На грани

Автор-сан извиняется за задержку. Экзамены, экзамены... Идея сформировалась до конца только сейчас. Времени на проду особо не было, но я все-таки заставила себя написать. Приятного вам прочтения!

Сколько прошло дней после этого наваждения, Зоро не считал. Кошмары на время затихли, но теперь Зоро съедал стыд. Стыд за свою слабость при накама. При этом чертвом коке. При Санджи... Мери Го плавно качалась на волнах, строго идя по курсу, будто она была живая и сейчас исполняла все приказы грозного навигатора. Нами же лежала на шезлонге, загорая под палящим солнцем. Она мило щебетала о чем-то с Робин. О чем, Зоро не стал слушать. Все же подслушивать нехорошо. Кок ошивался около прекрасных дам, говоря им разные комплименты, умудряясь ни разу не повторится. Сегодня на нем была футболка синего цвета с каким-то рисунком. Довольно хрупкая, но вместе с тем сильная рука легко держала на весу поднос с очередными вкусностями для дам. А вот, услышав о свежеиспеченных пирожных подбежал Луффи, начиная вновь канючить еду. Потом подбежали Усопп и Чопер. Под умоляющими взглядами кок все же сдался, и огрызнувшись, ушел на камбуз готовить обед. Надоедливый и вечно голодный капитан все же добился своего. В общем, жизнь команды мугивар шла обыденным чередом. И только Зоро сидел, как на иголках, вздрагивая от каждого взгляда, брошенного паршивым коком. Было что-то в этом взгляде что бесило мечника, постепенно доводя до точки кипения. Иногда, в особенно сильные моменты злости, старпом думал, что кок делает это специально, тем самым нарываясь по самое не хочу. Завитушку хотелось медленно с особой жесткостью убивать, растягивая моменты особо сильных вспышек боли. И ловя себя на таких мыслях, Ророноа приходил к выводу, что он законченный садист, не хуже той же ведьмы, которая в глотку ради денег вцепится, чего стоит вспомнить тот случай на Скайпии. И пока Зоро об этом думал стыд уходил на второй план, хотя теперь на первом плане была повестка: извинится перед Эро-завитушкой. Спрашиваете зачем? В чем Зоро провинился? За что ему такое наказание? А вот за что. В тот злосчастный вечер(ночь) Зоро оттолкнул и нагрубил коку, который хотел помочь. Санджи искренне хотел и пытался помочь своему накама. Какой бы разновидностью водоросли мечник не был, он оставался накама. И тогда Зоро оттолкнул его и послал куда подальше. В итоге они подрались. Но эта паршивая завитушка определенно обиделся, а Зоро поступил не правильно, и теперь мечника мучила совесть. И сейчас он не представлял, как ему извинится. Эро-кок в любом случае посмеется над ним. А этого уже и так уязвленной гордости мечника не хотелось бы. Зеленую головушку припекает солнышко. Думать совсем не хочется. Хочется провалится в глубокий сон без сновидений. К вечеру после всех терзаний бедному маримо все же удалось заснуть. Гамак казался мягкой периной, и Зоро устроившись поудобнее сумел-таки заснуть. *** Он брел по длинному коридору. Он не мог вспомнить, как сюда попал, поэтому вскоре оставил попытки все вспомнить. Время текло медленно, со скоростью одной из самых медленных улиток всего Грандлайн. Он брел не останавливаясь, и все равно успевая рассмотреть каждую трещинку на, узко расположенных, стенах. В голове было пусто, хоть и ничего не было понятно: ни к чему этот коридор приведет, ни что последует за этим. Может быть он напрется на тупик, как всегда напирался в маленьких улочках в очередном городе. А может, он выведет на какую-нибудь дверь, красиво украшенную старинными узорами. В прочем, ему было все равно куда этот коридор приведет его странствующую душу. О чем вскоре пожалел... Пройдя еще несколько сотен метров, он начал различать очертания двери. Воодушевившись, он пошел быстрее, но дверь, казалось, не хотела приближаться, она отдалялась от него все больше и больше. Он уже бежал: в тишине коридора были слышны лишь его гулкие шаги и прерывистое, сорвавшееся дыхание. Он бежал и бежал, а дверь становилась все дальше и дальше, но как ни странно он видел ее все четче и четче. Дверь была явно ручной работы, из темного, казавшегося в этой тьме черного, дерева. Она была обрамлена красивым, причудливым рисунком из ярких красок. Они выделялись на темной поверхности и были словно бельмом на глазу во тьме коридора. Засмотревшись на странный рисунок на двери, он не заметил, как перед ним выросла словно из ниоткуда стена, и на полной скорости влетел в стену. Удар был сильным, он слышал, что что-то хрустнуло, а во рту чувствовался металлический привкус крови. По губам тут же пробежали струйки крови, сделав и без того красные искусанные губы, кровавыми. Он потрогал их пальцами, посмотрел на руку: она была вся в крови. И почему-то его собственная кровь смотрелась также ярко, как и краски на двери. Не понимая, что делает. Находясь явно в каком-то трансе, он лизнул каплю своей крови. Вкус был отвратительным и тошнотворным. Этот вкус и отрезвил его, и он увидел перед собой ту самую дверь. Резная ручка мягко легла в ладонь, бесшумно повернулась, заставляя саму дверь со скрипом открыться. И то, что он увидел за дверью поразило его сознание, впилось в его сердце и душу тысячей игл. Крик сорвался с уст и, казалось, все органы внутри перевернулись. Диафрагма поднялась к самому горлу, не давая возможности вдохнуть спертый воздух с тошнотворным запахом гниющей плоти. Желудок, поднявшись вслед за диафрагмой, заставил все свое содержимое излиться наружу, вместе с отвратительной едко-желтой желчью. Из глаз лились потом слезы из-за дикой боли выворачивающихся наизнанку органов и нехватки простого кислорода. Хотя если бы он и вдохнул его, мало бы что изменилось. Его отпустило так же резко, как все и началось. Боль отступила быстро, и его прекратило рвать желчью, выплевывая последнюю пищу из организма; казалось, он недавно ел. Он поднял глаза, и его снова чуть не вырвало. В маленькой комнатке, которую освещала одна лишь лампа, лежали трупы шести человек. Все они были по-разному изуродованы: у кого не было лица, у кого конечностей, у кого живот вспорот. Вокруг тел собрались птицы-падальщики, поедая начавшую уже гнить плоть. Страх подкрался не заметно, он пришел вместе с соломенной шляпой, которую он заметил неподалеку. Шляпа, запачканная каплями крови лежала рядом с одним из обезображенных трупов. Тогда-то он узнал в этих трупах своих накама. Дорогих его сердцу накама. И когда на него посмотрели небесно-голубые глаза, он не выдержал и потерял сознание. *** Проснувшись с диким криком, и подорвавшись с кровати, первым делом Зоро в кого-то врезался. Упав обратно на кровать от сильного удара, он бездумно смотрел в одну точку. Зоро все отлично помнил, но так и не понял, что это всего лишь сон. Сновидение было столь реалистичным, что, сев на кровати, и увидев своих накама, шарахнулся в сторону, свалился на пол и с расширившимися глазами смотрел на друзей. Все они были с бледно-синей кожей и смотрели на него стеклянными глазами. Лицо Зоро разом побелело от накатившего страха, дав повод остальным членам команды подойти чуть ближе, заволноваться чуть сильнее. Чопер уже истерил и кричал: Позовите врача! Позовите врача! Врача! Усопп его пытался успокоить. Луффи был предельно серьезен, Нами с Робин были в шоке. Санджи пытался успокоится: руки шарили по карманам в поисках сигарет, но те упорно не желали находится. Кок не мог оторвать взгляда от лица Зоро. Тот был бледен как смерть, зеленые глаза широко распахнуты, по вискам катится градом пот. Такой Зоро пугал Санджи, и Блек хотел вернуть Зоро в его обычное состояние, но тот похоже не понимал этого и не желал очнутся от кошмара. Когда с лиц всех накама поползла кожа, оставаясь драными кусками-некоторые куски падали на пол с неправильным хлюпающим, звуком-а с мяса закапала вязкая кровь, Зоро крепко прижал ко рту ладонь и быстро вылетел из каюты. Снова диафрагма поднялась к горлу, не давая вздохнуть ни грамма воздуха, а желудок сжался, будто переворачиваясь, вдобавок и несколько раз. Мечник только и успел что добежать до борта палубы. Его тошнило желчью и желудочным соком. Во рту был неприятный и тошнотворный вкус крови. Было невероятно жарко. Когда желудок вывернуло полностью, Зоро, облокотившись о борт палубы, медленно съехал вниз. Перед глазами плясали черные круги, тело трясло, а страх так и не ушел. Медленно утопая во тьме, Ророноа потерял сознание.