Viva la Reina

Сквозь сон Заир услышала как открылась и снова тут же закрылась дверь камеры. - Зулема! Проснись, пожалуйста, мне надо с тобой поговорить, - Санчес трясла женщину за руку. - О Аллах, Рейна, что с тобой? Певица была вся мокрая, с волос стекала вода. Руки были исцарапаны, губа разбита, на щеке красовался след от ногтей, будто ее по лицу ударила пума. Карцер. День первый - Добро пожаловать в наш нихуянезвездочный отель, сеньора Санчес, - Альтаграсия втолкнула Марту в карцер. - Эти три дня у вас эксклюзивное обслуживание и полное уединение. - Три дня? Ты запрешь меня на три дня? Три??? Мексиканка удовлетворённо кивнула и захлопнула дверь за собой, заперев ее на замок. - Нет! Ко мне должны приехать! Черт, - Санчес от бессилия пнула стену, - сука! Марта села на пол и сильно ударила рукой по железной двери. - Блядь... *** - Зуле, что с тобой? - Сарай вскочила с койки, увидев Заир. Она была мокрая, бледнее смерти, чуть заметно тряслись руки. Она окинула взглядом камеру, убедилась, что они одни, только после этого тихо ответила: - Принимала ванну с пеной. В стиральной машине. - Что?! Пиздец! Китайцы? Зулема кивнула, мрачно глядя на цыганку. - Кажется, я у них в черном списке. С тех пор, как вытащила рубию, проходу мне не дают. Решили, что пора и мне искупаться вслед за Макареной, желательно с летальным исходом. - Суки. - Я не знаю, что у них за фетиш со стиралками, но держись от них подальше, на всякий случай. Зулема, пребывая словно под гипнозом, вытирала волосы полотенцем, стоя в мокрой насквозь одежде. Сарай все еще переваривала информацию, внимательно глядя на подругу. - Что случилось? Как ты выбралась? Этих сук кто-то спугнул? - Нет. Я успела прокатиться пару кругов на аттракционе «Стиралка», - у Сарай от ужаса расширились глаза, – пока Рейна меня не вытащила. - Санчес? Тебя вытащила? Зулема кивнула, негромко усмехнувшись. - Открываю глаза и вижу сиськи нашей спасательницы Малибу. Ещё бы минутка - и привет, Аллах, - Зулема подняла глаза к небу. - Еще бы минута - и привет, Аллах? Блядь, Зуле! – Сарай обхватила подругу за щеки и крепко прижала к себе. – Я могла бы больше не увидеть тебя! Путы, они за это ответят! – цыганка в сердцах бросала обещания расплаты, уткнувшись Зулеме в плечо. - Нет, Сарай, – строго осадила ее Заир, отстраняя от себя и заглядывая ей в глаза. – Ты не полезешь к китайцам защищать мою честь, поняла? Поняла? – еще раз пришлось повторить Зулеме, лишь после этого добившись упрямого кивка цыганки. Зулема, наконец, принялась переодеваться. Сарай вновь присела с ногами на кровать. Немного переведя дух, она усмехнулась – ей стали интересны подробности. - Чо, серьезно сама Санчес тебя вытащила и откачала? - Да, представь. Рейна оказалась профи в роли спасательницы. Не знаю, за что судьба наказала ее пребыванием здесь, но эту же судьбу-сучку я должна поблагодарить. Рейна - мой маленький сисястый ангел-спаситель. Где она, кстати? - Понятия не имею, - Сарай развела руками. - Не видела ее с прогулки. - То есть, - Заир напряглась, - она не возвращалась в камеру? - Нет, я здесь уже давно. - Хуево, - Зулема облизала губы. - Это очень и очень хуево. - Ты же не думаешь, что китайцы уже взялись за нее? - Нет, в прачечной никого не было, кроме Рейны и меня. Они не могли узнать так быстро. Пойду поищу ее. - Она могла найти себе приключений на жопу по другому поводу, - вдруг предположила Сарай чуть более уверенно, чем следовало для простого предположения. - Сарай? Ты что-то знаешь? - Ну... - Ну? - Она хотела найти мобильник. - Блядь, - Зулема закатила глаза. - Анабель. - Не-не-не, к этой путе она бы не обратилась. Она подкатывала к Рейне на прогулке, но та ее опрокинула. Блонда могла достать телефон в другом месте, тут желающих побарыжить полно, а Санчес при бабле. - У нее шило в жопе, – Зулема вздохнула, искренне обеспокоившись о своим ангеле-спасителе. - Кто там говорил, что она скучная? Позволю себе с ними исключительно не согласиться. - Да уж, с Рейной не соскучишься. Еще и смелая. Все ингредиенты для коктейля под названием "Пиздец". Я практически запала. Заир закатила глаза. - Умоляю. Покажи мне ту красотку, на кого ты не западала. – Они обменялись усмешками, и Зулема вышла из камеры. Прежде чем восстать перед простившимися с ней китайцами, Зулема прошла мимо патрулирующей их коридор Альтаграсии. - Ты Рейну случайно не видела? Мексиканка с непоколебимым видом продолжила свой обход. Зулема вздохнула и преградила ей путь рукой. - Стремишься стать правшой, Заир? Зулема сощурила глаза и сжала губы, пропуская мимо ушей шутеечку. - Диалог у нас с тобой все еще не клеится, - констатировала она факт, вздыхая. – Слушай, серьезно. Где она? - Тебе-то что, Заир? Блондинки - твоя слабость? - Автограф хочу. И поцелуй в лоб на ночь. Альта закатила глаза, всем своим видом давая понять, насколько заебалась общаться с заключенной. - Рейна, где и полагается быть рейнам. – Она выждала драматичную паузу. – В люксе с видом на бетонную стену. - Блядь. Заир опустила руку, вновь давая охраннице возможность пройти, и вернулась обратно в камеру. Пиздец, Рейна. Доигралась. Карцер. День второй Марта смотрела в потолок. Она думала, что хотя бы поспит, в одиночестве и тишине. Два часа какого-то непонятного поверхностного сна, и певица снова не могла сомкнуть глаз. В голове крутилось миллион мыслей. Как там ее дочь? Хесус отвез ее к родителям, чтобы девушку не доставала пресса. Марта так соскучилась. Хотелось обнять Паулу, сказать, как мама сильно ее любит, извиниться за все происходящее. Она думала о Карлосе. Представляла, как он носится по тюремным инстанциям, пытаясь добиться встречи. Интересно, сказали ли ему, по какой причине встреча невозможна? Она усмехнулась. Если бы он увидел, что здесь творится. И во что за пару дней уже превратилась его Мартита. Он бы не поверил. Она думала о Хесусе. Представлял ли он когда-то, что придется целые дни проводить в судах и на встречах с адвокатами, чтобы вытащить из тюрьмы свою бывшую жену. Конечно, нет. Никто не мог представить такого всего месяц назад. Особенно сама Санчес. Нужно было как-то отвлечься. Из развлечений в карцере представлялись только услуги самокопания и самоедства. Санчес тихонечко запела, слушая, как от бетонных стен отражается ее красивый голос. Aquí estoy, rota en dos*, En un mundo en silencio sin tu voz Confiando en que te haré regresar Hoy no sé dónde estás Pero siento tu luz al despertar, Demasiado amor para no luchar В конце песни Марта неожиданно услышала аплодисменты за стеной. Она вскочила с койки и присела возле стены, прислушиваясь к звукам по ту сторону. - Кто там? - Марта, это я, Тере, - радостно протараторила женщина, - это было потрясающе. Это новая песня? - Нет, не очень, 2015 года. - Никогда ее не слышала... Да и где бы мне слышать... Я очень давно здесь. - За что ты сидишь? - Наркотики. Употребление, распространение. Многократное. Я не могу остановиться... Хотя все время стараюсь это сделать. Не получается держаться больше двух недель, - женщина выдохнула, - наверное, я умру здесь. - Нельзя так думать, - уверенно возразила певица, - все можно изменить. Нужно найти стимул. - В этом и проблема, - засмеялась женщина, - нет у меня никакого стимула. Никто меня не ждёт по ту сторону. Здесь я хотя бы не сдохну под забором, как на свободе. Она замолчала. - Хочешь, я спою какую-то песню, которую ты знаешь? Выбирай. - Вау! Концерт по заявкам! Ради этого стоило оказаться здесь, - Тереза не могла поверить своему счастью. - Заказывай. Делать нам все равно нечего. А пение - это моя жизнь. Я только рада. Спою все, что ты захочешь. Тереза судорожно перебирала песни, которые она хотела бы услышать. Их было так много! Не верилось, что сама королева будет петь, по ее, Терезы Гонсалес, просьбе. - De mujer a mujer, - выбрала Тере ту песню, что хотела услышать первой. - Хороший выбор. Санчес настроилась, и запела. De mujer a mujer*, sola frente a mi espejo. De mujer a mujer, me repito el consejo. Libera tu corazón y sigue su inspiración. El amor nos sienta mejor. Марта Санчес пела прекрасно. Тереза закрыла глаза и наслаждалась голосом певицы, которому даже не нужно было никакое музыкальное обрамление, чтобы звучать волшебно. Альтаграсия остановилась по ту сторону двери. Она знала эту песню. Дива пела просто потрясающе. Чисто, глубоко, искренне, мощно. Ее голос мог заворожить любого. Смена Альтаграсии закончилась полчаса назад, но она не могла не дослушать. "Ей не место здесь" пронеслось в голове Альты. Она встряхнула головой, чтобы разогнать непрошенные мысли, и устремилась к выходу из карцеров. В тюрьме тем временем все шло своим чередом. Кто-то на кого-то наезжал, кто-то дрался, кто-то отсиживался в карцере. Зулема уже в который раз за день набирала дозвон на мобильном, который позаимствовала у одной короткостриженной наркоманки – с ними легко договориться, им всегда нужны деньги на дозу. Каждый раз при наборе номера абонент был недоступен. В очередной такой неудачный дозвон Заир в сердцах пнула стул, и он с грохотом упал. - Воу, Зуле, что на тебя нашло? Зулема оглянулась - в камеру как раз, когда Заир вымещала злость на мебели, зашла Сарай. Зулема махнула рукой. - Ебаный курьер не выходит на связь. - Курьер? Курьер чего? Что ты мутишь? - заинтересованно подняла бровь Сарай, понизив голос. - Уже ничего, по-видимому. Этот мудак наебал меня с обещанными документами, сука! - Она ударила кулаком по столу. - Тише, подруга, - Сарай проверила, не услышал ли их охранник. - Может, он ещё выйдет на связь. Где ты взяла этот контакт? Зулема нехотя призналась: - Он работал с нами, когда мы были с Ханбалем. - Она горько усмехнулась, добавив, - может, он не кидал нас только потому что боялся Ханбаля, я для него не авторитет. Но я его из-под земли достану, обязательно. Как только вылезу из этой дыры. - Как ты планируешь это сделать? Зулема пожала плечами. - Единственное, что мне нужно – это заручиться поддержкой одного из охраны. Это, как ты понимаешь, для меня наиболее трудный этап - охранники выражают слабую заинтересованность со мной дружить. Сарай покачала головой и заговорщицки усмехнулась. - Ты никогда не перестаешь стремиться свалить отсюда, да? - Никогда, - подтвердила Зулема. - Мой выбор остановился на самой очевидной гипотетической союзнице – Альтаграсии. – Заир ответила на немой вопрос Сарай, которая в удивлении подняла брови, - меня не покидает чувство, что с ней можно договориться. Я выяснила, что она бывшая заключенная, значит, преступить закон для нее не будет чем-то таким запредельным и против ее принципов. Подозреваю, у нее вообще нет принципов, - усмехнулась Заир. – Только деньги. Стабильная ценность в жизни, полностью разделяю ее. – Она выдохнула в недовольстве, - но все пошло по пизде, так как этот сука оставил меня без обещанных документов. Нужны деньги. Они у меня, конечно, есть, но не здесь. Так что нужен контакт на свободе, который не кинет в самый неподходящий момент. Сарай размышляла. Мысленно она перебирала своих знакомых, к кому можно было бы обратиться. Таких в ее списке не нашлось. - Ладно, - сказала Зулема, с полной уверенностью, - что-нибудь придумаю. Обязательно. День четвертый. Утро Перед началом утренней смены Альтаграсия сидела в кабинете охраны и пила кофе, листая попавшийся под руку глупый журнал. В кабинет зашёл Унай. Он быстро запер дверь на ключ. Альтаграсия уже вскочила с места, в ужасе глядя на его лицо. - Унай! Что случилось?! - Эта сука, - сквозь зубы выругался он, - эта чертова наркоманка! Совсем слетела с катушек. - Он осмотрел свое лицо в зеркало. Поперек обеих скул красовались красные царапины. Он коснулся щеки и поморщился. - Теперь неделю заживать будет, черт. - Кто это сделал? Я убью эту сучку, - твердо сказала Альтаграсия, достав из шкафа аптечку. Жестом она указала Унаю на стул, достала вату и перекись водорода. Унай сел, позволив ей обработать свои боевые раны. - Тере, - выдохнул он, - словила очередной приход. Не убивай ее, я уже провел с ней разъяснительную беседу. - Он хмыкнул, указав на свои раны. - Пусть теперь отсиживается в карцере. - Эти женщины здесь - пиздец, - вздохнула Альта, нежно проведя ладонью лбу Уная. - Тебе следует показаться врачу. Вдруг эта наркоманка занесла какую-нибудь инфекцию. - Да брось, - отмахнулся охранник, поднявшись на ноги после того, как Альта оставила поцелуй в уголке его губ. - Хотя, пожалуй, я возьму отгул. Отлежусь, пока жена уехала. Альтаграсия заметно помрачнела. Она не любила, когда он поднимал тему существования жены. - Хорошо, иди. Я прикрою, - кивнула она. - Ты лучшая! - Унай подмигнул ей, сжал ее ягодицы на прощание и пошел собираться. День третий. Ночь Сквозь сон Заир услышала как открылась и снова тут же закрылась дверь камеры. - Зулема! Проснись, пожалуйста, мне надо с тобой поговорить, - Санчес трясла женщину за руку. - О Аллах, Рейна, что с тобой? Певица была вся мокрая, с волос стекала вода. Руки были исцарапаны, губа разбита, на щеке красовался след от ногтей, будто ее по лицу ударила пума. - Мне нужен план побега. Плевать какой. Любой. Помоги мне отсюда сбежать, я сделаю для тебя что угодно, если выберусь, клянусь - любые деньги, сколько захочешь. Пожалуйста, Зулема, пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста... Блондинка трясла ее за руку и повторяла просьбу, уже не контролируя свои действия. - Тссс, тише, - Зулема села и прижала блондинку к себе, успокаивающе водя рукой по мокрым волосам, - успокойся, тшшш, тихо. - Я умру здесь, если не выберусь сейчас. - Что с тобой произошло? - Зулема осторожно взяла Марту за подбородок, почти не касаясь, и посмотрела ей в глаза. На самом деле, Зулема знала, что произошло. Увидела это в глазах блондинки. Очень знакомый ужас. Ужас, который она никогда не сможет стереть из своей памяти. - Черт возьми, - Заир почувствовала, как ее злость поднимается прямо из недр души, начиная затмевать разум, - они все же сделали это с тобой. Мне жаль, Рейна... Очень жаль. - Он... - Марта закрыла глаза и прижалась к Зулеме, словно испуганный ребёнок, - изнасиловал меня, а потом мыл из шланга, как животное. Это все было так долго... бесконечно. Время будто остановилось. Сначала я сопротивлялась: кричала, звала на помощь, царапалась, кусалась. Он связал мои руки ремнем. И я уже почти ничего не могла сделать. Он просто... Делал с моим телом все, что хотел... И говорил мне об этом... Говорил, говорил, что и куда он мне вставит... А потом делал это. Снова и снова. Потом он затянул ремень и на ногах. Через какое-то время адская боль и его слова уже смешались в моей голове, я не помню, как все это закончилось. Пришла в себя только от ледяной воды. От сильного напора воды из красного шланга. Да, красного, - Санчес пыталась вспомнить какие-то детали, будто это имело значение, - я сидела абсолютно голая на этом холодном полу, а он поливал меня. Певица заикалась, по нескольку раз повторяя какие-то слова и слоги. - Кто это сделал? – сухо спросила Зулема. - У…най. - Сука... он заплатит за это, только тихо...- брюнетка машинально приложила палец к губам Марты. Санчес отшатнулась, будто ее ужалили, Заир тут же подняла руки вверх, - я не хотела... пардон. - Надо пойти к врачу, - шептала Санчес, - надо пойти к начальству. Посмотри на меня, - она показала худенькие запястья со следами от широкого ремня. На моём теле живого места нет. Его сперма точно внутри меня, это не так просто вымыть душем. Все можно доказать. - Никто здесь не будет проводить осмотр повреждений внутри... А внешние повреждения спишут на что угодно. Поскользнулась в душе. Подралась с заключенными. Камер в карцере нет. - А что делать? Ждать, пока это повторится? Что мне делать? Он сказал, что будет делать это со мной снова и снова. - Для начала успокойся. Надо подумать. - Успокоиться, - Санчес оттолкнула Зулему от себя. - Меня изнасиловали. Успокоиться?! - Сейчас ты ляжешь спать. А завтра начнем действовать. Тебе надо поговорить с Альтаграсией. Она с ним трахается. Уверена, она считает, что это любовь. Она должна увидеть, что ошибается. Вот это все, - она очертила рукой кровоподтеки на Марте, – убедит ее лучше любых слов. И ты предложишь ей деньги. Много денег. Придумай, как совладать со своими чувствами. Ты же актриса. - Я певица. Актриса из меня хуевая, я не умею разыгрывать спектакли, и я не могу успокоиться по щелчку... - Придется научиться, если хочешь отсюда выбраться, пока тебя не разорвали на куски. Завтра тебе нужен разговор с Альтой. Без драм. Добейся этого. - Это план? - Санчес трясло, она говорила чуть слышно. - Это начало плана. Без плана все пойдет по пизде. Да и с планом пойдет, но это лучше, чем ничего. Соберись, Рейна. Ты сможешь все сделать, как надо. Сарай тихо слезла с верхней койки. Луна сидела на кровати, закрыв рот рукой. - Рейна, эй... - Варгас аккуратно дотронулась до ее плеча и тут же убрала руку, - со мной случилось то же самое. Со многими здесь. Мой ребенок - это плод совсем не любви... - И вы молчите? Вы все молчите? - А что ты сделаешь? Мы здесь никто. Твое тело здесь не принадлежит тебе. Ты просто вещь, игрушка. - Нет, - Марта покачала головой, - нет-нет-нет... Я этого так не оставлю. - У тебя может и получиться что-то сделать, - Луна спустилась вниз, сев у ног Санчес, - ты же не отброс, как мы... Ты королева. - Какая королева? - Марта дотронулась до своей щеки и поморщилась от боли, - которую во все щели трахает в карцере охранник? Которая месяц назад лежала на пляже на Канарах и самой большой проблемой было выбрать коктейль? Или кто я сейчас? - Рейна, тихо... - Зулема дотронулась до руки Санчес, - ты сейчас поднимешь на уши весь блок. И окажешься в карцере. Снова. Послушай меня. Ты выберешься. Мне нужно время подумать. И тебе. Ложись. Думай не о том, что с тобой произошло, а о том, что сказать Альте, чтобы она тебе поверила. И где достать деньги, чтобы купить ее помощь. - Зулема, она не робот как ты, - Луна с жалостью посмотрела на отвернувшуюся к стене Санчес, а потом на арабку, - ты делаешь вид, будто ничего не произошло, ты не понимаешь. - Все я прекрасно понимаю. Лучше тебя. Если ей надо поплакать, пусть плачет сейчас. На это у нее есть, - она на миг задумалась, словно считая в уме, - примерно пять часов. А потом надо собраться и найти путь на свободу. Полноценно поплачет потом, на свободе, на плече своего мужика, в своей постели, когда он будет ее обнимать и вытирать ей слезы и сопли. У тебя же такой имеется, да, Рейна? Все у тебя будет отлично, скоро. И далеко отсюда. - Ты слишком жестко с ней, сестрёнка, - тихо прокомментировала Сарай. Зулема пожала плечами. - В тюрьме нет места сантиментам и соплям. И Рейна знает, что я права. Она не тупица, в отличие от вас. – За это она получила легкий удар по плечу от Сарай, но проигнорировала его. – Поэтому она скоро отсюда выйдет. А теперь всем – спать. Зулема первой забралась обратно на свою койку, подавая сокамерницам пример. Марту трясло. Несмотря на то, что она надела теплую кофту и укрылась, руки и ноги замёрзли и никак не хотели согреваться. Все тело жутко болело. - Попробуй поспать, дорогая, - Луна плотнее укутала Марту одеялом и погладила по голове. Внезапно ей пришла в голову странная идея. - Quizá no fue coincidencia encontrarme contigo*, - она тихонечко пропела первую строчку из дуэта, который покорил всю Испанию и всю Латинскую Америку. - Tal vez esto lo hizo el destino, - прошептала в ответ Санчес. - Quiero dormirme de nuevo en tu pecho, - продолжила Луна, улыбнувшись и кивнув Сарай. - У después me despierten tus besos, - продолжила Марта и разрыдалась, закрыв рот рукой. Луна гладила ее по голове. Сарай тоже плакала. Зулема смотрела в потолок. Периодически ее руки сжимались в кулаки от каких-то мыслей. - Все будет хорошо, Рейна, теперь тебе будет легче, - Луна поцеловала певицу в щеку и накрыла вторым одеялом. ***** Прюден: - Ох, я бы не хотела никакой популярности. Это большая ответственность. Ты делаешь что-то - подводишь одних, не делаешь - подводишь других. Все сложно! Лучше сидеть себе тихо в уголке, и заниматься своими делами, не привлекая внимания. - Как мне Рейна? Вот ей бы точно помолчать. Отчаянная женщина. Никогда бы не подумала, что она такая. И вообще я была уверена - таким все сходит с рук даже если они виноваты. Оказалось, что нет. Удивительно, что Зуле к ней прониклась. По закону жанра, эта скорпиониха должна была откусить блонде голову. Не переключайте наш канал! Сериал Северный крест набирает обороты. ***** Карцер. День третий Ключ провернулся в дверях камеры, Санчес подскочила с койки, подбежав к выходу. Неужели ее решили выпустить? В камеру вошёл Унай, снова закрывая за собой дверь. - Где Альтаграсия? - Санчес инстинктивно сделала шаг назад от мужчины. - На выходном. Унай подходил ближе. Марта отходила дальше, пока не упёрлась в стену. - А ты все ещё красивая, - он провел ладонью по лицу певицы, - и очень сексуальная. Липкий страх пополз по телу Марты. Она молчала. - Лет в пятнадцать я дрочил на тебя, как и все подростки, - он медленно опускал руку от лица блондинки, остановившись на ее груди и чуть сжав ее. - Не надо, - Санчес аккуратно убрала его руку с себя, - пожалуйста, не надо. - Если ты будешь хорошей девочкой, я много смогу сделать, чтобы облегчить твою тюремную жизнь. Всего лишь нужно приласкать меня, Рейна. - Нет, - блондинка вжалась в стену, отходить больше были некуда. - Ну же, Мартита, не надо строить из себя Деву Марию. Мы оба прекрасно знаем, что это не так. Одним больше, одним меньше. Подумай о своей выгоде, - он просунул пальцы под резинку ее штанов, - раздевайся. - Нет, убери руки от меня, - она вновь скинула руки Уная со своего тела. - Ну тогда ты виновата сама. Я все равно получу то, что хочу. Это могло бы быть приятным для нас обоих, а будет только для меня. Унай схватил ее за руку и развернул лицом к стене, дыша в шею. - Нет! Помогите! - закричала Санчес. Мужчина закрыл ее рукой рот, вжимая в стену своим телом. Его твердый член уже упирался в Марту. Марта собрала все силы и пнула мужчину, освободившись от его хватки. - Помогите! Охрана! Она стучала кулаками в железную дверь. Унай снова грубо схватил женщину за плечо и развернул к себе. - Неплохая попытка, но здесь никого нет. Всю ночь. И ты - моя. Марта ударила ему по лицу, вложив в удар всю силу, на которую была способна. - Сука, - Унай ударил ее по лицу в ответ, - ты сама напросилась. Он оттолкнул женщину и вынул ремень из брюк. Санчес отбивалась от Уная, как могла, оставляя на лице мужчины следы от ногтей. Ее пронзительный крик страшной мелодией разносился по коридорам карцеров. Тере закрыла уши. Она слышала, как кричала Санчес, как звала на помощь. Слышала глухие удары о стену. - Бог... Если ты есть помоги ей, помоги ей, помоги ей, - шептала женщина свернувшись калачиком в углу своего карцера. День третий. Ночь Марта так и не уснула. Всякий раз, закрывая глаза, она возвращалась к событиям ночи, и резко открывала их вновь. Она выбралась из-под одеял и осторожно приблизилась к Зулеме. Сарай и Луна уже спали. - Зулема, ты спишь? – тихо спросила Марта. В темноте Марта отчетливо различила, как на нее смотрела пара внимательных глаз. - У тебя есть сигареты? Зулема бесшумно поднялась на ноги и достала пачку, протянув одну сигарету Марте, другую засунула в рот. Они подошли к решетке и закурили, в абсолютной тишине выдыхая дым через прутья. - Если мы не выберемся, мне пиздец. Зулема утвердительно кивнула. Она была не из тех, кто подбадривает типа "Ну-ну, все будет хорошо. Один раз трахнули, больше не будут." - Ты правда сможешь помочь мне выйти отсюда? Я сделаю все, что угодно. Зулема задумалась. Ей нравилась Рейна. В ней был стержень. Умная, сильная, смелая, честная, готовая помочь тем, кому действительно нужна помощь. К тому же Зулема ненавидела сексуальное насилие, с насильниками у нее были давние счёты. А если Рейна останется здесь, ей и правда будет пиздец. Ещё больший, чем она уже пережила. Они будут трахать королеву по кругу, делая из этого аттракцион. Заир передёрнуло. Но готова ли она, Зулема, довериться почти незнакомой женщине? Рассчитывать на помощь в побеге от дилетанта? Да, конечно, Рейна, если стояла угроза, могла захуярить ручкой человека, и это уже доказывало, что она не станет падать в обмороки как кисейная барышня. Но доверять ли ей свою свободу? Зулема рассмеялась, выпустив колечко дыма через решетку. Она уже должна Санчес одну жизнь. И ведь Рейна не раздумывала, вытаскивать ее или нет. Она просто это сделала. - Мы свалим отсюда, рубия. Обещаю тебе. Детали плана я еще не доработала, но точно скажу – к концу этой недели ты будешь далеко отсюда. А я еще дальше - греть жопу на одном из тропических островов. У тебя много денег? Марта пожала плечами. - А сколько надо? - Много. - Много нет. У меня - нет, - уточнила Санчес, - но я смогу найти. - Найди, Альтаграсия попросит много. Еще нужен принц в сияющих доспехах, готовый нарушить закон и подыграть с той стороны. Мне нужны новые документы и ещё что-то по ходу пьесы. Принц есть? Марта не раздумывая ответила: - Да. - И вдруг спросила, - а у тебя? Зулема на секунду изменилась в лице. - Уже нет, - она тут же перевела разговор. - Что ж, отлично. Есть принц, есть деньги, остальные детали доработаем. - Сколько я буду должна тебе, если все получится? - Ты уже расплатилась, - Зулема выпустила дым. - Должна будешь свой диск с автографом. Что-то повеселее. Там, где я окажусь, времени на грусть не будет. - Спасибо, - Санчес затушила сигарету о решетку. - Пока рано благодарить. Начнём завтра, - Зулема взяла Марту за руку и посмотрела в карие глаза, - соберись, Рейна: Альта, деньги, принц. От тебя зависит то, как скоро мы покинем эту дыру. Марта кивнула. Почему-то сейчас Зулема точно знала, что они справятся. Ни ее саму, ни удивительную блондинку больше никто не посмеет обидеть. Никогда. На следующий день Марта подошла на пункт охраны, стараясь быть максимально милой и дружелюбной. - Добрый день, мне сказали, что я могу записаться в очередь на звонок. И на посещение. Охранница кивнула и уставилась в ноутбук. - В конце недели. Можешь позвонить в пятницу, карту я выдам утром. Посещение только в следующий понедельник, - как робот произносила женщина, - карта пополнится со счета. Счёт открыт на каждую заключенную Северного креста. Пополнить его могут родственники или друзья. На твоём счёте, - охранница запнулась, - .... достаточно много денег. - Эти деньги как-то могут помочь мне позвонить сейчас? Я могу поделиться. Сними сколько хочешь, просто дай мне позвонить, - предложила Марта. - Я бы с удовольствием. Но меня уволят. За такое увольняют сразу. Звонки и посещения не продаются. - А можно это сделать как-то... Неофициально... Чтоб никто не узнал? - Запрет на продажу звонков и посещений, - женщина отрицательно покачала головой и указала Марте на камеры по всему потолку. - Понятно, - усмехнулась блондинка, - значит здесь камер много, и их смотрят, а в карцере нет ни одной даже маленькой камеры. Там можно делать, что хочешь. Охранница никак не реагировала на слова Санчес. Просто смотрела на нее. Выглядела певица не очень. Усталый вид, разбитая губа, синяки, царапины. Видимо, здесь ей приходится совсем не просто. - Все, чем я могу тебе помочь, это купить со счета сигареты. Возьму в три раза больше за оказанную услугу. - Витамины? Коллаген? - Нет, это нельзя. - Выпивку, я полагаю, тоже нет? - грустно пошутила певица. - Нет. - Тогда дай мне блок сигарет, Мария, - Марта прочитала имя на бейдже, - за это тебя не уволят? - За это нет. Три пачки максимум. Подпиши, что ты согласна оплатить покупку, - она выдала Марте бланк с суммой, которую снимет со счета за сигареты. - Ничего себе у вас расценки, - певица усмехнулась и подписала бланк. - Не все такие красивые и успешные, а кормить своих детей нужно всем, Марта. Санчес молча взяла сигареты. - Не вздумай просить телефонную карточку у других, или платить им за это. Лишишься право на звонок и посещение ещё на неделю. И тот, кто поможет - тоже. И попадешь в карцер. Ты здесь на особом счету. Санчес кивнула. Блядская система, где нельзя получить обычный звонок, но при этом можно трахать заключенных в карцере сколько захочется. Насколько же прогнила вся эта система, что в стране происходит подобное. *** - Тере? - Марта тихо позвала Терезу, не заходя в камеру, - тебя выпустили? Женщина побледнела, увидев Санчес. Она вскочила со своего места и подбежала к певице. - Марта, я... - рука женщины сама потянулась к лицу блондинки и чуть коснулась ее разбитой губы, - мне очень жаль. - Мне тоже. И мне жаль, что ты это слышала. - Я... я никак не могла помочь, прости. - Ты и так помогла. Мы хорошо провели время за день до... этого. Концерт по заявкам мне помог отвлечься хоть на какое-то время. Держи, - она вложила в руку Терезы пачку сигарет, - спасибо за компанию. Правда, спасибо. *** Марта зашла в свою камеру, устало опустившись на койку. - Не вышло - Зулема даже не спрашивала. Это была констатация факта. Ответ был очевиден. - Не вышло, - тихо сказала Санчес, - лови, - она бросила в руки Заир пачку сигарет, - это чтобы не ебнуться окончательно. - Не поможет, - Зулема поймала пачку. - Не поможет, - согласилась Марта. *** Марта задумчиво ковырялась в тарелке с едой. Нужно было заставить себя поесть. Хоть что-то. Она здесь уже неделю, за это время она почти ничего не ела и почти не спала. Санчес казалось, что она начинает сходить с ума. Ей не давали позвонить, ей не давали свидание с близкими. Когда она говорила с Карлосом, она успела услышать, что он ехал к ней. Тогда почему ничего не происходит? Почему никто не вытаскивает ее отсюда? Почему её все бросили? Если бы Карлос только знал, что с ней произошло вчера. Марта на секунду закрыла глаза. Да что бы он мог сделать? Никто уже ничего не может сделать с этим. Ей просто хотелось забыть грубые руки Уная, его член в себе, эти серые стены карцера перед лицом, все это ужасное место. - Рейна! А что с твоим лицом? - какая-то заключенная подошла к Санчес и заглянула чуть ли ей не в рот, - Гиалуронка рассосалась? Ударилась о ручку двери? Певица отмахнулась. - О, принцесса не считает нужным отвечать. Это же выше ее достоинства. По ебалу ты же наверняка получила за это, да? Ещё хочешь? - Пожалуйста, отстань. - Я слышала, ты такая дерзкая, что выгнала Гойю из камеры? - Гойа сама ушла, - блондинка отщипывала маленькие кусочки от банана и старалась проглотить. - Она отшила Анабель! - крикнули откуда-то, - и три дня сидела в карцере! Корона поцарапалась! - Блядь, заткнитесь все! - Марта с силой ударила подносом по столу и встала, - как вы меня заебали! Дайте просто поесть! Я такой же человек, как и все вы. Мне хочется есть, спать. Мне тоже бывает хуево. И сейчас мне пиздец как хуево. Просто отъебитесь от меня. Пожалуйста, - Санчес чуть снизила тон, - просто отъебитесь. Все замолчали. Конечно, дива умела привлечь к себе внимание и заставить себя слушать. Но сейчас все заткнулись не поэтому. Казалось, они впервые увидели в Санчес обычного человека. - О, наша дива опять скандалит! - в столовую вошла Альтаграсия - сеньора Санчес, поспокойнее, здесь не телевизионное шоу. - О, всевидящее око пришло, которое нихуя не видит! - Санчес развернулась в сторону охранницы, понимая, что ее злость, клокочащюю внутри, сдержать уже невозможно - вы вообще следите за состоянием заключенных? Упс, - она случайно задела рукой поднос и он с грохотом упал на пол. Все в зале с интересом наблюдали за представлением. - Подними и выброси в ведро, - охранница подошла ближе к певице. - А то что? - Подними. И выброси в ведро. Санчес сложила руки на груди, с вызовом смотря на Альту. - А то проведешь еще пару дней в карцере. - Да что ты говоришь? А что я там буду делать? - Думать о своем поведении. - А ты знаешь, что происходило со мной в карцере, когда ты меня туда запихнула? Знаешь? - Мне это не интересно. - И очень зря. Когда я отсюда выйду, вам всем пиздец! Обещаю. Вы и ваше руководство заплатите за каждый шрам на моем теле. За все, что здесь творится, и на что все закрывают глаза! - Так так так, Рейна, - Зулема потянула ее за локоть, - Успокойся. - Я не буду молчать. - Конечно, - Заир почти прошептала ей в ухо, - поэтому ты и здесь. Заткнись, говорю. Мы не так договаривались. Марта не унималась. - Я хочу поговорить с начальством! Это я могу сделать? Или тоже через карцер? Раздеваться прямо здесь? Или уже там? И можно руки не так сильно связывать? А то я от прошлого раза ещё не отошла. Блондинка расстегнула кнопку на рукаве, демонстрируя синяки. - В карцер, - Альтаграсия махнула охранникам, стараясь не смотреть на уродливые следы на запястьях певицы. - Никуда она не пойдет, - Зулема встала перед Санчес, - забей, Альта, она же просто хочет внимания, не стоит наказывать за это диву, правда? - Заир, отойди. - И не подумаю. - Уведите ее, - охранница снова отдала приказ коллегам, которые замерли в нерешительности, наблюдая за происходящим. - Неа, - Зулема ухмыльнулась, - мы сейчас все успокоимся, доедим наш чудесный обед, - она вставила два пальца в рот, изображая качество еды, - и пойдем спать, почитав перед сном Коран. Или Библию. Или какое-то другое дерьмо. Для успокоения. Нам всем надо успокоиться. - В карцер, - снова повторила Альтаграсия. Внезапно все заключённые стали вставать со своих мест и подходить ближе. - Никаких карцеров, - произнесла достаточно громко Соледад, - Альтаграсия, оставь Марту в покое. Ты серьезно не понимаешь, что происходит? - Здесь что, клуб фанатов? Вы все хотите в карцер? - Многие здесь уже посещали карцер. Не просто посещали, а именно так, как Рейна, - Ризос подошла ближе к собирающейся вокруг Альтаграсии толпе, - после этого, если не ебнешься и не наложишь на себя руки - ты уже идёшь к успеху. И никогда, - девушка со злостью ткнула пальцем в Альту, - теперь никогда не отмыться от этого. Прекрати нам угрожать, и дай ей поговорить с начальством. У слов дивы есть хоть какой-то вес. Если тебе наплевать, что с нами здесь творят твои дружки - просто не мешай ей помочь себе и нам. Мы не животные, мы все ещё люди, даже если и сотворили кучу дерьма. Альта присмотрелась к певице. Ее явно били по лицу. И руки... это не похоже на обычные синяки. Что за херня произошла с королевишной и почему она, начальник охраны, не в курсе событий ? - Ладно, Рейна, пойдем поговорим, - мексиканка схватила Санчес за локоть, почувствовав, как она дернулась от боли. Охранница переставила руку ниже и ослабила хватку. - Альта, - Ризос преградила им путь, - не отводи Рейну в карцер. Я знаю, что говорю. - Ризос, отвали, мы просто поговорим. - Без карцера? Ты сама поговоришь с ней? - Без карцера. Сама. Только я. - Спасибо, - девушка искренне улыбнулась охраннице и повернулась к Марте, - удачи, Рейна, - она наклонилась как можно ближе к уху певицы и прошептала - покажи, что он сделал с тобой. Санчес кивнула. *** Альтаграсия скрестила руки на груди, внимательно осматривая певицу. - Ну давай, Рейна, что с тобой случилось? Марта выдохнула, стараясь максимально успокоиться и говорить ровно. - Я оказалась в карцере – эту часть ты знаешь, сама меня туда определила. Альта кивнула, молча давая команду продолжать. - Сидела в этой келье два дня, было неприятно, но херня в сравнении с тем, что было дальше. На третью ночь, - Марта набрала в легкие побольше воздуха, - пришел охранник. Я надеялась, что меня выпустят, но нет. Мне было предложено быть хорошей девочкой, раздвинуть ноги, поработать ртом и подставить задницу. Получить в награду за это некие поблажки. Я отказалась. Но это ничего не изменило. - Хочешь сказать, что тебя изнасиловали? – Альтаграсия подняла бровь. - Именно это я и говорю, - подтвердила Марта, кивнув. – Меня изнасиловали. Унай. По лицу Альтаграсии пробежала тень, Марта отчетливо это увидела. Альта приблизилась к ней вплотную, изо всех сил сдерживаясь, чтобы не врезать певичке. - Врешь. Санчес покачала головой. - Я говорю правду. Марта начала расстегивать кофту и показала руки. Альтаграсия вновь увидела уродливые кровоподтеки на загорелой коже певицы. – Он стянул мне запястья ремнем от своих брюк, - тихо сказала Марта, продолжая раздеваться. Альтаграсия должна была увидеть все. - Это продолжалось несколько часов. Сначала я кричала, но никто… не пришел. Он был груб, как животное, - Марта сняла футболку и оголила грудь, на которой тоже оставались отметины. – Бил. Царапал. Трахал и снова бил. Связал руки. Ноги. Это был ад, и продолжался он бесконечно. Тереза была в соседней камере. Можешь опросить и ее, если этого тебе мало. Альтаграсия молчала. Она была бледнее обычного, и пока рассматривала и слушала Марту, в голове ее проносилась утренняя картина, как она своими руками обрабатывала лицо Уная от глубоких царапин. Альту затошнило. Все слова, что она хотела сказать, застряли в горле. Марта продолжала. - Я слышала, ты любишь деньги. У меня они есть. В пределах этой системы я бессильна, все заключенные бессильны. Многие девушки рассказали, что подверглись подобному насилию, и ничего не могли с этим поделать – им просто не верят, их не слышат. Я тоже пробовала быть услышанной – мне даже встречу с другом не разрешили, не говоря уже о разговоре с директором. Все, что я хочу сейчас – это выбраться отсюда. Назови сумму и я найду ее. Мне нужна твоя помощь. Прошу, помоги. Марта смотрела в глаза Альтаграсии, а мексиканка буравила ее взглядом, обдумывая все сказанное. Она сглотнула ком и сухо произнесла: - Одевайся... Марта. Я поняла. Санчес медленно начала одеваться, стараясь не касаться одеждой израненных мест. Альта не могла оторвать взгляд от идеально подтянутого стройного ухоженного тела певицы, которое сейчас было похоже на поле страшного боя. - Ты получишь встречу со своим другом уже сегодня, - сообщила Альта. - Спасибо, - кивнула Марта. - Ты получишь еще кое-что. – Альта сунула кулаки в карманы и, спрятав монету в одной руке, выставила кулаки перед Мартой. – Выбирай. Санчес непонимающе смотрела на мексиканку. Что за игру она затеяла? Блондинка ткнула в правый кулак. Альта разжала ладонь – с монетой. - Отличный выбор. - Что я выбрала? - Смерть Уная. Глаза Марты расширились. - Что было в другой руке? – не смогла не спросить Марта. - Смерть Уная, - сухо ответила Альта. - Я… - Марта запнулась. Она ужаснулась от того, что слышит о планируемом убийстве человека и ей на это похуй. Даже в какой-то мере она поддерживает эту мысль. – Я не хочу быть к этому причастна. Альтаграсия кивнула. - Не будешь. Теперь пойдем. Я отведу тебя к врачу. У тебя ребро сломано, может даже два. Врач ничем не поможет, но хотя бы даст обезболивающее. Марта кивнула. - Насчет помощи… - начала она. - Я подумаю над твоим предложением. Санчес поняла, что переговоры окончены. Оставалось только ждать. ***** Марта Санчес: - Блять, и здесь что ли интервью? - Санчес поправила волосы, - как я выгляжу? Хреново? Не удивительно. Так-то это не спа-отель. Поговорим о популярности? Я хотела популярности. Когда была молодой. И получила ее, благодаря своему голосу и своему телу. Я была секс символом 90-х, была самой желанной гостьей везде. Деньги, контракты, гастроли и все такое. А знаете чем это все мне сейчас помогло? Ничем. Нихуя не помогло. Я ничем не отличаюсь от всех женщин, которые здесь находятся, которых унижают, бьют, запирают, насилуют. Подавляют морально и физически. Я такая же как они. Ну только выгляжу получше большинства, - Санчес прикурила и задумчиво посмотрела в небо, - хотя и это уже неправда. Нет у меня больше никаких преимуществ. Никаких. *****