Winnie

Она стояла, сдерживая дрожь в руках. Нельзя показаться им слабой, иначе съедят заживо. Девушка буквально чувствует их липкие взгляды на себе, слышит все слова, что им бы хотелось сказать — их ненависть настолько сильна, что ей даже не хватает места в зале заседания суда Визенгамота. Каждый из них потерял что-то или кого-то на войне, по вине таких, как ее муж. Или как раз именно по его вине. И они все задаются вопросом, почему она сидит на скамье свидетелей, а не обвиняемых. Ведь так же причастна к преступлениям Пожирателей. Но как Уинифред Олдридж, когда-то примерная ученица, подававшая надежду? Как она вообще оказалась здесь? Все прошедшие несколько лет проносились в мыслях со скоростью света, как маггловский диафильм. 1. Полукровка Уинифред Олдридж родилась в семье чистокровной волшебницы и маглорожденного. Обыкновенная английская семья. За исключением одного — радостного детства девочке не дано было увидеть. Мать, тихую и робкую женщину, отец постоянно избивал. И Уинифред с малых лет наблюдала кошмарные сцены родительских ссор, всегда заканчивающиеся одинаково. Страх перед отцом не отпускал ее ни на минуту, заставляя сидеть в углу, как загнанному зверьку. Тем более, чем старше Уинифред становилось, тем чаще мистер Олдридж переключался в своей агрессии с жены на дочь. Не то сказала, не так посмотрела, не так выглядит, и вообще, слишком мягкотела, вся в свою глупую мать. Потом первая пощечина, синяк… И она пошла по тому же кругу. Лишь одно спасало малышку из этого мира. 2. Мамины сказки. Как и всем дети, Уинифред тоже любила слушать волшебные истории перед сном. Но в отличии от прочих, ее сказки были такими… настоящими. Мама садилась к ней на кровать и с воодушевлением рассказывала о магии, чудесных существах, зельях. О мире, где можно стать кем угодно, если ты того захочешь. Вот если бы так можно было на самом деле. 3. Новая глава Все изменилось, когда ей исполнилось одиннадцать лет. Письмо с совой, слова мамы о том, что легенды и сказки имеют под собой вполне реальные основания, неподдельный шок. Все дальнейшее было как в тумане — жизнь перевернулась на стовосемьдесят градусов. 4. Хогвартс Распределительная шляпа отправила кудрявую девчонку на Хаффлпафф, посчитав, что именно там она раскроется лучше всего. И действительно — Уинифред сумела найти в школе в волшебства и чародейства свое место. Вот где она обрела настоящую свободу и независимость, как ей казалось. Особенно, восхищение у мисс Олдридж вызвала боевая магия — какой прекрасной является способность иметь настолько мощную силу, что лишь одно слово может защитить тебя и причинить боль противнику. И у Уинифред это получалось — по Заклинаниям и ЗОТИ она была лучшей на курсе. В голове уже зрели планы о том, как после учебы стать аврором, и применять знания на благо общества. Здесь отец никогда не достанет ее, и больше не будет причинять боль им с мамой, она постоит за них обоих. 5. Тень. Но на смену душевному подъему быстро пришло разочарование. И злость от невозможности выйти из клетки, называемой домом, куда она возвращалась каждый каникулы. Жизнь в магическом мире нисколько не облегчила сосуществование с тираном-отцом, даже напротив. Мистера Олдриджа до зубного скрежета раздражало все, что было связано с «частным интернатом», куда поступила его дочка. Он более прежнего начал нападать на супругу, в приступах ярости говоря о том, что «и ее к своим психам утащила». А Уинифред, как раньше пряталась в комнате, пытаясь миновать опасность, и оглохнуть, дабы не слышать крики матери. Волшебство не могло прийти на помощь — вне Хогвартса, как оказалось, нельзя колдовать до совершеннолетия. Так и шел год за годом. 6.Семнадцать На шестом курсе их учителем по ЗОТИ стал Аластор Грюм, бывший аврор. Он сразу увидел потенциал в талантливой девочке, пусть и до ужаса замкнутой. Начались дополнительные уроки, задания. Грозный Глаз твердил о том, что если Уинифред будет беспрестанно работать, то станет блестящей ведьмой. Давал ценные советы, и даже помог отвадить задир с Слизерина. Довольно быстро девушка прониклась к профессору уважением и доверием, стала видеть в нем наставника. И даже нотка безумия во взгляде казалась ей чем-то сильным и внушительным. Все сумасшедшие гениальные люди, когда-то так было написано в одной книге. Вот только тут Уинифред ожидал интересный поворот судьбы. 7. Бартемиус. Он признался ей за месяц до всех событий. Рассказал о своей личности, свою историю, о своем отце (о, да Барти знал, что такое жёстокий родитель), о своих идеалах, борьбе. И о том, какая свобода последует посла победы Того-Кого-Нельзя-Называть. Уинифред слушала, впитывая каждое слово. Все это казалось ей истиной, правдой. А сам Барти — непризнанным героем и такой же, как она, жертвой общества. И ещё — он видел в ней то, что не замечал никто больше. Ее талант, способности, переживания. Он говорил, что все магглы и эти жалкие предатели крови, слабаки, не достойны ее, и х. Что они должны услышать, узнать, кто она такая, поплатиться за все обиды. И от этих слов в ее юной душе загорались искры. Это было именно то, чего она ждала. Человека, способного разбудить от сна. Барти посвятил Уинифред в свой план, и предложил выбрать правильную сторону. И девушка выбрала. 8. Свобода. Вот она — хоть задохнись в ней. Нет больше ни отца, ни школы, ни условностей, ни боли и тревог. Есть только цель и борьба. И Барти. Уинифред сбежала из Хогвартса вместе с Краучем, считая это лучшим решением. Затем последовали скитания, которые больше воспринимались как приключения, побеги от авроров, поиски сторонников Темного Лорда… Все смешивалось в один клубок из новых эмоций, которые кружили голову. Среди этого чётко запоминалось только огромное количество огневиски, едкий дым от сигарет, разговоры о будущем в новом мире и карие глаза полные сумасшествия. Но уже сумасшествия лично Барти Крауча-младшего. В этой черте Уинифред виделась его непохожесть на окружающих, его внутренняя независимость, то, что позволило так далеко зайти. Ее поражала верность молодого мужчины тому, чему он так поклонялся, верность Лорду. И она хотела быть такой же. К тому, же с каждым новым днём Барти окончательно завладевал сознанием девушки. 9. Уинни Она точно не помнит, когда это началось. Серые простыни, поцелуи на тонких плечах, запах дыма в каштановых волосах, хриплое «Уинни» по утрам, неуклюжие танцы под старое радио. Как сказала бы ее бабушка, они стали жить вместе. По правде говоря, Уинифред знала, что к этому все и идёт. Знала и просто ждала, когда Барти посчитает нужным сблизиться с ней настолько. А потом была безоговорочно счастлива. Свобода. Да именно так. Свобода просыпаться с тем, кто дал ей ее. Свобода сражаться за общее дело рука об руку. Свобода жить той жизнью, которую выбираешь сама. А она выбрала Барти. Сожгла прошлое до тла. И кажется, вскоре очень сильно любила. 10. Миссис Крауч. Через год, когда Лорд Воландеморт набрал достаточную силу, они сыграли свадьбу. Ну, как свадьбу — их обручил сам Темный Лорд. Барти того было предостаточно. Предложение он сделал ей тоже по своему. Просто однажды, все так же дико глядя ей в глаза, произнес — — Ты станешь моей женой. Вот и все. Без всяких обсуждений, лишних вопросов. Он так решил. Но Уинифред не противилась. Наоборот, твердо была уверена, что ее место в жизни рядом с ним. 11. Страх. А потом пришла война. Со всеми ее последствиями. Барти все чаще отсутствовал на заданиях, о которых наотрез отказывался что-либо сообщать молодой жене. И тем больше у Уинифред внутри поселилась уверенность в том, что лучше ей и вправду ничего не знать о этой стороне жизни мужа. Все люди, окружавшие его откровенно говоря, пугали ее. Лестрейндж, Долохов, Яксли, Малфой. Смерть буквально отражалась в их лицах. Смерть была повсюду. И страх тоже. Особенно страшно было ночью, когда Барти неожиданно возвращался домой, весь в грязи и крови, и ничего не говоря, шел в ванную, и закрывался там на полчаса. А после, казалось, что он и есть само сумасшествие. Но это не длилось долго. В конце концов, Барти ложился спать, целовал ее в лоб, и в тишине слышалось лишь еле слышное «Уинни, моя Уинни». А сама Уинни в это время беззвучно плакала, прислонившись к стена. Война украла ее свободу, подарив страх. Но она должна быть сильной и мужественной ради Барти. Все это — цена борьбы, и девушка обязана не оставлять его в этом. 12. Дитя. Она забеременела. Одна эта мысль выбивала все из-под ног. Как и что можно дать ребенку, если Уинифред и сама только недавно перестала им быть? Как можно родить ребенка посреди войны, не боясь за его будущее? Все это не давало девушке покоя. Но Барти, в отличии от жены, нисколько не волновался. Он был рад новости о наследнике, как у всех чистокровных магов. Порой, когда они заговаривали об этом, некоторые слова мужа поражали Уинифред до неприятных мурашек. Он думал так же, как кто-то вроде Беллатрисы, и это пугало. И неужели того, кто ещё только живёт в ее животе тоже ожидает такая же судьба? 13. Жалость Страха становилось все больше. Страха, крови и хаоса. Все сложнее становилось игнорировать звуки чьих-то страданий, боли и пыток. И собственное исхудавшее и бледное отражение в зеркале тоже. Иногда Уинифред забывала о том, сколько ей на самом деле лет. И потом медленно вспоминала — девятнадцать исполнилось в январе, девятнадцать. Всего. К ее ужасу, Барти превращался в часть того страшного образа, что складывался вокруг. Искры в глазах больше не прильщали ее, они заставляли только отвести взгляд. Разговоры о великом будущем и верховенстве чистокровных больше не воодушевляли, они пугали тем, насколько в те секунды ее муж казался полоумным и диким. И все это параллельно новостям о убийствах ее бывших сокурсников и учителей. Предложение, что к этому может быть причастен и Барти казалось отныне не беспочвенным. Как то раз, к ней подошла Нарцисса Малфой, и посмотрев на молодую девушку, в особенности на ее уже большой живот, с смесью жалости и сочувствия, проговорила, так чтобы никто не смог услышать — — Зачем оно тебе? Беги отсюда, как только сумеешь. Подумай о ребенке. Говорю тебе, как только мать может сказать другой матери. Но они обе понимали — ей некуда бежать. Клетка заперта с двух сторон. 14. Конец. В феврале Уинифред родила девочку. Стейси. Барти был против такого имени, но это было единственное, что она могла дать самостоятельно. Что-то, напоминающее о жизни простой магглы. В которой нет места аду на земле. Барти практически не притронулся к дочери. Все его время занимали дела в новом министерстве Толстоватого и сражения с остатком Ордена. Зато сама Уинифред не отходила от малышки не на секунду. В ней она видела свет, тот крохотный, но яркий луч надежды, за который надо цепляться до последнего. Однажды, в мае пришли несколько человек, авроров. Оказалась, что за ночь все было кончено. Все. Темный Лорд пал в битве за Хогвартс, а ее муж арестован. Уинифред не смогла тогда ничего ответить, просто взяла Стейси на руки и разрыдалась. Сил уже ни на что не было. И сейчас, что она должна чувствовать, сидя здесь, на суде? И ведь все эти люди, что пытаются убить ее взглядом, они правы. Она жила под боком, там где лишали жизни их родных и близких, видела все своими глазами. У них есть шанс на новый мир. Они — герои и сейчас перед ними открыты все двери. Но вот ей, жене Пожирателя Смерти, идти некуда. Ей нет места среди них. И ее дочери тоже. В тот день Уинифред Крауч отказалась давать показания против своего мужа. Она ненавидела Барти, конечно. Только если бы так не любила.