Лакомство для леди

Шон иногда вот просто чувствовал себя предателем Родины. В первую очередь потому, что предпочёл друга и любимую женщину отцу-сенатору. Но об этом он как-то и не жалел: мама рано ушла из жизни, а с отцом они особо близки не были. А во вторую — потому что здесь, в доме Аресов, он очень быстро отрёкся не только от всего человеческого, но даже от американского. Шон с непонятной ему самому маниакальной жаждой стал изучать другие культуры. Большей частью с помощью интернета. Когда в их группе появились иностранцы, он стал буквально их тенью, жадно ловя каждое слово, движение и воспоминание. Особенно от увлечения Шона страдал Вадим. Шон ел все его русские блюда и с большим удовольствием. Он сразу предпочёл жареную картошку с солёными огурцами всякой там фигне типа гамбургеров. Он читал русские книги, учил язык и уже неплохо мог на нём говорить. Только одно в этой ситуации представляло проблему. Не только Шон пристрастился к славянской еде. Утро началось как обычно, все завтракали. Кто-то уходил, кто-то приходил. Сейчас на кухне кроме него были Таран и Вадим. Таран наконец забил болт на тренировки и явно ждал возможности тихо утащить Вадю в койку. Кейл и Эмил, которым откровенно нечем было заняться, а тащить всех вокруг в койку им надоело. Пара Аресов Адели, которые до сих пор не стали настолько людьми, чтобы без страха ходить по дому без вожака. И Майя, подпрыгивающая вокруг огромной кастрюли с варениками. Ибо это было единственной гастрономической страстью прекрасной женщины-Ареса. И это Шона весьма беспокоило. Эмил потянулся и потянул носом: — Опять ты со своими пельмениками? — Варениками. С вишней! — возмутилась Майя, наваливая себе полную тарелку теста. Один из Аресов понюхал воздух, но подходить к кастрюле не решился. Эти огромные парни знали, как никто другой, что такое самка их вида, и никогда бы не тронули её еду без разрешения. — Можно, — Майя кивнула, — но пальцами в кипяток не лезьте. Чтобы не как в прошлый раз. Она подмигнула светловолосому Аресу, тот аж подпрыгнул на стуле. Этот красавец был ничуть не меньше Шона. В прошлый раз он не только полез в кипяток за вареником, но и умудрился перевернуть на себя кастрюлю. Обварив самое драгоценное. Драгоценное зажило, как на Аресе, но Мулки сильно ругался. Теперь этот Арес каждый раз наблюдал за Майей, ловя каждое движение. Учился варить вареники, а не свой член. Темноволосый в этот момент нетерпеливо заёрзал. В паре он всё-таки был старшим, но самка обратила внимание не на него. С одной стороны, ему хотелось показать, что он главнее. С другой — спорить было бы череповато до крайности, учитывая присутствие самки и нескольких старших самцов. Эмил разочарованно зевнул: — С мясом вкуснее. С вишней, правда, выкладывать кое-куда удобнее, — он ухмыльнулся. — Точнее, кое на ком. — Майя, — Шон потёр кончик носа, — а ты уверена, что тебе можно столько? В этот момент Кейл чуть не навернулся с кастрюлей за спиной Майи. Как истинная мама этого Улья он приволок своим диковатым малышам вареники, чтобы поделить их поровну. — Снежок, а ты видел, сколько я жру? Вон, Вадю спроси. И что? — Эмил похлопал себя по рельефному животу без капли излишества. Вадим всё это время молчал. Читал книжку. Таран сидел рядом, опираясь на его плечо, и тихо ржал. — Подтверждаю, — Вадим с очень умным видом кивнул своей большой головой. — Но она же женщина. Маленькая женщина… Блондин понял, что сейчас будет кровь и месиво, и стал жрать свои вареники с удвоенной скоростью. Кейл испуганно погладил его по голове. — Да нет, всё нормально, — он улыбнулся, послав Шону страшный взгляд, — Мелани тоже покушать любит. — То есть ко мне претензии? — Майя изобразила жутенькую улыбку. Эмил задумчиво подцепил один вареник и поднёс его ко рту Джона: — Шон, мне кажется, что щас вареником станешь ты. Ам? Темноволосый в это время задумчиво обсасывал сок вишни с пальцев, принюхиваясь к ситуации. Джон испуганно помотал головой. Шон между тем шёл в наступление: — Я боюсь за твой желудок, любимая. Пятьдесят за раз — это точно много! Майя протянула руку. Шкаф открылся сам, и оттуда вылетел нож. Оба Ареса Адели упали мордами в тарелки. Так, на всякий случай. — Пятидесятый я разрежу пополам, дорогой, — Майя сунула очередную гадость в рот. Эмил тяжело вздохнул. И, переместившись к Майе, протянул вареник уже ей. Молча косясь на Шона значительным взглядом. Майя поймала губами вареник, опять хитро улыбнулась Шону. В этот момент на кухню вошла Адель собственной персоной и прошествовала к морозилке. Через минуту она покинула её, таща за ногу половину коровьей туши. — А-а-а… — Джон попытался высказаться. — Не наелась, — задумчиво сказала Адель и порхающей походкой удалилась. На минуту на кухне воцарилась тишина. — Может, ещё вареничков? — пролепетал Шон. Вадим перекрестился. Что ни говори, любая проблема познаётся в сравнении.