Angel Land

      Я сижу в этой чертовой клетке уже… Я даже не знаю, сколько тут нахожусь! За это время, которое я тут провел, я обсудил с Габриэлем Кастиэля, узнал у него про ангелов и про позицию в этой войне.       Как оказалось, он и многие другие ангелы против этой войны. Они так же не хотят воевать, как и мы. Они хотели все это предотвратить, но не знали как, ведь влияние Михаила очень сильное…       Я узнал, что с самого начала этой войны Габриэль, Анна, — это еще одна сестра, рыжая девушка с зелеными глазами и белыми крыльями, — и Кастиэль старались прятаться. Они пытались разработать план, как пойти против Михаила, но, к сожалению, долго прятаться они не смогли. Анну поймали буквально через полгода, и Гэйб, — так он разрешил его называть, — не уверен, что она до сих пор жива, ведь попади в руки к охотнику, и у тебя практически не будет шанса выжить.       Им двоим повезло чуть больше. Они смогли найти укрытие и прятались там полтора года, вот только их нашли и ангелам пришлось бежать. Гейб нашел убежище и спрятал туда Каса, вот только сам он угодил в руки охотников. И вот, на протяжении пяти месяцев он сидит в этой клетке…       Я даже представить не могу, каково Гэйбу. За тот небольшой промежуток времени, который мы знакомы, я понял, что он хороший парень и до всей этой ситуации был всегда бодр и жизнерадостен.       Мои внутренние часы говорят мне, что сейчас утро, вот только окон тут нет и проверить это я никак не могу.       Раздаются шаги и дверь открывается. О, кто решил к нам пожаловать. Зашел Чак и он направляется ко мне.       — Доброе утро, Дин! Как спалось? — о, да он еще и издевается. Все-таки он ещё тот сукин сын!       — Просто прекрасно, сам попробуй и пойми все прелести…       — О, а вот это ты зря. Я тут пришел тебя освободить. Решил, что тебе пора прогуляться… — нет! Только не сегодня! Я не смогу… Это обозначает одно — сегодня они будут издеваться над Касом. Над моим ангелом. Да они ещё и хотят, чтобы я на это смотрел…       — Да пошел ты! — процедил я сквозь зубы.       — О, да, мистер Винчестер, я пойду и с радостью посмотрю… Как и вы. — вот сука!       — Дин, — Габриэль смотрит на меня широко распахнутыми глазами, — что он собирается сделать? Что, он хочет, чтобы ты смотрел?!       — Кас… — единственное, что я смог произнести, а Гейб… Я даже и не знаю, что сказать.       Чертову клетку открыли. Меня выпиливают из нее и заставляют идти. Мы идем по коридорам, и я понимаю, что скоро будет выход на улицу, а значит, я увижу Каса. Я даже не знаю, радоваться мне или нет…       Яркий свет солнца слепит глаза. Да, искусственное освещение и солнце — это разные вещи. Мы идем, не останавливаясь. Меня ведут охранники, а Чак идет сзади и злорадствует.       Мы подходим к центральному входу и… Нет! Боже, за что? Кас, он… Его прекрасные черные крылья опять изуродованы. Кожа его бледная, а сам он находится на грани сознания. Мой прекрасный, маленький ангелочек, что же они с тобой сделали?       Мне хочется кричать, бить, убивать… Но я не могу. Мои ноги не идут вперед. Я просто застыл на месте и не могу пошевелиться. Это все из-за меня… Вот почему я его не послушал? Если бы я был внимателен, то этого бы не было, а так… Прекрасное голубоглазое создание сидит в цепях, прикованный к стулу, а его крылья выставлены на показ и прикованы в раскрытом состоянии…       — Кас… — единственное, что мне удается прошептать. Меня толкают и ставят прямо перед ним. Я в первом ряду, и представление скоро должно начаться…       Нет! Я не буду этого терпеть. Я буду бороться. Если я не смог достучаться до Чака, то это не значит, что я не смогу все объяснить людям. Они все знают меня, а я их…       — Дин! Да отпустите вы меня! — это голос Сэмми. Он тоже тут и сейчас видит все это…       — Кас, — пытаюсь дозваться своего ангела, но тщетно. Это бессмысленно. Он не понимает, что происходит. Боль настолько сильна, что, наверное, перед его глазами стелется белая пелена…       Люди вокруг перешептываются и смотрят на нас. Где-то там Сэмми с Джесс стараются пробраться сюда и помочь мне и Касу, но эти тупые громилы ничего не понимают и до них не достучаться.       Это похоже на сказку с плохим концом. Про охотника и прекрасного ангела, которые смогли полюбить друг друга, но из-за общества они не смогли быть вместе. К чему же нас привела эта бессмысленная война с ангелами. Люди стали жестокими и непонимающими.       Аластар подходит к Касу… У него в руках нож с изящным тонким лезвием, и он находится очень близко к крыльям. Лезвие надрезает чувствительную кожу. Из раны бежит тонкая струйка крови, а мой ангел кричит. Его крик полон боли, отчаяния и мольбы.       — Остановись, ты, сукин сын! — но демон во плоти лишь усмехается и делает еще надрез и опять крик.       Люди вокруг молчат. Кто-то стоит с нечитаемым лицом, кто-то — с застывшим ужасом, есть те, кто смотрит с жалостью и у некоторых на глазах навернулись слезы, прямо как у меня сейчас.       — Просто посмотрите, во что вы превратились! — я больше не могу молчать, и не буду. — Вы все считаете, что ангелы — зло, они убивают, они начали войну и так далее. Но мы забываем самое главное. Это все начал Михаил! — повисла тишина, даже Аластар остановился, — вы задумывались, каково ангелам? Для начала, у них отобрали свободу у себя дома. Потому что один придурок решил, что он лучше всех. Потом он уничтожил их дом… Им пришлось слушаться Михаила, чтобы не подвергать себя опасности… И что они получают. Ангелы спускаются на землю, но и тут они не могут спокойно жить. Тут мы, люди, хотя теперь я не уверен, что нас можно так называть. Мы ловили этих беззащитных созданий и пытали. Вот так, — я указываю на бессознательное тело Каса. Он жив, но только от сильной боли отключился, — и если вы думаете, что это самая страшная пытка для ангелов, то вы ошибаетесь… — по толпе пошло шушуканье.       — Да кого вы слушаете? Человека, который променял нас, людей, на ангелов?       — На твоем месте, Чак, я бы лучше молчал. А вы знали, что этот «человек», знал всю историю ангелов. Я это рассказывал ему. Он мог принять меры и невинные бы не страдали, но он посчитал, что это не правда и устроил это, — я обвел рукой место пыток моего ангела, — вот вы считаете, что это нормально? Пытать? Он заставил нас это делать… Вот представьте, а что, если бы на этом месте были вы… К примеру: сейчас в подвале, в клетке, сидит ангел. Его там держат на протяжении пяти месяцев. Его регулярно пытают, и я вообще в шоке, как он до сих пор жив. Он похож на живого мертвеца и до такого состояния его довели мы, люди! Вы до сих пор считаете это нормальным? Хотите продолжить это представление и смотреть дальше, как пытают беззащитное создание?       И опять тишина. Видимо, нас уже ничего не спасет…       — Я согласна с Дином, — сказала какая-то женщина с последнего ряда. Ее вроде бы зовут Элен.       — Если они действительно безвредны, то зачем тогда делать с ними… такое?..       — Этот бедный ангелочек сейчас находится без сознания и все это время, которое он тут находился, я бы не сказала, что он опасен…       — Их запирают в клетках как животных?.. А кто-то про это знал?       — Нас заставляют воевать с ними, но никто никогда не предлагал поговорить…       Толпа начала оживленно гудеть. Кажется, люди согласны с моим мнением… Даже охранники, которые меня держали, сейчас высказывают свое мнение по поводу этого беспорядка.       Аластар недовольно скривился, но говорить ничего не стал. Видимо, понял, что его мнение никому не интересно. Он положил свои инструменты и ушел куда-то в здание.       Чак стоит и открывает рот, как рыба, которую вытянули из воды. Вот теперь посмотрим, кто из нас прав. Я добьюсь нормальных отношений между людьми и ангелами, и мы сможем победить Михаила.       Я свободен, меня никто не держит, а рядом с Касом никого нет. Я прихожу в себя и подбегаю к стулу, к которому привязан Кастиэль. Он, кажется, в сознании. Дыхание у него слабое, сам он бледный и у него опять температура. Я касаюсь его щеки.       — Кас, ангел мой… — на моих глазах наворачиваются слезы. Что же сотворили с прекрасным ангелом?..       — Д-Дин… — шепчет он, не открывая глаз.       — Да, мой малыш, это я, — на моем лице грустная улыбка. Я со своим Касом, вот только ему очень плохо…       — Бо-больно, Д-дин… — хрипит он. Я начинаю судорожно снимать с него цепи. Мои руки трясутся, а перед глазами все плывет.       — Прости меня, Кас, пожалуйста прости, — шепчу я, как молитву. Молитву моему ангелу…       — Дин, т-ты не… не виноват, — он очень слаб и почти что без сознания, но даже в таком состоянии он мне перечит.       — Нет, виноват! Ты мне говорил, а я тебя не послушал… А еще я не сдержал свое обещание… Пообещал, что больше никто не причинит тебе боль, а в итоге… — цепи сняты. Осталось освободить крылья. Я боюсь это делать, руки не слушаются. Я беру горячее лицо в ладони. И целую пересохшие губы моего ангела. — Малыш, сейчас будет больно… потерпи, пожалуйста… мне нужно освободить твои крылья, и мы пойдем домой… — я начинаю освобождать черные крылышки и шепчу всякие глупости, — пойдем домой. Там мы тебя немного полечим и будем баиньки… — Кас испустил болезненный стон. — Шшш… Все будет хорошо…       Я справляюсь со вторым крылом, теперь Кастиэля ничего не сковывает.       — Дин, мы идем домой? — прошептал ангелок.       — Да. Мы идем домой… — так же тихо ответил я ему.