Сирень

Сирень. Раньше Акутагава любил эти цветы. Потому что их любил он. Как забавно и иронично, что теперь Рюноске эти цветы ненавидит. Лепестки падают на пол, вырываясь изо рта вместе с кашлем и кровью. Легкие разрываются сиренью. Акутагава стоит, уперев руки в колени, и кашляет. Кто-то говорил, что любовь - это прекрасное чувство? Ложь. Любовь - это боль, медленная смерть, обжигающие чувства, которые, в буквальном и переносном смысле, раздирают тебя изнутри. И сирень. Первый раз это случилось на тренировке с Дазай-саном. Кашель с кровью был для Акутагавы привычным и обыденным делом. Резкий удар в солнечное сплетение, и владелец Расемона отлетает к стенке, больно ударяясь спиной и головой. Сползает на пол и чувствует подступающий приступ кашля. -Тебе никогда не выжить в Мафии. Слишком слабый. - холодно произносит Дазай. - Вставай. Но Акутагава не может даже шевельнуться. Он смотрит на выкашлянную лужу крови и ловит ртом воздух. В кровавой жидкости плавают несколько лепесточков сирени. Нет. Это невозможно. -На что ты там смотришь? - спрашивает Дазай и вальяжно подходит к ученику. - Крови раньше не видел? Рюноске чувствует, что сердце грохочет где-то в горле. Нельзя позволить Дазай-сану увидеть это. Никто не должен знать. Никто не должен знать маленькую тайну Акутагавы Рюноске. Рю резко вскакивает, чуть кривится от боли в протестующем против любых движений теле и наступает ботинком на лужу крови, тем самым скрывая от Дазая последствия своей невзаимной любви. -Все нормально, Дазай-сан. Я готов продолжить тренировку, если вы позволите. Дазай чуть прищуривает свои карие глаза и медленно кивает. Как удобно скрывать кашель от ханахаки, если все кругом привыкли к твоему почти не прекращающемуся покашливанию. Удобно скрывать жуткую боль во всем теле от прорастающих внутри цветов, если давно научился скрывать ее. Гораздо труднее скрыть лепестки сирени, которых Акутагава, с каждым днем, выкашливал и выблевывал все больше и больше. Дазай-сан узнал об этом слишком быстро. На четвертый день. -Ух ты, как интересно! Маленький и слабый Акутагава-кун влюбился, да еще и не взаимно. - ехидно усмехнулся шатен, глядя на скорчившегося на полу Рюноске. Акутагава просто игнорирует слова учителя и проклинает Оду Сакуноске, который любил сирень. -Прекрати, Дазай. Акутагава-кун неплохо справился. - мягко произносит Ода. -Ты слишком добрый, Одасаку.- качает головой Дазай, пиная ногой очередной труп, чтобы расчистить себе путь. -А ты слишком злобный. Перестань так давить на Акутагаву-куна. - потом Ода переводит вгляд на идущего рядом Рюноске. - Ты отлично справился. И легонько касается плеча Рю. Акутагава чуть было не взвыл от боли. От прикосновения Сакуноске, в легких как будто распустились целые ветки сирени, пробиваясь сквозь кожу и сминая внутренние органы. Но Рюноске только почтительно кивает и говорит: -Спасибо, Сакуноске-сан. Ода чуть улыбается и переводит взгляд на улицу. Место миссии осталось позади, и скоро туда приедет группа по уборке трупов. - Мне пора, Одасаку. Сейчас у меня еще одно задание с Чуей-куном. - Дазай взмахивает рукой на прощание и, не дожидаясь ответа Оды, сворачивает в переулок. Теперь они идут вдвоем. -О, сирень! - вдруг радостно восклицает Ода. - Смотри, Акутагава-кун! Сакуноске подходит к парковому ограждению и касается кончиками пальцев веток растения. Акутагаве хочется выкашлять все лепестки, которые скопились в легких, прямо здесь и сейчас. Грудную клетку разрывает пожаром. Да только огня нет. Есть только сирень и Ода. Беловолосый лидер Мимика подстреливает Акутагаву. Возможно, он сейчас умрет. Это будет к лучшему. Человек, которого он любит, не ответит ему взаимностью. Значит, Рюноске умрет медленной цветочной смертью с привкусом сирени во рту. Акутагава прикрывает глаза и готовится к смерти. Мысленно прощается с сестрой и Дазай-саном. И, конечно, с ним. Но тут где-то сзади раздается выстрел. Потом торопливые шаги. Акутагава прекрасно знает эту поступь. Ода Сакуноке. В следующую секунду Акутагаву подхватывают на руки и перекидывают через плечо. Больно. Цветы внутри еще больше впиваются в легкие, желудок, кровеносные сосуды. Но его прижимает к себе Ода. От него пахнет чем-то невероятным. Сиренью и любовью. И от этой близости нестерпимо хочется кашлять. Сакуноске выносит Рюноске из здания и сажает на траву неподалеку. -Ты ранен. Не двигайся, помощь скоро прибудет. -Уйди. - хрипит Акутагава. Сейчас он выкашляет себе все внутренние органы, а заодно и лепестки. Ода не должен видеть. -Дазай сказал присмотреть за тобой. Я не уйду. Ну и черту все. Акутагава больше не может сдерживать кашель. Кровь хлынула изо рта. -А...Акутагава-кун? Рыжеволосый кладет руку на плечо Рюноске, но так только хуже. Когда кашель унимается, вся одежда и земля вокруг Акутагавы в крови и лепестках. А в руке Оды лежит окровавленная веточка сирени. Он поднимает глаза на Рюноске и смотрит виновато. Будто это его вина, что Акутагава влюбился. Но Рюноске устал и подстрелен. Он не может что-то сказать Оде - сил не хватает. И Акутагава просто падает к рыжеволосому на колени, думая, что, пожалуй, в этот момент он счастлив. Рюноске очнулся в больничной палате через несколько дней. Чувствовалась слабость по всему телу, но ощущения были странными. Словно чего-то не хватало. Какой-то важной и неотъемлемой части жизни. Но потом осознание словно пробивает. Сирени внутри больше нет. А это может произойти только в двух случаях: Взаимность и... Рюноске передергивает. ...И смерть объекта любви. Через три дня Акутагава узнает, что Ода Сакуноске мертв. От любви не остается ничего. Теперь в сердце бессердечного пса Портовой Мафии только ненависть и стремление убивать. Но раз в месяц, по третьим числам, Рюноске всегда приходит к могиле Оды, чтобы прошипеть тихое: -Я ненавижу тебя и сирень.