Где кончается вселенная

Анастасии Распутиной не стало.

      Фраза слишком пафосная и вычурная, да и Настя всегда бранилась на свое полное имя. — Анастасия? — хмыкала она, вытирая пот с лица, тем самым размазывая машинное масло по щекам и лбу, — я по твоему похожа на какую-то принцесску? — Ну знаешь, с твоим тоном «подай то, подай это, принеси ключ комбинированный десятку, а по пути водочки плесни» вполне себе! — примерно так отвечал Джонни, за что обычно огребал первым попавшимся Насте под руку предметом, и хорошо, если это была испачканная мазутом тряпка, а не увесистая запчасть ее очередного проекта.       На «Анастасию» Настя и вправду не была похожа: вечные мешки под глазами, стрепанные волосы в колтунах, грубая кожа и еще более грубая речь. А еще дьяволята, пляшущие в глазах, такие же, как у Джонни. Их поэтому с самого начала и приняли за брата с сестрой. А они что? Два сапога пара. Не сговариваясь, решили, что так и будут всем мозги пудрить. Даже и не заметили, как сами поверили. Забавное совпадение: механизм «сердце» и механизм «кровь» как будто были задуманы друг для друга и существовали только вместе. А потом Настя ушла, а Джонни остался. Он даже и не задумывался, что однажды ее может не стать. Будучи бессмертным о таких вещах особенно не думаешь. «Куда ты?» «Наружу»       Последние сказанные ими слова такие пустые и глупые, лишенные всякого смысла. Не уж то за столько веков это все, что они смогли выдавить из себя напоследок?       Джонни шел по пустым коридорам без цели или точки назначения и все равно уткнулся носом в дверь (когда-то) Настиной комнаты. — Аврора, открой, — сухо попросил Джонни.       На удивление, корабль безмолвно повиновался, хотя из всех, именно на долю де’Вилля всегда выпадало больше всего едкостей, отказов в доступе и фраз вроде «ошибка системы» самым наглым издевательским голосом, который кусок железа только мог изобразить. Теперь им попросту не из-за кого соперничать. Аврора, даже без просьбы, сама, включила свет для посетителя.       У Насти в комнате бардак: чертежи разбросаны, несколько чашек с непонятными жидкостями, только ключи и отвертки, которые она не забрала, как всегда прибывают в идеальном порядке. А еще, как всегда, слишком холодно. Сколько бы веков не проходило, Настя не изменяла своей Сибирской натуре и на регуляторе температуры всегда ставила самую холодную. Достаточно эффективное средство против дотошного братца, любителя спрятать твои вещи или перепутать шестигранники и прочие инструменты, порядком которых ты так дорожишь.       Долго Джонни в этой морозилке провести не смог, потому ушел из комнаты, схватив на последок оставленный Настей плащ. Де’Вилль двигался в сторону кухни, чтобы закончить немые поминки в лучших традициях.       Когда остальные участники команды один за другим постепенно подтянулись на кухню, Джонни уже лыка не вязал. — По какому поводу? — спросили Эшес. — Когда ему нужен был повод? — ответил заместо Джонни Мариус, осматривая холодильник на предмет продуктов, которые можно было использовать в готовке. — Это что, Настин плащ? — поинтересовался Браян, беспечно принимая чашку с чаем от Солдатика, который уже приступил к своей любимой, условно утренней, рутине. — Джонни замерз, а Настя позаботилась о нем! Разве не прелестно? — в своей обычной манере, выразил мысли Той, — Джонни, старина, будешь чай? — Настя то и позаботилась? — скептически протянула Айви, откладывая книгу, которую так увлеченно читала. — Скорее он о себе позаботился, прибрав к рукам неудачно оставленный где-то Настей плащ, — дополнила Рафаэлла, — Что читаешь, Айви? — Очень любопытную книгу про строение галактики «Объект Хога»! Ученые долгое время спорили одна это галактика или две, в результате пришли к выводу что… — Айви тараторила информацию с такой скоростью, что даже Рафаэлле было едва ли под силу понять, но та улыбалась, пока ее девушка выводила голограммы изображений из книги и показывала что-то, объясняла, чертила уравнения.       Они даже не заметили. — Анастасии Распутиной, — выдал Джонни, смеряя всех присутствующих в комнате взглядом бывалого солдата, — не стало.       Такое внезапное заявление заставило всех замолкнуть и обернуться на говорившего. — Из-за чего вы поругались на этот раз? — без промедления спросил Тим, уже сидящий в обнимку со своей любимой, виды видавшей, гитарой, которая прошла с ним огонь, воду и медные трубы. — Она вышла в открытый космос, — сказал Джонни. — Да что у тебя за манера такая, людей из люков выталкивать? — недовольно спросил Мариус, — потом их фиг обратно вернешь. Вот Кармиллу не вернули…       Джонни даже не стал возражать, хоть он Доктора и не выталкивал, сейчас не до этого. — Она сама вышла, захватив с собой кусок железяки — последней оставшейся от ранней версии Авроры части, — промямлил он, пока плывущий взгляд изучал стены кухни с неприсущей ему внимательностью, но так и не находя ни одной царапины или вмятины, за которые можно зацепиться и вспомнить какую-нибудь историю.       По мнению остальных, шутка затянулась. У Джонни отвратительное чувство юмора и все это знали. — Аморально говорить так про живого человека, — недовольно подметил Браян. — Я бы не сказала, что среди нас есть «живые люди», как и что в нашей ситуации концепт «аморальности» имеет смысл, — с умным видом встряла Александрия. — Да ладно, Джонни просто в очередной раз впал в фазу «депрессивное мудло», — пытаясь разрядить напряженную атмосферу, взмахнул рукой Тим и дернул струны все еще расстроенной гитары, — пару часов, и вернется в фазу «обычное мудло», может пристрелится сначала. В первый раз что ли?       Джонни мутило от того, как все говорили о нем, как будто он не здесь. Может, примешивался малознакомый алкоголь, который они подобрали на последней планете, которую посещали, пару десятков лет назад. — Джонни не шутит, — холодно проговорила Аврора, внезапно решив вмешаться в разговор. — Чудно, и ты туда же, — прошипел Тим, — вы что, одновременно поссорились с Настей и сговорились? Вам вроде не свойственно быть по одну сторону баррикад.       Мало по малу, всем становилось не по себе. — Давайте просто проверим и успокоимся, — предложила Айви, –Аврора, дай доступ к записям камер, пожалуйста.       И вот оно, прямо перед ними на экране: «наружу» — шаг в небытие. — Что за, — непонимающе произнес Тим, не желая верить своим глазам, — Она же это не всерьез? Мы же бессмертные! Она не могла, она не… да быть того не может…       Джонни, посчитав, что выполнил роль ворона, встал и, пошатываясь, поплелся в сторону своей комнаты, сопровождаемый давящей тишиной. Он знал, что даже его бессмертной команде не чужды эмоции и чувства, хоть и не такие яркие, как смертным существам. Ему бы со своими справиться.       Осознание обрушились на него стоило двери его комнаты бесшумно закрыться. Бутылка со звоном полетела в стену — да и черт бы с ним, с этим отвратительным пойлом. Даже хорошая звукоизоляция была бессильна против истошного крика, эхом раздавшегося по коридору. Джонни сумел сохранить хаотичную эмоциональность сквозь века бессмертия, но сейчас сделал бы что угодно лишь бы заткнуть скрежет и визг, расцарапывающий его черепную коробку. Раскроить, достать, искромсать, выкинуть — только бы не чувствовать! Он схватил пистолет, без промедления нажав на курок, и повторял это действие раз за разом, пока грань между сознанием и его отсутствием стерлась, а все увеличивающиеся промежутки регенерации сливались во едино с выстрелами, стекая в алую лужу боли.       Липкая жижа застилала все вокруг, струясь по лицу и рукам. Воздух в комнате был спертым, металлическим и соленым. Патроны кончились, а трясущийся палец все продолжал безустанно нажимать на триггер, все реже и реже, а затем комната затихла. — Джонни? — спросил кто-то по ту сторону двери, постучав.       Кровь в ушах и не прекратившийся скрежет помешал распознать голос. — Отъебись, — не меняя позиции отчеканил Джонни. — Мы собираемся обсудить, как проводить Настю, почтить память… все такое, — продолжил говорить неопознанный голос. — Оставьте меня в покое, — рыкнул Джонни. — Мы подождем, сколько бы это не заняло, — сохраняя спокойствие, произнес другой голос. — Ваши проблемы, — устало протянул де’Вилль, ощущая безграничную благодарность к стоящим за дверью.       Время — поразительный ресурс. Неисчерпаемо короткий и сложный. Бессмертие дает свои эффекты на его восприятие. Казалось бы, вся тягучая бесконечность в твоих руках, ты видел все и увидишь еще больше, но не можешь понять, где кончается вселенная. — Насть, как думаешь, — спросил когда-то, века назад, Джонни, — у вселенной есть границы?       Корабль тогда был еще едва заселенным: он, она и Доктор. — На вряд ли, — протянула Настя, не отрываясь от очередного чертежа, — пространство не имеет конца, оно растет. А если вдруг и имеет, то это едва ли подвластно нашему пониманию.       Инженерка откинулась на спинку стула, запрокинув руки вверх и потянулась, прокряхтев что-то неразборчивое. — По моему мнению этот вопрос куда более интересен, если рассматривать его не с точки зрения пространства, а с точки зрения времени, — протянула она, задумчиво глядя в потолок, — если мы предполагаем, что вселенная когда-то началась, значит когда-то она, по логике вещей, должна закончиться. Мне до сих пор сложно это понять: когда-то была пустота и все было просто, потому что ничего не существовало. Так что же такого произошло? Что стриггерило появление всего этого? Случайность или все-таки… — Да понял я, понял, — поспешил прервать собеседницу Джонни, — только вот не начинай свою задротскую исповедь.       Еще при жизни такие темы казались ему ужасающе безысходными и необъятными. — Испугался масштабов, м, Джонни? — приподняв бровь, поинтересовалась Распутина, — хотя, с твоими ста шестьюдесятью семью сантиметрами это не удивительно. — Да иди ты! — воскликнул де'Вилль, зардевшись (тема роста все еще была больной для него), и вдруг выхватил свежий, еще не законченный чертеж прямо у нее из-под носа, мгновенно отскакивая с ним к двери. — А ну отдай, сейчас же! — вскочила со стула Настя и в ее глазах заплясали дьяволята. — У тебя ж ноги длинные — догонишь, — выкрикнул Джонни на последок и сорвался с места. И вселенная была бесконечна.