Я обещал

как прекрасно сакура расцвела — лепестки ее падают, будто снег. что ж, хисана, здравствуй. ну как дела? я по-прежнему люблю тебя больше всех. я устал, хисана. и как мне быть? два обета — и все даны у могил. я не в силах, ты слышишь — ее убить. как смешно — у меня! — нет на что-то сил. она, знаешь, хисана, совсем как ты, но не ты — мне больно, и я не вру. тот ребенок, что был обетом простым, превратился мне в родную — мою! — сестру. каждый день, любимая. каждый день я встречаю в поместье твое лицо, но она — не ты, и она — не тень. знаешь, рукия выросла молодцом, она сильная, храбрая, и… как я. черт возьми, мы похожи, наш взгляд — как лед. почему мы как будто и впрямь семья? почему теряю я и ее? я не знаю, хисана, и лишь тебе я могу признаться — я очень слаб. да, хисана — я вмиг становлюсь слабей, когда речь заходит о вас — я раб, раб законов и долга, они — как клеть, и не выйти из клети, и я в цепях. я обязан ее проводить на смерть, хотя тем же самым убью себя. я боюсь, хисана. я так боюсь. если бы я мог — я бы умер сам. я сражаюсь с ренджи — внутри смеюсь: хорошо, что у рукии есть друзья. она выросла лучшей, чем мог быть я, и она — кучики, пусть на словах. она внешне — ты, у нее мой взгляд, мы соединились в ее чертах. и она — упряма, горда, честна, и она — достойна всего, но долг… посмотри, хисана — опять весна. и опять я родное не уберег. не хочу, но должен, и как же жаль… но, ты слышишь, хисана? бывает все. иногда ломается даже сталь. иногда одно движенье спасет. да, хисана — я сделаю это вновь. я даю тебе клятву — и я не вру. не солгать пред лицами мертвецов. я спасу твою — и свою — сестру. я дождусь момента и защищу, своим телом закрою от всех мечей. я всю жизнь в ней тщетно тебя ищу, а нашел себя. это я. зачем я тогда искал и метался? клан, все законы и предки — да к черту их. я устал, хисана, но ты смогла даже призраком дать мне надежды миг. до свиданья, любимая. на ветру долго ей стоять вредно, но не прощай. я спасу ее — нашу с тобой сестру. я смогу. я успею. я обещал.