Бобик
Вы
Бо-ди, ты уже освободился?
30 дек. 21:50 Ответ приходит минут 5 спустя. Бобик Почти, еще минут 20 и я приеду. Если ты купил чипсы, то можешь не ждать меня, кушай. 30 дек. 21:55 Надо же, прям так. Ну хорошо, хорошо, думает Сяо Чжань. Он умывается, переодевается в свою домашнюю одежду и усаживается за мини столик на полу в зале, попутно раскрывая эту огромную пачку чипсов. — Ммм, — он вдыхает этот аромат лобстера, что исходит из нутра упаковки и всматривается внутрь. — Ого, да их там больше, чем я предполагал…А это что такое? — Сяо Чжань тянется внутрь и вынимает небольшой квадратный пакетик жёлтого цвета, с рифлеными краями и красной надписью Lays по середине. Очевидно, это салфетка. — Вау, они наконец-то начали класть такие штучки внутрь. Меньше мороки с чистотой. Надо показать Бо-ди, хехе, — он, честно, вообще ни о чём таком не мог и подумать, просто мини упаковочка с салфеткой внутри для соблюдения чистоты, а не что-то абсолютно другое, о чём вы могли подумать. И мог подумать сам Ибо. Сяо Чжань делает пару снимков и отсылает их Ван Ибо с подписью «Смотри что нашёл». А в чате незамедлительно отвечают: Бобик Я выезжаю. — Чего… — Сяо Чжань немного в ступоре. Ибо пять минут назад писал, что задержится, и тут вдруг «Я выезжаю»? — Наверное, он со всем уже быстро управился, — Сяо Чжань откладывает салфетку и телефон на край стола, включает телевизор и облокачивается об диван, но есть так и не приступает, не правильно всё-таки, нужно дождаться Ибо, а потом они посмотрят какое-нибудь комедийное кино, или ужастик, хотя Ибо вряд-ли согласится на хоррор фильмы. Помнится, он вместе с Ибо и их общими друзьями отправились в кинотеатр, на просмотр корейского ужастика под названием «Психиатрическая больница Конджиам», так вот, Ван Ибо потом весь сеанс не отпускал его руку из своих объятий, и вообще ночевал у него около месяца, попутно деля одну кровать на двоих. Во всех смыслах этого слова. Сяо Чжань тогда задался вопросом, «— А что, так можно было?», ведь сами понимаете, простым сном это не ограничивалось. Орешек, по всей видимости, уже съела подаренное ей угощение, поэтому она пришла к Сяо Чжаню, и деловито запрыгнула к нему на колени, начав неспешно умываться. А папа только начинает гладить её между ушек, в том месте, в котором она очень любит. В общем, живёт она тут по царски, подношения ей смертные приносят, гладят там, где ей приятно, и убирают за ней, красота. Орешек спрыгивает и уносится прочь только тогда, когда в дверь раздаётся стук. Торопливый, но не громкий. Скорее всего, это Ибо уже приехал.— Даже пятнадцати минут не прошло,— Сяо Чжань встаёт и быстренько идёт открывать дверь, на улице ведь мороз, надо быстрее впустить любимого гостя в тёплые объятия. Он только открыл дверь, как тут в его губы влетает морозный поцелуй, который ещё и отдаёт сладковатым привкусом энергетика. Наверняка это Monster Energy. Губы Ибо холодные и бледные, как тот снег за окном, а горячий язык по совместительству создает невообразимый контраст с ними. Они оба так проходят в коридор, не отлипая друг от друга, ну, точнее, это Ибо не отлипает от Сяо Чжаня. Он льнёт к этому желанному теплу, снимает с себя куртку и закидывает свои руки на плечи своего мужчины, а верхняя заснеженная одежда падает на пол большим комом. — Ибо, — тихо произносит Сяо Чжань между их губами. — Ибо, ты холодный…Я сейчас околею, пусти… — Согрей меня, тогда отпущу, — Ван Ибо ставит ультиматум и ехидно улыбается, а после вновь жарко целует его, пуская свой язык в чужие уста и позволяя там себе хозяйничать, а его Сяо Чжань и не против этого, ну за исключением того, что Ибо всё ещё холодный. Раз так, то надо согреть его по максимуму, иначе стоять им тут до посинения. Ладони Сяо Чжаня медленно спускаются Ибо на спину, ведут вниз к талии, крепко обхватывая её пальцами, сжимая сквозь ткань красно-клетчатой толстовки. От этих действ у Ибо буквально бежит табун мурашек по коже, вверх вниз, вверх вниз, с головы до пят и обратно. Тепло быстро разворачивается бутоном в области груди, наполняя этим пламенем всё тело, а горячее дыхание Сяо Чжаня отогревает мёрзлые уста. Ван Ибо медленно отстраняется от него, смотрит затуманенными пеленой глазами, пунцовыми щеками и такими же красными, немного припухшими губами. — Чжань-гэ… — Ибо…Ты так быстро накинулся, я даже не успел сообразить, что произошло. — Ну, так это ты со своими фото. Так хотел, чтобы я быстрее приехал? — Ибо ухмыляется краешком губ, затем медленно ведёт руками по его груди и выдыхает в шею обжигающим дыханием. Взаимные мурашки обеспечены. — В смысле…Бо-ди… — Тихо, ничего не говори, я уже всё понял, — Ван Ибо не глядя снял обувь, а затем повёл Сяо Чжаня в зал, ближе к мягкому чёрному дивану. Орешек на всё это смотрит из-за угла спальни, вот сейчас начнётся очередной шум и гам, и никто не даст ей спокойно поспать, припёрлись блин. Подойдя к диванчику, Ибо надавил на плечи Сяо Чжаня, заставляя его сесть на мягкую поверхность, облокачивая об спинку сиденья, а сам же садится на его бедра, вновь устраиваясь по хозяйски. Руки Ибо вновь ложатся на чужие плечи, одной ладонью зарываясь в копну чёрных волос на затылке. — Чжань-гэ, насколько сильно ты меня хочешь, дразня подобными фотографиями, м? Знал же, что я сорвусь с места и приеду. — Ибо… — Тише, ничего не говори. Я знаю, мы не виделись уже около месяца, я тоже по тебе изголодался, во всех смыслах. Очень сильно, — Ибо пластично ерзает задницей на его ногах, чувствуя тот самый нужный прилив энергии, и чувствуя тоже самое у своего партнёра под собой. — Ибо, я и не думал… — Сяо Чжань кладёт свои ладони на чужие бёдра. — Что тебя настолько возбудит салфетка от чипсов… Услышанное же кажется Ибо какой-то комедией. Салфетка? Какая ещё к чёрту салфетка? — Гэ, не смешно… — Я и не смеюсь. Вон она, — Сяо Чжань кивает на стол. — Вон, та самая салфетка. — Ты шутишь… — Да нет же, — Сяо Чжань покрепче обхватывает одной рукой талию Ван Ибо, как бы придерживая его, и немного прижимая к своей груди, затем наклоняется вперёд, хватая двумя пальцами этот маленький рифлёный квадратик, впоследствии отдавая его Ибо. Он хватается за эту несчастную маленькую упаковку, смотрит на неё, будто бы пытаясь найти в ней то, о чём подумал. Проглаживает её пальцами по всей поверхности, а затем разрывает с края. И вправду, салфетка, маленькая и аккуратно сложенная, отдающая лёгким запахом мяты. Ибо смотрит сначала на неё, потом на Сяо Чжаня, снова на неё. Почтим минутой молчания его воспалённый мозг и извращенные мысли. — Ну, слушай, было бы иронично, если бы они в чипсы реально подкинули презерватив, с подписью "Скрасим ваш вечер в одно мгновение". — Ага, и пах бы он точно так-же, как и чипсы. Ты хоть представляешь, сколько людей тогда останется без…кхм. Это полная иррациональность, мой хороший. — Но ты то без большого Чжань-Чжаня точно не останешься, — Ибо ухмыляется, а затем откидывает салфетку на край дивана. Он начинает медленно водить горячими ладонями по шее Сяо Чжаня. Согрелся таки наконец. Водит плавно, будто танцует пальцами, выводя непонятные узоры, касается мельком дергающегося кадыка, спускается по ключицам, под конец вжимаясь подушечками в плотную грудь, прощупывая мышцы. — Надо же, а ты подкачался, — тихо выговаривает Ибо вблизи уха Сяо Чжаня, вслед касаясь таким же горячим языком столь желанной шеи, чтобы оставить свои следы, точно также, как художник мажет красками по белоснежному холсту. — Потому что я могу потолстеть, будешь ты потом меня любить после этого? — Сяо Чжань блаженно прикрывает глаза, наслаждаясь этими ощущениями. Его ладони сами в ответ начинают бродить по «чужому» телу, по бёдрам, перетекая к упругой заднице, обтянутой чёрными джоггерами, медленно сжимая половинки, впиваясь в кожу кончиками ногтей. Он знает, что Ибо такое нравится, когда больно и одновременно приятно. Фетишист, ёмаё. — Гэ, я люблю тебя абсолютно любым. Я поддерживаю тебя абсолютно во всём. Ты знаешь это, — выговаривает Ибо в полустоне, приподнимаясь, смотря в родные глаза напротив. — Ох, Бо-ди, — пальцами левой руки Сяо Чжань прихватывает подбородок Ибо, подводит его губы к своим, но поцеловать не даёт. Ван Ибо только высовывает остроконечный кончик языка, а Сяо Чжань мажет по нему своим и ухмыляется довольно, аки кот, лизнувший запрещённой сметаны. Ведёт его голову так-же за подбородок вниз. Ибо понимает, что именно от него хотят. Он любит, когда вот так вот, когда Сяо Чжань молча, своими действиями говорит ему, что конкретно нужно сделать, и это безумно заводит. Властный. Напористый. Ибо очень любит в нём такие черты. Особенно в такие интимные моменты. Ван Ибо спускается коленями на пол, между его ног, благо, ковёр мягкий, и штаны у Сяо Чжаня на резинке, можно не волноваться об излишней мороке. Ибо видит, как у его гэгэ уже сильно стоит, и чувствует у себя точно такое же напряжение в штанах, хотя, прошло минут пятнадцать с его появления в квартире. Это немного дискомфортно, потому что член неприятно упирается в синтетическую ткань, там наверняка уже виднеется мокрое пятнышко от понемногу вытекающей смазки. С утра определённо придётся закидывать нижнюю одежду в стирку. Ибо пальцами хватается за края чужих штанов и тянет их на себя, оголяя чужой половой орган. Тот и вправду крепко стоит, так что у Ван Ибо глаза "загораются". В мыслях лишь одно — "Хочу." Он аккуратно обхватывает член своей ладонью, ведёт по нему вверх-вниз, оттягивает крайнюю плоть, попутно размазывая выделяющуюся жидкость из уретры по всему стволу. Водит так пару раз, а затем прислоняется губами к головке, вслед пуская язык в действие. Берёт сначала на край, потом глубже, втягивает щёки и обводит языком в придачу по всей длине, отдаётся Сяо Чжаню полностью и старается доставить максимум удовольствия, потому что Ибо умеет, Ибо знает все чувствительные точки своего мужчины, у них было время практиковаться друг с другом. Только друг с другом. И Ван Ибо всегда вбирает в себя то, что Сяо Чжань отдаёт ему в конце сего акта, как и сейчас. Ибо заглатывает полностью, упирается носом в лобковую зону и сглатывает всё семя до единой капли. Чувствует, как Сяо Чжань задыхается в полустоне над ним, сжимая его каштановые прядки на макушке в кулаке. Он выпускает член из плена своих уст, а Сяо Чжаню нравится наблюдать, как его пухлые, мокрые губы растягиваются вокруг члена. Очень возбуждающе и опасно. Опасно иметь такую обворожительную часть тела. — Хороший мальчик, — Сяо Чжань вновь усаживает Ибо на свои бёдра, проводит большим пальцем по этим красным губам, вытирая остатки белого семени и слюны. — Я знаю, — ухмыляется Ван Ибо в ответ, приоткрывая уста и вбирая в себя этот палец. Обводит его горячим языком, слегка втягивает щёки, и от неожиданности вздрагивает, поскуливает, когда Сяо Чжань прислонил свободную ладонь к его всё ещё напряжённому члену. Его друг уже порядком ноет от дискомфорта и этой надоедливой мокрой ткани, поэтому Сяо Чжань высвобождает его из джоггеров наружу. — Вау, — вырывается из уст. — Бо-ди, да ты течёшь как сучка, — Сяо Чжань знает, что Ибо заводят подобные выражения в его адрес. Он тоже не промах, и знает все его слабые места. Даже больше, чем Ван Ибо может себе представить. — Гэгэ, — Ибо выстанывает с дрожью в голосе, просит быть быстрее и сам непонятно куда торопится. Подрагивающими пальцами скорее пытается снять ненужную футболку с тела Сяо Чжаня. Ему помогают и параллельно снимают ненужные вещи с его тела, со страстью, с желанным прорывом, лишь бы скорее освободится от плена надоедливых тканей, что так неприятно липнут к вспотевшей коже. Они раскидывают свои вещи почти по всему залу, до тех пор пока не остаются полностью обнаженными. Оба возбуждены до предела, томно дышат друг в друга, целуются до жжения в губах, до нехватки кислорода в лёгких и трогают друг друга, водят до красных полос влажными ладонями по телам, вновь присваивают, сжимают до алых пятен, буквально вжимаются телами. Обожают эти прелюдии. — Ибо, — сглатывает Сяо Чжань, — ты… — Я готов, готов, я всё сделал до приезда сюда… Чжань-гэ, Чжань-гэ, — Ибо стонет в полголоса, — Быстрее. Зелёный свет. Сяо Чжань хватает его за талию и резко меняет их местами, так, что теперь уже Ван Ибо под ним, лежит спиной на диване, весь такой горячий и соблазнительный, хватается ладонями за подлокотник, сжимает черную ткань, покуда Сяо Чжань крепкой хваткой берёт Ибо за щиколотки и широко разводит его ноги в стороны. Его Ибо такой беззащитный в этом положении, так и хочется наброситься, искусать бледную кожу. Весь раскрытый, извивается во все стороны и скулит, выгибаясь в пояснице. Сяо Чжань направляет свой член в него, легонько касается головкой входа, размазывая небольшое количество естественной смазки из полового органа. На несколько минут должно хватить, потом они всё равно перейдут в спальню, где в прикроватной тумбочке найдётся нормальная смазка. А так, главное начать. Ван Ибо же в этот момент задерживает дыхание, замирает в очередной раз, и в очередной раз его гэгэ скажет ему: " — Дыши», тихо на ушко, позволяя расслабиться. Это срабатывает. Член медленно раскрывает колечко мышц, скользит внутрь по горячим стенкам, постепенно заполняя эту приятную узость. Похоже, Ибо и вправду постарался до приезда сюда, даже разрабатывать не пришлось. Скользит как по маслу. Чжаню это нравится, но нравилось бы куда больше, если бы он разработал его сам. В следующий момент Сяо Чжань входит в Ибо до упора, глубоко, с пошлым шлепком, вплотную прислоняется пахом к гладким ягодицам и чувствует, как этот жар с низа распространяется приятными волнами по всему телу. Аж сознание будоражит. Ван Ибо сжимается вокруг него, совершенно не зная куда деть свои руки, они только начали, а у него уже почти что рвёт крышу. Небольшой толчок. Короткий стон в такт и Ван Ибо сжимает чёрную обивку в правом кулаке, левая рука вообще где-то внизу ухватилась за низ дивана. Очередной толчок, но слегка быстрее предыдущего. Ощущения нереальные, как будто всё по новой, либо возбуждение так играет с ними приятную шутку. Всё-таки они виделись месяц назад, лишь бы не больше. По телам обоих бегут волны мурашек. Особенно тогда, когда Сяо Чжань не церемонясь, наращивает темп, сменяет угол и глубину. Не быстро, но и не медленно. Стоны по залу льются протяжно, вместе с тяжёлым дыханием, совмещая всё это с поскрипыванием дивана под их общим весом. За соседей они не волнуются, стены не тонкие, и проверено это было неоднократно. Сяо Чжаню ещё нравится, когда из рта Ван Ибо вперемешку со стонами исходит его собственное имя, и о боже, это " — fuck me». Толчок за толчком и всё громче звуки разливаются, уже не по залу, а по квартире. Сяо Чжань выпускает его щиколотки из рук, опускается и хватает Ибо за бедра, поднимаясь и держа его над полом, прижимая это выгибающееся тельце к себе. Вновь вставляет. Ибо крепко хватается за его плечи влажными ладонями, пальцы на ногах сжимаются, и его трахают уже на весу, буквально вбиваясь в тело, глубже, громче издавая звуки шлепков. Нет, Сяо Чжаню не тяжело, он ведь не зря качается, да и Ибо кроме своих энергетиков наверное больше ничем не питается, лёгкий как перышко, хотя мышцы так же присутствуют. Они быстро перемещаются в спальню, и Орешек, сразу их завидев, выбегает от туда галопом. Недовольная, и по кошачьи ворчащая. Эти ребята совсем уже страх потеряли, припёрлись и орут тут ещё на весь дом. Сяо Чжань укладывает Ибо на кровать, а тот только ухмыляется, приподнимаясь на локти. — Мне почти что жаль Орешек. — Ничего страшного, она носится в три часа ночи по квартире и мы терпим, — Сяо Чжань открывает прикроватную черную тумбочку и вытаскивает из неё смазку. С запахом персика, как написано, и она уже почти кончается. — Да ты у нас злобный папочка, — усмехается Ибо, он облизывает свои красные губы, попутно раздвигая ноги, касаясь своего члена пальцами и проводя по нему ладонью. Сяо Чжань стоит напротив, поэтому можно немного пошалить, так сказать. Ибо выдвигает левую ногу, и пальцами касается чужого бедра, медленно ведёт вверх по горячей коже, собирает попутно эти маленькие капельки пота, ведёт по животу, по прессу, чувствуя эти упругие мышцы и останавливается на груди. Большим пальцем слегка давит на сосок, как тут его хватают за лодыжку и сжимают нежную кожу, будто поймали с поличным за нарушение закона. Сяо Чжань ухмыляется, облокачивается одним коленом в кровать, рядом с бедром Ван Ибо, откручивает крышечку от тюбика со смазкой и немного выдавливает гелеобразную жидкость себе на пальцы, надо растереть немного, согреть, иначе Ибо опять будет недовольно ворчать, как дед: "— Холодная, холодная!" Ибо в это время подстраивает свою подушку себе под поясницу, для пущего комфорта и безопасности. Сяо Чжань оглаживает уже разогретой смазкой проход, а остатки обмазывает об свой член. Теперь можно и продолжить, по человечески. Сяо Чжань вновь вставляет, на этот раз уж точно не церемонясь, резко и быстро, так что из уст Ибо доносится громкий стон на всю квартиру. Он то пищит на повышенных тонах, то рычит в промежутках с хрипотцой, сжимает, комкает бедную белую простынь, тащит всю её под себя, то ногтями поцарапывает пресс Сяо Чжаня, оставляя там свои алые полосы, на что тот только шипит в ответ и выдыхает громко. Толчок за толчком, они всё куда то смещаются со своего первоначального положения, и вот они уже оба на середине кровати, та поскрипывает под ними, бьётся железной спинкой об кирпичную стенку. Стук, скрип, стон, шлёп. Всё мешается между собой, раздаётся по всем комнатам. Нет, не стыдно, они только начали, и будут продолжать так, скорее всего, до самого утра. А потом просто проспят весь день в обнимку на одной подушке, просто потому что вторая уже безвольно замызгана смазкой, и другими прелестями интимного момента. Ибо тянет свои ладони к нему, хватает за плечи и обвивает обеими руками шею, жмёт к себе в тесный контакт и целует под ушком, в эту обожаемую линию челюсти, в такую острую, что при одном взгляде, казалось, можно порезаться. Сяо Чжаню немного щекотно от этого, он тихо хихикает и в ответ проводит пальцами по стопе Ибо, зная, что тот просто-напросто боится щекотки. Ван Ибо смеётся, а потом вновь выпаливает горячие стоны. Эти двое буквально вжимаются друг в друга, пытаются впитаться в собственные тела и слиться в один единый организм. Взаимно оставляют свои алые отметины в виде засосов на шеях и ключицах, а царапины на плечах и лопатках Сяо Чжаня будут проходить ещё в течении недели, но это того стоило. В один момент Ибо решает, что пора бы ему уже побыть сверху. В позе наездника. Он любит эту позу, потому что Сяо Чжань перед ним как открытая книжка. Весь разгоряченный, потный и до чёртиков сексуальный, с этими своими чёрными влажными волосами, убранными назад, и раскраснелыми губами. Если бы Ибо мог, он бы целовал эти губы каждую секунду, потому что они принадлежат ему, как и весь Сяо Чжань. Ибо выпрямляет спину и начинает двигаться на члене, немного покачиваясь вперёд и назад, постепенно наращивая темп и меняя глубину толчков. Теперь он контролирует весь процесс. Он раскачивается, переходит в быстрый темп и при малейшей остановке слышит смешок снизу. — Диди… — Чего ты там смеёшься?.. — Большой Ван решил закосплеить вертолётик. Ибо смотрит на свой член и понимает, что пока он прыгал на чужом, его собственный просто вращался по кругу, как лопасти вертолёта, или как стрелки часов. — То есть…то есть, мы тут сексом трахаемся, а тебе показалось смешным то, что мой магнум вращается по кругу? — Ну да…ой, эм… — Ну всё, — Ибо хватается ладонями за шею Сяо Чжаня, ощущая под пальцами эту власть и бьющуюся в так сердца жилку. — Сейчас я из тебя всю душу вытрахаю, держись. И не соврал. Прыгал на нём как ошалелый, до тех пор пока в один прекрасный момент Сяо Чжань не поменял положение таза. Его член совершил непонятный кульбит и просто вдарил по простате Ван Ибо, так что у него на миг сбилось дыхание. Вот оно, то самое. — Ещё, ещё. Сделай так ещё раз, — Ибо почти что пищит, крепко сжимает ладони Сяо Чжаня и теряется во времени и пространстве, когда следует повторение этих кульбических движений. Раз за разом. Ибо почти что «кричит» сорванным голосом, а после в один момент замирает. Его начинает трясти, начиная с бёдер, и заканчивая руками. Он не издаёт ни единого звука, молча кончает с раскрытым ртом. Сжимается так, что Сяо Чжань изливается следом, почти в тот же момент. Мать твою, вот это вдарило, думает Сяо Чжань, смотря на Ибо. Тот всё ещё потерянный, смотрит непонятно куда, не реагирует на прикосновения вовсе. — Эй, малыш…Ибо. — Блять, Чжань-гэ, я думал, что помираю. Вот это ты въебал, конечно. Нихуя себе. Реально чуть не сдох. — Ради Гуаньинь, что за выражение. — Твоей Гуаньинь такое даже и не снилось, — Ибо немного приподнимается, выпуская из себя опавший член, чувствуя как по бедра медленно стекает белая жидкость, — Эх, прошла любовь, завяли помидоры. — Твои помидоры тоже завяли, — Сяо Чжань утирает пот со лба. — Нет, ну, согласись же, потная катка вышла, — Ибо слезает с его бёдер и ложится на бочок, рядом притуливаясь, как котёнок. Сяо Чжань смотрит на него, убирает его влажную чёлку с глаз, одновременно утирая капельку пота с виска, — А ведь всё началось из-за салфетки из lay's… — И закончилось смятыми простынями. Пойдём, примем ванну, поменяем постельное и будем спать. — И завтра отметим новый год вместе. Правда? — Правда.