этого у Джина пробежали мурашки по коже. — Мне повторить ещё раз? — Джин пересилил свои принципы и лёг на колени к Намджуну. — Ты такой послушный, мне это нравится… Снимай шорты. — Джин буквально слышит его улыбку. — Нет, не буду. — Джин не собирался ничего снимать. Это он не сделает ни при каких условиях. Но в итоге страх всегда берёт своё. — Делай, что я говорю. — Я не буду этого делать, — Джин понимал, что если не подчинится, будет плохо, но он решил попробовать. Намджун сбросил Джина с себя и теперь нависал над ним. Голос Намджуна стал ещё ниже, страшнее. — Мне повторить ещё раз? — Пожалуйста, я не хочу. — Джин лежал на полу и жалостно смотрел на Намджуна. Ему страшно. — Делай, что я велю, — смотрит на Джина сверху. Намджун снял ремень и замахнулся на Джина. Из-за страха к боли начал поспешно расстегивать шорты. Когда он их снял, то Намджун выхватил их из его рук и кинул на диван. — Ты же был таким послушным пару минут назад, не разочаровывай меня, и не пожалеешь. Ты ведь не хочешь, чтобы тебе было больно лишний раз? — Нет, не хочу, — Джин поджал ноги к груди, чтобы уменьшить видимость открытого тела. — Тогда будь послушным мальчиком и тебе найдётся место здесь. Встань и обернись, — Джину уже было бесполезно сопротивляться, ведь сколько бы он не противился, Намджун все равно получал своё. Парень повернулся, Намджун приблизился и начал гладить его попу. От внезапности Джин вздрогнул. Мужчина, стоящий сзади, прижал его к себе и прошептал на ухо. — Ты мне понравился. — На его лице снова виднелась зловещая ухмылка. — Понравился? — Да… — Намджун ослабил хватку и шлёпнул его по попе. Джину это не понравилось, и он пискнул. — Мне не все игрушки нравятся, понимаешь? Ты можешь быть любимой игрушкой или наоборот. Всё зависит от тебя, будешь ли ты стараться для этого или нет. Джину ничего не оставалось, кроме как кивнуть в ответ. — Мне тогда не будет больно? — Ну… Как сказать. Будет меньше боли. Просто есть игрушки, которых я насилую до потери пульса. Но есть-таки, которым стараюсь сделать хоть чуточку приятно. — Ухмылка с его лица так и не уходила, от этого Джину ставало ещё страшнее. — Насилие? — Джин моментально закрыл свою попу руками. — Но ты пока не игрушка. И у тебя есть два варианта. — Каких? — В его глазах появилась капелька надежды, которая потухла после ответа. — Либо ей стать, либо уйти отсюда. Второй вариант не рекомендую, ведь выход здесь только один. — Намджун достал из кармана нож и поигрался им возле шеи Джина. — Выбор только за тобой...