«Я, наверное, совершил ошибку, за которую жестоко поплатился»
Дышать было тяжело. В голове гудело. Болело, кажется, во всех местах сразу. Огонь обдавал тело жаром. Глаза слипались. Паренёк невысокого роста лежал на земле, рядом с обломками догорающего здания. Белые волосы растрепались. Раскрыв чёрные глаза с оранжевой радужкой и прикрыв их ладошкой от яркого огня, он в последний раз взглянул на небо.«Мне не стоило пытаться стать тем, кем я не являюсь»
Тёмное небо с мерцающими звёздами напомнило ему о дне, когда он впервые в жизни его увидел. Те же эмоции пронеслись внутри. И как же обидно, что она это не видит.«Зря я полюбил девушку»
***
Как выглядит мир? Небо ярко-голубого цвета? Яркое жёлтое солнце? Монстрам в подземном цирке этого никогда не узнать. Они заперты здесь. Эннард, сколько себя помнит, находился в этом месте. Он знал каждую комнату и каждый угол. Его душа рвалась на волю, но робот просто не мог выйти оттуда. Беловолосый парень точно помнил, что раньше был ребёнком, но ни имени своего, ни возраста, ни внешности вспомнить не мог. Это бесило, раздражало до дрожи в коленях. Эннард ненавидел всё, что связано с этим местом, включая его обитателей. Так ему казалось. Пока в этом месте не появилась новенькая. Девочка с яркими рыжими волосами, заплетёнными в аккуратные хвосты, зелёными глазами, бледной кожей и ослепляющей (и до ужаса раздражающей) улыбкой. Яркость её резала глаз, звонкий смех обижал и ранил в самую душу. Конечно, она помнит свою семью, свою прошлую жизнь, своё имя. Она всё помнит. А когда выяснилось, что она дочь владельца и их создателя — Эннард был точно уверен, что возненавидел её. Ещё бы, сама пошла буквально на смертную казнь, хоть её и предупреждали. Если бы она ещё и ревела — блондин бы её прикончил своими же руками. Ему всегда казалось, что девочка возомнила о себе невесть что. Раз отец такой знаменитый, то и она королева. Решила выпустить их всех из этой тюрьмы. Если бы она не пообещала, что они увидят свет, Эннард бы в жизни не согласился участвовать в чём-то настолько глупом. План, естественно, провалился. Сбежать успели только они вдвоём. Ей, кажется, было всё равно. Она держала его за руку, бежала по изученным коридорам, пока не привела к выходу. С остальными обитателями Эннард знаком не был, поэтому их судьба его не тревожила. Увидев дверь в другой мир, наружу, он остановился. Руки тряслись, по спине мурашки… Неужели, неужели, ещё один шаг и мечта всей его совершенно бесполезной жизни свершится. Он схватил ручку, дёрнул и застыл. Никогда в жизни ему не удавалось увидеть что-то подобное. Даже картинки в детских книжках, которые он листал от скуки, не могли передать всю красоту настоящего неба. Беловолосый нерешительно сделал шаг, другой. Это было определённо лучшее чувство из всех, что он когда-либо переживал. — Ты выглядишь таким счастливым… Ты помнишь о себе хоть что-нибудь. Умеет она испортить настроение. За больное задела. В любой другой ситуации парень просто прибил её, но не сейчас. — Нет. Ничего. Совсем ничего. — Повезло тебе. Парень застыл. Повезло? — Думала бы хоть немного, прежде чем говорить. У тебя есть все воспоминания, ты можешь идти к друзьям, к семье… А я ничего не помню. — Я… Тоже никуда не могу идти. Эннард обернулся. При лунном свете девочка выглядела прекрасно. Рыжие кудри красиво ложились на лицо. Голос её слегка дрожал, но лицо оставалось спокойным. — Моя мама умерла за 2 года до меня. Старший братец не выдержал этого и ушёл из дома. Отец бросил младшего брата на меня, а сам стал убивать в свободное от работы время. Потом меня убил аниматроник. Малыша братика отдали старшему, но… — девочка зажмурила глаза, губы задрожали, но она не заплакала. — Он не уследил за ним. А после отец, не выдержав от горя, умер внутри аниматроника. Сказать, что Энн был в шоке — ничего не сказать. Она, акая счастливая и весёлая, с такой грустной историей… — Но почему ты улыбаешься? Ты же… Всегда улыбаешься! Рыжая раскрыла глаза, словно задумавшись, но улыбнулась и с грустной усмешкой сказала. — Меня так мама учила. Когда она, больная, лежала в постели, то сказала мне, что скоро умрёт. Но попросила, чтобы я была счастлива до последнего. Чтобы всегда улыбалась и видела во всём только хорошее. Я… Не могу нарушить это обещание. Если честно, то… За время, которое я провела в подземелье, я совсем забыла, что значит быть человеком. Поэтому… — она ласково улыбнулась и повернулась к собеседнику, поправив рыжие пряди, спадавшие на лицо — Давай научимся быть людьми вместе, Сэмми? Сэмми…. Такое знакомое имя… Это его имя? Откуда она это знает? — Н-ну…. Давай! Э…. — Элизабет. Элизабет улыбнулась и хихикнула. В груди что-то ёкнуло. Словно внутри снова появилась слепая надежда на счастье. Но теперь счастье может быть только с этой девочкой, никак иначе. Щёки предательски залились краской. Она взяла его за руку. Не осознавая, что творит, он пошёл за ней.***
С того дня они были неразлучны. Сначала перебрались в канализацию, устроившись на небольшой территории. Позже нашли огромное заброшенное здание, в котором ничего не было, кроме охраны. Что там забыл этот несчастный охранник, Эннард и предположить не мог. Потом они нашли друга Эли, с дурацким именем Чарли*. Сэмми и Чарли не особо ладили, но очень забавно глазели на подругу, когда та хихикала и говорила: «Прямо как раньше». Они не помнили друг друга, что сильнее забавляло подругу. После она подходила, обнимала их и просила не ссориться. Они обнимали в ответ и соглашались. Перед глазами всплывали всё новые и новые картинки воспоминаний, связанных с ней. Когда они выбрались на поле и Сэмми стоял сзади. Короткие волосы развивались на ветру. Некогда красивая и чистая кофточка с коротенькими рукавами покрылась пятнами, футболка под ней стала короткой и порвалась в некоторых местах. Только юбка осталась в более-менее приличном состоянии, только стала короткой для подросшей Элизабет. Гольфы были изорваны в клочья. Ролики тоже не выглядели особенно новыми. Но его это не тревожило. Девочка всегда была для него самой красивой и прекрасной. С её милого личика за все эти годы ни разу не сошла весёлая улыбка и лёгкий румянец. Когда охранник уснул за работой, а Эли укрывала его пледом, найденным на чердаке. Сам он охранника не знал и просто подглядывал за подругой, но Лиззи что-то ласково ему шептала, а после обняла. Значит, они были знакомы. Когда он потерялся в небольшом парке, а Лиззи потом его вела обратно в здание, весело смеясь и приговаривая «Ну ты даёшь, опять заблудился». После она обернулась и сказала уверенно: «Не переживай, я никогда не брошу тебя». Всё это и ещё многие воспоминания пронеслись в голове. Беловолосому хотелось кричать, осознавая, что с ней стало. Она хотела спасти Чарли, толкнув его и подставив себя под обломки. — Прошу, беги. Беги и спасись без меня… Это были её последние слова. Он впервые увидел у неё на глазах слёзы. Но даже в тот момент с её губ не сползла улыбка, которая дала ему смысл жизни. Сэмми хотел прыгнуть за ней, но Чарли схватил его и потащил за собой, как бы беловолосый не сопротивлялся. Брюнет лишь крепче прижимал его к себе. Но они не успели к выходу. Возможно, если бы не упрямый Сэмми, хотя бы Чарли успел бы уйти. Где он сейчас понять было сложно. Парень попробовал встать и осмотреться, но не получилось. Он лишь грустно усмехнулся.«Прости меня, Элизабет. Спи спокойно. Я буду оберегать твой сон. Я люблю тебя.»