Возвращение

      Золотце всегда возвращается. Это аксиома, это закон природы, как восход солнца каждое утро.       Золотце возвращается и привозит с собой старинный компас, или бутылку виски, или новый рецепт кофе. Но самое главное — он привозит свой смех, щекочущие кожу усики, истерики и бесконечные истории.       Золотце всегда возвращается, тревожиться не о чем, но его возвращение всегда непредсказуемо.       Мальвин не тревожится, Мальвин не ждет: и то и другое бессмысленно.       Мальвин встречается с людьми, принимает решения, читает документы, отжимается, читает документы, пьет безвкусный чай и опять читает и пишет, пока буквы не начинают расплываться перед глазами. Тогда он достает пистолет.       Пистолет лежит в кобуре, смирный и ладный — пока еще целые мишени, не отбитые пулями горлышки бутылок, чьи-то не случившиеся еще боль и смерть.       Пистолет требует внимания, неважно, как часто ты им пользуешься, его положено разбирать, и смазывать, и собирать обратно.       Мальвин расстилает на столе особую чистую тряпицу и методично раскладывает нужные инструменты.       Прижать защелку и извлечь магазин.       Проверить, не остался ли патрон в патроннике.       Открутить винты крепления кожуха и затвора.       Он делает это машинально, не задумываясь, но проговаривая в уме все пункты инструкции.       Снять кожух.       Самозарядный пистолет Мозес 1800, голландское производство, в очень ограниченных количествах закуплены для офицерского состава. Семь патронов калибра 7,65 мм. Хорошее оружие, думает Мальвин.       Извлечь стержень возвратно-боевой пружины, проверить — не ослабла ли, у этой модели такое случается.       Извлечь затвор с пружиной.       Теперь нужна плоская отвертка, чтобы поддеть выбрасыватель.       Всего в инструкции восемнадцать пунктов.       Мальвин тщательно осматривает и протирает каждую деталь, прочищает ствол, смазывает затвор, а потом так же неторопливо проделывает все операции в обратном порядке.       Резко пахнет растворителем и смазкой.       Он так же тщательно вытирает руки ветошью и открывает окно, чтобы выветрился запах.       Из форточки тянет весной и городским шумом.       Мальвин возвращается к столу и берет пистолет, взвешивает в руке, сжимает рифленую рукоять.       И в этот момент открывается дверь — резко, словно порывом ветра.       Мальвин рефлекторно вскидывается и тут же роняет руку, потому что это и есть ветер — далекий, пахнущий солью и молодой травой чужих берегов, зеленоглазый весенний ветер.       — Добрый вечер, Андрей Миронович, — мурлычет ветер и и роняет на пол чемодан в разноцветных наклейках.       А Мальвин так и стоит с пистолетом в руке и ищет внутри слова, а слов внутри нет — одна только звенящая радость.       — С возвращением, — говорит он наконец.       Золотце скидывает модное свое пальто на стул.       — Эк вы грозно выглядите, господин префект, — смеется он. — Неужели вас враги и тут одолевают?       Мальвин смотрит на пистолет в своей руке недоуменно, совершенно забыв, что он собирался с ним делать дальше.       А Золотце берет эту руку в свои и осторожно разгибает палец за пальцем.       — Да какие враги, — отвечает Мальвин, позволяя ему забрать пистолет. — Чистил просто, чувствуешь запах?       Золотце, принюхивается, все еще держась за его руку, дрожат нервные изящные ноздри.       — Стрелять ходил? — спрашивает он притворно-ревниво. — Без меня? Ах, Андрей…       И глаза щурит, а в глазах — шельмочки прыгают.       — Без тебя, — подтверждает Мальвин, глядя в эти глаза.       Золотце проводит пальцем по его ладони, а потом поднимает ее и целует в самую средину, туда, где тонкая веточка, линия Андреевой жизни, разделяется надвое.       Прижимается щекой — и все это не сводя с Мальвина глаз.       — Не стыдно вам, господин префект? Вы ведь обещали.       — Вас дожидаться, господин Солосье — все оружие в Петерберге заржавеет, — говорит Мальвин.       Внутри у него все дрожит и замирает, и перед глазами тоже все почему-то дрожит и расплывается — не от паров ли растворителя?       Золотце улыбается, отнимает его ладонь от своей щеки.       — Это все климат, — небрежно говорит он и лезет в карман жилета. — Тебе бы поехать со мной, Андрей, туда, где тепло и солнце.       Он достает из кармана что-то небольшое, кладет Мальвину на ладонь и загибает его пальцы. Неровное что-то, твердое и гладкое, как камушек.       Мальвин разжимает руку — и в самом деле камушек, овальный, серый в мелких коричневых крапинках, с круглой дырочкой посредине.       — Что это, Жорж?       — Куриный бог, — с серьезным видом сообщает Золотце. — Большая драгоценность.       — Неужели? — не верит Мальвин, предвкушая очередную байку.       — Не смейте сомневаться! Один из самых действенных оберегов, приносит удачу, а главное — выполняет желания. Есть у вас желания, Андрей Миронович?       — Есть, — говорит Мальвин и кладет камушек рядом с пистолетом. — Одно, но очень сильное. Вы гарантируете, что оно исполнится?       Он притягивает Золотце к себе крепко-крепко, наглядно демонстрируя силу своего желания.       Куриный бог так и лежит на столе рядом с забытым пистолетом — до утра.       А утром Мальвин бережно прячет его в нагрудный карман — напротив сердца.