Весна юности Гая, или почему молчание — золото

      Впервые это произошло после тяжёлой миссии в Стране Железа. Гай вместе с Какаши занимались перевозкой ценного груза по поручению Цунаде. Поначалу всё шло нормально, но к концу второго дня на них напали. Противников было втрое больше, но не это стало самым неприятным. Их явно ждали и готовили засаду заранее. Не то чтобы это было проблемой — и Майто, и Хатаке, разделившись, легко обошли несколько ловушек, но, внезапно, фортуна оказалась не на их стороне. Какаши услышал шорох движения, и тут же метнул кунай, но, как оказалось, в белку. Испуганный грызун отпрыгнул в сторону, и, абсолютно случайно, задел леску, а следом сразу же сработала шумовая граната. Да такая хорошая, что и Гай подоглох, а Какаши и вовсе лишился слуха. Вот и получилось, что Майто весь бой приходилось кричать, усиленно напрягая связки. С нападавшими они разобрались, груз доставили вовремя, а через сутки и слух вернулся.       Слух вернулся, а голос нет. Молоденький ирьенин-практикант велел Гаю не напрягать голосовые связки и разговаривать шёпотом. Майто рекомендацию честно выполнял, но почему-то от этого становилось только хуже. К возвращению в Коноху он уже совсем не мог разговаривать, и даже издавать звуки. Когда Какаши сдал отчёт и объяснил, что с Гаем, Цунаде разразилась матерной тирадой и, причитая, принялась его лечить.       — Не знаю какой недалёкий недоврач посоветовал тебе разговоривать шёпотом, но на будущее будешь знать, что это хреновая идея, — раздражённо сказала женщина. — Воспаление и перенагрузку я сняла, но чтобы минимум до завтрашнего утра молчал, как рыба.       Гай печально кивнул, и Годайме разрешила им удалиться. Какаши весело подтрунивал над другом, наслаждаясь его молчанием.       День быстро перешёл в вечер, и Хатаке предложил встретиться в баре с друзьями. На месте их уже ждали Ширануи, Сарутоби, Юхи и Узуки. Като и Митораши должны были присоединиться чуть позже. Беседа неспешно текла, алкоголь постепенно увеличивал градус веселья, и вот уже и Шизуне вместе с Анко тоже смеются за столом. Время перевалило за полночь, и как-то незаметно сначала удались Сарутоби и Юхи, затем Ширануи повел Като показать девушке свою коллекцию сенбонов. Комментарии Какаши по этому поводу были, более чем, красноречивыми. Но через полчаса уже сам Хатаке что-то ловко шепчет в ушко краснеющей Узуки, и, как обычно, не прощаясь и не оставив деньги за выпивку, исчезает в шуншине, прихватив за собой и Югао.       Вот и получается, что за столом остались сегодня молчаливый Гай и не слишком трезвая Анко. Майто уже принялся доставать кошелек, чтобы расплатиться, прекрасно понимая, что собеседник из него этим вечером так себе, да и Анко не особо любила его компанию.       — А знаешь, Гай, — вдруг томно начала Анко. — Я, конечно, завтра об этом пожалею, но вот прямо сейчас ты такая душка! Так и хочется посмотреть, что спрятано под этим жутким зелёным костюмом.       И рука девушки ловко пробежалась по бедру мужчины, вынудив того невольно дернуться и тяжело сглотнуть. Кто бы что там про него не говорил, но Майто Гай не был геем. Ему нравились женщины. Очень нравились! Просто, почему-то он не нравился им. Все его попытки ухаживаний были не просто провальными — обычно после них объект внимания избегал его как огня. Поэтому, когда такая женщина, как Анко, с такими выдающимися, кхм, достоинствами, вдруг обратила на него внимание — Гай категорически не собирался медлить. С космической скоростью он вытащил необходимую сумму, и, недолго думая, просто закинул Митараши через плечо и удалился в сторону дома. Как ни странно, женщина только рассмеялась, и, пользуясь положением, стала исследовать мускулистую спину и не менее мускулистые ягодицы, чем придала Майто дополнительного ускорения.

***

      Это была прекрасная ночь, которую Гай никогда не забудет, даже если использует всю свою силу юности чтобы постараться. Во-первых, он понятия не имел, что Анко — идеальная женщина с идеальной фигурой. Все в ней было настолько прекрасно, что Гай был готов молиться на неё, если бы она только позволила. Во-вторых, жизнь его совершенно не готовила к тому, что оказывается язык можно использовать так. Это было определено самое лучшее открытие в его жизни. А за ним следовало и самое большое разочарование. Потому что, пробудившись утром, Митараши, как и каких-либо следов её пребывания, в квартире не обнаружилось. Более того, её-то и в деревне не было. Официально её на миссию не отправляли, но и найти он её не мог. А когда через неделю всё-таки случайно встретил, девушка как ни в чём не бывало, хлопнула его по плечу, и грубо перебив, сказала:       — Как-нибудь в другой раз…       И растворилась в шуншине. Ну что ж, в этот раз его будут избегать уже после секса. Печальный, но всё-таки прогресс. С этого дня они действительно лишь изредка пересекаются на общих вечеринках, где Анко практически не обращает на него внимание. Ну, во всяком случае, она не переходит на другую сторону улицы, когда его видит — и Гай даже немного гордится собой.       Жизнь течет своим чередом, а неунывающий Майто опять сходится в очередном соревновании со своим вечным соперником. В этот раз неугомонные джоунины состязались наперегонки, и Какаши в очередной раз победил. Выигравший должен был загадать проигравшему желание, но Какаши устал и голоден. Так что вначале они идут в кафе чтобы поесть. Гаю не терпится скорее разобраться с желанием, и приступить к новому состязанию. Какаши же таким энтузиазмом явно не блещет, и усиленно старается придумать как бы нейтрализовать друга. Именно в этом момент ему на глаза попадается глава клана Акимичи, и возникает отличная идея.       — Послушай, Гай! Я придумал следующее соревнование.       — Сила юности вдохновила моего друга! Сегодня прекрасный день! Так, а в чём мы сразимся?       — В поедании острого карри.       — Замечательное желание! Давай скорее приступим! И да поможет нам сила юности!       — Вообще-то, у меня другое желание. В состязании меня заменит Чоуза-сан.       Ну, Чоуза так Чоуза! Можно подумать, это сможет остановить Гая. Единственное, карри и правда острое, но в правилах ничего не было о напитках, и Майто с удовольствием запивает острое блюдо холодным молоком. Большим количеством холодного молока. Акимичи, в конечном счёте, всё равно побеждает, и Гай уже хочет возразить, что это было не самое честное соревнование, и, вдруг понимает, что горло болит и он не может разговаривать.       С унылым лицом, Благородный Зверь тащится в больницу. Так жестами кое-как объясняет, что произошло. Шизуне лечит его, и, что самое странное, не ругает его, как обычно бывает после миссии, а только глупо хихикает. А затем строго настрого запрещает разговаривать даже шёпотом минимум сутки.       Предчувствуя одинокий грустный вечер, Майто неспешно отправился в сторону дома. Тренироваться ему на сегодня запретили, большинство друзей на миссиях, и даже любимый ученик сейчас не в деревне. За этими мыслями, Гай даже не сразу заметил появление Анко.       — О, Гай! Привет! А ты сейчас не занят? А то мне помощь нужна.       Ну конечно же, в единственный раз, когда Анко вдруг снова обратила на него своё внимание, он не может разговаривать! Жестами он пытается объясниться, и, неожиданно, Митараши легко его понимает, и заверяет, что всё в порядке. Правда уже сам Гай не понимает, зачем ей понадобилось переставлять шкаф в маленькой комнате общежития? И с каких пор ей для этого нужна помощь? Но кто он такой, чтобы упускать такую прекрасную возможность, чтобы попробовать наладить отношения? Да если нужно будет — он всё общежитие целиком переставит. И тогда это случается во второй раз. Шкафа, к слову, у Анко не имелось.

***

      Утро встречает его так же, как и в прошлый раз — пустой постелью и отсутствием каких-либо признаков Анко. У Гая отчётливо создаётся впечатление, что он чего-то не понимает. Но спросить у отсутствующей Митараши не представляется возможным, а спрашивать кого-то другого, ну как-то странно. Поэтому Майто усиленно напрягает извилины, но так и не пришедши к однозначному выводу, отправляется домой. Он умный, очень умный! Так что обязательно поймет в чем дело! Ну, рано или поздно.       Так проходит неделя. Гай по-прежнему занимается своими повседневными делами делами, пока однажды не получает неожиданную миссию от Цунаде. Ещё ни разу ему не доводилось сопровождать Сенджу в политической миссии. Обычно этим занимается кто угодно, кроме него. Но, раз судьба ему благоволит, самое время нести знание в массы. И да прибудет с ним сила! Сила юности.       Перед входом в зал, где будет проходить приём, Сенджу останавливает Гая и Ширануи, делает пальцами жест «я слежу за тобой», и грозно предупреждает:       — Чтобы без глупостей, мальчики!       Парни с готовностью кивают, и начинается нудный вечер. Хотя, по правде говоря, похоже нудным он был только для Цунаде и Генмы. Потому как Майто тут же начал искать свободный уши, добровольно-принудительно готовые к просвещению. После третьей жалобы, у Сенджу заканчивается всё её, и так небольшое, терпение, и она выволакивает Гая в коридор. И там, оказывается, вместо заслуженной похвалы, Майто получает болезненный удар пальцами в шею, да ещё и с применением чакры. А затем женщина, ну прямо не хуже Орочимару, шипит:       — Ты совсем охренел, Гай? Будешь теперь так неделю ходить, и не дай Ками-сама, попробуешь по тихому попросить помощи у Шизуне или Сакуры. Я предупредила!       Женщина разворачивается на каблуках и отправляется обратно в зал. Гай не сразу понимает, что конкретно она имеет ввиду, пока не пытается это уточнить. Рот открывается, а звука нет совсем. Но миссию никто не отменял, и Майто приходится вернуться обратно, чтобы в печальном молчании наблюдать за потерянной паствой.       Через два дня они возвращаются в Коноху, но Сенджу так и не сменила гнев на милость. Генма, как хороший друг, всё это время нещадно его стебет, а в деревне к нему ещё и Какаши присоединяется. Устав от «добрых» друзей-гиен, Майто с чистой совестью решает отправиться домой. И ожидает ближайшие четыре дня провести в тишине и покое. Тем более уже собралась небольшая стопка книг к прочтению.       Чего он не ожидает, так это стука в дверь поздним вечером. Ещё меньше он ожидает увидеть на пороге Анко с пакетом еды навынос. Гай в очередной раз недоумевает о причинах поведения прекрасной богини, но если весна юности приводит к нему этот подарок небес, кто он такой, чтобы сопротивляться?       Увидеть Митараши с утра он ожидает в глубокой минус степени. Тем не менее, вот она, спящая и тёплая, лежит под боком, и похоже никуда не собирается. Уходит она только к вечеру, чтобы через час вернуться с очередной порцией еды навынос. Анко практически все время молчит, лишь изредка отпуская какую-нибудь такую фразу, что Гаю приходится краснеть, а затем в очередной раз радоваться, что он так долго и упорно тренировался, и теперь обладает практически неисчерпаемой выносливостью.       Так проходят самые счастливые четыре дня в жизни Майто. Утром четвертого дня, он на всех парах несётся к Цунаде, там покорно выслушивает поучающую речь, и, наконец, получает возможность говорить. Полный надежд, Гай возвращается домой, и никого там не обнаруживает. Ксо! Ну, это, как минимум, неприятно. Если по-честному, ему ужасно обидно. Но это так сильно идёт в разрез с силой юности, что мужчина изо всех сил старается взять себя в руки. Во всяком случае, он теперь хотя бы все понимает! Добрая Анко (в этом момент где-то, глубоко в своей лаборатории, рассмеялся бы один Змеиный санин) просто слишком подвержена воле огня. И поэтому не может оставить в беде одинокого друга. Конечно, дело именно в этом!

***

      Теория рушиться, когда Морино ломает руку. Они сидят в одной компании, и Анко не то что никак не реагирует на проблему друга — она ещё и не перестает подтрунивать над ним. Следующая теория, о излишне любвеобильной душе девушки, раз за разом рушится с каждым отшитым ею мужчиной.       Откровение снисходит на Гая более чем неожиданно. Этим вечером компания отправляется на горячие источники. Естественно, мужчины отдыхают отдельно, женщины, соответственно, тоже. Приходит очередь Майто отправиться за напитками, и, честное слово, он совершенно не собирался подслушивать под дверью женской купальни. Просто девушки говорили так громко, а словосочетание «сила юности» всегда было его лучшим триггером.       —… про силу юности, нет ни малейшего желания. Мне рассуждений Орочимару о вечной жизни на все последующие года хватило.       Раздался дружный смех, и Гай невольно надулся.       — Но в остальном-то Гай же тебе нравится? — спросила Юхи.       Сердце Майто преисполнилось надеждой.       — Нравится? Конечно, нравится! Мы четыре дня из кровати не вылазили, и ему хоть бы хны, — весело хмыкнула девушка. — Да и, в целом, он заботливый и умный, только рассудок мой мне нравится больше.       Девушки опять рассмеялись, а затем раздался хитрый голос Узуки:       — Так подари ему шарик, и дело с концом. Вон Какаши, например, совсем не против таких игр.       Дальше мужчина решил не подслушивать, потому что, о чём говорит Узуки, Гаю было не ясно, но если Какаши не против таких игр, может и ему объяснит что это за шарик и в чём смысл? Может они даже соревнование устроят. Принеся напитки, Майто решил не откладывать разговор в дальний ящик, и сразу же спросил:       — Скажи мне друг, а с каким конкретно шариком вы играете с Югао?       Какаши тут же подавился, а остальные мужчины незамедлительно разразились хохотом. Худо-бедно, Гай объяснил откуда информация, а Хатаке второй раз подавился, когда друг дословно пересказывал слова Узуки. Объяснять о чём говорила девушка, он не стал, но помощь неожиданно пришла от Сарутоби. Спокойно и сдержанно, друг в самых общих чертах рассказал, о чем говорили девушки, не забыв добавить, какие страницы Ича-Ича можно почитать для более широкого понимания.

***

      Домой Благородный Зверь Конохи возвратился в самых растрёпанных чувствах. Это что же получается? Выходит Анко противница силы юности? Но, с другой стороны, она ничего такого не говорила. Митараши просто не хотела слушать о ней. А это не одно и тоже. Но это же все равно ненормально, если главный адепт силы юности, не сможет обсуждать оную со своей возлюбленной. Но, опять же, никто ему не запрещает взывать к вере остальных. А Анко прекрасная, а главное настоящая, женщина!       Майто размышляет на эту тему больше суток, а затем покупает большую коробку данго, и отправляется искать Анко. Девушка находится на полигоне, и увидев Гая, лишь скептически поднимает бровь. Но, не оправдав её опасений, мужчина лишь молча протягивает ей коробку, а затем жестом показывает, что его рот закрыт на замок. Митараши неверяще на него смотрит, а затем довольно улыбается, облизывая губу длинным языком. Гай тут же стремительно краснеет, у него подгибаются ноги, и он в очередной раз убеждается в правильности своего решения.