Спасение утопающего — дело рук отца утопающего

День не должен начинаться с: «что?!» и «но как?..» и точно не должен заканчиваться на минорном: «Мерлин, за что…» День не должен начинаться со слез повзрослевшего сына, затравленных глаз жены и ошарашенного выражения лица лучшего друга. Человека — стоит отметить — абсолютно хладнокровного. Но день… день с этого и не начинался. В восемь утра Люциус скромно позавтракал виски у себя в кабинете. Благостное одиночество прервала клятая тысячу раз домовуха: — Вас вызывает полукровка, — сухо сообщила она и обвела стол хмурым взглядом. — Я подам кофе и ничего не скажу госпоже Нарциссе. А вот ваша матушка, мастер Люци, все узнает. Непременно, да. — Прекрати называть Лорда полукровкой, Тинки! — прошипел Люциус в ответ, ловко накладывая заклятие. — А матушке уже все равно, поверь, мой кошмар. Заглушающее так и не получилось, зато Тинки мрачно станцевала Таранталлегру, невозмутимо поправила передник и покачала головой. — Могла бы, отшлепала бы вас, мастер Люци! Портрет вашей матушки выцвел от беспокойства, госпожа Нарцисса с утра мигренью мучается, маленький наследник бледен как полотно, а вы все о безносом полуфабрикате! А ну-ка! — Тинки, нет!.. Люциус вытянул руки ладонями вперед, но было поздно. Старая нянюшка щелкнула пальцами, и его сложило пополам. — Вот и славно, вот и хорошо. Зачем нам виски с утра? Будем считать, что ничего не было. А теперь в сад! Дышать воздухом, пить кофе и думать о главном. А полукровка ваш подождет. — Не назы… — булькнул Люциус, но быстро захлопнул рот — что-то все еще рвалось наружу. — Метис есть, а слова нет? Мастер Люци, идите-ка… — В сад, я понял, мой кошмар! Нет, день явно не задался. Придя немного в себя, Люциус направился в столовую. Собирать паззл «Счастье» начала Тинки, сейчас Лорд добавит несколько частиц с помощью Круцио, а потом последует обязательная лекция Цисси, одностороннее общение с сыном и все — можно будет напиваться с Северусом. Итак, Круцио! Однако Лорд встретил его со странным выражением лица. Через несколько мгновений Люциус осознал — это радость. — Люциус, наконец-то! Дверь закрой! Люциус прикрыл дверь и осторожно присел за длинный обеденный стол. — У меня новость, — сообщил Лорд странным ликующим голосом. — Но для начала надо убить Рудольфуса. Люциус моргнул в сторону подползшей чересчур близко Нагини. Склизкий след на столе отозвался тошнотой где-то глубоко в недрах желудка, и Люциус решил, что лучше выбросить одну змею, чем двадцать пятый по счету стол. С трудом сглотнув вязкую слюну, он прочистил горло: — Простите, мой Лорд? Ему показалось, что Нагини усмехнулась. Не злорадно — что-то грустное, человеческое промелькнуло в ее облике. — Бррр… Люциус мотнул головой, та тут же отомстила за необдуманный жест. Он приложил пальцы к вискам, но те оказались горячее углей в камине. — Говорю, с Руди надо заканчивать, — достаточно дружелюбно отозвалась Нагини. То есть, Лорд, конечно же, Лорд. Мерлин и его труселя, но что они с Северусом курили вчера?.. — На завтра запланировано заседание, но с утра вы абсолютно свободны, мой Лорд. — Нет, — Лорд подошел сзади, наклонился и подышал Люциусу в затылок. — Окажи мне честь, любезный, сделай это сам. Он помолчал, молчал и Люциус, гулко и часто сглатывая. Нагини мерно раскачивалась перед его носом, походя на гигантский маятник — плод чьего-то больного воображения. — Даааа… — наконец выдавил Люциус с трудом. — Могу на тебя рассчитывать? Мы же как-никак родственниками скоро станем. Люциус кивнул. — Родственниками, да. Что?.. — А, — Лорд застенчиво улыбнулся, потрепал Нагини по голове. — Я тебе не сказал? Беллатрикс беременна. От меня, конечно же. — У меня две новости. Одна плохая, вторая, возможно, тебя убьет. С какой начать? В покоях сына царил хаос. А точнее, все было как всегда: Тинки молча убиралась, между делом подкармливая Драко фруктами, гладя бледную больше обычного Нарциссу по голове и подливая Северусу душистый чай. Тот сидел возле камина, невозмутимо почитывал Пророк и смотрел на Люциуса взглядом заправского буревестника. — Тинки, виски, — Люциус вяло махнул рукой. — Мастер Люци, не смешите мой передничек, — усмехнулась нянюшка. — Чайку подолью. С бергамотом, как вы любите. Северус нахмурился, перевел задумчивый взгляд в сторону Тинки, но тут же мотнул головой: — Так вот, новости. Драко, хочешь сам? Или ты, Цисси? Нарцисса застонала, и Люциус тут же оказался рядом, бережно взял за руку. — Душа моя… Душа моя, но что еще стряслось? — Он беременный! — всхлипнула Нарцисса истерично. Комната запульсировала вокруг Люциуса, он открыл рот, но так и не смог произнести ни звука. Зато все вокруг заговорили в одночасье, перебивая друг друга на повышенных тонах. В какой-то момент Люциусу показалось, что вот — они достигли дна бездны. — Ушам не верю! — воскликнул он, но ушам все-таки поверил, поэтому выругался так, что все мигом успокоились и уставились на него в откровенном шоке. Первой отмерла Тинки. — Мастер Люци! А ну-ка, скиньте пятнадцать сиклей в матерную коробочку! Тут же ребенок! — Ре… вот тебе пять галлеонов, мой кошмар, можно я выскажу свою мысль до конца? Люциус развернулся к Драко: — Но каким, прости меня, образом, о обожаемый отпрыск мой? Отец вот этого всего должен обладать просто… Он осекся, буквально ощущая, как краски покидают лицо. — Драко… Драко, ты тоже беременный от фу… Лорда? Драко подавился гуавой, оттолкнул Тинки и тут же перестал изображать принцессу в интересном положении. — С ума сошел, пап? Совсем наоборот! Час от часу не легче. — Наоборот? Он беременный от тебя? — Папа, меня сейчас вырвет на Тинки! — Что значит «тоже», Люциус? Северус с Нарциссой говорили в унисон, и игнорировал их Люциус так же — тандемом. — Так от кого же? Кто еще… А нет, вот оно — дно. Люциус вздохнул и прикрыл глаза, стараясь успокоиться. — Мерлин и его два прыща. Драко, ты наконец подружился с Поттером? А потом был туман. Туман и алкогольные пары. Нянюшка наивно пыталась возражать, но тут вмешалась Нарцисса, а с ней Тинки спорить не решалась. Кажется, Северус читал Драко нотацию. Кажется, он даже наколдовал яйцо и сказал: — Это твой мозг. — Сжал яйцо в кулаке: — А это твой мозг после Поттера. — Ты меня разочаровываешь, — встрял Люциус, выговаривая напольной вазе. — А я человек, которого очень легко разочаровать! Ваза почему-то промолчала. А Люциусу стало даже уютно в своем глубоком кресле. Сюрреалистично светило солнце, благостно молчала Тинки, Северус бормотал что-то приятное об аборте. — Да ты что, — отвечал помутившийся в рассудке Драко. — Гарри мечтал о семье с тех пор, как был маленькой девочкой! Это умиляло и немного портило аппетит. Люциус глотнул еще немного из плоской фляги, посмотрел на вазу и сказал ей: — О, это так прекрасно! Поттер получил то, что хотел. За наш, сука, счет, но все же, все же! — Какой ты милый! — произнесла ваза, и Люциус снисходительно похлопал ее по мраморному боку. — Он не милый, а пьяный! — возразил кто-то неопознанный. — Достаточно, Люциус! Тот молниеносно приложился к фляге. Не ровен час — отнимут! Как в воду глядел. — Я сказала, достаточно! Нарцисса появилась в поле зрения и зашептала какую-то чушь. Впрочем, чушь подействовала отрезвляюще. Люциуса будто под дых лягнуло, и он, покоряя все новые вершины акробатики, благополучно прошел детоксикацию. — Да что у вас за методы?! — орал он через минуту. Нарцисса лишь плечами пожала. — Ребенка надо спасать, Люц. И раз он связался с мистером Поттером, значит… — О, ладно! Я понял. Понял… Люциус тяжело вздохнул, потер виски. — Северус, будь добр, подкинь что-нибудь от головной боли, мне надо подумать. — Смотри, не поранься в процессе, — фыркнул тот, но целебный пузырек все же протянул. — Зелье всегда с тобой? А то внезапно как кентавр в кустах. — Люциус перекатил пузырек между большим и указательным пальцами. — От головной боли? — хмыкнул Северус невозмутимо. — Конечно. Не первый год замужем за Малфоями, знаком досконально с вашей милой семейной чертой. Мертвого достанете. — Наша семейная черта — анемия, — отрезал Люциус и откупорил пузырек. — Остальное лишь бонус, приятный довесок. Залпом выпил лекарство, блаженно прикрыл глаза. — Лорд что-то поднадоел, — озвучил он давно наболевшее. — Надо как-то… Он неопределенно пошевелил пальцами. — Ну, наконец-то, — вздохнула Нарцисса. В ее голосе скользило явное облегчение. — Но как?.. Вот в чем вопрос. — Знаешь, пап, — нехарактерно робко начал Драко. — Как-то на втором курсе случился неудачный матч и Марк… ну, Маркус, Маркус Флинт разнес всех в пух и прах и немного перегнул. Всю последующую неделю с ним никто не разговаривал, даже Пьюси. Это было жалкое зрелище, он — Марк, в смысле — будто даже меньше ростом стал. Я думаю, если убрать окружение… Драко запнулся, а Люциус уставился на него во все глаза. — Разделять и властвовать? — спросил он донельзя довольным тоном и почувствовал, как раздувает грудь от отцовской гордости. И ответил сам себе: — Да, именно. Да. Пора побеседовать с Лордом. Следующее утро началось с веганства. Мстительно блестя глазами и брошью своей почившей хозяйки, Тинки отметила, что если волкам не докладывать мяса, в конечном итоге они взбунтуются. — Мда… — произнес Люциус, задумчиво глядя на нянюшку. — До мирового господства, мой кошмар, тебе не достает ровно одного кота. И теперь все сидели за обеденным столом, из мясного на котором имелась только Нагини. — Диета, — строго произнес Лорд обходя стол. — И воздержание. Вот залог вашего здоровья, господа. А иначе вы очень быстро умрете. Потому что я вас убью. Люциус бросил мимолетный взгляд на Долохова. Тот меланхолично жевал стебель сельдерея, но особо удрученным не выглядел. Как и многие другие, кроме явно недовольного оборотня. — Спирулина! — гаркнул Лорд, и Люциус вздрогнул, отводя наконец взгляд от Фенрира. — Содержит около шестидесяти процентов белка, незаменимые аминокислоты. Как тебе, Белла, дорогая? Та улыбнулась отстраненно безумной улыбкой. Мерлин и его вши, но что там за потомство получится? Люциус сделал квадратные глаза в сторону Северуса. Тот пожал плечами и погладил подползшую Нагини по голове. Это еще что такое?.. — Нам очень нравится, мой Лорд! — ответил за жену Руди. Он как раз давился капустой Кейл, мизинчиком отталкивая от себя вареный нут, который Тинки тут же подталкивала обратно. — Ну, ты, — Лорд вяло махнул рукой, — ты уже почти не с нами. Он многозначительно посмотрел на Люциуса. Ах да, смерть рогоносца все еще на повестке дня. Расходились все охотно, с огромным рвением. Одним из первых рванул Люциус — его ждала яичница с беконом в личных покоях. — Спирулина меня убьет! — взвыл на ухо Фенрир и клацнул зубами. Люциус сочувственно покивал, умалчивая про свой вклад в новый рацион. Жизнь шла своим чередом, то есть катилась к чертям. К вареному нуту привыкли довольно скоро, даже Фенрир, казалось, хоть и схуднул, как-то помолодел без трупной пищи. Лорд днями напролет ошивался около Драко, привыкал. Даже повесил на его двери табличку: «Осторожно — дети!» Нервная Нарцисса находилась рядом, и в конечном итоге все трое занялись вышиванием. Лорд связал тридцать три чепчика и один комбинезончик с надписью «папино любимое чудовище» на груди. — У меня никогда никого не было, только хоркрусы, а теперь… — рассказывал он непонятное Нарциссе. Та вымучено улыбалась и вязала свои комбинезоны на все случаи жизни. Один белый — «мой папа герой!», второй черный — «не забуду, не прощу!». Меж тем ближний круг Люциуса методично капал ему на мозги. — Метис цветет и пахнет, — сухо отмечала Тинки, поднося зеленому Драко стакан воды с лимоном. — Белла сжигает трупы магглов прямо под нашими окнами, — гундосила Нарцисса в надушенный платок. — Утверждает, что компост. А Северус ничего не говорил, но так красноречиво молчал, что лучше бы заткнулся. Если Лорд узнает о Поттере… Шпионы-то повсюду. Заполонили дом, вертятся под ногами, интересуются, как это Драко так поправиться умудрился на чечевице да спарже. Люциус почти отчаялся. — Все пропало! — бесновался он в штаб-квартире, в которую в последнее время превратились покои Драко. — Я ужасный отец! Ужасный супруг! После недолгого, но тягостного молчания Люциус не выдержал: — Нет, Люциус, ты прекрасный муж! И папа отличный! И вообще — мы любим тебя, Люциус! Он раздраженно вздохнул. — Ладно, — процедил. — Будем устранять по одному и группками. Помощи не прошу, от вас дождешься. Северус, пойдем, поможешь мне. Мерлин и его бородавки, дай мне сил. Для начала решили избавиться от Долохова. Этот старинный друг Лорда фанфары под занавес, конечно же, заслужил. Заманчиво звучало послать его в Россию, но тут еще вопрос — кто кого. Тем более, не исключено, что старый пройдоха сумел бы договориться с нечистью, и армия Лорда обогатилась бы парой сотен леших и еще какой-нибудь дрянью. Одна Баба Яга чего стоила. Сам Долохов рассказывал, что дама она очень эксцентричная и своевольная. — Мне ли не знать, — улыбался он загадочно. — Хоть и пятая вода на киселе, а все же родственница. Люциус не понимал, при чем тут вода, почему пятая и что такое «киселе», но своевольных, эксцентричных дам в Мэноре вполне хватало и без Яги. Поэтому он обратился к Лорду. — А давайте нападем на Китай, мой Господин. Один ведь раз живем! Ну, хорошо — два! В тот же вечер Долохов и приближенные к нему идио… боевики были отправлены в крестовый поход на Министерство Магии и Ритуалов в Сиань. — Этих мы больше не увидим, — удовлетворенно произнес Люциус, плотно прикрывая окно. До этого он стоял и махал Долохову платочком. Тот блаженно улыбался, совсем как Белла. Только, в отличие от нее, беременным не был. Люциус задумался было об общем ментальном здоровье их разномастной компании, но думать вскоре надоело. Они с Северусом совсем было решили перейти к следующему этапу плана, но тут вмешался Драко. — Тебе надо увидеться с Гарри, пап. Рассказать ему о переменах. Я напишу ему записку. — Я не хочу видеться с Гарри! — тут же возмутился Люциус. — Пусть лучше прикроется одеялком и не мешает взрослым. Драко взглянул на него, как смотрят на выживших из ума стариков — с долей ужаса, сочувствия и снисхождения. — Пап, у Гарри нет никакого одеялка, он не умеет прятаться, и я боюсь, что он наделает глупостей, если вскоре не получит от меня весточки. Люциус обвел несчастным взглядом комнату и всех присутствующих. Они как раз пытались пообедать, изображая счастливое семейство. Упоминание о Поттере и хорошее пищеварение как-то не шли рука об руку. — Переживет, — Люциус скривился и потыкал бифштекс вилкой. — Не пойду. Драко покраснел от злости, глаза его сузились, а рот, к сожалению, открылся. Начинается… — Если с Гарри что-нибудь случится, ты… ты не отец мне больше! Тинки охнула и даже принялась выговаривать Драко разгневанным шепотом, но привыкший к истерикам сына Люциус лишь отмахнулся: — Цыц, кругленький! — Он ест за двоих! — с негодованием произнесла Нарцисса. — И кто эти двое, — сухо поинтересовался Люциус. — Крэбб и Гойл? Он тяжело вздохнул, игнорируя смешок Северуса и возмущенный писк Драко. — Ладно, Поттер на мне. — Поттер на мне вообще-то, — усмехнулся Драко. — Два сапога пара, — раздраженно сказала Нарцисса. — Молчи, Северус. Тот лишь поднял руки в знак полной капитуляции. Что именно написал Драко, Люциус не знал. Успел прочесть лишь первое предложение, когда Северус поймал и отругал его за длинный нос. — Молчал бы уж, Сирано, — проворчал Люциус, но читать дальше не стал. Они встретились в живописно заброшенной роще, Поттер был одет в какую-то рванину, и Люциус решил подарить ему одеялко. Они подозрительно оглядывали друг друга до тех пор, пока Северус не выхватил записку Драко и не сунул ее Поттеру под нос. В могильной тишине тот принялся читать. Долгий, муторный процесс. Затем он моргнул, снял очки, осмотрел их с некоторым удивлением и снова нацепил на нос. — Что? — наконец произнес он. Северус закатил глаза. — Мерлиновы крокодильчики, — страшно выругался он сквозь зубы. — Мистер Поттер, знакомьтесь — будущий дед вашего безобразия. Поттер выглядел так, будто его пришлепнуло чем-то тяжелым. Грузом ответственности, например. Северус стал выглядывать что-то в темноте. — Что вы ищете, профессор? — Мисс Грейнджер. Как раз наступил тот момент, когда она должна влезть и объяснить вам, сколько будет два плюс два, почему неприлично ковырять в носу и что бывает после секса. Послушай… Он развернулся к Люциусу. — А может, Драко на ней и женится? Она хотя бы интеллектуально не альтернативно одаренная. Люциус с Поттером неприятно рассмеялись. — Нет, — произнесли в унисон. — Прибью, — добавил Поттер. Люциус одобрительно кивнул. — Короче, вот. У нас все шикарно, ждем прибавления, потихоньку выносим мусор из дома. Люциус снова покивал. — Ну, мы пошли. Постарайся не убиться, Поттер, Драко расстроится. Он хлопнул Северуса по плечу. — Вперед, нам еще… — Куда? Я с вами. Поттер набычился, сжал кулаки и вскинул подбородок. — Ну, я, в общем-то, и не сомневался, — Северус прислонился к дереву, достал маггловские сигареты и сунул одну в рот. — Мы будем спорить до утра, Люц, устраивайся поудобней. Он стал похлопывать себя по бокам, видимо в поисках палочки. Поттер хмыкнул, щелкнул пальцами и поджег сигарету. — Я с вами, придумайте что-нибудь, но Драко я больше не оставлю. Тем более… Он кашлянул и отвернулся. Люциус с изумлением наблюдал невозмутимо курящего друга, внезапно смущенного Поттера и наконец не выдержал. — Ты окончательно свихнулся? — обратился он к последнему. — У нас там стан врага, оборотни, маньяки, сумасшедшие будущие мамаши… я не о Драко! И не только будущие, кстати! Нарцисса сама не своя! У нас там Лорд! Поттер вскинул на него взгляд и произнес твердо, глядя в глаза: — У вас там моя семья. Я иду с вами. Люциус открыл рот, но Северус лишь махнул рукой. — Не трать впустую свое время, Люц. Этого не переспоришь, он просто материализуется над Мэнором, взломает защиту и свалится Лорду на голову. Тем более, спрятать его прямо у Лорда под носом — в этом что-то есть. Лучше просто… — Он хмыкнул. — Покрась ему волосы Гламуром или что-то в этом роде. Люциус взмахнул обеими руками. — О, так и быть! Но ты должен знать еще кое-что, Поттер. Лорд пишет стихи, да. Написал уже двести семь стишат, двести из которых посвящены тебе. Вот. Он покопался в недрах мантии, достал скомканный огрызок пергамента и протянул Поттеру. — Что это? — побледнел тот, но все же развернул пергамент и стал читать. — Поттер, не могу не убить, Взгляд цвета Авады Не смогу я простить, Постараюсь забыть, И что-то там еще с «-ыть». Поттер поморщился, сложил пергамент. — Это… очень плохие стихи. Он… он из рифмы выбивается. — Да, — вздохнул Люциус. — Да, но теперь ты готов ко всему. Удивительно, но Лорд даже не заметил лишнего пацана в доме. Казалось, кроме Беллы ему не было дела ни до кого. Он забыл и о Рудольфусе, чем решил воспользоваться Люциус. Убить всегда успеется, а если тот будет чувствовать себя обязанным — тем лучше. Он пригласил Руди к себе в кабинет, под аккомпанемент ворчаний Тинки налил ему и себе коньяка и начал обхаживать. — Руди, вот собралась компания, кто-то шутит. Всем все понятно, все смеются, и лишь один-единственный одинокий идиот сидит в прострации. Люциус помолчал. — Сейчас этот идиот — ты, друг мой. Но главное не это. Главное делать вид, что ты все знаешь, все понимаешь. Главное — не вопрошать: а что здесь происходит, объясните пожалуйста! — А что происходит, Люц? — Руди с удовольствием причмокнул губами. Люциус скривился. — Белла беременна от Лорда, дорогой. Руди медленно облизнулся, моргнул, и Люциус подумал: хорошо, что у того нет очков. — Что? — прозвучал предсказуемый вопрос. Люциус вздохнул. — Прежде чем начнешь возмущаться и орать, позволь предупредить: Лорд хочет тебя убрать, ты ему мешаешь. Даже представить себе не можешь, сколько и как я упрашивал его сохранить тебе жизнь. В ногах валялся, золотом откупался, умолял! Тинки фыркнула, но продолжила вытирать пыль, а Люциус, зыркнув еще пару раз в ее сторону, перевел взгляд обратно на Рудольфуса. Тот действительно сидел в прострации, открывал и закрывал рот, как гигантская рыба. — Но… — Все знают, — соврал Люциус не моргнув глазом. — Ты сделаешь вид, что тебе все равно. Держись подальше от своей женушки, а я буду прикрывать тебя, как смогу. — Спасибо, Люци! По гроб жизни обязан буду! — Однажды, — Люциус потеребил подбородок. — Хоть этот день может никогда не наступить, но он, конечно же, наступит, я попрошу оказать мне услугу. — Я готов! — Я и не сомневался. Ступай, Рудольфус, и служи мне… нам верно. Немного пугало, с какой легкостью и скоростью Поттер спелся с семьей. Нарцисса в нем души не чаяла, Тинки откармливала фруктами и отборным мясом, даже одеялко подарила! Она уверила Поттера, что Драко носит мальчика, и он, в свою очередь, заочно окрестил его Джеймсом Сириусом, чем привел аллергика Северуса в анафилактический шок. Конечно, ни он, ни сам Люциус очарованы не были. — Просто Гарри очень особенный! — пытался отстоять будущего муженька Драко. — Мам, как… как таких людей называют? — Дебилы?.. — явно не о том думая, отозвалась Нарцисса. — Спасибо, мам, — буркнул Драко. — Да, благодарю, душа моя. Стараясь спрятать усмешку, Люциус поцеловал Нарциссу в висок. — И почему я должен оправдываться? — Драко сердито повел плечами. — О, теперь это твой крест, — флегматично ответил Северус. — Ты, кстати, мог бы жениться на ком-то менее… Он вопросительно посмотрел на Люциуса, но тот лишь пожал плечами. — Менее особенном. — Мерлин мой, — тяжело вздохнул Драко. — Я был намного изобретательней, когда пытался достать Гарри. И остроумней! — Я вовсе не собираюсь доставать тебя, ребенок, в твоем-то положении. Сам Поттер тоже явно не желал идти на контакт. — Я думал, тут Драко, а тут… не Драко, — произнес он разочаровано, как-то заглянув в одну из комнат. — Вы очень наблюдательны, мистер Поттер. Если выживете, в Аврорат вам дорога, — самым серьезным тоном прокомментировал Северус. — Выживу, не сомневайтесь, — Поттер упрямо мотнул головой и почему-то уставился на молчащего Люциуса. — Мне наследника растить — Поттера Джеймса Сириуса. — Он мило улыбнулся. — Скотина, — весело сказал Люциус. — И что Драко в тебе нашел? — Вам по пунктам расписать? Люблю я его. — Ну еще бы… — И он меня любит! — Поттер повысил голос. Люциус закатил глаза. — За родителями нужно ухаживать, Поттер. Вот знакомишься ты, к примеру, с матерью своей де… своего мальчика и говоришь: вы мама или сестра? А отцу ты говоришь?.. Он кивнул Поттеру, полон надежд. — Вы папа или сестра? — буркнул тот и надежды не оправдал. Северус фыркнул, а потом, не выдержав, и вовсе рассмеялся. Оказалось, Поттер очень любил учить уму-разуму, не стеснялся даже Нарциссы. Люциус слушал молча. Внимал. — Все, теперь мы можем быть спокойны за наши души, — он развернулся к Северусу. — С нами Блаженный Поттер, великомученик Соединенного Королевства. — Ну, и как? — поинтересовался тот. — Уже достиг просветления? — Нет, просветление — следующая ступень, пока только благодать. Но хорошо пробрало, аж прадед восстал, все упокоить не можем. — Неужели? Николас Малфой, если не ошибаюсь? — Ошибаешься, прадед Цисси. И как он только в нашу усыпальницу попал… Может, колом в сердце? — Вампир? — Обычный кровосос. — Тогда не поможет. Советую… — Достаточно, Северус, мы поняли — вы великие комики, — вздохнула Нарцисса, но Люциус успел заметить тень улыбки на ее лице. А вот Поттер, в отличие от нее, юмора явно не оценил. — Очень смешно, и как у вас только получается? Люциус пожал плечами. — Смотрю на тебя, и шутки сами собой придумываются. — Хм, — усмехнулся вдруг Поттер. — Это именно то, что сказал мне Драко перед тем как мы… познакомились поближе. — Ну, он это любя, — замахал руками Люциус. — А я совсем наоборот! И тем не менее, Поттер был скорее… опорой, чем помехой. Потому что привести Фенрира и его оборотней в заброшенный сарай на окраине Уилтшира — это одно, а… а дальше что? — Я думал оставить их там пока, наложить на сарай заклинания… — размышлял вслух Люциус, хотя понимал, что все это ерунда и надо бы… — Может, запрем и вызовем Орден? Пусть разбираются, — зевнул очень секретный шпион Северус. — Зачем? — хмыкнул Поттер. Он поднял руку и сомкнул кулак. Сарай тут же вспыхнул как факел, кто-то скульнул, но, возможно, это был сам Люциус и то от неожиданности. Он кинул в сторону Поттера ошарашенный взгляд. — Что? —огрызнулся тот. — Он возле Драко постоянно ошивался, принюхивался! — Оголодал на веганской диете. Мда… А ведь у него была затяжная многолетняя депрессия. — Что, совсем клиника? — Да, зелья, снадобья, черный лак на когтях. — Ну, тем более. — Мерлин мой! За обсуждением они с Поттером немного забыли о Северусе. — Предупредить можно было? Люциус, ты совсем рехнулся! И этот еще, пироман несчастный! — Почему несчастный, — Поттер скромно потупился. — Вполне себе счастливый и удовлетворенный. — Поттер!.. — Профессор, мне Гермионы хватает, давайте без нравоучений. Я отойду, вышлю ей Патронуса, дам знать, а вы тут пообщайтесь. Северус некоторое время ошеломленно смотрел ему вслед, затем пнул камешек, ушиб ногу и выругался витиевато и пошло. Хорошо, что рядом не было Тинки с матерной коробочкой. — Ну все, все. Я понимаю, у тебя стресс, погибло три человека. — Восемнадцать! — Да какая разница. В этом никто не виноват… — Ты виноват! — Как я и сказал — никто. Северус немного помолчал, потом вздохнул и прикрыл глаза. — Он вообще понимает, что сам такой же, как и ты? То есть, система ценностей, конечно, отличается, но методы и мораль… Он за Драко убить готов. Это и есть пресловутое добро с кулаками? — Ш-ш-ш, тише, — Люциус улыбнулся. — Пусть думает, что светит чисто и ясно, он еще до безобразия юн. Он увидел большого серебристого оленя, тот быстро удалялся, оставляя за собой звездную пыль. — А было бы иначе, ни Драко, ни внука я не отдал бы. — Уверен, что последнее слово было бы за тобой? — хмыкнул Северус. — Знаешь, твой сыночек тоже… — Уверен, что нет, — Люциус снова улыбнулся и посмотрел на догорающий уже сарай. — Это все равно не жизнь, Фенрир, — пробормотал себе под нос. — Спирулина — ну надо же! Люциус стоял на веранде и наблюдал странную, если не сказать «тошнотворную» пасторальную картинку: Северуса, мирно расположившегося с книгой под ветвями бука, и Нагини. Та положила голову… морду… на его колени и, кажется, просто спала. Люциус покрепче перехватил трость и шагнул было к ним, как сзади громко кашлянули. — Поттер! — подпрыгнул Люциус на месте. — Какого черта? Поттер выглядел недовольным. Он хмуро смотрел на Люциуса, перекидывал палочку из правой в левую руку. — Вы тут воздухом дышите? — поинтересовался неприятным голосом. Люциус мысленно застонал. Что за ужасный мальчишка… — Да, хорошая погода, наконец-то не воняет тухлыми магглами. В чем проблема? Поттер заметно побледнел. — Драко в свою маму пошел, да? Я не могу больше сидеть на одном месте, надо действовать! Люциус поправил манжет на рукаве, потом второй. Затем взялся за воротник. — Чем вы занимаетесь?! — не выдержал Поттер. — Я думал… — Революцией. Мы оба заняты ею. Ты — громко и тупо. Я… — А вы трусливо и за счет чужой крови, я понял. — И делаем это, — невозмутимо продолжил Люциус, будто его и не перебивали, — ради своих любимых. Какая же удача, что пересекаются у нас не только цели, но и любимые. — Любимых оберегать надо, я заберу Драко. — Драко не вещь и вообще вполне способен постоять за себя. Нос тебе сломал, умница моя. — Он сейчас уязвим, — насупился Поттер. — Как ребенок! Люциус усмехнулся, призвал стул и уселся, с удовольствием вытянув ноги. — Поттер, в семь лет он взломал мой домашний сейф, искал конфискованную за непослушание игрушку, а когда его застукали, взял в заложники павлина и совершил стратегическое отступление в свои комнаты. Вступил в преступный сговор с Добби — тот таскал ему с кухни сладости. В мирные переговоры вступить согласился только с Нарциссой и лишь после обещания поощрительной поездки в Нью-Йорк. Он… Малфой. — Это не комплимент. — Это факт. Поттер скрипнул зубами и промолчал. В воздухе снова запахло жареным — Белла принялась за старое. Северус захлопнул книгу, мягко согнал Нагини с колен. Нет, с ним надо срочно поговорить. — Чем это воняет? — опять подал голос несносный Поттер. — Магглами. А такой приятный был день. Если бы не ты и не трупы. И не Нагини. — Почему вы такой мудак? — спросил Поттер безжизненным голосом. Люциус хотел съязвить, но внезапно даже для самого себя ответил абсолютно честно: — Потому что, в конечном итоге, это все же твоя история, Поттер. — Он вздохнул. — Ты главный герой, и я должен быть значимым и сложным, для того чтобы ты… ну, сиял. Геройствовал, спасал принцесс, побеждал дракона. Поттер долго смотрел на него, после чего фыркнул. — В моем случае это одно и то же. — Не называй моего сына принцессой! — осознал, наконец, смысл беседы Люциус. — Я образно! — Это безобразно, а не образно! Поттер снял очки, потер переносицу. Улыбка исчезла с его лица. — Боюсь, ваш безносый Лорд очнется от спячки и тогда… думаю, упредить удар. Люциус, который уже успел основательно ознакомиться с ударами Поттера, мгновенно вскочил со стула. — Не смей! Ты все испортишь! Надо продумать стратегию! Поттер безучастно наблюдал за тем, как скачет Люциус, потом недобро усмехнулся. — У вас сутки, — он медленно развернулся и побрел в дом. — Стратег. — Сука, — прошептал Люциус непонятно кому. — Ненавижу. Он плюхнулся на стул, прикрыл глаза. — Вам стоит нанести визит полукровке, мастер Люци. Люциус почувствовал маленькую осторожную лапку на своей щеке. Почти невесомое прикосновение действовало как умиротворяющий бальзам. — Тинки… — В родном доме и стены в помощь, ведь так? Так, так. Именно так мама говорила. — Идите, мастер Люци. А то, неровен час, беда приключится, чует мое сердце. Люциус открыл наконец глаза, но Тинки уже и след простыл. Промаявшись до вечера, Люциус все же решился. На что именно решился, он и сам толком не понимал, но очнулся уже у покоев Лорда, робко стуча в дверь. — Что тревожит тебя, Люциус? И никаких преамбул, в этом весь Лорд. Что ж… Немного переигрывая, Люциус всхлипнул, ловко достал платок из рукава и промокнул абсолютно сухие глаза. — Мой Лорд, — он склонил голову, немного повыл в платок. — Люциус? — С тех пор... — голос сорвался, и Люциус живо представил, как фыркает Нарцисса, как Северус закатывает глаза. Все во благо, все во благо, все во благо! — Говори же! — видимо, теряя терпение, поторопил Лорд. — С тех пор как вы поведали мне о беременности Беллатрикс… На этом месте оба приступили к короткому, но обязательному — под страхом смертной казни через повешенье отрубленной головы — ритуалу. Сначала сплюнули три раза через левое плечо и постучали по деревянной столешнице. Долохов как-то клялся и божился, что это прогонит какого-то Анчоуса. Или нет… Анчутку — древнерусского беса, сидящего на левом плече. Люциус опасливо покосился на собственное плечо, но, кроме бремени прожитых в суете лет, ничего не заметил. Потом они вознесли три молитвы Благой богине, десять раз повторили: «Слава Беллатрикс и святому отпрыску». Принесли обет молчания, но молчать не стали. — Так вот, с тех пор, — повторять Люциус не собирался, пришлось бы повторять и весь ритуал заново. — Я только о семье и думаю. О Драко… — С твоим сыном все в порядке? Ну как бы… — Он собрался… на нем собрались жениться. — О! И кто же? Не будем о грустном. — Жених. — Он… из наших? — Из ваших, да. А тут вдруг Рабастан. Да упокоит Моргана его душу. — Рабастан? — К сожалению, уже не с нами. — Хм, а ведь только к спирулине привык… — Северус проклял… то есть, сжалился и благословил на вечную веганскую трапезу, так что, не беспокойтесь, мой Лорд. — Тогда в чем же проблема, мой скользкий друг, почти уже скользкий родственник? Люциус поежился. Мерлин и его две занозы, но какая же гадость. — Прошу защиты и благословения, мой Лорд. Не для себя, конечно, для Драко. — Защищаю и благословляю, — отмахнулся Лорд, чуть ли не зевая. — На этом все? Внезапно Люциус почувствовал дикую усталость, почувствовал себя глупым и больным. На что он рассчитывал? До сих пор все же рассчитывал? Хоть и действовал, как говорит Поттер, упреждая удары, но все же, но все же… Это, конечно, было не то, совсем не то, что нужно, и Люциус испытал дикий страх, а за ним и злость. Лорд ведь действительно очнется от спячки и тогда… — Нет! — прорычал он. Вокруг вмиг заметно потемнело, окна распахнулись, повеяло сыростью, поднялся ветер, затушивший свечи. Теперь свет исходил только от отдаленного камина, но и он был холодным, неестественного лилового цвета. Люциус ощутил прилив сил — от мэнора, от крови предков, пропитавшей дом, от их мощи и преданности роду. Наследник в опасности! — буквально надрывалось в голове Люциуса на разные лады. Он услышал громовой бас отца, мягкий, полузабытый голос деда и многих, многих других, говорящих еще на старинных мертвых диалектах — скрипучих и сердитых, призывающих к действию. — Нет, вы принесете клятву на крови, подкрепите магией, — произнес он низким чужим голосом. — Не поднимется рука ваша на моего наследника, избранника сердца его, их потомков! Клянитесь! Он знал, как выглядит в этот момент, с потемневшим от ярости лицом, развевающимися на ветру волосами. — Клянись! Лорд упал на колени, деревянным движением достал палочку, вспорол себе вену. На ковер полилась черная неживая кровь — кровь недруга, взятая насильно. — Клянусь! — прохрипел Лорд, он почти распластался ниц, удерживая себя одной лишь рукой. Он произнес клятву, руны рисовались в воздухе, намертво впечатывались в стены, а Люциус возвышался над ним, и целый легион не сдвинул бы его с места. Лорд выговорил последнюю фразу и все-таки упал, замерев бездвижно. В очередной раз что-то взвыло в голове Люциуса и отступило с легким довольным шипением. Все прекратилось так же внезапно, как и началось. Люциус будто очнулся от долгого, тяжелого сна и мотнул головой, прогоняя морок. Лорд сидел на полу, моргал совершенно стеклянными глазами. — Сто лет не болела голова, — пробормотал он. — Пойду прилягу… Голова разболелась не только у Лорда. Шатаясь, Люциус брел к своим покоям, равнодушно отмечая, что в доме все еще слишком много людей. Хотелось просто побыть с Нарциссой или сыграть партию в шахматы с Северусом. Возможно, послушать, как Драко рассказывает что-то смешное, он слишком нервный в последнее время. Вместо этого Люциус вляпался в семейный скандал молодой, но уже порядком поднадоевшей семьи. — Ты мне… цветы даришь? — воскликнул Драко звонким от злости голосом. Люциус окинул быстрым взглядом мизансцену. Изумленного и обиженного сына, как всегда ничего не понимающего Поттера, как всегда слишком много понимающего Северуса. — Цветы?.. Люциус мысленно стукнул себя по лбу, потом опомнился и влепил подзатыльник Поттеру. Правда, тоже мысленный. — Ты рад? — глупо улыбнулся Поттер и тут же получил букетом по морде. — Я тебе не девка! — рявкнул Драко, продолжая хлестать Поттера по щекам. — Хорошо, что не розы, — пробормотал Северус. — Плохо, что не чайник… — Да успокойся! — наконец пришел в себя Поттер. — Малфой, уймись уже! Драко остановился как вкопанный, пару раз моргнул. — Малфой?.. — сипло произнес он и схватился за сердце — Ты слышал, что сказал твой отец? — обратился к животу. — Он выгнал нас из семьи! — Что? — Поттер заметно побелел. — Нет! Что ты такое… куда ты… Драко! Еще некоторое время он наблюдал пустоту, потом вцепился в волосы обеими руками и с силой потянул их в разные стороны. — Ну что я опять сделал не так? Он развернулся к Люциусу и Северусу. — А?! — А, это был не риторический вопрос? — зевнул последний. — Тогда… — Я люблю его, в лепешку расшибиться готов, — беспардонно перебил Поттер несчастным голосом. — В пыль сотру любого, кто… ну да, я не умею ухаживать… наверное, Гермиона даже согласилась бы с ним… цветы — это очень стереотипно, и не каждая девушка… но он и не девушка! Она бы сказала, что лучший подарок — это подарок, сделанный руками, без магии, но я как-то соорудил кормушку для птиц, так они все оттуда вывалились. Все до одной! А я не хочу, чтобы Драко откуда-то вываливался! — Так, Поттер! — Люциус пришлось повысить голос и пощелкать пальцами, но его все-таки услышали. — Забавно наблюдать, как ты громко и быстро сходишь с ума — в моем ребенке я даже не сомневался. Но подумай и о своем. Давай по порядку. Что там первое было, Северус? — Гермиона считает, что цветы — это очень стереотипно, — пробурчал тот монотонным голосом. — Вообще, очень неприятная девица, скажу тебе по совести. Мисс Всезнайка. — Эй! — возмутился Поттер. — На правду не обижаются, — отмахнулся Северус. — А, тогда ладно, — злорадно фыркнул Поттер. — Мистер Жирненькие Волосики. Люциус тоже фыркнул, только сам не понял почему. — Достаточно. Она, конечно же, права, прости господи. Цветы слишком стереотипно, лучше сапфиры. Что там дальше было? — А дальше, — буркнул Северус и будто невзначай потрогал волосы, — дальше мистер Поттер нам сообщил, что мисс Грейнджер скупа до безобразия, а у него самого руки из задницы и инстинкты убийцы. — Тоже верно, — кивнул Люциус. — Думаю… — Думаю, — встряла внезапно появившаяся Тинки. — Вам всем стоит выпить чаю и отдохнуть. День был сложный, надо ложиться. — Но!.. — Все уладится, милый Гарри, вот увидишь. Держа его за руку, Тинки уводила будто загипнотизированного Поттера и, несмотря на то, что она была намного меньше ростом, ребенком выглядел именно он. — Милый Гарри? Люциус повернулся к задумчиво кусающему губы Северусу. — Давно хотел тебе сказать, Люц… — Спать! — Не отпуская руки Поттера, развернулась к ним нянюшка. Глаза ее странно сверкнули, и Люциуса окутал мягкий глубокий сон. — Нет! Люциуса будто подбросило на кровати. Он хотел пощупа… нащупать Нарциссу, но нащупал лишь смятые, хоть и все еще теплые простыни рядом. Кто-то выл не своим, хотя, вполне возможно, и своим голосом прямо под окнами спальни. Может, Фенрир снова наелся спирулины? Ах да… Под окнами обнаружился Лорд на коленях перед огромным куском белой ткани. Она развевалась на ветру и пестрела несколькими красноватыми пятнами. Это все почему-то приводило Лорда в полное отчаяние. — Простыни не отстирались, — виновато пробормотали сзади, и Люциус подпрыгнул. — Тинки! Та кивнула, не отрывая взгляда от безутешного Лорда, прижимающего что-то к груди. — Я, конечно, могу побиться головой об стену, но моя ли вина в том, что госпожа Беллатрикс так и не научилась следить за собой? — Ничего не понимаю, — нахмурился Люциус. — Простыни госпожи Беллы. — Тинки наконец посмотрела на него. — Женские дни, отсюда и пятна. Которые не отстирались. — Мерлин, Тинки, — поморщился Люциус. — Мы же никогда не вывешиваем стирку, у нас есть… Он осекся на полуслове. — Погоди, женские дни? Но тогда, тогда получается, что она уже не беременна?.. — Мне показалось, на воздухе простыни лучше высохнут, — не ответила Тинки. — Да, так будет лучше. — Господи, — Люциус зажал двумя пальцами переносицу. — Тинки Макиавелли! Та скромно улыбнулась. — Малфой, всего лишь Малфой. Когда Люциус спустился вниз и общими с Северусом и Руди усилиями поднял безутешного Лорда на ноги, он разглядел, что именно тот баюкал, словно дитя. Комбинезон — теперь уже порванный. Где когда-то было вышито «папино любимое чудовище», теперь красовалось «папино любимое чудо». Уже позже, за чаем, Нарцисса поинтересовалась, что же такого стряслось. — Белла? Беременна? — фыркнула Нарцисса, когда услышала причину серенады под окнами. — Быть такого не может. — Послушай, у нас тут все может быть, даже Поттер. — хмыкнул Люциус, по старой привычке слизывая джем с чайной ложечки. — Джеймс Сириус… — Наш Джейми, это наш Джейми, а Белла не могла быть беременной, — отрезала Нарцисса. — Но почему? — Потому что… — Нарцисса вздохнула. — Вы же в курсе, Блэки известны своей красотой. — Она невозмутимо взглянула Северусу в глаза и продолжила, нисколько не смущаясь. — А Белла… — Очень красива, — подтвердил тот. — По крайней мере, была до Азкабана. — Да… нет. — Нарцисса поморщилась. — Она совершила ритуал, и кстати! В этом Люциус виноват! — Я?! — Да, ты. Подойти к Белле на балу дебютанток и сказать: ох, а я и не знал, что девушек из высшего общества набирают в цирк уродов… — Я такого не говорил! Я вообще не присутствовал на балу дебютанток Беллатрикс! У меня болела голова, и я… Он осекся, ложечка со звоном упала на блюдце. — Она наложила на меня Обливиэйт, ведь так? Нарцисса закусила губу и кивнула. — В любом случае, — она повернулась к Северусу, который, по-видимому, бил все рекорды по тактичности. — Она нашла одноглазую каргу, возможно, саму Черную Аннис, но я не очень в это верю, и договорилась с ней — та ей красоту, а взамен Белла останется без потомства. Эта дура — я о Белле — даже от умиротворяющего бальзама отказалась, пока карга ей физиономию перестраивала. Получила красоту, потом, правда, обвиняла всех в своей неспособности стать матерью, лишили ее, лишили! Нарцисса поморщилась, явно ощутив вину за резкий тон, и закончила намного тише и спокойней: — Она не могла быть беременной, карга — Аннис то была или не Аннис — об этом позаботилась. Люциус и Северус сидели с совершенно одинаковыми выражениями лиц. По крайней мере, так казалось Люциусу, который, кроме как пялиться на Нарциссу, не мог сейчас ничего. — В куда я женился? — спросил он риторически. — Это не семья, а фольклор какой-то. — Колоритно зато, — отозвался Северус откуда-то из другой реальности. — Байки из лечебницы для душевнобольных. Прости, Цисси, тебя это не касается. — Не обольщайся, — оскалилась та и подмигнула впавшему в очередной ступор Люциусу. А дальше события полились, как из рога изобилия. Сначала Лорд из достаточно рослого существа превратился в существо размером с небольшого кролика в позе эмбриона. — И что нам делать с… этим? Люциусу было противно и стыдно за то, что противно, потому что, кроме жалости, эта отрыжка тьмы не могла вызывать ничего. — Надо звать Орден, — откликнулся Поттер. — Пусть сами с ним разбираются. Очень секретный шпион Северус тут же перекинулся в летучую мышь и стрелой вылетел в окно. — Я мог бы просто связаться с Гермионой, но, конечно, куда мы без драматических спецэффектов, — пробормотал Поттер, и Люциус с ним даже согласился. Через полчаса летучая мышь вернулась в компании Шеклболта, Грейнджер, какого-то там Уизли и пары десятков до зубов вооруженных авроров. — Гарри! — взвизгнула Грейнджер. — Наконец-то! Ой! Последнее относилось к животу Драко. — Да, ой! — усмехнулся тот. — Упси! Какая незадача, как же так вышло, ой! — Драко, прекрати, — Поттер улыбнулся и приобнял его за плечи. — Рон… — Без комментариев, дружище, — покачал головой тринадцатый или сорок второй сын Артура Уизли. — Что у вас тут помимо леди Поттер? — Уизел, я тебя!.. Люциус поднял руку. — Можно мне? Вот. Все сгруппировались вокруг «вот». — Это что? — спросил какой-то сердобольный аврор. Его явно мутило. — Это Лорд, — задумчиво ответил Люциус. — Его скукожило от горя. — Мерлин мой, — прокомментировал сын, но не Люциуса, а Уизли. Шеклболт деловито поднял палочку, и Лорда окутала сфера. Слава Моргане, не прозрачная. Люциус надеялся, что его заберут на опыты в Отдел Тайн. Любого из них. — Вы понимаете, что должны будете пройти с нами? В конце концов… — Кинг, я же объяснял раньше, — тут же ощетинился Поттер. — Если бы не Малфои, все бы закончилось совсем по-другому! Вот и мышь подтвердит! — Я уже дал свои показания, Шеклболт, — Северус раздраженно стрельнул глазами в сторону Поттера. — Это семья. — Чья? — усмехнулся тот, но тут же покачал головой. — Есть еще два дела. Во-первых, куда делась Беллатрикс Лейстрендж? — О ней уже позаботились, — спокойно сказала Нарцисса и потеребила подбородок. — Что-то еще? — Д… да, — Шеклболт неохотно отвел от нее восхищенный взгляд. Зараза какая! — Но… но нам все еще непонятно, кто уничтожил нашего тайного агента Фенрира Грейбека. Он был очень ценным и дешевым тайным агентом, продался за курицу. Что?.. Люциус обвел всех присутствующих строгим взглядом. Северус вопросительно поднял бровь, Поттер скромно потупился. — Рудольфус Лейстрендж, — Люциус откашлялся. — Уверен, он сделает чистосердечное признание. Рука Люциуса взметнулась к подбородку — что за дурацкая привычка? Брови Северуса тоже куда-то взметнулись. — Тогда я могу быть спокоен? — спросил Шеклболт у Поттера. — Более чем спокоен, тебе может быть тупо похрен. — Ну тогда… тогда мы пошли производить аресты? — обратился Шеклболт теперь к Нарциссе. — Ступайте, ступайте, — та мило улыбнулась. — А ты, Гарри? — Грейнджер взяла его за руку. — А я тут побуду, — Поттер покраснел и тут же зашептался с Драко. — Некультурно шептаться в комнате полной людей, — буркнул сто пятый сын Уизли. — Я пылкий, но застенчивый, — Поттер покраснел пуще прежнего. — Пойдем, Драко, у меня кое-что для тебя есть. — Эй! — крикнул им вслед Люциус. — Вы еще с первым кое-что не разобрались! Давайте без этого вот! — Да! — поддакнул Уизли. Они ошарашенно переглянулись и тут же отвели взгляды. Конец света, кажется, наступил. Кое-что оказалось вовсе не планами на второго ребенка, какого-нибудь… Альбуса Северуса, например. Нет, до такого даже Поттер не додумался бы. Кое-что оказалось фамильным перстнем, принадлежавшим когда-то деду Люциуса по материнской линии. Он не видел их уже много лет — и деда, и перстень. Прижатый к стене Поттер тут же сдал Тинки: она, мол, отдала ему колечко. И тут Люциус опешил. Он же ей доверял! Да и как она смогла бы, ведь… С этими мыслями он пошел к Нарциссе, но дошел до библиотеки, где обнаружился Северус. — Мало того, что подорвала доверие, отдала фамильную ценность, — Люциус возмущенно булькнул виски, — так еще и в мамин сейф каким-то образом залезла! Как? На него же наложены заклинания, завязанные на крови! Северус побарабанил пальцами по столешнице, перевел на Люциуса задумчивый взгляд. — Послушай, Люц, давно хотел с тобой поговорить, но как-то не до того было. Он поднялся с кресла, подошел к стене, где висел портрет матери Люциуса. Она, как и всегда впрочем, спала. — Давно подозревал, но теперь более чем уверен. Он развернулся к Люциусу. — Твоя нянюшка не нянюшка вовсе, а мама. Твоя мать. — На что ты намекаешь?! — подскочил Люциус. — Что я отпрыск домовика? Ну, знаешь ли!.. — Нет, — Северус выставил руку вперед. — Тинки обожала твою мать и, думаю, когда та умирала, домовиха совершила ритуал. Они обменялись телами. Таким образом, умерла Тинки, а твоя мама жива, хоть и в таком… чудном теле. — Что?.. Полупустой стакан упал вместе с челюстью, и поднять их было выше сил Люциуса. — Да, — кивнул Северус. — Это древняя магия, подвластная лишь домовым эльфам, и возможна только добровольно. Жертва во имя большой, большой любви. — Господи, — прошептал Люциус. — Но… — Думаю, — мягко произнес Северус. — Тебе нужно помалкивать. Когда и если миссис Малфой захочет рассказать, признаться — ты узнаешь. Люциус почувствовал, что вот-вот расплачется. Вместо этого он только спросил тихим голосом: — Думаешь, Цисси в курсе? — Думаю, догадывается, — улыбнулся Северус. — Твоя жена мудра не по годам. Люциус хохотнул и тут же всхлипнул. Он подумал, что надо бы Тинки новый передничек купить. И никогда, больше никогда не пить в ее присутствии. Все становилось на свои места. Драко и Поттер устроили себе предсвадебный медовый месяц, благо в своих комнатах, а не на виду у всех. С них станется. Люциус с Нарциссой теперь подолгу гуляли в садах Мэнора, а Северус пропадал в подвалах, где устроил себе лабораторию и, похоже… террариум. В какой-то момент Люциус не выдержал и потребовал срочно выбросить змею! На что Северус потупил взгляд и еле слышно пробормотал: — Кажется, я ее… — Он замолчал, но Люциус все понял без слов. — Северус, дружище… — произнес он слабым голосом, и брови Северуса подскочили вверх, потому что Люциус никогда его так не называл. — Дружище… но это же… Он взмахнул руками, еще раз и еще. — Это же… мерзопакость, скверна, гнусь! — Он немного помолчал. — Погань, срамота! Мерзопако… а, я уже говорил… нет, знаешь, это стоит повторить — мерзопакость! Я, конечно же, осуждаю! Он вздохнул пару раз, стараясь успокоиться. Не получилось. — Понимаю, тебе тоже нужен кто-то для того, чтобы почесать, так сказать, это самое, но почему змея, черт возьми?! Мы так и будем — не перебивай меня! — мы так и… Мерлин и его три грибка, мы так и будем жить одной большой идиотской семьей? Я, Цисси, ма… мама, Драко и Поттер. А, ну еще и мелкий Поттер — Джеймс Сириус! И ты… со змеей! Он перешел на фальцет, но, кажется, это уже никого не волновало. — Она не змея, Люц, — тихо произнес Северус. — А кто?! — вскричал Люциус. — Зайка? Птичка? Розочка?! — Я имел в виду, — Северус поморщился. — Она не змея, а… послушай, давай потом. — Давай сейчас! — Нет, — твердо произнес Северус и убрал виал с какой-то мутной жидкостью в шкаф. Он поправил манжеты на рукавах, воротник. Знакомые маневры. — Северус! — Это совсем другая история, расскажу в следующий раз.