Наставник Большого пса

      Римус шёл по тёмным коридорам Хогвартса, сосредоточенно считая плиты под ногами. Одна, вторая… шестая. Он знал, что Сириус сейчас в ванной старост, и Римус понимал, что лучшего момента для признания не будет. В голове то и дело суетились мысли, отказываясь складываться в слова.       Он давно смотрел на Сириуса не как на друга — это было что-то большее, что-то волнующее и трепещущее. Хотелось сорваться на бег, и он закусил щёку изнутри, от волнения его потряхивало и тряслись руки. В горле стоял противный ком.       Выйдя в светлый коридор третьего этажа, Римус остановился, гипнотизируя дверь. Резная, расписанная узорами, бронзовая ручка призывающе сверкнула бледным светом. Слышался шум воды и тихое, едва разборчивое бормотание.       Его гложили сомнения, а на щеках выступил румянец.       А что, если Сириус не обрадуется его появлению? Он всегда смотрел сквозь него, не замечая, игнорируя. Что, если Сириусу не нужно всё это?..       Отогнав мысли, Римус схватился за ручку, повернул её; дверь поддалась неохотно, с легким щелчком отозвался замок. Он задержал дыхание и вошёл внутрь.       Мрамор и золото на стенах и потолках, бледный свет светильников и шум воды. Пар окутал всё пространство, обволакивая и поглощая большую комнату. Не успел Римус сделать и шага, как услышал то, что слышать ему бы не следовало, и все слова мигом загорчили на кончике языка.       Вздох — волнующий и наполненный удовольствием. Шлепки странные и тихий стон, доносящийся откуда-то с боку. Римус замер, когда пар рассеялся, и перед его глазами раскинулась картина, вызывающая скорее дурноту и лёгкую, зудящую боль.       У стены стояли двое; переплетённые пальцы, томные вдохи и стоны, будто одно дыхание на двоих. Сириус держал одной рукой кого-то за поясницу, а второй сплёл пальцы над головой девушки. Их тела раскрасневшиеся, с косыми каплями на коже, стоны, тонущие в шуме воды.       Он едва не задохнулся, узнав в девушке Лили. Ту самую Лили, скромно улыбающуюся, вечно застегивающую рубашку на все пуговицы и забавно хмурящуюся. Сейчас её помада размазалась по губам, оставляя бледно-красные разводы на щеке и подбородке. Её рыжие волосы прилипли к лицу, а глаза — зелёные и более яркие, чем обычно — буквально потемнели от страсти. Римус отмер, вздрогнул от громкого стона и нервно выдохнул от зрелища, когда Лили ногтями провела по напряженной спине Сириуса. Стон вновь оглушающим звоном пронёсся по стенам.       В голову ударил запах спёртого тяжёлого воздуха, пар стал ощущаться разгоряченным шёлком, ложившимся на губы, оседая влагой на рубашке. Нервно выдохнув, он вновь посмотрел на статное поджарое тело друга. По мускулистой спине стекал градом пот, а может и вода, что падала на плиты, а затем испарялась.       Низ живота скрутило приятной истомой, Римус сделал судорожный вдох и, не отрывая взгляда от тел, рукой коснулся невесомо бугорка на штанах. Смущение, напополам с ревностью, разъедало и затуманивало взор. Он будто находился в театре абсурда, губами жадно ловя вдохи Лили и вдыхая жаркие стоны Блэка. Эти двое будто находились в своём мире безумия, где по случайности оказался и он.       Сириус почти жадно целовал Лили, с силой вбиваясь в неё. Она кричала, не сдерживая своего наслаждения, заставляя Римуса вздрагивать от каждого такого стона. Проводя руками по телу Лили, Сириус вновь страстно впивался в её губы.       Пальцы тряслись, цепляясь за ширинку брюк, воздуха не хватало, как не хватало и концентрации. Наконец дёрнув язычок, Римус в унисон простонал с Сириусом и сжал в ладони пульсирующий, напряжённый орган.       Разврат и похоть затуманили голову, он опёрся плечом о стену, неотрывно смотря на него, лишь на Сириуса. Как тот покачивал медленно бёдрами и его член — далеко не маленький — проникал в лоно Лили, а Римус представлял на её месте себя. Он представлял, как извивается на месте Лили, как Сириус целует его губы, удерживая крепкими руками буквально на весу. Римус даже провёл языком по своим губам, представляя, что это делал Сириус.       Фантазия захлестнула его и повела в сторону, он водил вспотевшей ладонью по эрегированному члену, стон сорвался с губ, и его затопило нахлынувшим чувством накатывающего оргазма.       Вот Сириус берёт его за шею, притягивает ближе, кусает губы в нетерпении, влажными пальцами водя по коже. Касаясь сосков и ведя ниже, доводя до исступления. Его член дёргается в нетерпении и трётся об его собственный, пальцы вновь смыкаются на жаждущем внимание органе, и его накрывает оргазм, горячей волной проходясь по телу.       Римус распахнул глаза, продолжая тяжело дышать. Сириус и Лили уже не делали ничего, стоя и прижимаясь друг к другу.       — Жарко… — пробормотала Лили куда-то в грудь Сириуса, и они завозились.       Римус быстро юркнул в нишу около шкафа и привалился к стене, все ещё пытаясь выровнять дыхание. Нужно было уходить, пока они не заметили его. Римус сомневался, что Сириус хотел, чтобы был свидетель. Ведь их секс явно был не совсем правильным, если учитывать, что Лили должна была выйти замуж за Джеймса. Неужели Сириус мог так поступить с лучшим другом?       Застегнув трясущимися руками ширинку, Римус прошмыгнул в проём двери, щёлкнув замком, и пронёсся по коридору.       Его раздирали обида и смятение. Он ведь не такой…       Не такой. Ведь Римус надеялся, что Сириусу тоже нравились… мужчины. Как тяжело было такое осознавать, как тяжело было видеть его с другим человеком. С девушкой!       — Ты слышал? — спросила Лили, поджавшись от скользнувшего по лодыжке сквозняка и затуманенным взглядом посмотрев на Сириуса. Сил, чтобы понять, что именно её тревожит, не было. — Мне показалось, что дверь хлопнула…       Сириус, будто пьяный, осоловело моргнул, пытаясь сфокусировать взгляд на расплывчатых очертаниях двери. Он фыркнул:       — Ерунда. Это же такая ерунда, — пробормотал он, склоняясь к губам Лили. Та попыталась отстраниться, всё ещё поглядывая на дверь.       — Блэк, блядь, я серьёзно, — раздражённо проговорила Лили, ладонями упираясь в торс Сириуса. — Нас кто-то мог увидеть!       Тот не успел что-либо ответить, так как из раздевалки донёсся приглушённый стук и невнятное бормотание. Он усмехнулся — наконец-то сам Поттер решил выползти из раздевалки и присоединиться к ним. Сириус ведь прекрасно знал, что его друг часто спал здесь после нескольких бутылок огневиски.       — Тш, — прошептал Сириус, ладонью скользя по изгибам женского тела, наслаждаясь и ловя каждый её нервный выдох. Он продолжал неотрывно смотреть в сторону раздевалки, но так и не сдвинулся с места.       Послышались шлепки босых ног об пол, из-за двери показалась взъерошенная макушка, а затем и сонное лицо.       Джеймс.       Он смотрел на них будто не узнавая, ленивым взглядом по их голым телам, окутанных паром, словно туманом. Он снова поднял, уже более осмысленный, взгляд на их лица. Лили усмехнулась, маня к себе своего жениха, и тот послушно приблизился к парочке.       — Вы…       — Да ладно тебе, сохатый, — Сириус засмеялся, прикасаясь к щеке друга,— присоединяйся.       Присоединяйся. Будто вызов, насмешка, брошенная в лицо. Джеймс сжал кулаки, и дыхание его сбилось, глаза потемнели. То ли от злости, то ли от картины разврата перед ним. Сириус будто игнорировал его присутствие, водя грубой ладонью по телу невесты. Его Невесты. А та, словно ничего страшного не происходило, буквально подражала ему, извиваясь в его руках.       Да, они делали это раньше и не один раз. Собирались в этой ванной и занимались сексом, но теперь… теперь Джеймс сделал Лили предложение! Он не мог поверить, что ему и дальше придётся делить её с Сириусом. А ещё подставлять свой зад.       Джеймс грубо оттолкнул Сириуса, вызвав у того лишь смешок, а сам впился в губы Лили, прижимая её обнаженное тело к себе.       — Снова хочешь этого? — заглядывая в глаза, спросил он и, не дожидаясь ответа, начал раздеваться. Сириус подошёл сзади, проводя по прохладной спине друга и помогая ему снять рубашку.       Лили лишь простонала в ответ, обнимая Джеймса за шею, она всегда любила заниматься сексом с ними вдвоём. Она знала, что парни не пожалеют никогда на неё ласк, она всегда будет в центре внимания, пока Джеймс будет целовать её клитор, а Сириус водить головкой члена по губам.       Горячие тела, окутанные паром, будто туманом — горечью на языке, бисеринками вплетаются слова:       — Ещё…       И ещё, и глубже, и дальше. Голова кружится от аромата сладких трав, шампуня, и пальцы сплетаются, стоны эхом дробятся по комнате.       Горячим языком Сириус ведёт от копчика по позвоночнику, очерчивая дорожку, слизывая солёную влагу. Вдох теряется где-то в области шеи, он прикусывает, пальцами водя по торсу.       Пока Джеймс целовал Лили, лаская её ладонями и ловя губами её стоны, Сириус скользнул рукой к его манящей заднице, пальцем касаясь сфинктера. Наколдовав кое-как смазку, он проник сначала одним пальцем в отверстие, наслаждаясь стоном Джеймса, поглаживая его бедро.       Джеймс резко повалил Лили на пол, вызывая у неё стон от удара и увлекая следом Сириуса. Холод камня заставил покрыться мурашками разгорячённые тела. Джеймс опустился к самому желанному месту невесты, губами приникая к лону, лаская клитор, а второй рукой сжав грудь. Он поочерёдно начал играть с её сосками, почти больно оттягивая и выкручивая их. Джеймс выгнулся навстречу ласкам Сириуса, лаская языком мокрые складки невесты. Он легко проник языком в неё, ощущая знакомый привкус спермы и смазки, и завертел бёдрами, сильнее выгибаясь.       Лили простонала неразборчиво его имя, сжимая с силой волосы и зажимая ногами его голову. Она не давала шанса Джеймсу вырваться, заставляя продолжать свои ласки. Она сама наслаждалась процессом, глядя на Сириуса снизу вверх и водя прохладной рукой по своим губам.       Сириус встал на колени и ладонью огладил бёдра, его глаза жадно скользили по телам двух друзей. Он перевёл взгляд на Лили, встречаясь с её глазами, полными страсти. Она смотрела прямо, кусая свои истерзанные губы. Сириус провёл рукой по своему члену, собирая капельки смазки, и простонал, едва ли не закатывая глаза.       — Войди в неё! — прорычал Сириус, с силой шлёпая друга. Ждать он больше не собирался.       — Джеймс… — с мольбой простонала Лили, пальцами вцепившись в плечи жениха и взглядом впиваясь в его глаза.       Джеймса уговаривать было не нужно — резко отстранившись, он перевернул Лили на живот. Она ударилась грудью, послышался влажный шлепок о пол. Лили застонала, едва сдерживая слёзы, навернувшиеся на глаза, как Джеймс ударил её со всей силы по ягодице. Он схватил её рыжие кудри, натягивая на себя и резко, не дожидаясь очередной мольбы, вошёл в неё.       — Чтобы не смотрела своими блядскими глазами, — застонал Джеймс, сильнее натягивая волосы. — Жалкая шлюха, да?       — Да, — лишь простонала в ответ Лили, чувствуя, как Джеймс навалился на неё полностью.       Он сжал её шею второй рукой и начал вколачиваться, совершенно не контролируя свои действия. Лили уже кричала, давясь стонами то ли от наслаждения, то ли от боли. Сириус наблюдал, как она шкрябала ногтями пол, извиваясь, и водил рукой по члену, рассматривая парочку перед собой. Лили кричала до потери голоса, пока Сириус медленно входил в друга сзади.       Уперевшись руками в пол, он начал двигаться в одном ритме с Джеймсом, заставляя его успокоиться. Лили задрожала в этот момент, кончая, и Сириус отчётливо почувствовал это, продолжая вбиваться в друга. Тот кричал, уперевшись локтями в пол и обдавая горячим дыханием затылок Лили.       Джеймс не сразу почувствовал, как Лили кончила, потому что прислушивался к своим ощущениям. И члену друга в своей заднице. Кто здесь ещё был жалкой шлюхой? Джеймс двигал бёдрами, входя в свою невесту и тем самым всё глубже насаживаясь на член Блэка. Он уже не контролировал свои стоны и крики, которые смешивались с рычанием Сириуса и всхлипами Лили.       Внезапно Лили вскрикнула, ощущая, как больно Джеймс бил её бёдрами. Она пыталась вырваться, крича от ударов, и Джеймс отпустил её волосы, упираясь руками в пол. Лили почувствовала, как член внутри вздрогнул, и почти сразу отползла от парней. Она замерла возле стены, опираясь на неё горячей спиной, и широко распахнула глаза, наблюдая.       Сириус с рыком вжимал Джеймса в пол, словно не слыша криков последнего. Тот кричал, извиваясь, пытаясь отстраниться, но Сириус схватил его за волосы, притягивая ближе. Сердце колотилось где-то далеко, Лили отчётливо слышала громкие удары, дрожа от страха и ощущая, как по ногам стекает сперма.       Сириус, казалось бы, не замечал вообще её, он вдалбливался в кричащего от боли друга, натягивая его волосы сильнее. Ему нравилось причинять боль. Нравилось слушать крики, мольбы, удары. Сириус склонился ниже и с силой впился зубами в плечо друга. Словно зверь.       Он и есть зверь.       Лили закричала, увидев стекающую кровь. Её крики смешались с криками Джеймса. Сириус зарычал в унисон им, усмехаясь, обнажив окровавленные зубы. Ему это приносило удовольствие. Этого было недостаточно. Сириус хотел большего. Взгляд его стал холодным, покрытый изморозью и порочной пеленой, уже всё равно, кто смотрит, кто видит. Он кончил, совершенно не замечая, что разорвал друга своими безумными движениями. Отстранившись, Сириус лишь засмеялся, глядя, как Джеймс вздрагивает и всхлипывает, словно девчонка, а по его промежности потекла тонкая струйка крови со спермой.       — Ты конченный ублюдок, Блэк! — прокричала Лили, присаживаясь рядом с Джеймсом на колени. — Безумный урод!       И Сириус засмеялся вновь, слизывая с губы кровь Джеймса.

***

      Сириус Блэк сбежал.*       Римус опустил на колени газету со статьёй о побеге лучшего друга. Он знал, что Сириуса осудили за убийство людей, а также Питера. Но Римус не верил в это, не верил, что его друг был способен на такое. Наверное, в нём всё ещё пылали старые чувства к нему. Когда он бросил очередной взгляд на фото, внимание привлекла другая фотография.       Беллатриса.       Та самая безумная сестра Сириуса. Приспешница Тёмного Лорда. Пожирательница Смерти. И просто больная сука. От одного воспоминания пробежал холодок по коже.       Римус не мог поверить, что они сбежали вместе, что он помог своей кузине. Люпин решил, что это просто бред и совпадение — Сириус никогда бы не помогал ей. Ведь он всегда был верен добру и правде, ведь поэтому он гриффиндоровец.       В голове начали всплывать различные картинки, воспоминания, но одна остановилась отчётливо перед ним. Свадьба Лили и Джеймса. Сириус стоял возле молодожёнов, восхитительно улыбаясь и покоряя каждую гостью на том торжестве. Римус же был вдалеке, наблюдая за длинными чёрными волосами друга, которые так аккуратно разбросаны были по плечам. Он боялся встретиться с его глазами, каждый раз вспоминая тот случай в ванной старост. Но он молчал об этом. Никому и ничего не сказал.       Неужели Сириус мог убить друга и тех людей? Неужели это он предал Лили и Джеймса? Ведь он стал Хранителем. Может, его пытали? Например, его безумная кузина? Она знала в этом толк.       Тяжело вздохнув, Римус отбросил газету, пытаясь собрать мысли воедино. Тяжело осознавать, что твой друг, скорее всего, предатель. Но, если у авроров были доказательства, может ли его израненная душа верить до сих пор в обратное?       Но Римуса оторвал от мыслей тихий стук в дверь, а за ним послышался такой знакомый лающий смешок:       — Римус, — прошептал Сириус, заставив вздрогнуть друга, но всё же встать и подойти к двери. — Я ужасно измотан, открывай.