Цветочница

Я помню, как боялась одного твоего взгляда, твой голос и твой смех заставлял мое сердце бурлить кровью ужаса и тело дрожать перед страхом, словно ягненок перед волком. Теперь же я стою рядом с тобой без опаски. Я помню, как меня попросили научить тебя дружбе, но друзья в меня не верили. Ты пользовался моей добротой, но я была терпелива к тебе, и я обхитрила тебя, разрушила все коварные планы Владыки Хаоса. Теперь же мы с тобой каждую неделю встречаемся за чашкой сладкого, женьшеневого чая. Я помню, как ты готов был рискнуть, чтобы спасти меня. Ты помог вытащить меня из плена оборотней, лишь только чтобы вновь услышать мой звонкий голос и увидеть мою улыбку. Но зачем?.. Я помню, как ты меня предал, Дискорд. Ты променял меня на Тирека… Променял меня на власть… Словно зверь, одним своим поступком разорвал меня изнутри заставил меня рыдать и кричать. Мне было так больно, Дискорд… Но почему я простила тебя? Ох, Дискорд, чувствуешь — ли ты того, чего чувствую я? Ты заставляешь каждую мою нервную клеточку думать о тебе. Тебе ведь больно видеть мои слезы, так почему ты заставляешь меня рыдать лишь от одной мысли, что мои чувства к тебе не взаимны? Дискорд, глупое–приглупое создание, пустишь–ли ты слезу, когда меня не станет? Будешь–ли ты скучать по мне, когда я уйду? Я помню, как мы с тобой сидели под грустной берёзой. Казалось, тогда было лето и была невероятно чистая погода. Воздух отдавал ароматом ирисов и было слышно жужжание пчёл. Я прекрасно помню тот вечер. Я смотрела на закат, а ты был погружен в свои раздумия. — Флатершай, — Было начал ты — Я каждую ночь и каждую минуту думаю о тебе… Мне тепло на душе, когда я вижу твой смех и сердце разрывается, когда ты плачешь. За тысячу лет это со мной впервые. — Ты прикусил нижнюю губу зубами. Было видно, что ты нервничаешь. — Но я не могу понять себя... Я впервые испытываю такое чувство. Что это, Флатершай? Должна признать, Дискорд твои мысли — та ещё загадка. И одной лишь фразой ты застал меня врасплох. Я смотрела на тебя, не зная, как ответить, повисла неловкая, гробовая тишина, которая была для меня настоящей мукой. Но твои глаза пали на меня, жадно въедаясь в мой взгляд. Я все молчала, а в голове прокручивались столько мыслей, что любой нормальный сошел–бы с ума… Может, я уже сошла с ума. Это очередной твой коварный трюк, а, Дискорд? Мы услышали крики наших друзей. Благо, они и спасли меня из этой ситуации. Они побежали к нам, а затем присоединились к нашему скромному пикнику. Но больше никогда не заставляй меня мучиться подобными вопросами, Дискорд. Никогда. Прошло много времени и я наконец разобралась в себе. Я поняла, что чувствовала все то время. В те ночи, что мой живот охватывало тепло и в голову пробирались твои инициалы, я решила, что это влюбленность. Я надеялась, что это временно, хотя и все же была неуверенна в том, что это действительно любовь. Я отказывалась верить в то, что я влюблена в тебя, думала, что все пройдет… День за днём я мечтала о тебе. Того, кого я раньше боялась, я хотела жадно обнимать и целовать. Дискорд, что–же ты сделал со мной?.. Неужто это ещё одна проделка твоего хаоса иль это просто розыгрыш? Нет… Все намного хуже… Я помню летний день, когда мы лежали на лугу и смотрели на плывущие ватные кусочки в бирюзовом небе. Ты превращал их в забавные фигурки, лишь только чтобы я улыбнулась. Ветер перебирал твою темную шерсть, лучики солнца падали на твое лицо. Ты был самым прекрасным существом на свете. Затем ты повернулся и посмотрел на меня самым приятным и добрым взглядом. «Флаттершай, я люблю тебя» — Пронеслось мимо моих ушей. Я начала млеть и пылать, мои лёгкие задыхались в жару. Ты заставил меня сойти с ума. Мое сердце забилось, а моя улыбка расползалась на лице, будучи мокрой от сползающих слез счастья. Дискорд, ты превратил мои муки в рай одной фразой. Какой–же ты безумец. — Я тоже люблю тебя. — Ответила я. А дальше все было как в тумане. Я лишь помню, что ты тоже улыбнулся, а затем мы резвились на том лугу как два маленьких котенка. Я помню наш первый поцелуй. Тогда был канун Дня горящего очага, и мы с тобой проводили тот праздник вместе. Мы мило общались и смеялись, рассказывая друг другу забавные истории и поедали сендвичи с мармеладом, запивая его приятным, карамельно–шоколадным какао. Ты расскзывал мне очередную шутку, как вдруг резко затих и замялся, смотря куда–то наверх. Когда я подняла голову, я увидела висящую над нами омелу, которую держали птицы и бабочки. Я тоже засмущалась, краснея от одной мысли, что произойдет дальше. Мой взгляд вновь переместился на тебя. Ты выглядел смущенным, но в тоже время милым. Я звонко хихикнула, а затем приблизилась к тебе. Я ощущала твое дыхание, которое вызывало у меня волну колючих мурашек. Я закрыла глаза, а дальше, что я помню — так это теплая дрожь по всему телу и вкус твоих теплых губ. Ах, Дискорд, знал–бы ты тогда, как я была счастлива, что в моем доме живут зверушки. Скажи же мне, Дискорд, почему, когда я хожу по улицам, я ловлю на себе осуждающие взгляды? Слухи разлетаются о нас, будто пожар. Пони называют нас идиотами просто потому, что мы представители разных рас. Но какое им дело до наших отношений? Почему–же всем интересна наша жизнь? Я помню удивление на лицах своих подруг, когда они увидели на моей шее медово–золотистое кольцо со сладкими самоцветами. Это был тот момент, когда нашим тайным отношениям пришел конец, и мне пришлось пролить правду на свет. Мои подруги меньше всего ожидали услышать, что моим возлюбленным был именно ты. Я помню, удивление и шок на их лицах и смущенную улыбку на своих щеках. Ох, Дискорд, как тяжело пришлась мне та неделя. Некоторые мои знакомые назвали меня сумашедшей идиоткой, но больнее всего было слышать это от моих близких. Я, будучи разбитой и раненой острыми словами изнутри, лежала на кровати и рыдала в подушку. Острый поток слез вырывался вместе со всхлипами, а моя спина изредко подрагивала. Я почувствовала твою теплую лапу на своих крыльях. Когда я подняла свой бирюзовый взгляд на тебя, ты стоял надо мной, будучи таким же разбитым, как и я. Ты взмолился передо мной и умолял о прощении. Просил простить меня за то, что из–за тебя я снова рыдаю. Но, Дискорд, почему же ты такой глупый? Я в ответ на твои мольбы обняла тебя, вжимаясь в твою теплую шерсть всем своим телом. Я чувствовала, как твое сердце соприкосалось с моей грудью, забившись в такт мимолётных секунд. — Я не виню тебя, глупый. — Шепотом прошептала я тебе на ухо. Ты обнял меня в ответ, прижимая меня к себе так, как не прижимал меня прежде. Я зарылась губами в твою шёрстку, позволяя ей нагло щекотать мое лицо. Кажется, тогда ночное небо было украшено мириадами, расползающимися по домам и цветочным полям. Мы с тобой обнимались и лишь думали друг о друге. Мы никому не позволим указывать как нам жить и запрещать нам любить друг друга, мне плевать на острые слова других. Мы не позволим никому отнимать наше счастье, и обещаю, дорогой Дискорд, у нас с тобой будет самая счастливая семья. Я помню, как мы с тобой гуляли по улицам нашего городка, а взгляды прохожих все сопровождали нас. Нет, я не буду обращать внимания на их фальшивые улыбки и гнилые слова. Никогда. Назло всем и взяла тебе за лапу, а затем на глазах у всех поцеловала. Улица тут–же заполнилась возмущенными бормотаниями и обидными словами, но мне все равно! Пусть поймут, что мне плевать на их мнение! Пусть увидят, что нам все непочем! Однажды, когда мы снова гуляли, я увидела двух взрослых пони и маленького жеребёнка. Все члены этой маленькой семьи выглядели счастливыми. Мой взгляд ровной линией наблюдал за малышом. Ты приподняв одну бровь, смотрел то на меня, то на пони. Знаешь, Дискорд, порой я боюсь, что нам придется несладко и горько. Что будет с нами и нашими детьми? Что скажет общество, если на свет появится ребенок, рождённый от союза пони и драконикуса? Хотя, неважно. Каким–бы странным наш с тобой союз ни был, мы будем счастливы… Верно, Дискорд?.. Отголоски обидных фраз пробираются в мою голову каждую ночь. Когда я лежу в постели рядом с тобой, я не знаю, переживу–ли я завтрашний день под натиском очередных слухов и гнилых слов. Почему все, о чем я мечтаю — сплошной запретный плод? Почему хаос так вкусно пахнет, когда речь идёт о нашем счастье? Почему я готова разбиться как хрусталь, когда вижу очередной косой взгляд? Быть может, лучше просто умереть или заточить себя в каменный сон, как и ты когда–то а, Дискорд? Переживаешь–ли ты о нашем будущем также, как и я? Почему же я запираюсь у себя в комнате, когда меня никто не видет, а затем позволяю эмоциям убивать себя? Почему мне хочется рыдать каждый раз, когда я тебя вижу, Дискорд? А что, если они все же были правы? А если общество нас с тобой не примет, и мы будем изгоями до конца своих дней? Я помню, как мы с тобой сидели у камина. Ты расчесывал мою гриву, позволяя своим лапам ненароком запутаться в моих шелковистых прядях. Я читала твою любимую книгу вслух, лишь позволяя треску дров изредка перебивать меня. Ты, наконец расчесал мою гриву, превратив ее в красивую косу, которая имела свои едва–ль заметные погрешности в виде выскакивающих волосинок. Заметив, что с прической покончено, я подошла к зеркалу и стала рассматривать новую прическу. Ты подошёл ко мне сзади и мягкими голосом сказал самые лучшие слова, которые я не слышала долгие годы: — Ты прекрасна... Я улыбнулась уголками губ, а затем посмотрела на тебя и нежно обняла. — Я так рада, что ты со мной. Затем ты присел, посмотрел на меня своими красными, будто пожар зрачками и сказал: — А я рад, что встретил тебя. Я не знаю, что двигало тогда мной. Твои слова были для меня драгоценнее золота и алмазов, и я, будучи под пленом твоих красных глаз поцеловала тебя, но не так, как раньше. Этот поцелуй был сладким и карамельным, долгим и приятным. Твои лапы запутались в моей гриве, уничтожая только что созданную тобой–же прическу. Ты прижал меня к стене, а затем твои губы впились в мою шею, оставляя ядовитые ожоги, которые тут–же потухали, когда ты проводил по ним языком. Мои копыта бродили по твоей горячей шее. Ох, Дискорд, знал–бы ты, в какую дуру ты влюбился... Нас окутывала теплота адского пекла, а я в тот момент думала лишь о том, как ты прекрасен. Своими движениями ты заставлял мое тело гореть и со стонами шептать твое имя. Мои крики вырывались из рта и сотнями иглами вонзались в твои уши, а ты, будучи в плену у страсти продолжал и продолжал. Я взвизгивала и подрагивала от любых твоих прикосновений, не сдерживая поступающий поток слез счастья. Мне нравилось твое сбитое дыхание. Мне нравилось то, как ты изредка шептал мое имя. Ещё один толчек , и ты извился, будто змея. Я взвизгнула от брызка кипятка внутри и жадно вдохнула свежий глоток воздуха, будучи снова свободной. Ты снова поцеловал меня. Я была опъянена твоим запахом, будто дышала только им. Твоя улыбка была моим спасением от зноя, поступающего от теплого одеяла. Ты лег рядом со мной, прижав меня к себе, будто я – единственное твое сокровище. Завтра мы с тобой на зло всем скрепим наши узы свадьбой. Я встала пораньше, чтобы приготовить тебе завтрак, а затем выйти и подышать свежим воздухом. Утро сегодня было холодным, а на моей голове все ещё красовался беспорядок от вчерашней ночи. Я накинула на себя пушистый халат, а затем вышла на улицу, чтобы полить белые розы. — Я все думал...— Раздалось за моей спиной —...Почему ты стала выращивать только белые розы, Флаттершай? Неужто уже нету других, более красивых цветов? Я оглянулась. Как и ожидалось, это был ты. Ты стоял в розовом халатике, твои волосы тоже были взъерошены, а в руках у тебя была белая кружка с кофе. — Сегодня наша свадьба. — Напомнила я. — И что?.. — Я хочу, чтобы пол был посыпан белыми лепестками роз, потому я выращиваю их именно для этого случая.