Решение сердца

POV Крис Для меня жизнь уже давно стала похожа на одну сплошную непреодолимую линию, которая, как мне кажется, никогда не закончится. С тех самых пор, как я, подчиняясь своему и без того надоедливому отцу, уехал за границу, бросив такого важного для меня человека в уже давно чужом городе, мир потерял все цвета, которыми наполнялись дни ранее обыденой, но такой счастливой жизни. Сейчас я иду по тёмной аллее, освещаемой лишь редкими небольшими фонарями, и смотрю на небо, без остатка укрытое грозовыми тучами, создавая впечатление опасности и негодования. Мои пальцы нервно перебирают воображаемые кнопки экрана сенсорного телефона в поисках хоть какого-нибудь занятия, но, увы, голова всё так же забита не прошеными мыслями, мешающими столь нужному мне поиску. Сейчас у меня нет никакой возможности исправить то, что копилось месяцами после нашего расставания. Я всё ещё помню те времена, когда мы, несмотря ни на что были счастливы. Помню то, как ты будил меня по утрам в институт, нежно целуя мою щёку своими до безумия пухлыми губами. Помню ласковые объятия, дарившие несравненные тепло и радость. Помню каждую бессонную ночь любви, которую мы не готовы были променять абсолютно ни на что. Почему мы расстались? Из-за расстояния между нами, или нежелания моих родителей принимать в семью сына гея и его парня? Я не понимаю. Раньше ты всегда говорил, что нас ничего не разлучит, что бы это ни было, но именно твои слова разрушили с таким трудом построенный мост наших отношений. В тот день ты сказал мне, что не готов ждать, что ты больше не любишь меня, а я поверил. Я был слишком глуп, чтобы понять твою ложь. Ты продолжал любить меня и ждать даже вопреки сказанным мне словам, но что-то произошло. Причину твоего "срыва" я так и не понял. Излишняя задумчивость и растерянность мешали моему существованию, которое я продолжал далеко не из-за тяги к нормальной жизни, а просто ради ещё одной встречи. Нет, я не собираюсь искать тебя. Для меня это слишком больно. Лучше перебывать в своеобразной прострации* всё то время, которое мне приходится ждать встречи с самым дорогим и любимым сердцу человеком, даже если это окажется несбыточной мечтой. Бесконечная аллея, усыпанная разноцветными дорожками, наконец, кончается, сменяясь гладким асфальтированным бордюром, ведущим в сторону небольшого, но уютного кафе, в котором я, не долго думая, решил выпить чашечку чая, чтобы погреть своё давно замёрзшее тело горячим напитком. Зайдя в здание кафе, я присел за столик, расположенный в углу помещения. Заказав у официантки цветочного чая, который мне принесли всего лишь спустя несколько минут после заказа, я стал рассматривать посетителей, которые продолжали прибывать в кафе, несмотря на уже достаточно позднее время, мерными струйками попивая до невозможности вкусный напиток. Вдруг, проходящий мимо моего столика парень, в руках которого на подносе стояли сладкое от наличия мороженого кофе и малиновый десерт, по форме напоминающий маленькую панду, споткнулся, роняя на меня недавно приготовленные продукты. Я, ощутив кожей обжигающий тело кипяток, тихо вскрикнул, но затем затих, увидев такие родные глаза перед собой. Тао. Это Тао. Он не смотрел мне в глаза, а лишь извинялся, опустив свою голову в пол. Я хочу, чтобы он посмотрел на меня, чтобы снова говорил в мою сторону только слова любви. Хотя, наверное, это просто невозможно. Тао продолжал извиняться до тех пор, пока не поднял свои полные горем глаза вверх. Увидев перед собой меня, он тут же занервничал и уже собирался уйти, так ничего и не сказав, но я не дал ему этого сделать, схватив панду за кисть хорошо накаченной руки. Зрачки Тао словно увеличились в объёме, заметив мою руку, накрывшую его. Я не знаю, что испытывает панда, не знаю, какие мысли заполняют его опьянённое встречей сознание. Я просто хочу сказать, что люблю его, сказать, как мучаюсь ночами от надоедливой бессонницы, которая уже давно стала одной из основных частей моей ничем не примечательной жизни. - ИФань, отпусти меня. - словно издалека послышался полюбившийся за совместно прожитые годы, испуганный и до неузнаваемости тихий голос. - Пошли домой. - потянув Тао на себя я еле вывел его из помещения, предварительно расплатившись с официантом за наши с малышом заказы. Выйдя на улицу, я тут же устремил свой шаг в направление парка, в котором мы раньше часто проводили часы свободного времени, сидя на нашей любимой скамейке. В такие моменты ты закидывал свою голову мне на плечо, а твои губы оказывались всего в сантиметре от моих, предвещая очередной поцелуй. Иногда ты засыпал в такой позе, не обращая внимания ни на прохожих, ни на насекомых, а я наблюдал за тем, как колышутся на ветру твои чёрные волосы, как подрагивают длинные ресницы и сводятся в своеобразном недовольстве брови. Тогда мы ничего не говорили друг другу, а просто сидели, наслаждаясь бесценными минутами счастья. Когда мне всё же удалось затащить вырывающеюся панду в свою квартиру, которая находилась всего в нескольких минутах ходьбы от аллеи, я не смог сдержать слёз, которые долгим, словно нескончаемым потоком проходят путь от века до самого подбородка, затем оседая на поверхности постеленного на полу паркета. Я не хочу снова потерять Тао, не хочу жить без этой глупенькой, но такой любимой панды. - Зачем ты привёл меня сюда? Что тебе от меня нужно? - недовольные и местами раздражённые вопли "моего" парня уже не сопровождались попытками бегства, а лишь мгновенными, иногда резкими вскриками. Его ладонь неосознанно сжимала мою, точно пытаясь раздавить, а ногти яростно, но с какой-то внутренней любовью впивались в кожу руки. Его движения совершенно противоположны произнесённым за последние пару минут словам, означающим лишь явное нежелание находиться со мной в одном помещении, но я стараюсь думать совсем не об этом. Признание - это единственная стоящая вещь, которую я обязан выполнить несмотря ни на что, ведь только тогда я пойму, будет ли у меня хотя бы надежда на счастье, хотя бы право на вдох свежих чувств. - Тао, пожалуйста, выслушай меня. - Я не хочу тебя слушать. Просто дай мне уйти. - сказав это, ты всё ещё держишь меня за руку, кажется, даже не собираясь отпускать. Если бы ты знал, что смог дать мне надежду своими странными, но слегка обнадёживающими поступками. - Ты же знаешь, что я не смогу тебя отпустить. Не в этот раз. Поэтому прими мои слова и, пожалуйста, поступай только так, как велит тебе сердце. Не слушай больше никого, кроме него. - ласково проговорил я и, посчитав про себя до десяти в, кажется, безуспешных попытках успокоить свои за год расшатавшиеся нервы, продолжил: - Я не могу без тебя. Каждый новый день с момента нашего с тобой расставания превратился в незабываемую каторгу и... - Ч-что? - меня прервали, не дали договорить, но я не обратил на это внимания, пытаясь сказать всё то, что давно хотел. - Я хочу, чтобы мы снова были вместе. Я люблю тебя. - Как ты можешь такое говорить? Зачем? Снова хочешь поиздеваться надо мной? Хочешь убить мои чувства к тебе до конца? А я ведь так долго пытался забыть тебя, забыть те, кажется, счастливые только для меня годы... - всё это он кричал, кричал неотрывно, позволяя словам слиться в единый комок, который я просто не могу оставить без внимания. Почему ты думаешь, что я не был счастлив? Это не так. Я люблю тебя и буду любить всегда. Неужели кто-то или что-то убедили тебя в обратном... - Тао, я всегда был счастлив рядом с тобой. Я всегда любил тебя и люблю до сих пор. - Не говори так! Это ложь! Ты никогда не любил меня. - из его глаз сумасшедшим водопадом хлынули слёзы. Его ладонь держит мою, а я подушечками пальцев свободной руки принялся вытирать горькие слёзы своей самой дорогой на свете панды. - Я не лгу тебе. Это правда. Поверь мне. Послушай своё сердце. - я должен убедить его в том, что люблю, что всегда хочу быть рядом и больше никогда не отпущу. - Я не верю! Твой отец мне всё рассказал. - неужели именно из-за моего родителя мне приходится так страдать... - Что он сказал тебе? - Он говорил, что у тебя есть другой, и ты его любишь, а я просто игрушка. Говорил, что ты уедешь к нему. Я сначала не верил, пытался успокоиться, но когда я узнал от тебя, что ты уезжаешь, все сомнения словно сдулись. - уже давно сильный плач перешёл на рёв, который я теперь не пытался остановить. Я знаю, что ему плохо, и что он тоже хочет быть счастлив. - Тао, у меня никого нет кроме тебя. - верь только мне и своему сердцу. Я обнял его, мысленно погружаясь в те времена, когда мы были вместе. Из сердца не может уйти мысль о том, что всё может вернуться на свои места, что мы снова сможем обнимать и целовать друг друга как раньше, что снова войдём в тот давний омут наших чувств, отдавая все свои силы и любовь именно ему. Мой малыш перестал сопротивляться и, продолжая лить слёзы на мою едва вымокшую куртку, что-то тихо бубнил себе под нос. Он положил голову мне на плечо, зарывая веки в слоях кожи на моей шее, иногда вырывая из души уже более спокойные всхлипы. Я гладил панду по голове, зарывая пальцы в мягкие иссиня-чёрные волосы, иногда задевая аккуратные, проколотые множеством серёжек уши. Второй рукой я держал ладонь Тао, поглаживая её и слегка щекоча. - ИФань, ты говоришь правду? - Конечно. Я люблю только тебя. Не дожидаясь каких-либо действий от малыша, я поднял его голову за подбородок и, потянув его на себя, нежно поцеловал любимые губы, переменно посасывая их в поисках не редко вспоминавшихся ощущений. Как только Тао приоткрыл ротик, я, словно забыв обо всём, углубил поцелуй, делая его ещё более нежным и чувственным. Я знаю, что теперь я никогда не буду один, поэтому я счастлив.